– Нет, – мрачно ответил Маркус. – Союзы заключаются очень редко для нападения, и никогда для защиты. Считается, что если ты сам не можешь защитить свою землю, значит, и прав на нее у тебя быть не должно. Вообще же, войны у нас – явление редкое.
– В истории моего мира такие нашествия – не редкость, – сказал я, – но для вас это пока не самая большая опасность. Может, случится, а, может быть, и нет. Все эти рассуждения к тому, что в ваших ограничениях немного смысла, и существуют они до сих пор только потому, что вы волей случая оказались отрезанными от других стран и живете изолированно, придерживаясь обычаев, которые никто, кроме вас, соблюдать не будет. А с нашим появлением, может быть, перестанет соблюдать и кто-нибудь из вас. Объявят трусом? Можно потерпеть, а потом развесить хулителей на деревьях.
– Давай пока об этом закончим, – предложил Маркус. – Мне нужно будет кое с кем поговорить, а потом мы продолжим этот разговор. Или не продолжим. А сейчас мне пора идти. Скоро совсем стемнеет, а я не люблю пользоваться ночным зрением.
– А что это за зрение? – спросил я. – Судя по названию, вы можете видеть в темноте?
– Не в полной. Немного света все-таки должно присутствовать. Вижу, Ген, что у тебя сразу загорелись глаза. Вот жадный человек, все ему обязательно нужно подгрести под себя! Ну не обижайся, поговорим мы и об этом, но не сейчас. Тебе, кстати, пора отдыхать. Еще можешь сходить успокоить вашу служанку: не дело, когда девушка одна плачет в подушку.
– Ага, – сказал я. – Вы, наверное, хотите, чтобы потом в подушку плакал я. Знаю я, чем закончится такое утешение. А если у нее будет ребенок? Денег на уплату штрафов у меня нет, да и не смогу я бросить своего ребенка. А связывать себе руки пока тоже не могу. Пусть лучше она сейчас поплачет одна, чем потом нам плакать вдвоем.
– Ладно, это я так предложил, – дал задний ход маг. – Ты у нас человек умный. Как считаешь нужным, так и делай.
– Так и сделаю, – пообещал я, забирая с собой отобранные у Алины пирожки. – Только я ведь тоже не железный и уже не тот мальчик, который о женщинах знал только из рассказов старших приятелей. Если она от приставаний перейдет к слезам, меня надолго не хватит.
– Эх, молодежь! – проворчал Маркус, забирая сумку с уже прочитанными книгами. – Слава богам, что для меня все это уже позади и неважно.
– Иди отдыхать, – сказала мне Клара. – И не вздумай ломать глаза, читая с лампой. Некуда тебе так спешить. Ну перечитаешь ты сейчас все книги. Что потом читать-то будешь?
Я послушался и ушел к себе, испытывая смутное беспокойство и жалость к обиженной Алине. Я остановился у ее двери и прислушался. Рыданий слышно не было, поэтому я ушел к себе и лег спать, оставив дверь незапертой, но этой ночью меня никто не побеспокоил.
Два дня занятий со снарядами и беготней прошли, и мастер выполнил обещание, начав отрабатывать со мной элементы фехтования. Он показывал стойки, приемы и переходы, которых я вроде никогда не знал, но стоило мне взять в руки тренировочный деревянный меч, и тело само начинало довольно точно воспроизводить показанное. Для закрепления было достаточно десяток раз повторить прием, чтобы при случае выполнить его легко и естественно.
– Главное, что тебе сейчас нужно добиться – это отработать все элементы, – говорил мне Лонар. – Потом разучишь связки, и последним этапом будут учебные схватки, на которых ты должен будешь выбрать себе стиль боя.
– А какой стиль боя у вас, учитель? – спросил я, уже примерно зная, что он мне ответит.
– У меня много стилей. Выбрать из них единственно верный для успешного противостояния противнику – это и есть искусство. Но этому вас будет учить уже жизнь. А у нас с вами после меча еще будут занятия по борьбе без оружия. Причем это вы будете без оружия, а у противника оно будет.
– И много еще будет занятий, мастер?
