Хлопнула дверь. Её взгляд заметался по комнате.
Свечи и лампы погасли. Она была одна, в темноте, с мертвецами.
Втянув воздух, Сэндри села. Она увидела белые каменные стены Дисциплины и свою вышитую драпировку с Деревом Жизни. Почти рассвело. В комнате было достаточно света — и хорошо, потому что её маленькая прикроватная лампа погасла. Она нахмурилась. Пришёл ли к ней кошмар потому, что её свет погас? Возможно ей стоит попросить у Ларк лампу побольше, если у этой не хватает масла на всю ночь.
Дрожа, она выбралась из кровати. Сон всегда был один и тот же. Родители выглядели так же, как в тот день, когда она нашла их. На самом деле Пириси тогда была ещё жива, и пыталась не дать ей войти в родительскую спальню. На самом деле они услышали рёв толпы, и Пириси настояла на том, чтобы спрятать её.
Налив в таз холодной воды, она смыла с лица испарину. Чистя всё ещё дрожащими руками зубы, Сэндри поклялась, что попросит у Ларк лампу побольше. Ей просто надо держаться подальше от темноты, вот и всё.
Проснувшись, все увидели подёрнутое дымкой небо и странный оранжевый свет. Воздух был жарким, влажным и удушливым. Медвежонок бегал между парадной и задней дверями и скулил. У Трис болела голова, её мутило. Розторн и Браяр были раздражительными. Даджа, которой нравилось по возможности ходить босяком, надела башмаки. Наверху с ней было всё в порядке, но внизу земля казалась горячей.
Тем утром медитация не удалась никому. Они были слишком беспокойны.
- Тебе лучше взять выходной, Браяр, ‑ сказала в полдень Розторн. ‑ Я пойду полежу, ‑ мертвенно-бедная, она ушла в свою комнату и закрыла дверь.
- Я уберу со стола, ‑ сказала Ларк. Она тоже выглядела неважно. ‑ Мне надо сделать кое-что. Иди поиграй — и забери с собой Медвежонка. Он меня раздражает.
Сэндри повесила на плечо свою сумку для рукоделия и поймала щенка. Ей потребовались обе руки, чтобы удержать его. Он уже был не таким лёгким, как пять недель назад, когда они только привезли его из города.
- Трис, может тебе пойти прилечь, ‑ предложила она.
- Она права, ‑ заметила Даджа. ‑ Ты выглядишь похожей на старый сыр.
- Спасибо на добром слове, ‑ сухо ответила Трис. ‑ Пойдём пройдёмся. По возможности — вне стен.
- Давайте, ‑ сказал Браяр. ‑ В конце-концов, не у нас же будут землетрясение и приливная волна. Нико сказал, что не у нас.
После садов Сэндри отпустила щенка. Он поспешил вперёд через южные ворота, бросаясь на сорняки и обнюхивая булыжники. Внезапно он застыл. Между дорогой и скалой мышь грызла семена травы. Четвёрка увидела её в тот же момент, что и Медвежонок.
- Нет! ‑ закричал Браяр, устремившись к их любимцу. Мышь побежала, преследуемая собакой по пятам. Крича ему, чтобы он остановился, все четверо побежали за ним, через дорогу, вниз по тропе — и в пещеру. Медвежонок не останавливался, удаляясь внутрь скалы. Его лай отражался от стен.
- Я с этого зверя шкуру сдеру, ‑ сказала Даджа, ища фонарь, который принесла сюда несколько недель назад. Она его нашла.
- Сначала его надо поймать, ‑ проворчал Браяр. ‑ Медвежонок, а ну тащи свою задницу обратно!
Возясь с кремнем и сталью, которые хранились рядом с лампой, Даджа пыталась высечь искру. Наконец фитиль зашипел и вспыхнул.
Трис заметила, что Сэндри уставилась на лампу.
- Ты в порядке? Надо идти искать его.
