Эльфийку звали Лотанэ.
Я все-таки задержусь немного подробнее на ее внешности, хотя если честно, ничего кроме банальщины в голову и не приходит.
Какими словами можно описать красоту и в чем конкретно она заключается? В сияющих, цвета желтого золота волосах по за… до бедер? В смелом разлете тонких бровей? В особой форме красивых миндалевидных глаз, которой человеческие красавицы добиваются с помощью скотча и макияжа? А может в том, что каждое движение эльфийки преисполнено изящества и достоинства?
Да черт его знает. Одно скажу, я рядом с ней в первый же день чуть не заработала комплекс неполноценности. Спасло то, что она в свою очередь смотрела на меня с восхищенным изумлением (хотя я так и не поняла его причины, скорее всего, эльфийка никогда в жизни не видела людей).
Лотанэ объяснила мне нехитрые права и обязанности. Обязанностей до приезда верховного эльфийского князя (слово князь прозвучало как «князе» и совсем по-русски) у меня не было никаких, прав тоже — не особенно много.
Разрешалось ходить, где хочешь, только несильно далеко, общаться с кем пожелаю, и занимать себя любимую делом, не ведущим к членовредительству живых существ.
Самое лучшее в этой ситуации было бы погрузиться в изучение местной библиотеки, но, к сожалению, письменность мне пока не давалась. Для этого надо было выучить не только алфавит, но и кучу каллиграфических символов, обозначавших то или иное слово. Так что я решила не спешить и занялась изучением окрестностей.
Ходить за пределы города-леса я не решалась. Кто его знает, что у них тут водится кроме хохлатых рептилий. Да и фонарика мне не оставили, а солнце светило только над этой территорией, да еще в отдельных залах, где эльфы высаживали сады или пасли на лугах мелкое подобие лам, и над озером, там водились самые обычные караси и окуни.
На вопрос о чудесах освещения Лотанэ ответила, что это очень сильная магия, на осуществление которой потребовались все силы ее народа, в тот момент, когда они уходили под землю. Задавать вопрос, от кого они туда убежали, не имело смысла, не глупая сама догадалась. Люди даже сейчас кого хочешь, могут довести до побега в другое измерение, не даром до сих пор не канули в прошлое отшельники со скитами. Что уж там говорить об эльфах с их доброй магией и стремлением к справедливости на пороге средневековья. Да их бы попросту сожгли, или закидали камнями, или выслали на Северный полюс, или еще что-нибудь придумали не менее губительное. Правильно сделали, что попрятались, зато выжили.
Дома эльфов мне понравились. Небольшие, на диво красивые строения, облицованные резными плитами из известняка, благо его тут хоть завались. А княжеские чертоги стояли немного в стороне, и вид у них был, как и полагается, очень впечатляющий. Но все-таки самое красивым местом оказался берег озера, особенно в момент заката, когда призрачное солнце садилось за его край. Тогда вспыхивали в красных лучах тысячелетняя каменная сказка пещеры, которая в сочетании с цветущими кустами и деревьями смотрелась очень даже ничего.
Я нашла весьма уютное местечко в маленьком садике, полном печальных статуй. Там стояли удобные каменные скамейки, и открывался чудный вид на озеро. Вообще то это было кладбище, но я глупыми предрассудками не маялась, мертвецов, особенно эльфийских не боялась, поэтому ничто не мешало просиживать там до первых звезд, особенно если учесть, что с некоторых пор ко мне стал присоединяться Итивель. Его компания помогала смириться с праздным ожиданием возвращения правителя.
Впрочем, я старалась посильно участвовать в жизни затерянного города. Послонявшись среди мастерских эльфов я поняла, что мои руки могут пригодиться только все в той же библиотеке. Читать и писать по эльфийски я не могла, зато умела прилично рисовать, и меня усадили за копирование наиболее ветхих и древних свитков, на которых уже и волшебство не действовало. И тут-то мне довелось узнать — я, оказывается, не первый человек побывавшей в ее стенах!
