Окружающее казалось воплотившимся в жизнь кошмаром. Иссохшиеся, скрученные в предсмертной агонии останки деревьев безжизненно щерились в серое небо, земля под ногами была покрыта слоем пепла и будто бы праха, местами – осклизлым подобием мха, источающим ядовитый дурман. Темный, густой туман клочьями стелился понизу, словно затаившийся зверь, поджидающий свою добычу. В стылом, неподвижном воздухе не ощущалось ни малейшего биения жизни, которое есть всегда, в любом самом безлюдном и заброшенном месте. Здесь же, казалось, исчезла сама основа мира, став тонкой и едва заметной, создав лживый, мертвый остов природы.
– Что это? – пораженно прохрипел Исэйас.
– Кто‑то пытается пробиться к Границе Миров, – голос охотника был обманчиво спокоен, – и открыть Изнанку, впустив в наш мир легионы Тварей.
Исэйас лишь сдавленно охнул, ощущая, как обрывается все внутри.
– А на это, – Хес обошел поваленное дерево, покрытое мертвенным буро‑серым налетом. – Не хватит сил ни у одного существа. Поэтому тот, кто все это затеял, вытянул жизненную силу из этой земли и всех тех, кто оказался здесь. И охотники попали в те же тенета, и фейри – я ощущаю остаточные эманации их смерти.
Заметив непонимающий взгляд послушника, охотник вздохнул:
– Существует три вида энергии. Ци – телесная, рэсуо – духовная, и вэрайа – чародейская. Первая и вторая присущи всем людям, но рэсуо могут использовать вовне считанные единицы. Вэрайа же – основа жизненной силы всех фейри, иногда она проявляется у полукровок, тогда они могут использовать чары. Не так, как волшебные существа, но и этого хватает, чтобы намного превосходить любого человеческого колдуна.
– Хес… – мальчишка замялся. – Значит, ты полукровка? Раз можешь использовать вэрайа?
– Исэйас, – мрачно посмотрел на него охотник. – Я тебе сейчас язык вокруг шеи завяжу. Узлом.
Паренек послушно замолчал, продолжая коситься на размеренно шагающего мужчину.
– Силест ведь не обычное животное? – не выдержав, спросил он, вспоминая, как летел над землей жеребец.
– Нет, – обреченно вздохнул Хес. – Он – рабикан, дух ветра. Если бы я заставил его сюда войти, он бы развоплотился в считанные минуты. Это место в первую очередь вытягивает вэрайа как наиболее сильную составляющую для заклятий. И мне страшно представить, какое могущество обрел ублюдок, что разместил здесь этот контур.
Исэйас видел, что мужчина мрачнеет с каждой минутой, особенно после того, как они начали натыкаться на скалящиеся в пустое небо скелеты животных. Казалось, что прошла уже сотня лет – так были выбелены кости. Хес, мазнув взглядом по очередным останкам, лишь крепче стискивал челюсти и непроизвольно сжимал кулаки.
Спустя полчаса они наткнулись на последнюю стоянку охотников. Скелеты людей застыли в тех положениях, в которых застала их смерть, и Исэйас, проходя мимо непогребенных, подавил желание развернуться и броситься бежать. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.
– Должно же быть здесь что‑то, где прячется теперь уже хозяин этих мест, – рассудительно заметил рыжий парень, когда страшная братская могила осталась позади.
– Да, заброшенная сторожевая крепость, – Хес был предельно собран.
Когда они приблизились к развалинам некогда мощного и основательного строения, мужчина резко схватил послушника за плечо, разворачивая к себе лицом.
– Я хочу, – стальные глаза были прищурены, – чтобы здесь ты слушался меня во всем. Скажу падать – падай, скажу бежать – беги со всех ног и не оглядывайся. Понял?
– Но… – попытался было возразить рыжий мальчишка, но охотник до боли сжал его плечо, заставив скривиться и замолчать.
– Это не забавное путешествие, Исэйас. Вокруг нас – смерть. И если я еще хоть как‑то могу с ней потягаться в игре за жизнь, то ты – нет. И я не хочу, чтобы твоя кончина была на моей совести.
