Остаток дня прошел впустую. Я так ничего и не добилась, не поддавался на мои прикосновения щит, наложенный сидхе. Сквозь туман ничего толком рассмотреть тоже не удавалось, кроме ближних улиц и строений.
Потому, как только стемнело и стало понятно, что ничего предпринять мы не можем, стали обустраивать лагерь. Ирма с Расом споро развели костер, подвесили над ним котелок с водой для горячего чая.
— Что будем делать? — спросила моя тень позднее, когда мы уже и поели, и чая напились, и в плащи закутались, готовясь ко сну.
— Не имею представления, — флегматично ответила я, покосившись на застывший во сне город сидхе. — Я не обучена магии, никаких заклинаний, коими можно было бы попытаться вскрыть щит, не знаю. Да если бы и знала, сколько таких желающих было до меня? Ведь наверняка и маги, и магистры, а то и архимаги пытались проникнуть внутрь. Но никому не удалось. Так что ждать, что получится у меня, — бессмысленно.
Говорила я больше не для себя и своих спутников, а для шпионского амулета, подсунутого старейшинами.
— Но вы же попытаетесь еще? Если в вас потихоньку просыпается врожденный дар сидхе, то, может, удастся как-то зайти в Силиарию? — поинтересовался наемник.
— Да я-то, конечно, попытаюсь, но… Похоже, мы уедем ни с чем, как и многие до нас, — развела я руками. — Давайте спать, устала я.
— Да, конечно, леди, — тут же вскинулась Ирма. — Рас, кто первый дежурит?
— Давай я, — вяло дернул плечом оборотень. — Ты тоже притомилась после целого дня в седле, я ведь вижу. Отдыхай, а на рассвете сменишь меня.
Я некоторое время понаблюдала за своими охранниками, после чего отставила опустевшую кружку, достала бумагу и принялась писать.
«Ирма, Рас, если вдруг начнет происходить что-нибудь странное и необычное, не шумите и не привлекайте ко мне никакого внимания. Я не имею ни малейшего представления, как на меня может отреагировать волшебство прежних хозяев Силиарии. Сон? Видение? Или я вдруг смогу пройти через щит? Магия — вещь непредсказуемая. Кто знает, что случится ночью, в самое загадочное время. Если что — будьте бдительны, наблюдайте, но ни звука! Помните о подслушивающем устройстве. И подстрахуйте меня. Амулет пусть лежит тут, у костра».
— Ирма, забери у меня посуду, пожалуйста, — привлекла я к себе внимание девушки, а когда она подошла, отдала ей вместе с кружкой листок и многозначительно указала на него глазами.
Та понятливо буркнула, что посуду помоет утром, отошла к костру и вчиталась в послание. Жестом подозвала Раса и отдала записку ему.
Оборотни переглянулись, обменялись непонятными для меня жестами, пришли к единому мнению и кивнули мне, давая понять, что всё приняли к сведению. А записка отправилась в костер, где ее жадно слизнул огонь.
Я и правда не знала, что может произойти. Слишком скудны были мои познания о магии и чарах. Всё, происходившее со мной и вокруг меня, было странным, непонятным, не имеющим логического объяснения. Для человека (точнее, разумного существа), проведшего всю жизнь в стране, где магия под запретом, не так-то просто понять, что вообще возможно, а что нет.
Вот мама, например, умудрилась оставить письмо своему вероятному потомку четыреста лет назад после посетившего ее непонятного видения. Так мало ли, вдруг и мне что привидится во сне или наяву?
Я долго ворочалась, то глядя на звезды, то на костер, то всматриваясь в туманные улицы Силиарии, которые были совсем рядом, только руку протяни, но при этом недоступны. У огня сидел Рас, охраняя наш с Ирмой покой. Изредка он вставал и обходил вокруг, после чего возвращался и снова присаживался. Двигался он необычайно тихо. Ни шороха, ни звука, ни даже шелеста одежды или скрипа кожаного жилета. Поразительное умение оборотней. Или же всех наемников и специально обученных телохранителей и воинов?
Незаметно для себя я задремала.