Среди истрепанных временем листов нашлась записка на английском языке подписанная весьма прозаичным именем Джонни. Кусочек, с фамилией таинственного Джонни, отсутствовал, осталась только одна буква Р. О чем в ней было написано, я тоже прочесть не могла по причине все той же языковой безграмотности, а на вопрос жили ли здесь когда-то другие люди, смотритель библиотеки изобразил крайнюю степень идиотизма. Пришлось мне в тот день идти добывать правду к остальным эльфам. И вот чудо, как только я произносила имя Джонни, меня сразу переставали понимать, словно им уши или мне рот ватой забивали!
С таким единодушным саботажем мне не приходилось сталкиваться с момента выбора на должность завхоза в один из походов. Помнится, тогда вот также проигнорировали мое нежелание брать на себя эти обязанности, за что и поплатились избытком в рационе чеснока и недостатком сахара.
Ну да, я по мелочи мстительная, зато эту должность мне больше не предлагали.
В данном случае надавить на эльфов мне было нечем, оставалось только мило улыбаться и пробовать снова и снова. Но они словно сговорились: даже общительная Лотенэ и та, как в рот воды набрала. Только взгляд ее стал чрезвычайно печальным. Из чего я сделала вывод, что кем бы ни был этот Джонни, а история его загадочная и, возможно, очень грустная.
Предприняв еще с десяток бесплодных попыток разузнать о судьбе загадочного собрата по несчастью, я конце концов махнула рукой. И, конечно же, как это обычно бывает, именно в этот момент я наткнулась на еще одно свидетельство человеческого пребывания в этом заколдованном краю: когда я в очередной раз бродила среди изящных статуй на эльфийском кладбище, любуясь этими произведениями искусства, взгляд упал на красивый барельеф, украшавший скромную надгробную плиту. На ней изображался бородатый мужчина, сидящей в задумчивости на скамейке, в руках он держал книгу. На плите было две надписи. Верхняя, короткая гласила — Джон Ридли. Нижняя была выполнена мудреной эльфийской вязью.
Вот оно значит как, был, жил и умер, может, поэтому им так грустно его вспоминать? А может у этого народа вообще не принято о покойниках разговаривать, и я невольно нарушила табу?
Мда, неловко получилось, хотя, наверное, все первопроходцы делают ошибки в общении с аборигенами. Хорошо хоть это эльфы, а не затерянное в джунглях племя Папуа Новой Гвинеи, а то ведь те и на ужин могли пустить вместо дичи за недопонимание.
Рассудив, таким образом, я совсем успокоилась, хотя на всякий случай эльфийскую надпись перерисовала. Мало ли что, может, кто расшифрует по доброте душевной.
Глава 4
Верховный князь
Огромная, почти красная луна над озером выглядела как настоящая. Ее света хватало на то, чтобы залить всю округу ярким светом и ночь не походила на ночь. От луны тянулась через все озеро блестящая дорожка, делая водную гладь похожей на сусальное золото.
Я сидела рядом с Итивелем и чувствовала себя до невозможности счастливой. Эльф только сегодня вернулся из очередного обхода подземных территорий и, едва умывшись и переодевшись, прибежал ко мне. Любимая скамейка на кладбищенской горке стала нашим местом для встреч. Глупо, конечно, при наличии приличного жилого помещения, но пребывание на свежем воздухе помогало не потерять окончательно голову и удерживало от того, чтобы не полезть к эльфу с объятьями.
Я вообще существо влюбчивое и прекрасно знаю за собой эту слабость. Правда влюбленность моя заканчивается примерно через месяц-другой, и начинается игнорирование звонков да придумывание повода не приходить на свидания, но в течение этого срока все здравомыслие куда-то улетучивается. Поэтому я стараюсь ограничиваться прогулками по городу и исключаю из употребления спиртное, чтобы избежать тяжелых последствий от очередного сумасшествия.
Вот и с эльфом я старалась вести себя также. Правда, он, в отличие от моих парней, с объятьями и поцелуями не лез, даже обидно немного было. Зато он знал столько интересного… К тому же оказался прекрасным рассказчиком и умел слушать. Так что часы, проведенные рядом с ним, пролетали незаметно.
