– Хватит с вас и устного. Моего статуса, надеюсь, достаточно? – одного колючего взгляда хватило, чтобы Крауз моментально проглотил всё своё возмущение. – Заканчивай поиски, Веррес, после чего жду с подробным докладом.
Начальник Мартина ерепенился недолго. Стоило поинтересоваться, куда ему вшили несанкционированный артефакт ментальной защиты и у надменного мужика случился приступ страстного желания помочь следствию. Впрочем, говорить ему не дали. Зачем тратить на это драгоценное время? Артефакт был извлечен целителем, после чего все тайные помыслы перестали быть тайными. Виконтесса Офелия фон Тризер, что в преступном мире носила имя Матильды, являлась активной попечительницей десятка благотворительных организаций. Крауз за хорошую плату успешно её крышевал. Долгое время заметал следы её преступлений, предоставляя своим сотрудникам неверную информацию, направляя их по ложному следу. Информировал, помогал скрывать «некоторые обстоятельства» в виде истерзанных трупов, регулярно появлявшихся в непосредственной близости оттого или иного богатого дома и закрывал на всё это глаза.
А ручной менталист, который, по словам того же Крауза, был настоящим психом, но очень одарённым, создавал разного рода защитные артефакты и подчищал память, кому нужно. От свидетелей избавлялся, не марая рук – просто сжигал им мозги, после чего жертве уже не мог помочь ни один специалист.
Именно по требованию Матильды Мартина убрали с дороги, чтобы никто не помешал её планам. Да только из-за спешки Крауз сработал весьма топорно, оставляя за собой хвосты.
Точное расположение логова Виконтессы Крауз не знал. Зато знал район, в котором она предпочитала встречаться с клиентами. Раньше в этом районе селились небогатые аристократы, до тех пор, пока со временем их не потеснили криминальные личности.
Решив, что информации для поисков достаточно, Веррес передал заключенного своим подчиненным для дальнейшего допроса, а сам, сформировав небольшую группу, приказал выдвигаться в указанном направлении.
Жители района – не самые законопослушные, неблагополучные граждане – не стремились идти на контакт с внезапно нагрянувшими представителями закона. К тому же на ночь глядя. На улице уже смеркалось. Сколько прошло времени с момента нападения? Часов восемь, не меньше.
– Я видел на ней татуировку. Следилка?
– Если бы это была следилка, то поиски закончились не начавшись, – со вздохом сожаления рассуждал Веррес. – Старый идиот. Разозлился тогда на эту девчонку так, что говорить спокойно не мог. Всю беседу Анвиль с ней вел. Куратора назначил, а о слежке не подумал. Так что на ней обычная контрольная метка необученного мага. Узнаем местоположение, если случится стихийный выброс. Сам понимаешь, лучше нам найти её до того, как сработает метка.
Флин выругался. Такое ощущение, что вокруг одни идиоты!
Чтобы не тратить время впустую, менталисты сканировали жильцов каждого дома, опустошали кучу накопителей и не находили никаких зацепок. К Флину подкрадывалось отчаяние с каждой неудачей, настигало чувство, что он вернулся в прошлое. И вот опять, у сумасшедшего в заложниках дети. Он слишком хорошо усвоил, что с психами шутки плохи. А уж что может грозить Эмилии с душой другого человека при контакте с психически неуравновешенным менталистом, не обремененным совестью и состраданием… даже думать не хочется.
– Успокойся, – бывший наставник, а ныне хороший друг, похлопал Флина по плечу. – Мы близко. Нужно лишь поднапрячся и мы их найдем.
Как в воду глядел. Через два часа безуспешного сканирования, когда на улице окончательно стемнело, дом обнаружили менталисты, сами того не осознавая. Флин лишь отметил, что каждый из его коллег мысленно спотыкался на одном и том же объекте, но не находили ничего стоящего внимания и двигался дальше.
– Эй, Веррес, иди сюда. Вот этот особняк.
– Ты уверен?
Не то, чтобы Веррес сомневался в словах Флина, но времени на проверку ошибочной версии у них нет. Это понимали все, поэтому тут же стали искать доказательства.
– Он прав. Сильнейшая заглушка. И как я сразу не заметил? – озадаченно прокомментировал один из менталистов.