Глава 21
Ночь заполнилась голосами и музыкой. Последняя звучала совсем негромко, словно издалека. Печальная, полная невысказанных надежд и грусти. Приходилось напрягать слух, чтобы услышать ее четче. Голоса были разные: мужские, женские, звонкие детские. Но тоже будто говорящие находились неблизко. А еще был шепот… И вот кто шептал (мужчина или женщина), понять невозможно. Что-то настойчиво разъяснял, периодически теряя терпение и переходя на сердитые интонации. Потом успокаивался, вздыхал тяжело и будто укоризненно и снова начинал втолковывать. Словно неразумное дитя старались обучить, не имея возможности говорить вслух, а пытаясь донести ценную информацию тихонько, чтобы никто посторонний не услышал.
И так раз за разом, периодически теряя терпение, но повторяя одно и то же многократно. Хотя я не понимала слов, но по звучанию осознавала, что это то же самое.
Интересно, и кто же этот бестолковый слушатель, которому приходится вдалбливать объяснения так долго?
В какой-то момент невидимый шептун окончательно рассердился, что-то злобно выплюнул, словно ругательство. После чего затих.
А я дернулась испуганно оттого, что почувствовала на плечах чьи-то руки. Заполошно оглянувшись, распахнула глаза и увидела… Ирму. Тень стояла рядом со мной, встревоженно вглядываясь в мое лицо. И я стояла. Причем находились мы у невидимого, но плотного барьера, окружающего Силиарию.
— Что? — растерянно моргнув, спросила я одними губами.
— Вы как? — так же беззвучно поинтересовалась она. — Стоять можете?
Я несколько заторможенно кивнула, обернулась и увидела Раса, наблюдавшего за нами от костра. Он держал на коленях обнаженный меч, но в целом выглядел спокойным, хотя и заинтересованным.
Помотав головой, сбрасывая сонный дурман, я огляделась. Судя по всему, к щиту я дошагала сама. Мой плащ, в который я закуталась, перед тем как лечь спать, скомканным лежал на расстеленном одеяле, служившем мне подстилкой. А я не просыпаясь, словно лунатик, умудрилась подойти сюда.
То есть эти голоса, музыка и сердитый шепот, обучавший нерадивого ученика, мне приснились?
— Вы что-нибудь слышали? — спросила я Ирму.
Она отрицательно качнула головой, пристально глядя мне в глаза.
— А я давно тут?
В ответ молчаливый кивок, после чего она отпустила мои плечи и пояснила на грани слышимости:
— Вы стали падать, пришлось вас подстраховать.
— А я что-нибудь говорила?
— Нет, вы спали.
— Хм… — Что сказать еще, я не нашлась. Пожала плечами и вернулась к костру.
Пребывая в некой прострации, уселась на одеяло, молча закуталась в плащ и под вопросительными взглядами Раса и поспешившей за мной Ирмы развела руками. Не знаю я, что произошло и почему я так странно себя вела. Вроде ранее я в лунатизме замечена не была.
Магия места и волшебство моего народа. Похоже, произошло именно то самое «вдруг» и «странное и необычное», о которых я писала в записке своим спутникам. Ничем иным всё произошедшее я объяснить не могу. Помолчав, я еще раз хмыкнула и громко, чтобы амулет засек мой голос, произнесла:
— Доброе утро. Как спалось?
Ирма сначала озадаченно моргнула, потом до нее дошло, и она фыркнула, словно норовистая лошадь.
— Доброе утро, леди. Нормально спалось. Мы с Расом по очереди дежурили. Вы-то хорошо отдохнули?
— О да! — отозвалась я, пряча лицо в плащ. Очень хотелось рассмеяться. Пусть нервно и истерически, но именно рассмеяться.
День прошел впустую. Мы снялись с ночевки, вновь принялись объезжать город по периметру. Я всё так же предпринимала попытки просунуть сквозь радужную пленку руку…
Переговаривались ни о чем, старательно умалчивая о моей ночной прогулке. Всё равно ведь причины ее неясны, догадки у нас, полагаю, одни и те же, но говорить о них вслух нельзя.
Вообще, навязанный мне старейшинами амулет-шпион начал меня злить. И чем дальше, тем сильнее. Поначалу я просто неприятно удивилась, потом приняла как факт, что мне не доверяют. После осознала, что старейшины (особенно те из них, чей возраст исчисляется столетиями и тысячелетиями) и не могут быть милыми дядечками, проникнувшимися теплыми чувствами к подозрительной девице, то есть ко мне. Затем, успокоившись и осмыслив, пришла к выводу, что это в принципе нормально для всех правителей и политиков, ведь они отвечают не только за себя, но за страну и народ, в ней проживающий. И то, что за мной шпионят, — это несмертельно, хотя и неприятно.