– Это, Ген, будет всецело зависеть от тебя. Отойдем в сторону, у меня есть к тебе разговор. Знаешь, я заметил, что, когда ты начал изучать защитные блоки, скорость твоих движений стала выше той, которая должна быть у этого тела. Тебе делали магическое ускорение? Молчишь, значит, делали, и я даже догадываюсь, кто именно это сделал. А со временем могут догадаться и другие. Разрешения вы не испрашивали? Можешь меня не бояться, я к наместнику не пойду. Я этот разговор к чему завел? Хотел тебе посоветовать это без лишней необходимости никому не показывать. Учись двигаться в обычном темпе, а работу в ускоренном мы с тобой отработаем как-нибудь потом, когда ты будешь уже неплохо владеть мечом, и поблизости не будет посторонних. А на всякий случай придумай правдоподобное объяснение. Скажи, например, что это сделали по разрешению еще на твоей родине.
– Значит, и вам делали, учитель?
– Ты здесь чужой, так что можешь не знать. Я служил в личном полку его величества. Этот полк охраняет как столицу, так и покои королевской семьи. Незадолго до моего увольнения была попытка смены династии. Тогда была убита сестра короля, но остальных мы спасли, хотя король и был не слишком сильно ранен. С заговорщиками удалось покончить, и Игнар Орсел щедро наградил особо отличившихся. Помимо денег и очередных званий, нам была дана привилегия на магическое изменение тела. Кто захотел, тот этим воспользовался.
– А можно спросить, учитель, кого спасали лично вы?
– В этом нет секрета. Я в тот раз спас принцессу Лану. Ей тогда было двенадцать, совсем еще девчонка. Ладно, что-то мы с тобой заболтались. Бери меч!
Я рассказал об этом разговоре Маркусу, и он одобрил совет Лонара.
– Я еще не спрашивал, что ты придумал по своей родине? Где у нас проживала семья барона Делафер?
Я непроизвольно улыбнулся. В наших детских играх я был Атосом и, когда ходили в мэрию за браслетами, недолго думая, решил позаимствовать род графа де ла Фер, назвавшись Геном Делафер.
– Я решил выбрать Коларию, – ответил я на вопрос. – Это одно из самых дальних королевств. Они постоянно воюют с лесными племенами, и там нередки случаи, когда вырезаются семьи благородных, и простой шевалье в одночасье может стать бароном. С одной стороны, здесь к их титулам относятся пренебрежительно, с другой стороны, мои слова никто не проверит.
– Хорошее решение, – одобрил маг. – А отношение к себе недолго и поменять. Древность рода это, конечно, важно, но у нас в королевстве с этим так не носятся, как у других, и многое зависит от того, чего ты сам стоишь.
– Как дела с шахматами?
– Я думал, ты уже не спросишь, – ухмыльнулся Маркус. – Заразил ты всех своей игрой. Уже и лаш забыт. Во дворе наместника все просто помешались на Игре королей. Кинулись в Расвел заказывать фигуры, а здесь все мастера декады на три уже загружены заказами. Так некоторые отправили людей с такими заказами в столицу. Там, естественно, заинтересовались, что это такое и для чего. Одним словом, наделал ты дел. Ты говорил, что на такой доске можно играть и в другие игры. Что для этого нужно, кроме самой доски?
– Только два набора по два десятка одинаковых фишек двух разных цветов. Фишка может быть круглой или любой другой формы. Главное, чтобы она умещалась на клетке, и ее можно было перевернуть. Понятно, что две стороны фишки должны чем-то отличаться.
– Такое сделать несложно. Можно даже использовать для начала дерево. Сегодня же закажу, а потом приду тебя пытать.
– А что за это получу я? – засмеялся я. – Как насчет ночного зрения?
– Понимаешь, – потер лоб рукой Маркус. – Сделать тебе его не проблема. Проблема в том, что ты не маг, и не сможешь им управлять. Поэтому на солнечном свете ты будешь просто слепнуть. Давай я тебе просто повышу остроту и чувствительность зрения. Это даст определенные преимущества, в том числе и в сумерках, и не потребует магических способностей. Называют такое сумеречным зрением.
– А когда такое можно сделать? – загорелся я.
– Да сейчас и сделаем, авансом.
Так я обзавелся еще одним ценным умением, а Маркус уже на следующий день ушел от меня с новой игрой. После нескольких дней поиска у своих знакомых Клара все-таки принесла мне несколько книг детских сказок, которые я бы назвал страшилками. Впечатления на меня они не произвели: все было слишком убого.
