Что-то отвратительно хрустнуло, и здоровая туша без звука рухнула на пол. В комнате стало одним мертвецом больше.
Осатаневшие стражники вмазали меня в стенку, но дальше, почему-то, дело не пошло.
Капрал прохрипел мне в самое ухо:
— Еще пожалеешь, щенок, очень пожалеешь! — и стражники выволокли меня в коридор, мимо позеленевшего от страха канцелярского, тупо таращащего на трупы.
Стражники грубо потащили меня куда-то вниз, еще ниже. Ярость клокотала во мне, никак не отражаясь на замершем в гримасе отвращения лице. Колдун охмурил короля, да? Еще неизвестно, кто в этой парочке был главнее, кто заправлял! Фернадос определенно многого не знает, а вся надежда теперь была на него. Что-то он предпримет!
Солдаты задержались около низкой, лишенной окошка двери с тяжелым засовом вместо замка, несший факел капрал отпер ее и меня впихнули в темноту.
— У тебя есть время подумать, щенок! — рявкнул напоследок лысый и захлопнул дверь.
Они вероятно полагали, что тьма и одиночество должны смутить, испугать меня.
Совершенно зря полагали.
— А я мог бы тебя предупредить, если бы ты соизволил поговорить со мной! — призрак излучал раздражение и тревогу.
— Знаю, знаю! Я устал, Крабат, я ничего не соображал. Сможет Фернадос меня вытащить?
— Тут есть сложности. Я как раз хотел сказать, будь у меня время! Среди прибывающих магов есть адепт Тьмы. Без Меча ты перед ним беззащитен, если он поговорит с тобой, ты не сможешь устоять, и мне придется отбиваться черт знает от кого, потому что сам перепрятать Меч я не в силах.
— О, Господи! Я в полном дерьме.
— Не унывай. Они поняли, что ты им не по зубам и на время оставят тебя в покое, будут ждать своего могущественного союзника. Подождем и мы. Ночью я смогу что-нибудь предпринять.
В затхлой темноте каменного мешка я совершенно потерял чувство времени.
Ослепленное зрение рождало фантомы: перед глазами проплывали изменчивые тени, россыпи разноцветных искр, темные точки и яркие пятна. Чем сильнее я пытался вглядываться в детали, тем стремительнее кружился призрачный хоровод. Наверно, так и сходят с ума. Когда резь в глазах стала невыносима, я плюнул на все, на ощупь нашел место посуше, и постарался заснуть.
Как ни странно, сон пришел, а вместе с ним — видения, такие же странные и тревожно-загадочные, как и события яви.
Я не могу сказать, когда начался сон — по началу мне снились темнота и тишина.
Потом появилось ощущение пустоты, вернее — огромной пустой залы, стены были безнадежно далеки, а своды — высоки, я стоял в центре, под ногами был теплый песок. В этом месте было что-то знакомое, казалось, мелькни хоть лучик света — и я узнаю, где нахожусь. Это было почему-то важно — понять, что это за место, здесь должны были быть сводчатые каменные арки, грубо отесанные стены и неровный пол гигантской естественной пещеры. Она виделась мне подобием Канализации — огромная каменная труба, но откуда-то всплывали детали — резьба на уровне человеческого роста, горгульи-часовые около арок, сверкающие прожилки руды в черном монолите.
На мгновение образ всплыл в сознании. Как вспышка, мелькнуло прозрение и, не задержавшись, погасло, оставив неприятное беспокойство.
Я НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ БЫТЬ ЗДЕСЬ.
Сон стремительно превращался в кошмар. Рядом со мной в темноте находилось что-то, и это что-то было огромно. Оно заняло собой почти всю пещеру, я знал, что оно движется во мраке, чувствовал, как оно близко.
И вдруг в ожившей темноте передо мной открылся глаз. Огромный золотистый глаз рептилии, казалось, он висит в пустоте, потому что представить себе такое большое существо я не мог. Должно быть, он светился изнутри. Я разглядел мельчайшие детали — сетку кровеносных сосудов, слабые пульсации зрачка, а потом глаз медленно моргнул.
Я отпрянул прочь и… проснулся.
Крабат утверждал, что снаружи только-только стемнело, хотя, по моему мнению, могло пройти уже три дня.
Мы готовились к прорыву.