То есть я всё понимала.
Но страшно злилась оттого, что находилась под «колпаком», фигурально выражаясь. Так же как и город моих предков. Только Силиарию этим колпаком (настоящим, а не абстрактным) укрыли ее законные хозяева. Меня же контролировали исподтишка. Не будь я такой подозрительной и с легкой паранойей, мне бы ведь и в голову не пришло, что с этим кулоном что-то не так. Восприняла бы его как милую безделушку, подарок.
А еще я сердилась на то, что ничего не знаю и не понимаю, и на то, что защитный барьер меня не пускает внутрь. Как-то обидно.
Промыкавшись до вечера, мы вновь разбили лагерь. Только в этот раз намного дальше того места, где ночевали в прошлый раз. Я усмехнулась, глядя на пленку, переставшую переливаться, как только солнце село. Там, внутри Силиарии, по-прежнему клубился полупрозрачный туман, а пустые улицы, которые с трудом удавалось рассмотреть, не радовали глаз. И хочется внутрь, и страшно, и мысли: «А ну как смогу войти лишь я? Идти одной жутко. А не идти, если попаду внутрь, нельзя…»
В общем, я рефлексировала.
Ирма и Рас вновь разделили часы дежурства, поглядывая на меня с ожиданием и интересом. В магии и в волшебстве загадочных сидхе… они понимали еще меньше, чем я. Так что мы с ними были примерно в равных условиях.
Все ждали сюрпризов, которые нам преподнесет это место. И я в том числе.
Сон укрыл меня, как только я смогла расслабиться. И… всё повторилось.
Голоса, смех, тихая музыка, шепот, что-то втолковывавший неразумному и непонятливому слушателю. Но мне не удавалось даже понять, на каком языке звучат слова. Вроде как звуковой фон идет, а разобрать на отдельные слова невозможно. И даже неясно, то ли это на иностранном языке, то ли я просто во сне не могу вслушаться и вычленить нечто связное.
А пробуждение наступило так же внезапно, как и вчера. Ирма, приобняв меня за плечи, поддержала.
— И что сегодня? — проморгавшись и придя в себя, прошептала я.
— Как и вчера, леди, — вздохнула она. — Встали, во сне подошли и замерли тут. Сначала стояли, а потом будто головой уперлись в этот щит. Только он вас не пускал.
— М-да, — покачала я головой. — Глупо как-то всё.
Мы с ней вернулись к костру, у которого сидел наемник. На его вопросительный взгляд я пожала плечами, потом оценила занимающийся рассвет и, закутавшись в плащ, легла досыпать.
Третий день на подступах к Силиарии не отличался от двух предыдущих. Поужинав в очередном лагере, я задумалась: что же я делаю не так? Может, нужно сыграть или спеть, чтобы магия сидхе меня опознала как свою? Придумать мелодию или волшебный стих, который прозвучит как пароль и откроет мне проход?
Играть на гитаре в ночи мне показалось неразумным. Стихи, как назло, никакие в голову не приходили. Тогда я решила попытаться войти в медитативный транс. Вдруг придет осознание, пока я буду в «царстве без мыслей»? Давно я не погружалась в него просто так, не преследуя какой-то определенной цели.
Быстро написала записку, предупреждая свою тень, что сейчас погружусь в транс уже осознанно, и попросила не пугаться, если я не буду ни на что реагировать и она не сможет меня разбудить.
Переключив дыхание с груди на живот, я стала медленно считать выдохи, мне было легче именно так. Вдох, выдох — раз. Вдох, выдох — два. Вдох, выдох — три.
Ночь расцвела красками. Яркими сгустками сияли Ирма и Рас. Всеми оттенками алого полыхал костер… Я видела всё это сверху и со стороны, словно моя душа (или сознание?) отделилась от тела и воспарила над этим местом. Город сидхе тоже светился, но приглушенно, будто светлячок, не позволяя всмотреться в себя, но в то же время выделяясь на фоне спящей природы вокруг.
Покружив еще над местом ночлега, мое бесплотное эфирное тело подлетело к магическому барьеру. Внутрь я в этот раз не пыталась проникнуть. Слишком страшно не вернуться. Кто знает, что произойдет? Мне совсем не хотелось, чтобы моя душа навеки оказалась запертой в закрытом городе, в то время как тело будет оставаться практически мертвым. К таким экспериментам я не готова.