Дождавшись понурого кивка от сникшего парня, Хес развернулся и начал осторожно подниматься по выщербленным ступеням. Протяжно скрипнула массивная дверь, провернувшись на петлях, и они вошли внутрь здания. Тут царило такое же запустение, как и во всем этом месте. Тяжелый запах тлена и смерти витал в воздухе, давил на плечи, проникал в самую душу, заставляя дышать чаще, а сердце – заходиться в бешеном стуке. Миновав несколько комнат, оставляя в пыли четкие следы, охотник со спутником поднялись на второй этаж и, пройдя под полуразвалившейся аркой, оказались в просторном зале. Скорее всего, раньше здесь была столовая – место сбора всего гарнизона, поэтому по размерам она превосходила все предыдущие помещения. Хес сразу напрягся, оттягивая зазевавшегося послушника назад, себе за спину, когда увидел самодельный, но основательный алтарь, покрытый бурым налетом из застывшей крови. Над ним на стенах едва заметно светились незнакомые Исэйасу символы, а в воздухе, казалось, потрескивала сгустившаяся враждебная сила.
Тренировки, пусть и недолгие, не прошли даром для молодого парня. Когда на границе зрения мелькнуло что‑то темное, мальчишка, не раздумывая, отскочил в сторону, уворачиваясь от распоровших воздух когтей, перекатился, оцарапав щеку, и вскочил на ноги.
Перед Хесом, застывшем в паре шагов от него, замерло существо. Наклонив лобастую голову, оно уставилось на охотника тяжелым, немигающим взглядом хищных желтых глаз. Тело было вполне человеческим, сильным и мускулистым, но от шеи по плечам до локтей тянулись полоски жесткой коричневой шерсти, кисти рук были значительно больше человеческих и заканчивались десятидюймовыми аспидно‑черными бритвенными когтями. Лицо же казалось гротескной маской, обнажая жуткие блестящие клыки и обрамленное такими же жесткими, словно волчья шерсть, спутанными волосами. На шее оборотня переливался призрачными гранями ошейник, словно сплетенный из рунных знаков.
Баггейн, а это, судя по рассказам и описаниям охотника, был он, нападать не спешил, исподлобья рассматривая юркую добычу, сумевшую забраться так далеко. Но больше всего Исэйаса поразила реакция Хеса.
Он был бледен, недоверчиво разглядывая стоящее перед ним существо. И оборотень вдруг шагнул вперед – это движение не несло никакой угрозы – и начал меняться. По лицу пронеслась гримаса боли, весь его облик задрожал перед глазами: шерсть начала втягиваться обратно в тело, клыки и когти уменьшаться, становясь обычными человеческими зубами и ногтями. И только золотые глаза с вертикальной щелкой зрачков выдавали в ныне стоящем перед ними темноволосом мужчине его нечеловеческую природу; ярко белела на смуглой коже нитка шрама, протянувшегося по левой щеке.
– Ролло, – неверяще прошептал Хес, и его голос сорвался.
* * *
– Убирайся, – хрипло потребовал бывший охотник. – Уходи отсюда, Хес.
– К Темному, Ролло! – мужчина шагнул навстречу другу. – Как такое произошло?
– Я умер, дружище, – баггейн ощерился и сверкнул желтизной нечеловеческих глаз. – Сдох в том лесу с выпущенными кишками, а переродился вот такой тварью.
Исэйас видел, как вздрогнул при этих словах Хес, и как в серых глазах на мгновение вспыхнула отчаянная боль. Мальчишка сжал кулаки.
– А теперь бери своего… спутника, – это слово Ролло выплюнул, словно ругательство, – и прочь отсюда, пока Он не приказал мне расправиться с вами!
– Я не уйду отсюда без тебя, – черноволосый упрямо наклонил голову.
– Ты хороший охотник, Хес. Великолепный. Сильный, быстрый, умный. Но ты не сможешь тягаться со мной в моем нынешнем обличии, а тем более – с моим Хозяином. Ты же не думаешь, что такую опасную, созданную безумным ублюдком тварь, как я, отпустят просто так шляться по миру? – оборотень скалился, словно издеваясь над вздрагивающим от каждого слова другом. – Я теперь не могу ослушаться приказа.
И Ролло указал на ошейник, удавкой обхвативший мощную шею.
– Кто он? – Хес странно повел руками, и Исэйасу почудилось, будто вокруг тонких запястий на мгновение мелькнули едва заметные цветные нити.
– Я не могу тебе сказать, – лицо баггейна исказилось и начало меняться. – Я дал тебе время, Хес! Ты меня не послушался, как и всегда!