Я пытался со слов Крабата понять планировку нижних этажей каземата, точность и быстрота действий могли иметь принципиальное значение.
По коридору кто-то прошел и я вздрогнул.
— Это обход, он проходит каждые час — полтора, кроме них на нижних ярусах никого нет, — успокоил меня призрак.
— А сколько им потребуется времени, чтобы сюда добежать?
— Минут пять — десять, я думаю, если они вообще заинтересуются шумом. Им придется ориентироваться на слух, местные сторожевые заклятья я погасил.
— Что худшее из ожидаемого?
— Расслабься! Максимум — ты свернешь не туда и тебе набьют морду.
— Ну, отлично.
— Главное — скорость, нигде не останавливайся. В колодец прыгай смело: там внизу вода, глубина — локтей шесть или больше, одно из немногих мест Канализации, используемое по назначению. Пара секунд падения — и ты в безопасности.
— Я там не задохнусь?
— Да брось ты! Вода проточная, воняет там даже меньше, чем здесь! Погоди минутку…
Призрак исчез и почти сразу появился снова.
— Стража устроилась в караулке, режутся в карты. Дадим им пару минут расслабиться, не так резво будут бегать.
Мы сидели в темноте и тишине, на этот раз я буквально кожей чувствовал, как пробегают секунды.
— Пора! — решительно заявил Крабат, я пригнулся и пару раз глубоко вздохнул.
Дверь с грохотом распахнулась в коридор, звякнул об пол сорванный засов, почти в тот же момент я вылетел наружу и, мигом сориентировавшись, стремглав помчался по узким проходам, отталкиваясь на поворотах от стен.
Система проходов и камер не возводилась по плану, похоже, она была построена гораздо позднее, чем надземная часть здания, и теперь довольно широко раскинулась под территорией королевского парка. Меня интересовало то место, где собранные по всем камерам нечистоты сливались в подземную речку, текущую по трубам Канализации. Крабат утверждал, что сточный колодец не охранялся и не запирался. Интересно почему?
Вид этого места вполне соответствовал моему понятию о застенках — закрытые двери, заплесневелые стены, редкие чадящие факелы. Почти у самой цели коридор спрямился, по бокам вместо дверей пошли толстые железные решетки.
Сначала я решил, что мне померещилось. В темноте за одной из решеток я разглядел смуглое перепачканное личико с неповторимыми чертами лесной нимфы, из-под слипшихся волос на меня смотрели большие, темно-зеленые глаза — я узнал бы их среди тысяч. Эти глаза округлились, узкая грязная ладошка прикрыла рот, и я окончательно потерял самообладание.
— Крабат! — для него здесь было слишком светло, мне пришлось потратить драгоценную минуту на затаптывание факелов.
— Ты спятил!!! — призрак аж зашипел от негодования. — Беги немедленно!
Из коридора донесся какой-то шум.
— Я ее здесь не брошу!
— Проклятье! У нас нет времени на героизм!
Призрак крякнул от досады и одним усилием вышиб половину прутьев. Девчонка не закричала, только всхлипнула негромко в темноте — человека, в которого каждый день швыряются кинжалами, такими вещами не испугаешь.
Нельзя было терять ни минуты. Не тратя времени на объяснения, я ухватил девушку за руку и рванул по коридору. Хвала Небу — она доверилась мне без расспросов.
Подобрав подол длинного платья, усыпанного цирковыми блестками, она во весь дух припустилась следом, звонко шлепая по камням босыми ступнями.
Сзади раздавались голоса, топот кованных сапог, но к колодцу — черному отверстию в кирпичном полу — мы добрались первые. Я взял девушку за плечи и подтолкнул к дыре.
— Прыгай, прыгай, не бойся!
И она без возражений прыгнула. Голоса раздавались совсем рядом, я глубоко вдохнул и скользнул вперед ногами в вонючую дыру.
Колодец был слишком узок для меня, пожалуй, если бы не склизкие стены, я позорно застрял бы на полпути к свободе, изрядно повеселив охрану. Внизу, в просторной трубе стремительно неслась подземная речка, от холода у меня чуть дыхание не остановилось. Я окунулся в воду с головой, но почти сразу вынырнул, отплевываясь и пытаясь сориентироваться в темноте — бледное пятнышко колодца уже почти исчезло из виду.