– В книжных лавках продаются пустые книги для записей? – спросил я Клару, возвращая ей книгу.
– Вообще-то, нет, – ответила она. – Но можно заказать. А тебе для чего?
– Хочу все-таки записать свои сказки. Мне всего-то и надо, что поменять имена на местные. Как вы думаете, за сколько такое можно будет продать?
– Прежде, чем что-то сказать, я должна твои сказки услышать сама, – резонно сказала Клара. – Если они взаправду так хороши, как ты говоришь, можно не писать самому, а пригласить писца. А то видела я, как ты пишешь пером. Что ни слово, то клякса. Так никаких чернил не напасешься.
Я на пробу рассказал ей «Золушку» и «Спящую красавицу». Результат превзошел все ожидания: Клара просто разревелась.
– Такое не то что для детей, для взрослых будут брать, – говорила она, утирая слезы. – Это же надо так написать! Завтра же схожу к одному купцу, который торгует книгами. У него несколько писцов эти книги пишут. Думаю, что сумею его заинтересовать.
– А как здесь посмотрят на то, что книгу написал дворянин?
– Нормально смотрят. Писательство – это очень почетное занятие. Дворяне пишут больше других, у соседей даже король написал книгу.
На следующий день, когда я вернулся со своих занятий, меня уже поджидал дома почтенный купец и книгоиздатель Альфар Лангрен с писцом и заготовкой для книги. Он вместе с нами пообедал, с удивлением глядя, как я уничтожаю большую тарелку мяса, после чего мы с ним немного поторговались и сошлись на том, что прибыль будем делить пополам. Он ушел, а я отправился отдыхать и диктовать писцу текст. Имена сказочным героям я уже придумал заранее. А через три дня Альфар посетил нас снова и показал мне первую готовую книгу, на титульном листе которой было написано: «Занимательные истории, рассказанные для детей и взрослых благородным Геном Делафер». Обычно на выпуск книги уходило гораздо больше времени из-за ее оформления, но я убедил купца, что в книгах главное это содержание, и не стоит тратить слишком много времени на украшательство.
Отношения с Алиной складывались сложно. Со мной она стала держаться ровно, но утром по глазам было видно, что девушка плакала. Это доставало меня больше, чем былые приставания. Хуже всего было то, что меня самого начало к ней тянуть. То ли причина была в ненормально большом количестве съедаемого мной мяса, то ли я уже просто не мог спокойно относиться к молодой красивой девушке, которая почти постоянно была рядом. Клара заметила, что я стал уделять Алине больше внимания, чем прежде.
– Ты что-то, наконец, для себя решил? – как-то спросила она, имея в виду девушку. – Я же вижу, что ты к ней неравнодушен, а она, похоже, думает уже о тебе, а не о твоих браслетах. Алина дочь моих хороших знакомых. Девушка из богатой семьи и могла бы у меня не работать. Ее жених уехал надолго, а мне понадобилась служанка, вот ее родители и решили, что ей будет полезно заняться домашней работой.
– Вы мне ее что, сватаете? Я сам еще несовершеннолетний даже по вашим меркам. И я не знаю, что со мной будет завтра. В конце концов, я ее на год младше!
– Глупость говоришь, – отрезала Клара. – Ты давно на себя смотрел в последний раз? Ах, да, у тебя же в комнате нет зеркала. Тогда можешь раздеться и зайти посмотреть на себя в мою. Я, так и быть, на это время уйду на кухню. Только смотри, чтобы Алина тебя в таком виде не застала. Бедная девочка может просто не выдержать. Ты сильно подрос и сейчас чуть ли не на голову выше ее, а мышцами оброс так, что любо-дорого посмотреть. Немудрено, что она в тебя влюбилась. Разница в возрасте – вообще ерунда, а насчет неопределенности будущего... Кто из нас может с полной уверенностью сказать, что его ждет завтра? Если так рассуждать, надо всю жизнь прожить одному, не связывая себя ни с кем никакими узами.
– А если мне придется вернуться домой?
– Если любит, пойдет за тобой.
Вот так вот поговорили, а мне после этого разговора ночью снилось такое, что хоть теперь самому бежать дергать дверь в комнату девушки или для разнообразия попытаться залезть в окно.