И оборотень в боевой форме змеей прянул вперед, занося когтистую лапу для удара. Мальчишка в ужасе зажмурился, видя, что Хес не собирается доставать оружие. Мужчина метнулся навстречу баггейну, увернулся от свистнувших в дюйме от шеи когтей, разворачиваясь и со всей силы нанося удар ногой по корпусу просунувшегося вперед Ролло. Бывший охотник захрипел, теряя равновесие, а Хес, оттолкнувшись от пола рукой, ловко перевернулся в воздухе, сцепил кулаки и нанес удар сверху, впечатывая оборотня в каменные плиты.
– Проклятье, я и не знал, что ты способен на равных держаться с баггейном. Боюсь, я вообще мало знаю о тебе, – сплевывая кровь, засмеялся Ролло. – Достань меч, Хес. Я прошу о последней милости, друг.
В последних словах оборотня прозвучала такая мука, что рыжий мальчишка едва сдержал стон, когда Хес скрестил и руки на груди и бросил:
– Не дождешься.
– Ты хуже Твари! – от рыка баггейна содрогнулся весь зал, и каменная крошка с едва слышным шорохом посыпалась на алтарь.
– Ты себе даже представить не можешь, насколько, – прошептал темноволосый охотник…
…и подался навстречу вновь напавшему оборотню, обращая к нему развернутую ладонь.
– Elo nombres de su conjuro, – певучий голос звонкими льдинками отразился от высоких потолков, заставляя время замереть. – Guarda silen ante mie, Bajar!
Изумленный баггейн рухнул перед тонкой фигурой охотника на колено, а ошейник, яростно выплеснув красным светом, тающими осколками разлетелся в потемневшем воздухе.
– Силой, данной мне, спрашиваю: принесешь ли ты мне присягу, Низший? – голос Хеса был тягучим, низким и бархатным, заставляя замирать и с восторгом слушать его.
– Повинуюсь, Господин, – глухо ответил Ролло, склоняя голову.
И от раскрытой ладони Хеса к оборотню протянулась сверкнувшая в свете, идущем от мерцающих знаков, нить, гибкой паутинкой захлестнувшая запястье баггейна и образовавшая знак, уже знакомый Исэйасу. Тот же самый, что был изображен на сапфире в кольце, отданным ему охотником.
– Как же так? – Ролло неловко поднялся с колен. – Хес, кто ты?
– Hespere Tuatta De Dannan, – раздался самодовольный, знакомый до дрожи голос, и из дверного проема показалась невысокая фигура, облаченная в белую рясу с вышитыми на спине скрещенными факелами. – Вечерняя Звезда Дома Туата Де Даннан, Высший Неблагой фейри, известный как Ловец Душ. Это даже больше, чем я ожидал.
– Магистр Гайюс? – неверяще ахнул Исэйас, изумленно глядя на Наставника, который с улыбкой на лице неспешным шагом приближался к ним.
– О, мальчик мой! Ты прекрасно потрудился, – благосклонно кивнул послушнику священник. – Не дал добыче соскользнуть с крючка. Я поздравляю тебя! По прибытии в Орден я замолвлю за тебя словечко.
Хес совершенно бесшумно сорвался с места, вытягивая клинок из ножен. Но не успел он сделать и пары шагов, как под его ногами вспыхнули голубоватые руны, а сверху рухнул, раскрываясь, прозрачный, мерцающий купол, заключив затормозившего охотника в силовую клеть и лишая возможности выбраться оттуда.
– Как опрометчиво, – ехидно заметил Магистр, довольно разглядывая зарычавшего от бессилия Хеса.
Исэйас бросился вперед, чудом избежав когтистой хватки баггейна, попытавшегося задержать мальчишку. Рыжий парнишка подлетел к охотнику, но стоило ему протянуть руку к прозрачной преграде, как длинная серебристая плеть, со свистом раскрутившись, ударила его в грудь, отшвыривая назад.
Приземлился он неудачно: спиной об пол. Из легких вышибло воздух, мальчишка со стоном согнулся, пытаясь разогнать темноту перед глазами. С трудом встал на колени, тряся головой: в ушах шумело. Когда его бесцеремонно вздернули наверх за шиворот, он лишь безвольно мотнулся в крепких руках Ролло.
– Эй, малец, ты живой? – с беспокойством поинтересовался бывший охотник, пытаясь привести послушника в чувство.
Дождавшись слабого кивка, баггейн осторожно поставил шатающегося мальчишку на пол, поддерживая под локоть.
– Отпусти его! – восстанавливая дыхание, потребовал Исэйас. – Все не так, как кажется, магистр! Он совершенно не опасен для нас!