Вокруг сомкнулась характерная только для Канализации стылая сырость и гулкая тишина, нарушаемая только журчанием воды. Я вдруг понял, что плыву один, и от этого открытия меня заново пронзил холод. Сильное течение несло меня вперед как щепку, я нырнул и принялся лихорадочно шарить под водой.
— Впереди. — Услужливо подсказал призрачный шепот.
Я рванулся вперед, рукой нашарил под водой что-то живое и, вцепившись в лоскутья одежды, устремился к поверхности.
Мои легкие горели, она судорожно закашлялась и отчаянно вцепилась в мою руку.
Помоги мне Бог, девчонка не умела плавать!
— Правее, греби правее! — я забарахтался в воде, стараясь выполнить указания Крабата: плыть, таща за собой девушку, было нелегко. Впереди раздавался какой-то подозрительный гул и это прибавило мне сил — было похоже, что вода падает с высоты или устремляется в узкое русло.
— Сбоку коридор, ты должен попасть туда. Осторожно, тут ступеньки!
Я врезался в эти ступеньки спиной и тут же перекатился на бок, стараясь вытащить девушку из воды.
— Ну же! Лезь вперед, постарайся!
Надо заметить, она совладала с собой быстрее, чем я, и, отпустив мою руку, сама вскарабкалась на ступени. Мы лежали на каменном полу, дрожа от холода и пытаясь отдышаться, в отдалении монотонно гудел поток. Древние лабиринты полны сюрпризов, похоже, тюремщики были уверенны, что этим путем никто не сбежит.
Однако рассиживаться некогда. Я сел, привалившись к стене, но встань не смог — цыганка прижалась к моей груди и заплакала, ее трясло, бедняжка слишком многое пережила сегодня. Ну вот, мало нам сырости! Я нежно погладил ее по мокрым волосам. Почему девушки не бросаются мне на шею в более подходящих обстоятельствах?
— Мой лорд! Вы пришли за мной, вы пришли спасти меня!
Заманчивая перспектива… Я немного отстранился.
— Извини, малышка, но — нет. Я сам попал в передрягу и нашел тебя совершенно случайно, а потом чуть не погубил, прости!
Она замотала головой, в темноте я не видел выражения ее лица.
— Нет, нет, это — судьба! — она нашарила в темноте мою руку и прижала к лицу. — Я видела тебя много раз — во сне. Я знала, что мы встретимся. Сара сказала, что нам судьба быть вместе, во всем. Я хотела сказать, но ты так быстро ушел! — Она последний раз всхлипнула и добавила уже совсем спокойно: — А во Внутренний город нас не пустили.
— Тебя как звать?
— Изабель, — она отпустила мою руку, кажется, чтобы поправить волосы.
Тут было одно «но»…
— Это из-за меня ты сюда попала? Ты пыталась меня найти?
Изабель снова замотала головой:
— Нет, нет! Это из-за Тамары — ее обвинили в колдовстве, а она ведь ничего не делала, только гадала! Когда пришли стражники, мы ее спрятали, а они обозлились и схватили меня, сказали: «Пока не скажешь, где колдунья, не отпустим». Больно я их испугалась! Только бы Тамара к ним сама не пришла, мы ведь уже убежали.
Я улыбнулся:
— Ну, пока еще нет. Послушай, а ты боишься привидений?
Она фыркнула. Похоже, к ней быстро возвращалось отличное настроение.
— Вот еще! Но только привидения не могут ничего ломать, они пугают и насылают иллюзии. Это был призрак, да?
— Да. Ты боишься призраков?
— Он хороший или плохой?
— Хороший!
— Тогда не боюсь. А куда мы пойдем теперь?
Это был дельный вопрос.
— Сейчас узнаю. Крабат, ты здесь?
Искристое облако материализовалось перед нами, призрак был настроен мрачно.
— Я предпочитаю, когда меня боятся.
— Не дуйся. Она может тебя слышать?
— Да, она ведь принадлежит к роду волшебников, но я категорически против того, чтобы тащить ее с собой. У твоих врагов появиться повод преследовать тебя официально.
— Возможно, они решат, что я погиб.
— Между прочим, там впереди — водоворот, этим путем они избавляются от тел, трупы выносит лигах в трех от города ниже по течению. Но поможет тебе это не на долго.
— А кто ваши враги, мой лорд? — вмешалась Изабель.
