У неё самой родственников тут не было. Тут вообще нашлось только несколько охотников мужчин вроде как из ее племени. Но и этого оказалось достаточно, чтобы понять, как чужаки были правы.
В поселениях куэрхи женщин было очень мало. Во время нападений Захватчиков и исходов, они погибали раньше мужчин-защитников. И появление ничего не понимающих растерянных молодых самок не могло пройти для незамеченным для окружающих.
К неудовольствию молодых охотников, старейшины согласились с мнением союзников и приняли их помощь в защите приемного лагеря. Так что Мунн тут тоже был не случайно. Дети богов могли одним своим присутствием погасить случайный конфликт. Да и другие аргументы использовали без особых раздумий. Прецеденты, по словам Ильсианы, спутницы Краэса, уже случались.
Только случай, когда мунн вынужден был прибегать к боевому режиму, приводили к появлению в лагере освобожденных их партнеров по связи. И это было очень плохо, потому что это был кто-то из триады, стоящей во главе могущественной армии. Спорить с которыми не рисковали даже потерявшие голову молодые куэрхи. Они могли за неудачно сказанное слово вызвать и в круг равных. На поруку, иного слова не к тому, что происходило в круге, не придумаешь.
Элсана наблюдала уже тренировку этих девушек. Охотников куэрхи в такой тренировочный круг не допускают. Их тренируют отдельно, целыми днями и почти без перерыва. А против этих знатных девушек выходят только хорошо обученные воины из чужаков. Например, такие как Санира, киэнхэ Луэлу.
'Покалечат ненароком еще наших воинов'. - Со смешком и без обиды пояснила тогда Ильсиана - 'Вылечить, конечно, чужаки смогут, но магистры потом будут долго извиняться за нанесенные раны. А это по их понятиям не хорошо'.
Проследив за Луэлу, Элсана повернулась к к\груде ящиков и немного поспешно занялась порученным делом. Надо было разобрать доставленные в лагерь вещи и подготовить свободные жилища для вновь прибывающих. Вообще-то с работой её никто не торопил. Первая группа прибудет только после обеда. Когда сама Элсана уже уйдет на занятия.
Но раз в лагере появился Луэлу, значит скоро здесь будет и его киэнхэ. Мальчишка всегда старался быть рядом со своей старшей. Почему так, она еще не разобралась. Вуарта, входящий в совет старейшин и вроде как родной дед парнишки, старался держаться в стороне от этой парочки. А остальные куэрхи из селения, на осторожные вопросы отвечали уклончиво и отводили глаза.
В любом случае, в обществе Саниры Элсана чувствовала себя не очень уютно. Свободная манера общения уверенной в себе девушки была непривычна даже для местных охотников, никогда не знавших плена и власти хозяина. Чего уж говорить о бывшей рабыне, по сути, в свои пятнадцать лет всего несколько дней как обретшей свободу.
Даже Лассиан был в этом смысле гораздо свободнее. Он хотя бы часть своей жизни провёл как нормальный ребёнок. И почти убил госпожу Хозяина, чем заслужил уважение сверстников в поселении и неприкрытую зависть мальчишек, проживающих в этом лагере. Хотя бы того же Кариана, освобожденного вместе с нею. Вот для него общество Саниры не было в тягость.
Но ведь она тоже не виновата, что родилась на ферме. И вроде никто тут ее не упрекает. Разве что когда выходишь за границы лагеря, ловишь на себе разные взгляды.
Элсана судорожно сглотнула комок обиды на несправедливость богов и поспешно проверила личный блок. Ещё не хватало, чтобы тут появилась магистр Нэстэ, привлеченная повторным вниманием не в меру раздраженного Лео. Вот уж кто не собирался церемониться с бывшими рабами, так магистр триады контакторов! Ильсани сказала, что она сама была рождена в рабстве. Только в обычном, не связанном рабстве. И совершенно этого не стесняется. Чужаки, если попросить, не отказываются рассказать ее историю. Конечно! Чего ей стесняться? Даже то, что они готовы рассказывать, заставляет качать головой. А ведь понятно, что самые жуткие вещи замалчиваются.
- Привет, Элсана, Ильсани на месте? - Раздался за спиной жизнерадостный голос.
Вздохнув, Элсана обернулась. Уловка не удалась. И пришлось отвечать на веселую улыбку всегда приветливой девушки. Хорошо хоть, что она глухая, и никого кроме Луэлу не слышит. А мальчишка хоть и маленький, но не все ей передаёт. С партнёрами мунны этот номер не проходит. Их связь настолько мощная, что позволяет девушкам воспринимать отголоски чужих эмоций без переводчиков. Тем более, что дети богов вообще не понимают проблемы Элсаны. Все взрослые должны уметь закрываться. А если не умеешь, твои проблемы.
- Добрый день, Санира. - Торопливо вернула она улыбку. - Ильсани вас уже ждёт.
- Лулу должен уже присоединиться к мальчишкам. - Заметила та осматриваясь.