– Да потому, что заглушка с дополнительной функцией рассеивания внимания, – присоединился к разговору ещё один боец из силовиков. – Какого уровня дар у того психа говорите?
– Активируйте все уровни личной защиты, он очень силен, – раздавал приказы Верес. – Его козырь – сжигание мозгов, так что будьте начеку, если хотите жить. Флин, сколько человек внутри?
– Не знаю. Если начну пробивать защиту, он сразу же это почувствует, и у нас не будет времени для манёвра.
– Я тебя понял. Парни, установите вокруг дома заглушки от порталов, нельзя допустить, чтобы ушел хоть один мерзавец, не говоря уже о Дереке. Потом такого шанса может и не представится. Ричард…
– Мои ребята уже рассредоточились, проверяют все входы-выходы и наличие ловушек для незваных гостей.
– Дай знать, как будете готовы.
Силовики не успели занять позиции около дома, как мир дрогнул. Выброс колоссальной силы ощутили все, а из-за сильнейших порывов ветра трудно было устоять на ногах. Заскулили собаки, взметнулись в небо птицы, захлопали двери и ставни. Под этим напором сработали все расставленные ловушки, заглушающий купол развеялся сам собой, без каких-либо усилий со стороны Флина. Пресветлый Арис, сколько могло бы быть жертв, пропусти маги зачистки хоть одну ловушку!
Флин пошатнулся от ударной волны сильных эмоций. Страх, паника, досада, нетерпение, азартное любопытство, злость и много, очень много боли, которую испытывала Лиза.
Все вокруг пришло в движение, среагировала группа Ричарда. Тени грамотно окружали особняк, не пересекая зону риска. Двухэтажная конструкция ходила ходуном, стекла окон трескались, а вихри воздуха продолжал раскачивать стены дома. Крыльцо главного входа обрушилось, перекрывая основной вход.
Ричард метнулся на зов коллеги, Флин рванул за ним. Из черного хода показалась пожилая дама, тащившая за связанные руки упирающуюся рыжеволосую девушку. Маленькая воспитательница!
– Дайте нам уйти, или она умрет, – тон леди был холоден как лед, а приставленный твердой рукой к девичьей груди острый стилет не предполагал возражений. Только вот фраза ещё не затихла, но уже утратила свой смысл. Леди Офелия с удивлением ощутила огромную медвежью лапу, что сжимала её горло.
– Не дергайтесь. У меня очень острые когти, можете ненароком пораниться, – желчно предупредил даму быстро сработавший Ричард, казалось, он был бы не против такого развития событий.
«Дерек! На меня напали!»
Флин услышал мысленный приказ от женщины, которая даже в лапах оборотня считала себя неуязвимой. Несколько секунд хватило, чтобы среагировать и поднять все щиты и растянуть их на Ричарда. Противник ударил раньше, чем появился на глаза.
Высокий, худощавый, бледный как приведение мужчина шел к хозяйке, обрушивая всю мощь своего дара на Ричарда. Из его носа закапала кровь. Если бы не щиты, полуоборотень был мертв.
Те скоротечные секунды, которые Дерек потратил на удивление, Флин анализировал противника, искал его уязвимые места и наращивал щиты, предполагая, что следующий удар будет ещё сильнее предыдущего. Одновременно нападать и закрываться труднее, чем просто закрываться, хоть и растягивая щит. При следующем ментальном ударе заскулила женщина, ее зацепил удар, нацеленный на Ричарда. Удар был очень мощный, щиты практически рухнули, но всё же Флину хватило мастерства их удержать.
Псих прекратил атаковать и, наконец, заметил настоящего противника.
Непривыкший к неудачам, Дерек в ярости обрушился на оппонента всей своей мощью, не замечая, что его противник лишь поддерживает щиты, не пытаясь бить в ответ. Флин ловко уводил психа как можно дальше от дома, открывая силовикам единственный путь внутрь для спасения заложников.
Привычно послушный, Дерек то и дело отвлекался на истеричные приказы впадающей в панику хозяйки, давая Флину передышку. Очень сильный, наглый и необученный менталист орудовал своей силой, как гномьей кувалдой. Там, где нужно действовать тонко, он пёр напролом, где нужно действовать умело – не хватает навыков. К огромному сожалению Флина, он не мог атаковать, если не хотел, чтобы и без того нездоровый разум безумца пошатнулся и канул во тьму. Он нужен им живым! Веррес самолично прибьёт его, если лишиться такого источника информации. Преступника нужно было поймать, но как? Силы на исходе, идей никаких, а этот ненормальный продолжал нападать, словно его резерв бесконечен.