- Я в порядке, ‑ хрипло ответила Сэндри.
Они последовали за щенком в глубину скалы, куда раньше не заходили. Свет, отражавшийся от начищенного латунного зеркала в задней стороне фонаря, падал на неровности и изгибы пещеры, не достигая её дальней стены. Они никогда не осознавали, что она настолько глубока.
- Мы ведь уверены насчёт землетрясения и приливной волны? ‑ прошептала Трис. Остальные посмотрели на неё. ‑ Я плохо себя чувствую.
- Нико был абсолютно уверен, что они до нас не достанут, ‑ настаивал Браяр. ‑ Перестань беспокоиться. Медвежонок, вернись!
Даджа остановилась. Что-то привлекло её внимание в стене, блестящий слой в глиняном ложе.
- Сэндри, возьми-ка лампу?
- Ладно.
Даджа передала ей лампу и ковырнула ногтем блестящее вещество.
- Благословение торговых ветров, ‑ отметила она. ‑ Интересно, знает ли Фростпайн о том, что под храмом есть уголь.
Браяр подошёл и положил на скалу ладонь. Закрыв глаза, он погладил её.
- Розторн права. Он и впрямь состоит из очень старых растений, ‑ благоговейно сказал он.
Они шли дальше, потеряв из виду вход в пещеру, когда туннель выгнулся влево и вниз. Даджа держала руку на прослойке угля. Она расширялась дальше в глубину.
- Почему храм Огня платит по высоким ценам за саммерсийское топливо, когда мы могли бы начать добывать своё собственное прямо здесь?
- Всё это место похоже на то, что находится в моём горшке с шакканом, ‑ объяснил Браяр. ‑ Розторн говорит, что когда в кратере построили храм, проложили трубы, слои гравия и какие-то магические границы, чтобы нас не затапливало во время дождя. Держу пари, они боятся хоть что-нибудь трогать внизу, не смотря на цены.
Медвежонок подбежал к ним, свесив язык, с побелевшими краями глаз. Сэндри присела посмотреть на него, поставив фонарь рядом на пол.
- Медвежонок, что такое? Что не так? Он дрожит как лист, ‑ сказала она остальным.
- Он что … ‑ начала говорить Даджа, и остановилась. Жар в земле начал прожигать сквозь её башмаки. Стена у неё под рукой нагрелась так быстро, что она с визгом отдёрнула руку.
- Не смотрите на меня, ‑ слабо произнесла Трис, ‑ но я думаю, что начинается прилив. Опять, ‑ она пошатнулась и упала на колени. Медвежонок завыл, наполнив пещеру эхом.
Браяр втянул воздух, приложив руки к ушам. В земле поднялся крик, зелёные голоса вопили в агонии, пещера прыгнула — или точнее подбросила их как игрушки на простыне. Упавший кусок сланца разбил фонарь. Сэндри с криком упала на Медвежонка. Даджа метнулась ей на помощь. Покачнувшись, когда пол накренился, она упала на Сэндри и собаку.
Потолок упал, остановившись лишь в нескольких дюймах над их головами.
Казалось, земля переворачивалась, вздымалась и перекручивалась целую вечность. Наконец она замедлилась и остановилась. Какое-то время не было слышно ничего, кроме треска камня, скуления Медвежонка и хриплого дыхания.
- Темно, ‑ в голоса Сэндри слышалась дрожь. ‑ Не оставляйте меня в темноте, пожалуйста! Я буду хорошо себя вести …
- Саати, ‑ прохрипела Даджа, слёзы катились по её щекам, ‑ пожалуйста, не говори так, ‑ что-то давило ей на спину. Она стояла на четвереньках, упёршись ногами и ладонями в пол. Медвежонок и Сэндри были зажаты под ней, одновременно поддерживая её и закрываясь ею. Длинная ось веретена Сэндри впилась ей в грудину. ‑ Что случилось — спросила Даджа. ‑ Что сейчас над нами?
