Саламандра подбежала к человеку поближе, и одним прыжком запрыгнула к нему на голову. Это не должно быть сложнее, чем пробраться в дерево. Правда, в дерево забираешься от корней, а с людьми, наверное, надо действовать с другого конца - это ящерка инстинктивно чувствовала.
Волосы человеческие не похожи на кроны деревьев. Они совсем даже не мысли. Мысли движутся под ними. Если саламандра постарается, она сможет скользнуть в эту реку, и поплыть по течению вместе с прочими, такими необыкновенными, листьями...
Еще через миг саламандра была внутри. Вся боль и весь страх человека стали ее, но это больше ничего не значило. Не так уж трудно разобраться с внутренностями... Не сложнее, чем помочь дереву весной разогнать соки, когда наступает время просыпаться, или успокоить их во время неожиданной оттепели.
Ее даже не пугало присутствие бога внутри человека. Оно было слабым, еле мерцающим. Бог был еще слаб, а сейчас его почти убили вместе со своим носителем. Уж она как-нибудь с ним справится. Ей, определенно, нравилось это тело, куда больше, чем любое зимнее пристанище, и она не собиралась его никому уступать.
Спустя десять дней саламандра, все еще находясь в теле мальчика, встретила герцогиню Хендриксон.
Это произошло вот как.
Саламандра вовсю наслаждалась новыми возможностями. Правда, тело следовало кормить и вообще заботиться о его нуждах, но это отнимало минимум времени: охотиться и находить ночлег оказалось проще, чем саламандра думала. Не так уж трудно оказалось и позаботиться о том, чтобы тело не мерзло: подумаешь, всего-то ускорить движение соков! Ну и сделать так, чтобы бегало побольше... А панические мысли человека, теперь запертого и не способного управлять самим собой, оказались еще вкуснее, чем она думала. Саламандра могла бы прожить только на одних этих мыслях, не надо никакого огня!
Правда, она решила поскорее увести человека прочь от Свободной Земли. Теперь ее совершенно не пугала перспектива показаться в местах, которыми владели боги: ни один бог в этом теле маленькую саламандру не увидел бы. А вот кто-то из ее сородичей, более молодых и более сильных, мог бы у нее укрытие и отобрать, что в планы саламандры отнюдь не входило.
Так она добралась до границы Радужных Княжеств, почти до самой окраины Нейтской области. Конечно, сама саламандра понятия не имела, как называются эти места, и что рядом расположен богатый и процветающий город Нейт, тоже не знала. Она просто чувствовала, что земли, на которых вольготно живут такие, как она, кончились, и теперь ей меньше стоит опасаться козней сородичей.
sk\\\9797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797979797Саламандра как раз вела свое тело между стволами деревьев, рассчитывая добраться до моря - она никогда в жизни не видела моря, и ей казалось, что это может оказаться очень красиво и вообще интересно, - когда она вдруг поняла, что море гораздо ближе, чем она думала.
Саламандра неожиданно, без всякого предисловия почувствовала в лесу то, что ничем иным, кроме как морем, быть не могло. Это было что-то такое просторное, шелестящее, раскинувшееся между деревьями, пахнущее свободой от горизонта до горизонта, и невообразимо печальное... Саламандру вдруг подхватило и понесло прочь, как будто настоящими волнами.
Она сама не знала, откуда родилось такое сравнение: ведь на самом-то деле она никогда в жизни не видела моря, и даже не знала, что там должны быть волны. Только предполагала: ведь в реке есть небольшие волны, которые бьются о берег.
Потом присутствие схлынуло, оставив после себя нечто неуловимое, подобно шуму в раковине, найденной в песке, или запаху соли на пальцах. Саламандра, несмело выглянувшая из-за дерева, увидела человека в черном одеянии, стоявшего на коленях. Человек опустил пальцы в палую листву и, казалось, глубоко о чем-то задумался. Саламандра вспомнила о мальчике, который еще совсем недавно скреб руками по земле... о мальчике, чье тело она носила.
Человек был очень сосредоточен. Он перебирал листья, пересыпал их, будто песок на берегу, не обращая внимания на все остальное. Ощущение моря исходило именно от него.
