– Тем не менее с точки зрения дипломатии логичнее было бы принять извинения…
– Чтобы этих ни в чем не повинных бедолаг и вправду наказали? – спросил Ваймс – Ну уж нет. Вернись к этому типу, который тут распоряжается, и скажи, что наши люди могут ходить по этому городу где захотят и в каком угодно виде.
– Гм, сэр, эти требования слишком чрезмерны и…
– Посмотри внимательнее на этих стражников, господин Сепаратор. В руках у них оружие, изготовленное компанией «Коренной-и-Рукисила». Сделано в Анк-Морпорке. Такое же оружие было у стражников у ворот. Торговля, господин Сепаратор. Она ведь часть дипломатии, не так ли? Возвращайся и поговори с тем, кто сидит в черной карете, а потом попроси одолжить тебе лошадь, потому что мы будем уже далеко.
– Но может, вы чуточку подождете…
– Даже не мечтай.
Сепаратор догнал карету, когда она миновала городские ворота.
– Все ваши просьбы будут удовлетворены, – задыхаясь, произнес он, и на мгновение в его взгляде проступило восхищение.
– Молодец. Передай Детриту, чтоб разворачивал карету.
– Сэм, ты ухмыляешься, – заметила Сибилла, когда Ваймс с довольным видом откинулся на спинку дивана.
– Да так, просто подумалось… Быть может, эта дипломатическая жизнь еще придется мне по вкусу, – сказал Ваймс.
– Кстати, совсем забыл, – сказал Иниго, садясь в карету. – Существует один исторический артефакт, очень важный для гномов, и вдруг стали распространяться слухи…
– Как давно была украдена Каменная Лепешка?
Иниго так и замер с открытым ртом. Потом закрыл его и прищурился.
– Но… Вы-то откуда об этом знаете, ваша светлость? Ммф?
– У меня кончики больших пальцев начало пощипывать, – совершенно бесстрастно объяснил Ваймс. – У меня очень странные большие пальцы. Их периодически пощипывает.
– Правда?
– О да.
Сексуальная жизнь у собак значительно проще, чем у людей. К такому выводу постепенно приходил Гаспод. Для собак секс – это радость, и быть может, его, Гаспода, эта радость тоже когда-нибудь постигнет.
Но только не здесь и не сейчас, тут уж не было никаких сомнений. Волчицы, к которым он пытался подойти, сразу начинали лязгать зубами, и вовсе не острастки ради. В общем и целом Гасподу приходилось следить буквально за каждым своим шагом.
Самым странным в сексуальной жизни людей было то, что она могла происходить, когда они были полностью одеты и сидели у костра друг напротив друга. Эта самая жизнь зависела от того, что они говорили друг другу и о чем умалчивали, как смотрели друг на друга и как отводили взгляды.
Прошлым вечером произошла очередная смена стай. Горы стали выше, снег – свежее. Большая часть волков сидела на некотором расстоянии от разведенного Моркоу костра – достаточно далеко, чтобы демонстрировать: мол, мы – гордые дикие звери и в подобных вещах не нуждаемся, но и достаточно близко, чтобы пользоваться его теплом.
Гэвин сидел немного в сторонке, искоса следя за Моркоу и Ангвой.
– Подданные Гэвина ненавидят мою семью, – говорила Ангва. – Я уже рассказывала: когда вервольфы становятся слишком могущественными, первым делом страдают обычные волки. Вервольфы более коварны, им не составляет труда обмануть охотников. Поэтому волки предпочитают вампиров. Вампирам нет до них никакого дела. А вервольфы иногда и на волков охотятся.
– Неужели? – изумился Моркоу.
Ангва пожала плечами.
– А что тут такого? Они же охотятся на людей, верно? Мы не слишком-то приятные существа, Моркоу. Жестокости в нас хоть отбавляй. Однако мой брат Вольфганг – это нечто особое. Даже отец боится его. И мать тоже, только не хочет в этом признаваться, но она потакает ему, потому что считает его надеждой клана. Вольфганг вынудил моего второго брата уйти из дома и убил мою сестру.
– Но как?…
– Сослался на несчастный случай. Бедная малышка Эльза. Она была йеннорком, как и Андрей. Так называют вервольфов, которые не перекидываются. Я наверняка уже рассказывала тебе об этом. В нашей семье время от времени рождаются йеннорки. В нашем выводке только Вольфганг и я были классическими биморфами. Эльза, с другой стороны, всегда выглядела человеком, даже в полнолуние. А Андрей всегда был волком.