Псих вдруг изменился в лице. Флин с удивлением наблюдал за странными метаморфозами. Гнев и ярость сменились на стон боли и детское непонимание. Дезориентированный Дерек оседал на землю, под действием заклинания «ловец безумцев». За его спиной стоял Ричард. Ни Матильды, ни Мей на поляне уже не было, но раз Ричард так спокоен, значит, девушка в безопасности, а преступница в надежных руках Теневиков.
Сотни лиан оплетали дом, сдерживая его раскачивание под шквалом ветра. Маги земли, которые были вызваны для подмоги, выращивали их с небывалой скоростью. Воздушные завихрения, искавшие выход из каменной ловушки угасали под воздействием поглощающих щитов.
Что ж, стоит признать, Тени знают свою работу.
Флин обессилено опустился на землю, зная, что через пару мгновений, на выходе покажется кучка жмущихся друг к другу детей и Веррес, несущий на руках племянницу.
Глава 3
Проснулась я от раздражающего звука шелестящей бумаги. В поисках источника звука попыталась осмотреться, но стоило повернуть голову, как она отозвалась адской болью. Непроизвольно застонала. Болела не только каждая извилина моего мозга, но и каждая косточка черепной коробки. Звуки перелистываемых страниц тут же стихли, зато в поле зрения появился смутно знакомый мужчина.
– Ты, наконец-то очнулась, – шепотом поинтересовался он, присаживаясь на табурет возле кровати. Дежавю какое-то ощутила, ей-богу. Не так давно в таком же положении рядом со мной сидел Флин. – Ну, как ты себя чувствуешь?
– Голова болит ужасно, – пожаловалась севшим голосом. Даже для меня самой фраза получилась невнятной. Удивительно, как мужчина разобрал слова.
Через пару мгновений мне протянули странную посудину с водой. Что-то вроде поильника для лежащих больных. У меня получилось взять эту поилку и самой вполне благополучно напиться. Однако живем.
Я осмотрела помещение, в котором находилась. Ну, насколько это было возможно, потому что при любом движении мне хотелось взвыть от режущей головной боли. Больничную палату ни с чем не перепутаешь, даже большую. Конечно, здесь не было привычного земного медицинского оборудования, зато был явный лекарственный запах и едва уловимый налет казёнщины.
А ещё здесь был Флин, крепко спавший на соседней кровати. Щеки бедолаги ввалились, нос заострился, а и без того серые волосы были тускло-безжизненными. Возможно, я утрирую, но почему-то именно сейчас, глядя на то, как он свернулся калачиком прямо в одежде, с зажатыми ладонями между коленок, мне было его чертовски жалко. Интуиция шептала, что мужик опять наизнанку вывернулся, спасая горемычную меня. Я хорошо помню намерения Дерека, и то, что по замыслу Матильды, жить мне не полагалось. В душе поднималось какое-то непередаваемое чувство к этому странному типу, что так беззастенчиво читал мои мысли при каждом удобном случае. И дело было не только в благодарности.
– В прошлую нашу встречу я не представился, – начал издалека мой собеседник, прерывая мои размышления. – Я Веррес фон Риштар, дядя Эмилии.
С удивлением уставилась на него, как баран на новые ворота.
– О, – слов не было. Вот уж не ожидала встретить несостоявшегося родственника. И уж точно не в тот момент, когда я к этой встрече ну вот совсем не готова. – И почему же вы здесь?
– Наверное, потому что задолжал тебе извинения. Мало того, что я повел себя как дурак, так ты ещё из-за меня прошла через этот кошмар. Если бы я тогда не позволил взять эмоциям верх, а действовал с присущей мне рациональностью, то ничего подобного не произошло.
Я чуть покачала больной головой, категорически не согласная с его выводами.
– Вы не могли знать, что Матильда пойдёт на такой шаг. Никто не мог знать. И наше с вами общение никак бы этого не изменило. Кстати, не расскажете мне, как я здесь оказалась? И где мы собственно находимся? Дети?