Человек поднял голову, и саламандра, собрав воедино свои скудные знания о людях, поняла, что это была женщина, пусть и в мужской одежде. Ее карие глаза грустно смотрели из-под светлой челки, и каким-то образом ящерка знала, что женщина видит ее... хотя укрытие саламандры было более чем надежным.
-Выходи, - сказала она. - Хватит прятаться.
Саламандра вывела тело из-за дерева. Она была уверена, что женщина не причинит ей вреда. Это же не единорог, в самом-то деле...
-Ты меня боишься? - спросила женщина.
-Что ты делаешь? - тоже задала вопрос саламандра. Задала с трудом: горло плохо ее слушалось. Женщина не поняла, пришлось повторить.
-Слушаю лес, - грустно сказала она тогда. - Плохо получается... Глупо, конечно. Если земля не отвечает, тут уж касайся - не касайся... Хоть весь в земле вымажься и в землю заройся. Ничего не будет.
Саламандра подумала, что это, по меньшей мере, глупо. О чем можно говорить с землей и главное, зачем?.. Как будто почва может быть интересным собеседником. В земле черви живут. Земляные. И кроты всякие, и букашки, и корни деревьев.
-.Помоги мне, пожалуйста, - сказала женщина спокойным тоном. - Я думаю, у тебя получится. Просто постой рядом.
Саламандре стало любопытно. Нет, существо, обладающее присутствием моря, с самого начала интересовало ее, но теперь, когда она попросила помощи... кажется, это был первый раз, когда у ящерки кто-то попросил помощь.
Саламандра приблизилась. Она совершенно не боялась: ибо была надежно защищена чужим телом. Однако врожденная осторожность и многолетний опыт приучали ее двигаться медленно. Женщина не торопила ее. Она по-прежнему стояла на коленях и ворошила листву. Медленно, нежно, как будто ласкала. С высоты роста своего нового тела саламандра видела гладко причесанную голову женщины, светлые волосы, расчесанные надвое и уложенные в два кренделя на затылке. Несколько не то выбившихся, не то оставленных на свободе специально прядей колыхались в такт движению.
Саламандра стояла теперь совсем близко.
-Что мне делать? - спросила она хрипло. Наверное, следовало бы почаще поить тело: что-то горло совсем плохо слушается... А может быть, оно простыло?..
-Ничего особенного, - женщина вскинула голову и улыбнулась. - Просто...
Она быстрым, очень быстрым движением поймала тело саламандры за запястье и дернула на себя. Саламандра не удержалась от вскрика... вскрик вышел беззвучным: тело не среагировало. Очень быстро женщина выхватила откуда ни возьмись длинный острый стилет, молниеносно взмахнула им, отрезая прядь от черной кучерявой челки...
В следующий миг Агни в своем собственном четырехлапом и лишь относительно телесном обличье шлепнулась на листья и пожухлую траву. Женщина еще умудрилась подхватить ее одной рукой, другой поддерживая упавшее, никем не управляемое тело мальчика.
-Ну вот, - сказала она довольно. - Теперь никуда не убежишь.
Как саламандра ни старалась, она не смогла ее обжечь.
-Ты меня убьешь? - спросила ящерка. Она хотела произнести это безразлично - она была уверена, что получится безразлично! Нет, не получилось. Почему-то в ее голосе звучал самый настоящий страх... наверное, потому, что она этот самый страх чувствовала. В полной мере.
-Ни в коем случае, - ответила женщина. - Надо же научить тебя отвечать за свои поступки.
-Зачем? - ящерица была настолько сбита с толку, что смогла выдавить лишь это короткое слово в ответ.
-Надо, - просто ответила герцогиня. - Считай, что это пророчество. А теперь сиди смирно. И только попробуй полезть внутрь - мало не покажется.
С этими словами она пристроила саламандру себе на голову. А мальчика подхватила на руки.
-Уронишь, - сказала саламандра с сомнением. Она знала, что ее прежнее тело было не самым маленьким и хрупким, особенно для ребенка такого возраста.