– Ты хочешь сказать, что у тебя была сестра – человек и брат – волк?
– Нет, Моркоу. Они оба были вервольфами. Просто у них… не работал какой-то маленький переключатель внутри. Понимаешь? Они застряли в одном облике. В древние времена кланы расправлялись с йеннорками еще при рождении, а Вольфганг всегда был ярым приверженцем традиций, особенно когда дело касается какой-нибудь мерзости. Утверждал, мол, они оскверняют нашу кровь. Видишь ли, йеннорки могли уйти из клана, но человек он или волк, в жилах йеннорка все равно течет кровь вервольфа. Он может завести семью, потом у него появятся дети… ну, или щенки… Так и рождаются сказки про всяких чудовищ. Люди, внутри которых живет частичка волка, и волки, проявляющие склонность к насилию… Все это так по-человечески. – Ангва вздохнула и бросила взгляд на Гэвина. – Но Эльза была совсем безобидной. Разумеется, Андрей не стал ждать, когда нечто подобное случится и с ним тоже. Сейчас он служит овчаром в Борогравии. У него все в порядке, насколько мне известно. Выигрывает чемпионаты, – добавила она мрачно.
Ангва отсутствующе поворошила угли.
– Вольфганга нужно остановить. Он сговорился с какими-то гномами, и вместе они что-то затевают. По словам Гэвина, они встречаются на одной полянке в лесу.
– Для волка он хорошо информирован, – заметил Моркоу.
– Знаешь, он совсем не глуп, – чуть ли не прорычала Ангва. – Понимает больше восьмисот слов. Некоторые люди столько слов не знают! А чутье у него почти такое же, как у меня! Волки все видят. Сейчас вервольфы практически не появляются дома. Гоняются за людьми. Мы называем это игрой. А обвиняют во всем волков. Как будто это они нарушают перемирие. А еще эти тайные встречи прямо здесь, в лесу! Они, наверное, считают, что тут их никто не увидит. Судя по всему, кое-кто из гномов задумал что-то очень мерзкое. И обратился за помощью к Вольфгангу! Да это все равно что просить стервятника вытащить кусочек мяса у тебя между зубов!
– А что можешь сделать ты? – спросил Моркоу. – Если даже твои родители не могут с ним справиться…
– Мы часто дрались, когда были маленькими, из-за того, что он очень любил играть в так называемые «догонялки». Большей частью он убегал от меня с воем. Вольфганг ненавидит саму мысль о том, что кто-то может его победить, поэтому не думаю, что он придет в восторг от моего внезапного возвращения. У него свои планы. В этой части Убервальда всегда было относительно спокойно, но только потому, что никто так и не смог захватить абсолютную власть. Однако если гномы начнут ссориться между собой, то наш милый Вольфганг обязательно этим воспользуется. Мигом нацепит какой-нибудь дурацкий мундир, поднимет флаг и вперед.
– Не уверен, что хочу увидеть тебя дерущейся.
– Так не смотри! Я же не просила тебя идти за мной! Думаешь, я этим горжусь? Мой брат работает овчаром!
– И получает первые призы, – добавил Моркоу.
Гаспод внимательно смотрел на лицо Ангвы. Такое выражение невозможно увидеть на морде собаки.
– А ты ведь действительно так думаешь, – сказала она наконец. – Взаправду. И тебя совсем не волнует, кем он там работает. Для тебя любое существо – личность. Семь ночей в месяц я вынуждена проводить в корзинке для собак, но и это тебя не беспокоит.
– Да, не беспокоит. Ты сама это прекрасно знаешь.
– А должно! Не спрашивай почему, но должно! Ты такой… хороший. Причем не прилагаешь к этому никаких усилий. Но рано или поздно эта твоя хорошесть любую девушку достанет!
– Я вовсе не стараюсь быть хорошим.
– Знаю, знаю. Мне просто хочется… ну, чтобы ты хоть иногда выражал недовольство. Нет, не совсем недовольство. Может, вздыхал или что-нибудь говорил…
– Почему?
– Потому что… потому что мне было бы легче! Очень трудно объяснить. Возможно, это чувствуют только вервольфы.