— Могучие колдуны и чудовища. Слышала о демоне в Нижнем городе? Это был самый слабый!
— У-у, как интересно! Так вы сражаетесь с демонами?
Просто поразительно, что может сделать с мужчиной внимание хорошенькой девушки.
Я уже готов был пуститься в подробное описание своих похождений, но Крабат бесцеремонно прервал нас.
— Маги Гильдии уже подъезжают к городу, один из них — колдун, ты собираешься поселиться здесь, или мы все-таки будем выбираться?
— Да, конечно. — Призрак готов был шипеть и плеваться. На всякий случай, я снова взял Изабель за руку — еще немного и он бросит ее обратно в реку. — Надо выбираться. Держись за меня, Крабат покажет нам дорогу. Знаешь, мне надо еще кое-что забрать.
Вставая, я что-то уронил на пол. Книжка магистра Фуранулуса! Удивительно, как она удержалась за поясом. Было бы обидно потерять ее теперь, когда она прошла со мной через такие испытания, хотя вода наверняка размыла текст. Воспоминание о безмятежных днях, безвозвратно потерянных, посетило меня и согрело сердце, я решительно засунул книгу за пояс.
Призрак понял намек, через полчаса мы добрались до каменного леса, и я извлек Меч из тайника. Мои пальцы слишком дрожали, чтобы возиться с застежками, поэтому волшебное оружие пришлось тащить под мышкой.
Гнетущая тишина подземелий подействовала на Изабель, она притихла и крепко держалась за мою руку. Я извлек Меч — при его свете было легче идти — и поручил ей нести ножны.
Крабат повел нас куда-то левее, чем была расположена усадьба, как я понял — к реке. Мы не сговариваясь шли быстро, ходьба согревала и не оставляла времени для страхов, где-то через час коридор пошел вниз и у наших ног заплескалась мутная застоявшаяся вода, запахло рыбой и тиной.
Призрак оставил нас около полуразрушенной арки, выводящей прямо на мерцающую лунными бликами гладь реки.
— В принципе, лунный свет мне не страшен, но я не хочу лишний раз появляться на поверхности — маги уже близко.
Мы остались одни под высокой каменной набережной у Королевского моста, ведущего в Новый город и дальше к Ункерту. Луна серебрила воду, река лениво плескалась у наших ног, высоко на камнях еще сохранились следы весеннего половодья.
— Похоже, здесь мы расстаемся, малышка.
— Почему же?
Теперь я мог видеть, как она фыркает — поднимая бровь и надувая губки.
— Мне надо уходить отсюда — из города, из Сантарры, это будет очень опасный путь…
— И далеко ты уйдешь пешком? — перебила меня Изабелла.
— Ну…
— Не майся, — снисходительно улыбнулась циркачка. — Я даже отсюда вижу причалы у Верфей, там у нас корабль — мы собирались плыть в Саркессию рекой, без меня наши не уйдут, если все будет удачно — мы к рассвету будем уже так далеко от Сент-Араны, как только позволит ветер.
— Это слишком опасно для тебя — быть рядом со мной.
— Быть рядом с тобой — моя судьба, — она была предельно серьезна. — Страшные несчастья ждут того, кто попытается уйти от судьбы, но если ты ей верен — все враги падут и удача будет с тобою. И потом, для тебя путь по воде — лучшее решение: магу трудно проследить того, кто плывет. Идем же! Пока им не пришло в голову обыскать берег.
Я заколебался — ее предложение звучало разумно, хотя мне не нравилась идея втягивать ее в мои злоключения.
Все решилось неожиданно — ночь разорвал грохот копыт, по широкому проспекту к мосту неслась кавалькада не менее чем из десятка лошадей. Я затащил Изабель обратно под арку и сунул Меч в воду (раз она так помогает). Вовремя! На мост ворвался большой отряд, даже больше, чем казалось по слуху: полсотни верховых — воины в полной экипировке, звенели подковы и бряцали доспехи, в центре колонны — четверо в плащах, богатая сбруя лошадей мерцала в лунном свете серебром и самоцветами.
Я чертыхнулся и забрался подальше в трубу. Проклятье! Времени совсем не остается.
— Ух ты! — черные брови изогнулись, прекрасные глаза задумчиво прищурились, чудное, живое лицо изобразило недоумение и озабоченность. — Почему такие богатые господа путешествуют ночью?