-Помолчи, - ответила женщина. - И так тяжело.
Как оказалось, женщину звали герцогиня Хендриксон, и она была среди людей очень важной особой - наверное, примерно так же, как могла бы быть важной очень высокая сосна или очень старый дуб. Но ящерка не была уверена: она еще мало разбиралась в людях.
Герцогиня путешествовала "инкогнито", и что это такое, саламандра не очень поняла. Поняла, что та забралась очень далеко от своей земли, и что за это ей грозили какие-то опасности.
С герцогиней было множество людей, и множество других существ - например, лошади, собаки и соколы. Не говоря уже о насекомых, которые путешествовали на людях, собаках, лошадях и соколах в равной мере. Все они добрались сюда по одной только причине: чтобы исполнить какое-то там пророчество. Все они занимались, в основном, тем, что охраняли герцогиню, и были просто вне себя из-за того, что она отправилась в лес одна-одинешенька. Но поделать ничего все равно не смогли - а что поделаешь с женщиной, которая может время от времени становиться подобной морю?.. Так даже боги не умеют.
-Какое еще пророчество? - недовольно спросила ящерка у герцогини, когда та располагалась на ночь в роскошном походном шатре.
-Мое пророчество, - ответила герцогиня спокойно, отшнуровывая рукава коттыxxxiii. К помощи слуг она не прибегала, и тогда это не показалось саламандре удивительным, хотя позже она выяснила, что люди обожают окружать ритуалами самые простые вещи... да вот хоть взять откладывание яиц.
-Ты разве Царь Единорогов, чтобы делать пророчества? - рассмеялась саламандра. - Или может быть, ты один из древних богов?
-Ни то ни другое, - ответила герцогиня безмятежно. - Но ты ведь уже видела мою силу, - и она подмигнула, ящерке, стягивая котту через голову. - Все дело в этом мальчике. Так вышло, что у нас с мужем на него большие планы. А ты нам поможешь.
-С чего это?! - будь саламандра кошкой, она бы ощетинилась.
Женщина задумчиво продолжала, будто бы не слушая ее:
-В старых легендах говорилось, что только девственница может поймать единорога и повести его за собой на поводе из собственного волоса. Чушь собачья. Еще там говорилось, что огонь, добытый в новолуние, отгоняет нечисть. Тоже чушь. И говорилось, что если человек поймает какую-нибудь нечисть - оборотня, например, - и даст ему имя, то этот оборотень переходит в подчинение человеку.
-Чушь! - саламандра так и взвилась.
-Чушь, - согласилась герцогиня. - Разумеется, чушь... - она накинула поверх камизы другую котту, не мужскую, охотничью, а женскую и такую длинную, что подол волочился по полу. - Но ведь ты, малышка, типичный оборотень, - голос у нее звучал очень по-доброму. - И ты, как и все прочие тебе подобные, больше всего на свете хочешь получить имя. Потому что без имени у тебя и твоих братьев и сестер нет настоящего смысла и вообще ничего нет... интереса тоже нет. Ты ведь уже старенькая, правда?.. Тебе умирать скоро...
-С чего ты взяла? - напряженно спросила саламандра. Хвостик ее от злости так и хлестал по бокам.
-Да так просто, - пожала плечами герцогиня. - Но знаешь что... мне кажется, что если ты познакомишься с этим мальчиком, когда он очнется, он даст тебе имя. Особенно, если ты его попросишь.
-С чего бы это? - ахнула саламандра. - Это же...ерунда просто...
-Просто... - герцогиня протянула руку, и саламандра послушно взбежала по ее пальцам на запястье, там на предплечье и на плечо. - А что бывает самое простое?.. У нас, людей, есть свои законы. Так вот и получается, что если мы сделали кому-то плохо, у нас принято просить прощения. А если мы сделали кому-то хорошо, нас благодарят. С одной стороны, ты очень помогла этому мальчику: ты спасла его от смерти. С другой стороны, ты использовала его, подавила его собственный разум... это очень страшное преступление с человеческой точки зрения. Как ни посмотри, вы с ним теперь просто не можете взять и расстаться. И еще... ты ведь маленькое, изящное, красивое существо. Ты ему очень понравишься.