Полетав вдоль границы, я вернулась и нырнула в выглядящую спящей стройную блондинку, укутавшуюся в плащ до самого кончика носа. Занятно, ни разу не видела себя со стороны. Отражение в зеркале не считается.
Правда, выходить из транса я не спешила. Хотя транс ли это? В прошлые разы, когда впадала в такое состояние, окружающее я не воспринимала. Просто погружалась в себя, и ни время, ни пространство, ни физическая реальность для меня не существовали. Сейчас всё иначе. Возможно потому, что у меня наконец-то начала просыпаться магия. Ведь раньше я носила блокирующий амулет, а после пыталась оправиться от последствий.
Что странно, сейчас я никаких звуков не слышала. Не смеялись невидимые дети, не переговаривались взрослые, не шептал что-то тот голос…
Размышляя об этом, я продолжала находиться в медитативном состоянии. Мне некуда да и незачем торопиться. Мой покой караулят доверенные лица, ничего конкретного я предпринять всё равно не могу. Так что либо пытаться хоть как-то прощупать подступы в Силиарию, либо возвращаться в Тьяру и домой ни с чем. Это будет обидно.
Не знаю, сколько времени прошло. Транс становился всё глубже, мир исчез, осталась только я. Да и я ли? Себя я тоже уже не осознавала.
«Иди!» — скомандовал вдруг мне некто неведомый, шепнув это прямо в разум.
И что самое поразительное, в этот момент мой транс в мгновение ока прервался, а я осознала себя вполне вменяемой и бодрой. Поднявшись с ложа, я удивленно взглянула на крепко спящую Ирму, на сидящего у костра Раса, который даже головы не повернул, не замечая, что я проснулась и встаю.
Ладно, иду. А куда я иду?
«Да в Силиарию же!» — тут же пояснил мне неизвестный ментальный собеседник.
О! Что-то я впрямь стала плохо соображать. Особого удивления я не испытывала. То есть, конечно, ничего не понимала, но… Слышимые ранее голоса взрослых и детей, музыка, навязчивый шепот… Похоже, нынешний командир из той же неведомой области.
Дойдя до барьера, укрывающего город, я оглянулась на оборотня, который по-прежнему никак не реагировал на мои действия. Не видит? И не слышит?
«Ну? — нетерпеливо поторопил меня голос в голове. — Проходи же, дитя».
Глубоко вдохнув, я зажмурилась и шагнула вперед. Ожидала, что как обычно уткнусь в пружинящую пленку, но, совершенно ничего не почувствовав, прошла несколько шагов и врезалась… в стену.
Не веря своим глазам, я растерянно ощупала каменную шероховатую кладку ближайшего к щиту здания. Покрутилась на месте, осматриваясь. Вдали неярко горел костер, рядом с которым сидел крупный мужчина. А я была внутри Силиарии, города-государства моих предков.
«Вперед!»
— Куда именно? И кто вы? — негромко спросила я.
«Кто я, и так очевидно — Силиария. А куда — да к Источнику же. Откуда ты взялась, ребенок? И почему такая непонятливая?»
— Из Дагры я взялась. А непонятливая — потому что узнала, что я сидхе, совсем недавно. Думала, что я человек.
«Глупая! Как человек может делать всё то, что вы? Почему мать не научила?»
— Хороший вопрос, — усмехнулась я, чувствуя себя странно в этой абсурдной ситуации. — Сама мучаюсь, пытаясь найти на него ответ.
Ведя эту странную беседу, я медленно шла по улице.
Хотя фонари не горели, яркого лунного света хватало, чтобы осмотреться. Да и мостовая, выложенная из неизвестного мне камня, неярко светилась. Я даже присела на корточки и провела кончиками пальцев по идеально чистым булыжникам. Кожу чуть кольнуло остаточными заклинаниями. Вот как даже… Камни, которыми выложены улицы, самые обычные, но на каждом простенькое (судя по силе воздействия) заклинание. Не знаю какое, но именно оно заставляло мостовую служить источником освещения, не дающим прохожим спотыкаться.
«Мать жива? Ее имя?» — подождав, пока я встану и снова двинусь вперед, спросила Силиария.