Посетившая ошалевшую голову мысль была нелепа и неуместна. Но Максиму очень захотелось выяснить, как Тайрин умудрялась прятаться от своих родичей, когда сидела в башне у школы Атьяна. Ведь пряталась, наверняка. Иначе им бы пришлось лгать. Всем поголовно.
Бросали девушки в розовых халатах свои букеты. Хорошо хоть эти букеты не были связаны и цветы падали на голову Максиму поодиночке, а не целым веником. Но воняли они страшно.
Как он оказался дома, во дворце, Максим потом вспомнить не мог. Мир словно стал гораздо больше, и он пытался в нем сориентироваться. А потом потерялся.
Ближе к вечеру все прошло. Устаканилось.
Максим открыл глаза. С удивлением обнаружил, что лежит на своей кровати. В узких неудобных штанах и серой рубашке. Хорошо хоть куртку кто-то снял. Рядом в кресле спала Тайрин, похожая на сказочного эльфа. Тоненькая такая в огромном кресле. Ножки на подлокотнике. Светлые волосы свесились на лицо.
Интересно, как она сюда попала? Точнее, кто ее пригласил и привел? Во дворец посторонних без приглашения не пускают.
Максим приподнялся, постарался осторожно спуститься на пол, но девушка все равно проснулась. Откинула волосы, поморгала, удивленно рассматривая незнакомую комнату, потом улыбнулась.
- С добрым утром, - сказал Максим. Голос почему-то был хриплым.
- С добрым днем, - поправила Тайрин. - Тебе все еще плохо?
- А мне было плохо? - удивился парень.
- Было, - беззаботно подтвердила блондинка. - Серая Кошка даже меня решила позвать. Твоего отца беспокоить почему-то не решилась. Странно это.
От отца с его странностями парень отмахнулся.
- И в чем это выражалось? То, что мне плохо? - поспешил перевести разговор на себя.
- Ты был невменяем, и порывался куда-то пойти и что-то проверить. Как будто сильно пьяный. Так бывает, конечно, но не часто. Вот твоя тетя и побеспокоилась, чтобы когда ты проснешься, первым делом увидел знакомое лицо.
- Ага, - сказал парень.
Занятно. Ни о чем подобном его не предупреждали. Может, боялись напугать?
Впрочем, ерунда все это. Есть проблемы важнее.
- Тайрин, можно как-то сделать, чтобы я перестал их чувствовать?
- Кого? - удивилась блондинка.
- Родственников. Они все время ходят, мельтешат...
Девушка почему-то захихикала.
- Вот это да, - сказала восторженно. - Ты не умеешь. Тебя не сообразили научить. А потом удивляются, что тебе плохо стало.
- Чему научить?
- Отгораживаться!
Все оказалось проще простого. Нужно было просто не хотеть видеть, отгородиться от них своей границей. Почти то же самое, что поднять щиты. Собственное желание, немного энергии и получается закрашенное стекло, которое не пропускает какую-то часть спектра.
И чтобы не опозориться по дороге домой нужно было всего лишь спросить.
Почему ему не пришло это в голову? Неумение искать легкие пути?
Вечером пришла тетя, прервав увлекательный рассказ о том, как от, все еще не похорошевшей, подруги Тайрин убегали застигнутые в подземельях контрабандисты, принявшие ее то ли за призрака, то ли за демона. Храбрую девушку это почему-то не обидело. Она даже начала изучать иллюзии, чтобы уродовать свою внешность, когда таки похорошеет. Видимо ей понравилось носиться за мужиками, подвывая и обещая поотрывать им ноги. Правильная стражница, долг превыше всего. И проданную бочку вина искренне оплакивала, пока не убедили, что она была не чужая.
Серая Кошка тоже немного послушала, потом подняла руку, призывая к тишине, и заявила, что Максим должен привести себя в порядок, хорошо выспаться и явиться завтра с утра для получения указаний. Парень поинтересовался, каких, и узнал, что послезавтра будет церемония привязки к семье. Официальная. Первый в жизни Максима прием посвященный ему. Собственно, вообще первый в жизни. И Максиму придется выучить сценарий.