Глава 5
Сегодня у меня был выходной. Вчера мастер предупредил, что завтра его не будет в городе, не будет и занятий. Мне он посоветовал все же проделать дома некоторые упражнения, и я собирался последовать этому совету. Но все равно выходной – это выходной. Я впервые за месяц нормально позавтракал и решил пробежаться к Маркусу. С выходом пришлось немного задержаться из-за визита моего компаньона Альфара Лангрена, который пришел к нам с первой выручкой от продажи нашей книги.
– Здесь полсотни золотых, – сказал он, кладя на стол кошель. – А вообще-то, у меня заказов на месяц вперед. И в столицу ушли только первые книги. Думаю, скоро от желающих купить вашу книгу не будет отбоя. У вас нет желания написать что-то еще? Я бы тогда дополнительно набрал писцов.
– Если опять сказки, то могу вам надиктовать еще пару таких книг, – ответил я. – Можно и больше, но тогда еще надо подумать.
Я еще все-таки плохо знал местную жизнь, и не все земные сказки можно было рассказывать, не меняя деталей сюжета. Окрыленный купец ушел, пообещав после обеда прислать писца, а я взял довольно увесистый кошелек и вложил его в руки Клары.
– Что это еще за фокусы, – сразу вскинулась она, бросив кошелек обратно на стол. – Зачем мне нужны твои деньги?
– У нас в семье деньгами всегда ведала мама, – сказал я рассерженной Кларе. – Здесь у меня вместо матери вы. Посудите сами, зачем мне деньги, если вы меня полностью содержите? Разве что поменять немного золота на серебро, чтобы на всякий случай были карманные деньги.
Клара часто заморгала и, уронив голову на руки, вдруг зарыдала. В первый миг я просто растерялся, но потом бросился к ней и, обняв за плечи, прижал к себе.
– Не надо плакать, пожалуйста, – как маленькой говорил я ей. – Если я чем-то обидел, только скажите, я все постараюсь для вас сделать.
– Вот почему я ни разу не слышала таких слов от своих детей, – утирая глаза платком, сказала женщина. – И денег они мне никогда не давали, только все время брали. Извини, когда ты сказал, что я у тебя вместо матери, я просто не выдержала. Я слишком сильно к тебе привязалась, Ген, слишком сильно полюбила. Ты мне тоже как сын. И перестань мне теперь выкать, разве так говорят с близкими людьми?
Мне повезло: Маркус оказался дома, и у него не было ни одного посетителя.
– Заходи, Ген, – махнул он мне рукой. – Сейчас Грая подаст чай, тогда и поговорим.
– Сколько можно пить этот чай, – проворчал я. – На меня пусть не готовит. Только позавтракал, причем, очень плотно, куда еще пить?
– Не хочешь – не пей, просто посиди рядом. А я, с твоего позволения, все-таки выпью.
– Послушайте, Маркус, – сказал я, когда мы уселись за любимый столик мага, где он обычно чаевничал. – У меня возникли вопросы, на которые, я думаю, лучше всего сможете ответить вы. Первый вопрос такой. В одной из книг упоминается о второй жене некоего барона. У вас что, многоженство?
– Скажем так, если у тебя есть желание взять вторую жену, и первая против такого не
возражает, то окружающие признают их брак. Естественно, ты должен иметь возможность содержать обеих жен. Но такое бывает очень редко, или когда одна из жен добровольно признает свое подчиненное положение, или когда жены являются подругами и без проблем делят своего мужа. Частенько вторую жену берут в деревне, но это, по сути дела, батрачка, с которой время от времени развлекается не только муж, но и вся его мужская родня. Обычно это сироты или просто девочки из многодетных бедных семей. Реже такое встречается в состоятельных семьях. Этот вопрос ты мог бы задать и Кларе. Она бы тебе высказала свое отношение к такому браку.
– Я и хотел, но она сейчас в расстроенных чувствах, – ответил я и рассказал Маркусу о последних событиях.
– Она рассчитывала заменить тебе мать, а тут ты сам такое сказал. Вот она и не выдержала. Будь с ней ласковей, Ген, она очень одинокая женщина и тебя любит. Я ответил на твой вопрос? Тогда давай следующий.