– Мальчик мой, он же чудовище, – мягко укорил его Наставник. – Против таких, как он, мы и сражаемся. Не беспокойся, ты вскоре все поймешь.
– Что он поймет, Гайюс? – засмеялся Хес, отбрасывая бесполезный клинок в сторону. – Что ты собираешься наводнить человеческий мир Тварями, преследуя только одному тебе понятные цели?
– Замолчи, сидское отродье! – внезапно рявкнул священник и сделал пасс руками в сторону плененного охотника.
Хес сдавлено застонал, падая на колени и сгибаясь. Изо рта потянулась темная струйка, но мужчина, хрипло выдохнув, сплюнул кровь и издевательски скривил губы.
– И это все, святой отец? Это все, на что ты способен, имея в руках силу сотен жизней?
– Насмехайся, – прошипел Магистр, наклоняясь к обездвиженному пленнику. – Скоро ваша блаженная земля Тир‑Нан‑Ог будет стерта из этой реальности! Она – как гнойный нарост, заставляет страдать нашу землю!
– Ты несешь бред, – заметил Ролло, прикрывая сжимающего кулаки послушника. – Уничтожишь Тир‑Нан‑Ог – уничтожишь и человеческие земли! Ты совсем забыл про духов природы? Они ведь тоже фейри!
– Мы сможем жить и без волшебного народца, – в темных глазах священника разгорался фанатичный огонек.
– Ты безумец, – тихо прошептал Хес, поднимая голову. – Ты думаешь, что Твари станут подчиняться тебе, но не понимаешь, что стоит тебе проявить слабину, как они разорвут тебя, как жалкий кусок мяса. Они – существа, не принадлежащие к нашему миру, и несут лишь смерть.
– А кто такие фейри? – рыкнул Гайюс, почти вплотную приблизившись к замершему охотнику. – Те же Твари, только имеющие привлекательную оболочку!
– Мы – душа этого мира! – хрипло расхохотался темноволосый мужчина. – Как бы вы ни считали себя венцом творения, именно мы, «сидские выродки», удерживаем природу от того, чтобы она скинула вас, как лошадь излишне жестоких наездников!
– Да неужели? – Магистр коснулся лица охотника, заставляя посмотреть себе в глаза. – Что ж, мы это и проверим.
Из темноты выступило четыре Твари. По грудь взрослому мужчине, покрытые плотной чешуей, гибкие и быстрые. Хищные глаза чуть мерцали в полутьме, то и дело обращаясь к Хозяину.
– Баргесты, – баггейн отступил назад, таща за собой упирающегося Исэйаса.
– Магистр Гайюс! – мальчишка вывернулся из крепкой хватки Ролло и метнулся было вперед, но вновь был перехвачен за шиворот. – Хес преследует те же цели, что и мы! Он уничтожает враждебных людям созданий и сохраняет человеческие жизни! Я видел все это своими глазами, я знаю!
Исэйаса душило отчаяние. Он разрывался между двумя мирами: тем, что привычен ему и знаком, и тем, что показал ему необычный охотник – мир, полный волшебства и… сострадания. Он увидел то, что обычно скрывается от людей за пределами Гильдии – уверенность в своих товарищах, способность отдать собственную жизнь за того, кто дороже брата, сплоченность и следование единой цели. Но не стремление к спасению через разрушению, что сейчас демонстрировал его бывший наставник, а попытка удержать разваливающийся мир на грани, вновь собрать воедино разрозненные, наполненные ядом и тьмой человеческой низости части. Но послушника охватили сомнения – может, магистр знает что‑то, чего не ведает он? Может, все, что ему довелось увидеть, лишь лживая маска, прикрывающая жуткий оскал правды? Он не мог найти ответы на свои вопросы, и оттого сознание металось в ужасе. Но мальчишка знал одно – он не желал смерти Хеса, без раздумий бросившегося защищать его.
– Дитя, – снисходительно повернулся в нему наставник. – Все, что ты видишь перед собой – ложь. Это существо, называющее себя охотником, обманывает тебя точно так же, как и всех остальных – ты ведь ни разу не видел того, что скрывается за искусно наведенной иллюзией. Фейри всегда лгут, разве ты не помнишь? Они – угроза для нас. Рано или поздно их вновь охватит жажда крови и власти, ведь такова их природа. И тогда ничто не сможет спасти человеческий род от истребления. Ты готов пойти на такие жертвы ради того, кто лгал тебе с самого первого момента вашего знакомства?