Сценарий тут же был вручен. Выглядел он как затасканный нерадивыми студентами конспект.
Осчастливив предстоящим событием племянника, Айра величественно ушла, а Тайрин противно захихикала.
- Что? - спросил несколько ошарашенный Максим.
- Теперь ты узнаешь, что такое настоящий официальный костюм, - почти пропела девушка. - И поймешь, что до сих пор носил только удобную одежду.
- Настоящий? - переспросил парень.
- И древний, - широко улыбнулась Тайрин. - Тебе понравится. Точнее, не понравится. Совсем.
Сценарий парень начал читать тут же, под руководством Тайрин, указавшей, что нужно выучить на память, о чем нужно помнить, а о чем можно спокойно забыть, потому что оно пригодится только в случае неожиданно начавшейся войны с заявившимися в гости врагами.
С костюмом Максима познакомил Матиль уже утром. Разбудил чуть ли не пинками, отвел полусонного в мрачное помещение, напоминавшее музей, подвел к манекену, наряженному во что-то больше всего похожее на японские доспехи и представил:
- Костюм младшего сына дома.
Максим от неожиданности даже икнул.
- Мне нужно это надеть? - спросил недоверчиво.
- Тебе нужно научиться в этом ходить! - почему-то развеселился Матиль.
Спустя примерно полчаса Максим знал почему. Сволочные доспехи оказались тяжеленными. Они почти не гнулись. Острый край воротника упирался в подбородок, не давая смотреть под ноги. Рукава, прошитые металлическими нитями, стояли колом и цеплялись за ткань, как репейник. Максим чуть не стянул скатерть, потянул за собой занавеску и совсем уж непонятным образом приклеился рукой к своим же штанам.
Матиль проявил поразительную выдержку. Он ни разу не расхохотался. Терпеливо объяснял, как держать руки, как идти, чтобы ничего не звенело. Утешал, что если он что-то сделает не так, никого это не удивит и не оскорбит. Даже парням выросшим просто вне семей это прощается первых два-три года. А уж от парня явившегося из другого мира-плоскости тем более не будут ждать безупречности. Главное, вести себя достойно и вежливо. Даже с врагами.
Тренировался Максим долго. Потом пришла тетушка Айра поинтересоваться, прочел ли дорогой племянник сценарий. Узнав, что прочел, выяснила, что он запомнил, а что нет. Взяла слово, что он перечитает некоторые важные места, велела Матилю поводить его по залу приемов и ушла.
Равновесник непочтительно хмыкнул ей вслед, жизнерадостно улыбнулся и потащил родственника куда велели, заявив, что побывать там в костюме стоит, иначе будет спотыкаться обо все ступени и пороги.
В зале приемов Максим уже был. Огромное помещение. Или несколько помещений соединенных арками. Ступеней и порогов там действительно было много. А еще там были узкие витражные окна с синими цветами, похожими на те, которыми Максима закидывали в храме. Песочного цвета полотна, зачем-то развешанные по грубым каменным стенам. И потолки, на которых были нарисованы тигровые лилии. Мебели там не было, но ее должны были принести. Соответствующую мебель под соответствующее событие.
Интересно, какая мебель появится в зале в день приема парня с Земли в семью?
Или это будет представление другим семьям уже принятого парня?
Как-то оно все тут путано. И отец вроде должен был Максима представлять на этом самом приеме, а он не появится.
Как великомудрая тетя собирается обойти вопрос с отцовством? Вроде положено о родословной говорить. Или это не обязательно?
- Доживу, увижу, - сказал Максим, умудрившийся опять зацепиться рукавом за занавеску.
Матиль, посмеиваясь помог отцепиться и принялся рассказывать, как какой-то их предок на эти рукава нацеплял пуха из подушки чуть ли не перед входом в ожидавший его зал приемов. Бедняга пытался их стряхнуть, поливал водой из кувшина и сильно ругался. В общем, дверь перед ним открылась очень не вовремя. Так он и остался в истории человеком несдержанным и не шибко умным.
Максим только вздохнул, подозревая, что ему грозит перещеголять далекого предка.
И почему папе не пришло в голову научить детей носить эти дурацкие доспехи? Сильно бы облегчил им жизнь. Наверное, забыл с собой захватить.