– Извини…
– И не надо постоянно извиняться!
Подобравшись к костру поближе, Гаспод свернулся калачиком. Да уж, у собак все куда проще.
От шкуры его начал валить пар.
Здание, где должно было располагаться посольство, находилось немного в стороне от главной дороги, на тихой боковой улочке. Карета, грохоча колесами, въехала в небольшой задний двор, в углу которого помещалось несколько конюшен. В целом здание очень напоминало постоялый двор.
– Сейчас здесь находится лишь консульство, – сообщил Иниго, шелестя бумагами. – И нас должен встречать… ага, Чудо Спун. Служит здесь уже несколько лет, мхм.
За каретами с треском захлопнулись огромные ворота. Послышался лязг огромных засовов. Ваймс с изумлением уставился на хромавшее к двери кареты привидение.
– Вот уж действительно чудо… – промолвил он.
– О, по-моему, это не…
– Добрый вечер, герр мафтер, фрау мафтер… – поздоровалась фигура. – Добро пожаловайт в Анк-Морпорк. Меня величайт Игорь.
– Игорь… а дальше? – спросил Иниго.
– Профто Игорь, герр. Вфегда… профто Игорь, – спокойно объяснил Игорь, раскладывая подножку. – Я работайт рафным рабочим.
– Ну, очень разным, – кивнул Ваймс.
– Ты стал жертвой какого-то ужасного несчастного случая? – спросила госпожа Сибилла.
– Фегодня утром проливайт горячий чай на рубашка, – ответил Игорь. – Очень премило ф вашей фторона это замечайт.
– А где господин Спун? – спросил Иниго.
– Увы, я не знавайт, где герр Фпун. Куда-то запропадайт. Я наятьфя, вы знавайт, что ф ним приключатьфя.
– Мы? – переспросил Иниго. – Ммхм-ммф! Но мы полагали, он встретит нас здесь!
– Две недели позади он фрочно куда-то уезжайт, – пожал плечами Игорь. – Не фоизволяйт говорить куда. Но вхождайте же в дом, мило попрошайт, а я озабочен ваш багаж.
Ваймс посмотрел вверх. С неба падали редкие снежинки, но было еще достаточно светло, чтобы разглядеть железную сетку, натянутую над двором. Эта сетка, прочные засовы и толстые стены – ну да, самая настоящая клетка.
– Офтанки побывавших времен, – жизнерадостным тоном объявил Игорь. – Волновайтьфя решительно не о чем, герр.
– Какой представительный мужчина, – едва слышно произнесла Сибилла, когда они вошли в дом.
– И, судя по виду, не один.
– Сэм!
– Извини. По крайней мере, сердце у него на месте.
– Совершенно согласна.
– Если это его сердце.
– Сэм, перестань!
– Хорошо, хорошо. Но ты не можешь не признать, что выглядит он несколько… странно.
– Мы такие, какие мы есть, Сэм, и никто из нас не в силах что-либо изменить.
– А он, похоже, все-таки попытался… О боги…
– Какой кошмар, – подтвердила госпожа Сибилла.
Ваймс ничего не имел против охоты – хотя бы потому, что в Анк-Морпорке вряд ли можно было найти какую-либо дичь, кроме разве что огромных крыс, обитавших в районе портовых доков. Но при виде стен новоиспеченного посольства даже самый заядлый охотник попятился бы, громко воскликнув: «О, послушайте, доколе!…»
Предыдущий владелец дома был заядлым охотником, стрелком и рыбаком. Причем, судя по количеству покрывавших буквально все стены трофеев, предпочитал заниматься всем перечисленным одновременно.
Сотни стеклянных глаз, непристойно живых из-за мерцающего в огромном камине пламени, смотрели сверху вниз на Ваймса.
– Очень похоже на кабинет моего отца, – сказала госпожа Сибилла. – Там висела голова оленя, которая пугала меня до смерти.
– Кажется, тут есть вообще все. О нет…
– Боги милостивые… – прошептала госпожа Сибилла.
Ваймс затравленно оглянулся. Детрит как раз входил в комнату с несколькими сундуками в лапищах.
– Встань прямо перед ней, – прошептал Ваймс Сибилле.
– Сэм, я не настолько высока! И не настолько широка!