-И что? - холодно спросила ящерка.
-А то, что он ведь тебе тоже нравится Он весьма симпатичное явление природы, не правда ли?.. А еще... он будет расти и изменяться. Это очень интересно. Может быть, самое интересное в мире.
-Чушь собачья! - фыркнула саламандра, снова повторив попытку взъерошить чешую, словно кошачью шерсть.
Стар продолжал чертить, все ниже и ниже склоняясь над листом пергамента. Агни подумала, что это тоже необыкновенно интересно: переносить леса, реки и горы на бумагу, превращать видимое в воображаемое, а реальное в нереальное.
-Слушай... - позвала она тихонько. - Стар...
-Да? - пробормотал он, не отрывая глаз от работы.
-А ты помнишь, как ты меня в первый раз увидел?
-В лесу. Я умирал тогда. Этот ублюдок ударил меня прямо в печенку. Ты меня спасла.
-А второй раз?
-А второй раз, когда уже в кортеже миледи в себя пришел. Слушай...- он вдруг замирает, отставил стул от стола и повернулся к Агни. - А ведь это уже два года прошло!
-Ну...да.
-Это выходит, меня два года дома не было?.. - он постучал острым концом пера об стол и удивленно воззрился на пятнышко чернил. - Ничего себе... Интересно, они меня там хотя бы вспоминают?
-Думаю, что вспоминают, - вздохнула Агни.
-Я тоже боюсь, - Стар дернул плечом, поморщился. - К Ормузду их всех! Мне еще карту закончить, а я уже засыпаю...
-Стар... скажи, а ты помнишь, что было между тем, как ты меня первый раз увидел и между тем, что во второй?
-Огонечек, опять капризничаешь?.. Зачем меня отвлекать зря?
-Нет, ну ты помнишь?
Стар устало вздыхает.
-Нет, не помню. Только то, что герцогиня нас с тобой в лесу нашла.
Он отвернулся и снова принялся за чертеж. Потрескивали свечи.
-Стар... - тихонько позвала Агни.
-Что, огонечек?
-Стар, если вспомнишь... ты мне скажи...
-Знаю, - Стар старался говорить мягко, но видно было, что он здорово раздражен. - Это для тебя важно, так что я обязательно скажу. Как только вспомню. Если вспомню.
-Хорошо...
Агни соскочила с постели, пробежала по каменному полу, между колеблющимися бликами и глубокими черными полосами теней. Забралась по ноге Стара к нему на колени, потом на плечо, оттуда вспрыгнула на столешницу. Взбежала на пресс-папье в вид е рыцарского шлема, и постаралась сверкать поярче.
-Так видно лучше? - спросила она.
-Да, - Стар посмотрел на нее и благодарно улыбнулся. - Спасибо, солнышко. Ты мне очень помогаешь.
Агни светила ему не в первый раз. Он знал, что она это может, но никогда не просил сам - ведь у нее могли быть другие дела. У нее действительно были. Например, она разговаривала с камнями. От замковых камней можно узнать много: скажем, один из ее знакомых все время посвящал оглядыванию реки под определенным углом, а его сосед смотрел с места чуть пониже, и все свободное время - а у них все время свободное - они обменивались мнениями по поводу разности своих философских позиций, что, конечно, обогащало их кругозор необычайно. Но даже беседа с камнями рано или поздно может наскучить.
Стар был лучше. Стар не наскучивал ей никогда. Даже просто смотреть на его лицо было радостью: у него черты все время изменялись, как и предсказывала герцогиня. Он был похож на клены, в которых она так часто зимовала. Клены, они все такие - кудрявые, самолюбивые, но в глубине души очень добрые.
Ей казалось странным, как это когда-то давно она могла просто использовать его. И тем не менее... Он дал ей имя, выделив из многих, и дал интерес к жизни. Она запомнила его имя, и тем самым выделила из тех, кто приходили и уходили.
Агни была уверена, что Стар победит бога. Рано или поздно. Что все с ним будет хорошо. А она поможет ему, потому что без нее он никуда.