- Н-ну-у..., он здесь проскочил. - Замялась Элсана. На различие в произношении имени мальчишки уже не обращали внимания.
- Что, опять? - Обреченно поинтересовалась Санира.
Грохот и возмущенные крики за пологом учебной хижины был ей ответом. По-видимому, Луэлу успел исполнить очередную шалость.
- Санира, ну сколько можно! - Вылетела на белый свет Ильсиана. - Когда ты призовешь к порядку свое хвостатое чудо?
Девушка спокойно пожала плечами, показывая, что претензии не принимаются. Методы куэрхов для наказания малолетних детёнышей она считала слишком жесткими.
Луэлу много времени провёл среди пришельцев. В том числе и наблюдал тренировки кашьяти и змеелюдов и даже учился у них. Их искусство скрытого сближения с противником была усвоена пареньком в совершенстве и отрабатывалась при каждом удобном случае. В военном лагере чужаков, где он жил, найти себе жертву было трудно. Опытные воины всегда были начеку и легко уходили от его атак. Зато дети и подростки соплеменников оказались великолепными жертвами.
Незаметно подкрасться, желательно сверху, и прыгнуть на плечи или голову своей жертвы, напугать её до полусмерти. А потом главное унести ноги до лагеря пришлых. Оттуда его никогда не выдавали. Правда, если всё-таки он попадался, то и не и вмешивались в воспитательный процесс куэрхов. Так что стимул чтобы не попасться у мальчишки тоже был очень сильным. Равно как и у жертв перехватить виновного до заветной границы лагеря.
- Кто на этот раз? - С любопытством поинтересовалась Санира.
- Лассиан. Он ему все волосы растрепал и едва ухо не оторвал.
- Пусть будет внимательнее. А то расслабляется в помещении. - Весело отмахнулась киэнхэ хулигана. - Он же должен его слышать.
- Какое там! - Снова возмутилась наставница. - Луэлу как понял, что его вычисляют по неслышному языку, так быстро научился закрываться. Да так, что даже старейшины не всегда улавливают его приближение.
- Вот видишь, отличная игра, приносящая хороший результат. - Лулу, кстати, слышит, кто из ребят наиболее расслаблен и нападет именно на него. Надо же ему учиться, на ком-нибудь воспринимать эмоции. На мне то бесполезно.
- На вас, пришлых, вообще все бесполезно. - Вздохнула женщина. - Вы всегда и в любом настроении собраны, уверены в себе и контролируете окружение. Угадать когда вы не ждете нападения невозможно. А если угадаешь, то и того хуже.
-Не преувеличивай. - Рассмеялась Санира. - Лулу все-таки регулярно достаёт змеелюдов. Да и кашьяти достается. Ребята реагируют на рефлексах, не без этого.
- Вот всегда так. - Пожаловалась Элсане женщина, когда Санира направилась по своим делам. - А ведь она, как и любая из триады, может просто запретить Луэлу хулиганить. Их он слушается, в отличие от старейшин. Но никто этого не делает и даже оправдывают его поступки. Совсем мальчишку разбаловали.
- По крайней мере, он теперь из военного лагеря носа не покажет. - Заметила Элсана.
- Ага, в ближайшие полчаса. - Хохотнула женщина. - Потом пойдёт искать новую жертву.
Ещё бы он мешал ей. Про себя ухмыльнулась Элсана. Мальчишка умный, подвижный. Со своей киэнхэ вообще не расстается и ловит каждое ее слово. В лагере своих хвостоходящих друзей не безобразничает. Правда, такие выходки там не считали за проступок. Даже наоборот. Воин, попавшийся на очередную уловку мальчишки, становится объектом насмешек соратников и обязательно плелся на внеочередную тренировку. А ещё, как заметила Элсана, Лулу никогда не пытался шутить с триадой. Мунны легко могли объяснить любому, какую дистанцию лучше держать с их партнерами.
В общем, когда надоели вечные жалобы соплеменников Лулу, его киэнхэ Санира воспользовалась одной из особенностей воспитания местных жителей, и выразила своё отношение к играм своего подопечного одной фразой: 'Вам надо, вот вы ловите и перевоспитывайте. А мне он не мешает'.
Элсана тяжело вздохнула. Жизнь свободных куэрхов оказалась не так проста, как можно было подумать. Каждый день приходилось принимать какие-то решения. Здесь, в приемном лагере отношение к ней было как к ребёнку. Хотя нет, скорее уж как к совсем несмышленышу. Она признавала, что отчасти этому были основания. Таким как она наставницы вынуждены были разъяснять вещи, что были очевидны даже для едва вставших на хвост детей. Тот же Луэлу точно знал, когда лучше не шалить и вести себя как подобает.
С последним у бывших рабов вообще было туго. Въевшиеся с рождения привычки вызывали у соплеменников даже не удивление, а скорее жалость. И голова склонена не правильно. И не так самка должна стоять перед заговорившим с ней посторонним самцом. И заговаривать можно первой даже с пришлыми.