Обычно домой (я уже стала называть предоставленное жилище домом), я попадала ближе к рассвету. В библиотеку приползала соответственно к обеду, чем несказанно огорчала смотрителя. Этот эльф был, как многие «ботаны», немного не от мира сего, так что спад моего рабочего энтузиазма его сильно печалил. Вот и сегодня я морально готовилась к грядущему укоризненному взгляду, и к тому, что скоро буду виновато разглядывать книжные корешки, слушая его вздохи. Итивель, словно почувствовав смену настроения, накрыл ладонью мою руку.
Я тут же перестала дышать, ожидая продолжения, но его, как обычно, не последовало. Меня захватила волна разочарования.
Ну, в самом деле, что за детский сад! Пора, уже хотя бы в щечку поцеловать. А может, я ему не нравлюсь, может это он просто контакт налаживает? Так сказать на благо дружбы народов, руководствуясь лозунгом «Люди и эльфы всех стран — объединяйтесь».
От этой мысли к глазам подступили слезы, я отняла руку и, как оказалось, очень вовремя.
Позади, раздался легкий шорох, и перед нами встал высокий эльф. Его темные волосы, заплетенные в две длинные косы, охватывал серебряный обруч, украшенный гладкими кабошонами драгоценных камней. Серьезный взгляд светло серых глаз смотрел на нас испытующе и внимательно.
Итивель моментально вскочил на ноги и почтительно преклонил колено, из чего я сделала вывод, что, наконец, пожаловало высокое эльфийское начальство. Притом начальство дотошное и относящееся к трудоголикам, ведь не поленилось и поперлось глубокой ночью разыскивать нас среди кладбищенских статуй. Выглядело это начальство так же замечательно, как и остальные представители этого племени: не старше тридцати, спортивно, стильно, с ярко выраженным чувством собственного достоинства. Добавьте к описанию красивое лицо, плюс мудрый, все понимающий взгляд и картина будет полная. Встреть я такого мужчину всего месяц тому назад, онемела бы от восторга и точно потеряла бы дар речи на пару часов. Нет, не влюбилась бы, но точно впала бы в ступор и попыталась украдкой нарисовать или хотя бы полюбоваться. Но сейчас князь был для меня интересен только как источник информации, которую без его особого разрешения, категорически отказывались оглашать эльфы. Поэтому я совершенно не огорчилась, когда он одним движением руки услал прочь моего собеседника, тем более, что я злилась на Итивеля.
Оставшись наедине, эльф изящно поклонился и представился, — Велесир — князь подземного царства эльфов Илона.
Я тоже слегка склонила голову, — Анастасия — студентка.
Немного подумала, стоит ли говорить какого именно института, и решила, что совершенно не к чему, все равно ему даже слово «студентка» в диковинку.
Эльф занял место Итивеля и долго меня разглядывал, ни говоря, ни слова. Я тоже решила не стесняться и в свою очередь уставилась на него во все глаза.
Когда эта игра в гляделки мне надоела, я выпалила одним духом, мучивший меня вопрос, — Вы можете мне объяснить, кто такие эти демоны, где мои друзья и зачем вы меня сюда притащили?
Эльф мелодично рассмеялся, — Люди, вы совершенно не меняетесь!
Я нахмурилась.
Ничего смешного, можно подумать он бы не спросил, если бы мы его захватили в плен и приперли в нашу палатку!
Князь заметил мою гримасу и сказал, — Не обижайся, дитя. Просто твои предшественники первым делом спрашивали меня о том же.
— И много их было — предшественников? — тут же полюбопытствовала я.
— Два, — коротко ответил эльф, поднялся и поманил за собой.
Я, конечно, не раздумывая, последовала.
Вторую, еще более древнюю могилу, я не заметила. Наверное, потому, что ее украшала статуя грустного эльфа с дудочкой, и надпись была сделана на эльфийском, а еще китайскими иероглифами.
Мда, статистика вещь правдивая, из трех людей, гостивших в этом месте, третий все-таки оказался китайцем!
— Отчего они умерли? — поинтересовалась я.
Велесир вздохнул, ласково дотронулся до белого камня и сказал, — Человеческая жизнь так хрупка и недолговечна.