– Дети успокоены, накормлены и сейчас отдыхают в общей палате, – с добродушной улыбкой рассказывал Веррес, с видимым облегчением меняя тему разговора. – Заставили понервничать персонал госпиталя, отказываясь расставаться хоть на миг. Даже в туалет ходят по двое.
Хм. Ничего удивительного. Было бы странным, будь оно наоборот. Скорее всего, эта группа детей сплотится, после пережитого.
– Дерека и Офелию фон Тризер арестовали, – продолжил рассказывать Веррес, вырывая из размышлений.
– Офелия? – тут же переспросила, это имя было мне незнакомо.
– Это настоящее имя Матильды, – прояснил ситуацию дядя Эмилии, и тут же продолжил рассказ. – Если коротко, то дела обстоят так: эти двое под следствием, расследование уже на текущий момент выявило связь с несколькими очень влиятельными людьми, так что быстрым оно не будет. Но на этот раз дело замять не получится, и все виновные предстанут перед законом.
– Это хорошо. А что с Дереком?
– Что именно тебя интересует?
– Мне показалось, что он… как бы это сказать… не совсем здоров психически.
– Ах, это. Ты правильно подметила. С ним сейчас работают менталисты. А дальше… дар запечатают и, скорее всего, отправят в специальное закрытое учреждение. Он уже никому не сможет навредить, в том числе и себе.
Веррес дал мне немного времени на обдумывание информации. Я чувствовала, что с каждым его словом внутри ослабевает скрутившее кишки напряжение. Неужели этот кошмар позади? И старая сутенёрша, и сумасшедший Дерек, который хотел сделать из меня идиотку. И никто…
– А где Мейала? – отступившее на миг волнение ударило под дых. Матильда планировала уйти, прихватив с собой ценный товар.
– Спит.
Я растерялась от противоречивых эмоций. Ещё секунду назад дышать было сложно от переживаний, а сейчас, после ответа мужчины, захлестнула волна радости, не давая рассуждать трезво. Всё действительно закончилось.
– Спасибо, – произнесла на выдохе.
– За что?
– За то, что спасли нас. Это ведь ваш голос я услышала в доме?
Мужчина молчал некоторое время, пристально вглядываясь в мои глаза. А я, в свою очередь, рассматривала его, и то, что я видела, мне нравилось. Импозантный мужчина лет пятидесяти, крепкого телосложения. На лице печать застарелой усталости. Как даётся хорошая карьера, я знала из собственного опыта. Это непрерывный изматывающий труд. Такую усталость никаким аристократизмом не прикроешь. Волосы, что называется, соль с перцем, несолидно кудрявились и жили собственной жизнью. Зато глаза хоть и были просто серыми, но несли в себе «всю печаль еврейского народа». Впрочем, эти развеселые искорки в глазах и едва заметная улыбка давали понять, что мои мысли ему известны. И его, видимо, это весьма забавляет. Сплошь и рядом одни менталисты, вот ведь!
Странное чувство, когда твои мысли тебе не принадлежат. Ты словно под колпаком. Надо бы озаботиться каким-нибудь закрывающим амулетом или артефактом. А то я так и чихнуть не успею, а все мои знания и идеи разлетятся со скоростью света, и останусь я ни с чем.
– Да, это я вас вытащил из разрушающегося дома. Не думал, что ты вспомнишь. Когда я вас нашел, ты была уже без сознания.
Очевидно, мозг не выдержал нагрузки и отключился. В тот момент меня, как волны цунами, захлестывали воспоминания из жизни моей предшественницы, путаясь с картинами моего собственного прошлого. А сейчас осталась всего лишь головная боль, которая правда, сильно мешала думать. Не верится, что такое вообще возможно.
– А сколько времени прошло?
– Три дня.
– Сколько? – я подорвалась с места и тут же взвыла: организм напомнил, что лучше соблюдать постельный режим. – Нам домой нужно!
– И ещё столько же проведешь под присмотром специалистов, – припечатал несостоявшийся родственник. – Но не переживай, в приюте всё в порядке. Воспитателей предупредили, что вас нашли и всё хорошо, а ваше отсутствие им объяснили тем, что вы тут нужны для расследования, как свидетели и потерпевшие. К тому же я отправил в приют своих парней, для охраны. Правда, твои воспитанники придумали себе забаву и следят за силовиками, устраивают каверзы и всеми способами раздражают командира.