Вопрос с отцовством решился просто. Кто-то из родственников придумал официальную версию, которую и собирались озвучить на приеме. Оказалось, официальные версии не считаются ложью.
Гласила эта версия, что Максим потомок какого-то неудачника занесенного очередным штормом в неведомый мир. Как известно, человек, попавший в шторм и выброшенный им в чужой плоскости-мире почти всегда получает недостающую материю, если тот мир более материален. Это с неудачником и произошло. Оно же помешало вернуться домой, потому что он не был уверен, что сможет по возвращении стать таким, как прежде. Учился, видимо, плохо. Пришлось бедолаге там жить и размножаться.
Нашла Максима, потомка этого неудачника, Тайрин. Совершенно случайно. Девушка сразу же заметила семейное сходство с каманом Лакья. Сумела с парнем поговорить. Она же привела его на родину предка.
Версия, конечно, так себе. В нее вряд ли кто-то поверит. Но расспрашивать не станут - не принято. Будут сами придумывать версии отличные от официальной.
глава 2
Церемонии и милые семейные посиделки.
Максим с неподдельным интересом смотрел на Матиля, сидевшего на крошечной низенькой лавочке. Больше всего парень со своей косой и в коричневом широком одеянии был похож на задумавшуюся доярку, у которой увели корову, а она и не заметила. Мечтательный такой. Подбородок подпер ладонью, смотрит в неведомые дали.
- Ты чего тут? - спросил Максим, вдоволь налюбовавшись.
Он жутко неуютно и нелепо чувствовал себя в доспехах, которые не снимал с самого утра, старательно к ним привыкая. Ближе к вечеру только рубашку переодел. Свою родную сменил на выданную говорливой девушкой, то ли горничной, то ли помощницей тети. Рубашка была мягкая, желтовато-серая, с черной абстрактной вышивкой. Даже красивая по-своему. Странно, что она нигде из-под доспеха не выглядывала.
Матиль в коричневой то ли сутане, то ли мантии выглядел еще нелепее.
- Эй! - позвал Максим, когда равновсник не отреагировал, и легонько толкнул его в плечо.
Матиль вскинулся и уставился на него как на привидение.
- Ты что здесь делаешь? - повторился Максим.
- Сижу, - мрачно ответил тот. - Щит жду.
- Что?!
- Щит и палицу.
- Э-э-э... - только и смог сказать Максим.
Похоже, теперь он знает, кто будет на приеме в его честь встречать гостей торжественным стуком по щиту.
- А почему так рано? - определился с вопросом.
- А вдруг кто-то придет раньше, - кого-то передразнил Матиль. - Ненавижу тут сидеть. Встать нельзя. Щит тяжелый, палица тоже. Потом болят и плечи, и спина, и голова. Иногда даже колени, непонятно почему. А еще в сон вечно клонит. И стоит только задремать, как обязательно припрется кто-то опоздавший. Я один раз щит удачно на одного такого уронил. Думал, после этого меня оставят в покое. Не оставили.
- Ты мне жалуешься? - удивился Максим.
- Не тебе, - сказала тетя за спиной. - Мне. Умник. Делает вид, что меня не заметил.
Матиль почему-то покраснел.
- Не морочь мне голову, - потребовала Серая Кошка. - Будешь сидеть, пока Ярим не подрастет или кого-то другого не сочтут достойным. Лейта и Итара я не допущу. Один боится собственной тени, второй по рассеянности может начать стучать в дверь или проломит сам себе голову. Остальные свое уже отсидели.
Максим обернулся и удивленно на нее посмотрел.
- И тебя не допущу! - раздраженно сказала тетя. - Пока у твоего отца мозги на место не станут.
- Ага, - сказал Максим, ни капельки не огорчившись.
Насколько он знал своего отца, мозги на место у него никогда не станут. Так что бояться щита и палицы не стоит. Будет Матиль и дальше страдать.
- Так, ты...