Значит от старости, перевела я самой себе торжественную фразу эльфа и тут же спохватилась, — А почему они не ушли?
Князь в ответ только качнул головой, — Мы их не отпустили.
Ничего себе перспективка! Это что, до самой смерти здесь зависать?!
Видно мои невеселые мысли так ясно отразились на лице, что эльф тут же сказал, — Не обижайся, но мы не можем вывести тебя на поверхность, хотя очень этого хотели бы.
Тут я снова обиделась, в конце концов, не настолько я неприятный человек, чтобы, пообщавшись со мной несколько недель воспылать желанием оправить куда подальше.
Эльф, по всей видимости, мог читать мысли, потому как снова улыбнулся и пояснил, — На обратной дороге тебя могут похитить демоны, а это слишком опасно и для твоего, и для моего народа.
Потом он поведал мне удивительную историю ухода под землю его народа. История вышла трагичная. После последней войны светлых и темных сил, победа осталась за эльфами и людьми, но демоны не сдались, а просто притаились до поры до времени, дождавшись, когда уйдет из жизни поколение героев участвующих в битве. Человеческий век, как известно, краток, не прошло и двести лет, как зло снова подняло голову. Но теперь оно действовало хитрее, решив в первую очередь посеять раздор среди прежних союзников. Это им вполне удалось.
Люди отвернулись от эльфов и принялись гоняться за ними по лесам так же рьяно, как прежде преследовали демонов. И тогда перворожденные решили принести себя в жертву и уйти в добровольное изгнание. Но не просто уйти, а закрыть дорогу на Землю демонам, став на границе слияния двух миров. Осуществить эту нелегкую задачу им помогли последние из великих волшебников, что не хуже эльфов предвидели грядущие века сна человеческого разума и чести.
Перворожденные ушли под землю, где их владения простирались по всей Евразии, включая Англию, Ирландию и острова Средиземного моря. Вход был запечатан, до тех пор, пока сердца людей не окажутся достаточно мудрыми, но в последний момент демоны как-то узнали о готовящемся колдовстве и успели вмешаться. Так они получили шанс выйти раньше времени. Условие сего бедствия было по первобытному незамысловатым. Требовалось выловить в пещере и принести в жертву трех людей, что спустились туда вместе.
На этом месте рассказа я порадовалась, что мы держали свою находку в страшной тайне, иначе бедные эльфы сейчас бы целую толпу спелеологов отлавливали, а, скорее всего, при таком таланте к похищениям, демоны уже вырвались бы наружу.
Может оно и не так страшно. Ну что такого может сделать этот круторогий ящер людям, чего они сами бы не смогли? Да их, скорее всего, уже через неделю после выхода на поверхность начали бы отстреливать с вертолетов и растаскивать тушки по лабораториям. И моргнуть бы глазом не успели, как попали в исчезающий вид!
А с другой стороны, что я вообще знаю об этих демонах. Может, они быстренько бы вошли в контакт с соответствующими товарищами, и вскоре на свет появилось оружие, усиленное колдовством и более страшное, чем все имеющиеся? Тогда человечеству пришел бы полный каюк!
Велесир кивнул головой, соглашаясь с моими последними мыслями.
— А что будет с моими друзьями? Их убьют? — спохватилась я.
— После того как поймут, что до тебя им не добраться, да, — честно ответил эльф и уточнил, — Но сначала они попытаются похитить тебя, так что гуляй осторожнее. Мы хорошо защищаем пределы своих городов, но дальше заходить не стоит. У демонов свои тайные пути.
Потом князь ненадолго задумался и словно невзначай поинтересовался, — А те амулеты еще у тебя?
Похоже, он был хорошо осведомлен обо всех моих приключениях.
— Утопила случайно, — соврала я с ходу, мысленно представив себе расходящиеся по воде круги, на тот случай если эльф снова заглянет в мои мысли.
— Ну и хорошо! — довольно улыбнулся правитель и сказал, — Я вижу, тебе не терпится задать мне еще несколько вопросов?
Мне действительно не терпелось, и я кивнула головой.