Тролль посмотрел на них, потом на охотничьи трофеи и широко улыбнулся. «Здесь холодно, – подумал Ваймс. – А на холоде он быстрее соображает[16]. Зимой даже Шнобби не рискует играть с ним в покер… Вот ведь проклятье!»
– Что-то не так? – спросил Детрит.
Ваймс вздохнул. Да ладно, чего скрываться-то?
Рано или поздно он все равно увидит ее.
– Детрит, мне очень жаль… – сказал он, отступая в сторонку.
Детрит посмотрел на ужасный трофей и вздохнул.
– Да, в былые времена такое частенько можно было увидеть, – спокойно произнес он, опуская на пол сундуки. – А зубы, само собой, не алмазные. Алмазные всегда выдирали и вставляли стеклянные, но больше размером.
– Тебе что, все равно? – изумилась госпожа Сибилла. – Это же голова тролля! Какой-то извращенец прибил к стене голову тролля!
– Но не мою же, – разумно возразил Детрит.
– Но это ведь ужасно!
Детрит на мгновение задумался, а затем полез в покрытый пятнами деревянный ящик, где хранились все его пожитки, которые он посчитал нужным прихватить с собой в дорогу.
– В конце концов, енто древняя страна, – пояснил он. – И если вам от ентого станет легче…
Он достал из ящика коробку поменьше и принялся рыться в каких-то странного вида камешках и тряпицах, пока не откопал нечто желто-коричневое и круглое, похожее на мелкую миску.
– Давно хотел выбросить, – сказал он, – но енто память о бабушке. Она хранила в нем всякую ерунду.
– Это часть человеческого черепа? – наконец нашел в себе силы спросить Ваймс.
– Да.
– И кому этот череп принадлежал?
– Можно подумать, у ентого тролля имя спрашивали! – На мгновение в голосе Детрита проступили раздраженные нотки. Затем он осторожно спрятал череп обратно в коробку. – Раньше все было иначе. Теперь вы не отрубаете нам головы, а мы не натягиваем вашу кожу на барабаны. Все тихо-мирно. А кто старое помянет…
Детрит пожал плечами, поднял сундуки и направился вслед за госпожой Сибиллой к лестнице. Ваймс снова посмотрел на голову тролля. Клыки были очень длинными, таких клыков у троллей не бывает. Охотник, наверное, был настоящим смельчаком, да к тому же еще и везунчиком. Он не только отважился вступить в схватку с троллем, но и умудрился выйти из нее живым. Куда проще подстеречь какого-нибудь старого тролля, а потом заменить его изношенные зубы новыми сверкающими клыками.
«О боги, что мы порой творим?…» Мимо, горбясь под тяжестью двух баулов, прошаркал местный разнорабочий.
– Игорь? – окликнул его Ваймс.
– Йа, ваше превофходительфтво.
– Я, стало быть, превосходительство? – уточнил Ваймс у Иниго.
– Да, ваша светлость.
– А кроме того, еще и светлость?
– Да, ваша светлость. Вы – его светлость его превосходительство герцог Анкский и главнокомандующий Стражей сэр Сэмюель Ваймс, ваша светлость.
– Погоди, погоди, я точно знаю. Либо «ваша светлость», либо «сэр». Одно бьет второе. Как в картах.
– Строго говоря, все верно, ваша светлость, но здесь титулам придается огромное значение, поэтому лучше играть полной колодой, ммф.
– Однажды, еще в школе, я целых полгода отвечал за классную доску. Был главным доскомоем, так сказать, – резко произнес Ваймс. – Может, тебе это тоже пригодится? Наша классная руководительница госпожа Вентиль утверждала, что никто не умеет вытирать доску лучше меня.
– Весьма полезная информация, ваша светлость. Возможно, она понадобится нам во время бесед в укурительной комнате, ммф-ммхм, – ответил Иниго с нарочито бесстрастным лицом.
– А мы, Игори, вфегда предпочитайт обращение «мафтер», – сообщил Игорь. – Вы какие-нибудь новые приказы придумывайт?
Ваймс указал на головы, которыми были увешаны буквально все стены.
– Я хочу, чтобы их сняли, причем как можно скорее. Я ведь могу это сделать, не так ли, господин Сепаратор?
– Вы посол, сэр. Ммф-ммхм.
– В таком случае я приказываю их снять. Все до единой.