Что хотела сказать тетя Айра, осталось неизвестным. Воздух в шаге от нее замерцал, разошелся створками двери перемещателя, и из него вывалилась колоритная парочка державшая с двух сторон серо-синий ростовой щит. Красивый. С тем же абстрактным орнаментом, что был вышит на рубашке Максима. Парни чуть не уронили щит на Кошку, извинились и довольно бодро подняли его по ступеням к Матилю. С грохотом установили щит у его ног, и ни слова не говоря куда-то порысили.
Максим проводил их удивленным взглядом.
- А палица где?! - завопил вслед Матиль.
Один из щитоносцев вернулся, снял с плеча помесь булавы с ежиком и вручил Матилю.
- Вот, - проворчал равновесник, просовывая кисть в петлю и подпирая щит плечом. - Теперь буду сидеть здесь до полуночи. А мама говорит: женись, женись. А я то со щитом сижу, то следом за учителем брожу, то мамины нотации слушаю. На ком мне жениться?
- На палице, - хихикнул Максим и получил подзатыльник от тети.
- Ты, сиди и не болтай! - велела Матилю. - Ты иди за мной, - зыркнула на Максима. - Будешь стоять у арки и вежливо улыбаться!
- Кому? - удивился Максим собиравшийся выпросить на кухне что-то съедобное.
- Сначала букету, а потом тем, кто придет.
- Но...
- Веди себя достойно!
Пришлось идти, проклиная свое любопытство и тетину решительность.
Неужели тут на самом деле гости приходят раньше времени?
Оказалось, еще как приходят.
Букет, которому следовало улыбаться, оказался здоровенным веником в напольной вазе. Из этого веника во все стороны торчали зеленые пружины и рыжие тигровые лилии. Основным фоном были мелкие желтые ромашки. И все в целом напоминало произведение художника авангардиста. Или попавший в аварию НЛО.
Впрочем, приемный зал от этого веника ушел недалеко. Его заполонили полупрозрачные фигуры, видимо заменявшие статуи, черно-белые стулья и низенькие зеленые столики, которые потихоньку загружали едой и напитками. С потолка до самого пола свисали широкие серые ленты все в тех же тигровых лилиях. Они колыхались от малейшего сквозняка и напоминали водоросли.
Стоять возле букета Максиму надоело быстро. Он отвлекся, осмотрелся и отправился щупать ближайшую ленту. Почему-то стало интересно вышиты там цветы или нарисованы. Именно этим он и занимался, когда здание сотряслось от тройного бамм.
- А колокол тут откуда? - спросил у ленты парень.
Лилии оказались нарисованными, похоже, вручную.
Девушки и парни, таскавшие напитки и еду засуетились и шустро куда-то пропали. Максим вернуться к букету не сообразил. Поэтому вместо того чтобы улыбаться женщине с неприятным лицом, самым наглым образом стоял к ней спиной. Это ей не понравилось. И Серой Кошке тоже. Взгляд у нее был убийственный.
Спустя где-то полчаса Максим уже знал, что колокола во дворце нет, а бамкает Матиль булавой о щит. Бамканье возвещает о появлении очередного гостя, которому следует улыбнуться и представиться. А возвращение шустрых парней и девушек говорит о том, что можно расслабиться - очередные гости ушли обсуждать какие-то важные дела со старшими представителями семьи.
О том, что для него прием будет скучным, Максим знал изначально. Его следовало просто пережить. Не думать о том, что тут всем кроме него есть чем заняться. А главное, не обращать внимания на отдельных неприятных личностей. Особенно на братьев Птиц, старательно изображавших вселенскую скорбь. Даже маринованное мясо, свернутое в крохотные рогалики, они поедали с таким видом, будто точно знали, что вместо начинки там отрава. При этом ели его в неимоверных количествах.
Максим не меньше миллиона раз назвал свое имя, не забыв витиевато упомянуть, что он младший сын дома и безмерно рад всех видеть. На втором десятке перестал воспринимать чужие имена. До ряби в глазах налюбовался на пестрые доспехи разнообразных домов, с трудом вспомнив, что пестрые они из-за семейной символики. Это Серым Туманам повезло с расцветкой. К изначально серому прибавился рыжий, постепенно потемневший до благородного коричневого. А некоторым несчастным пришлось довольствоваться милыми сочетаниями белоснежных вершин с сосновыми лесами.