Элсана сама себе признавалась, что завидует местным детям. Да что там местным? Лассиан и Кариан провёли под связью несколько лет. Но легко вспомнили все, что усваивали с пеленок. С их освобождения прошло всего несколько дней. А Кариан уже вовсю общался с местной ребятней, занимавшейся на небольшой площадке, оборудованной рядом с тренировочной полосой воинов. Его самого туда пока пускали только на разминку. Но пример Лассиана, яростно воюющего с очередным мешком с песком, его очень вдохновлял.
Краэс, один из военных командиров куэрхов, специально перенес свою хижину к границе приемного лагеря, чтобы его вернувшийся сын мог проводить время и в лагере, где обучался у наставниц и тренироваться снаружи, рядом с тренирующимися воинами. Да и его супруге так было удобнее выполнять обязанности временной начальницы их обособленного мирка.
Вот уж точно кому Элсана не завидовала, так это Ильсиане. Жить на ферме не под связью! Видела она таких. Уж лучше умереть.
Две её близняшки еще не начинали вставать на хвост. Все время, пока мать была занята, проводили на дереве, среди сверстников и, в отличии от них, к чужим вообще не приближались. Ильсиане все время приходилось за ними следить.
С Элсаной у нее установились почти дружеские отношения. Именно из ее рассказов она знала, как менялось отношение местных к возвращающимся из рабства. В самом начале, Ильсиана столкнулась с тем, что вернувшихся с ферм соплеменники не принимали и избегали общения. Теперь приемный лагерь приходилось уже ограждать от излишнего внимания.
Среди прибывающих освобождённых было много взрослых самок. Самок, стоящих на пороге детородного возраста пока оставалось немного. Но уже есть информация о возможном увеличении сверстников Элсаны с прибытием новых осовобожденных.
Элсана покосилась за хлипкое ограждение лагеря. На пустыре за нею, молодые воины куэрхов недавно устроили нечто вроде тренировочной площадки. И вроде бы в такую рань там должно быть пусто, но несколько самцов уже расположились с дальней стороны и демонстрировали предельное внимание в общении между собой.
О ней самой речи пока не шло. На ферме её заставили бы рожать уже в этом году, Хозяйка фермы уже начинала подбирать самца. Здесь она сможет думать об этом только через два года, не раньше. Вот ещё одна тема, в которой придётся решать все самой. Когда и с кем, и переселяться в хижину самца или отклонить его предложение.
Хозяева никогда не интересовались мнением рабов. Да его у них и не было, если честно говорить.
Элсана выдохнула и непроизвольно сжала уголок разворачиваемого пакета. На глаза набежали слёзы злости. В такие моменты, понимая чего именно её лишили, она была готова присоединиться к Кариану и проситься на тренировочную площадку. Хотя бы для того, чтобы найти своих хозяев ещё один раз.
- Помочь?
За спиной стоял улыбающийся парень. Не воин, а из тех, кто тренировался в группе с Лассианом и показывал ему кое-что из приёмов. Ну да один из тех самых, молодых воинов куэрхов. Как только готовящемуся принять звание воина, ему рано ещё заводить себе пару. А вот пообщаться с такими, как она, в самым раз.
Элсана несмело улыбнулась. Как же она не любила такие моменты. У неё спрашивали! Теперь ей предстояло принять решение принимать предложение о помощи или огорчить улыбчивого парня отказом. А хвост того уже настороженно замер в ожидании. По негласным правилам, отказ самки в общении мог вызвать насмешливые взгляды сверсников.
Поколебавшись, она согласно кивнула и сделала приглашающий жест. Это тоже было правило, введенное уже после постройки изгороди. Местный самец, особенно молодой, на территории лагеря мог присутствовать только по веской причине. Например, предложить свою посильную помощь проживающим здесь.
Рядом с хлипким ограждением проходила невидимая стена союзников. В отличие от тех, что стояли около норы, эта была почти неощутимой. Но её пересечение сразу становилось известно наблюдателям. А уж те имели прямую связь и со старейшинами и тренерами воинов. Так что под страхом наказания, правило соблюдалось неукоснительно.
Парень весело перебрался через ограждение и пристроился рядом, подставляя руки под стопку вещей.
-Меня Пасом зовут. Обращения ещё не заслужил. - Ничуть не смущаясь, представился он. - А тебя Элсаной, правда?
- Да.
Парень продолжил что-то говорил о новостях в селении. И Элсана с некоторым облегчением поняла, что он в курсе имеющейся проблемы, возникающей у новичков.
Выросшие под связью были вынуждены практически заново учиться поддерживать разговор. В рабынях вообще приветствовалась молчаливость. Так что парням, желающим наладить контакт, приходилось работать за двоих. Элсана не была исключением и в таких разговорах отделывалась односложными ответами на прямые вопросы. В остальном внимательно слушала даже не смысл слов, а кто как говорит.
Потом, вечером, среди своих, она сможет все обсудить. Ильсиана считала это великолепной возможностью для адаптации в новой жизни. Так почему бы не последовать ее советам.
Рассказ окончен