Послышался шорох; зашелестел гравий. Рыщущая рука чуть не попала Дадже в глаз.
- Прости, ‑ сказал Браяр. ‑ Темно как в … ‑ он ощупал поверхность над спиной Даджи.
- Темнота, ‑ прошептала Сэндри. ‑ Только не темнота!
Трис прочувствовала пространство вокруг них:
- Тут два больших камня, ‑ сказала она. ‑ Один — под углом, он не даёт всему остальному упасть на меня сверху — по крайней мере пока.
- Над тобой чувствуется уголь, Даджа, ‑ сказал Браяр. ‑ У меня с одной стороны — земля, а с другой — скала.
Запястья Даджи ощупала рука.
- Это всего лишь я, ‑ сказала Трис. ‑ Медвежонок, иди сюда, ‑ щенок взвизгнул, когда она схватила его задние лапы и дёрнула. ‑ Прости, ‑ пробормотала она. Осторожно потянув, она подтащила собаку к себе.
Сэндри, давай, ‑ сказал Браяр. ‑ Не раскисай. Надо быстро что-то придумать. Есть ещё повторные толчки, знаешь ли. По крайней мере вылези из-под Даджи.
- Где ты, ‑ хныча, спросила Сэндри. ‑ Я ничего не ви …
Она закричала, когда Браяр дотронулся до её руки. Воздух заполнил шелест смещающейся земли. ‑ Тебе надо успокоиться! ‑ прошептал Браяр. ‑ Мы в сложной ситуации, и нам нужны все наши извилины!
- Вместо половинок, которые только и есть у тебя, ворёныш? ‑ протянула Даджа.
К её удивлению, Трис тихо засмеялась.
Сэндри вцепилась в руки Браяра. Когда он потянул, она вывернулась из-под Торговки. Даджа со вздохом начала приседать — и почувствовала движение угля над собой. Она снова поспешно прижалась спиной к нему.
Рука нащупала её грудную клетку.
- В чём дело? ‑ потребовал Браяр. ‑ Почему ты не садишься?
- Потолок задвигался, когда я попыталась.
Сэндри зарыдала. Маленькая рука зажала ей рот.
- Да что с тобой такое? ‑ дрожащим голосом тихо спросила Трис. В состоянии полу-паники она не могла слышать, как Сэндри боится. ‑ Ты вставала против Крэйна, забияк и толпы весьма раздосадованных купцов, поэтому я знаю, что ты ‑ не трусиха.
- Слишком сложно объяснить, ‑ прошептала Сэндри, когда Трис убрала руку.
- Это глупо! ‑ оборвал её Браяр. ‑ У нас же есть магия — и посмотрите на нас! Я не знаю ничего, что могло бы помочь. Какой смысл быть магом, если случается такое?
Даджа наполовину припомнила что-то.
- Тихо, ‑ приказала она. ‑ Мне нужно подумать.
- Мы в беде, ‑ прохрипела Сэндри, и хихикнула. Медвежонок лизнул её в лицо.
Никто не двигался. Вокруг них из земли доносились звуки: смещающейся почвы, раскалывавшегося камня. Браяр напряжённо пытался услышать грохот повторного толчка, хотя что он собирался делать, если бы он пришёл, никто понятия не имел.
- Не думаю, что даже такая сильная девочка, как ты, может удержать скалу, ‑ наконец сказала Трис, отерев лицо о свою юбку. ‑ Наверное тебе помогает твоя магия.
- Постой — помните, что сказал Нико? ‑ спросил Браяр. ‑ Подумать о вещах, с которыми мы умеем работать, и открыться — и позволить нашим знаниям оформить магию, если нам не известны нужные заклинания.
- Подожди минуту, ‑ ответила Даджа. ‑ Посмотрим, что я смогу найти.
Закрыв глаза, она глубоко вздохнула и закашлялась. Браяр проскользнул под неё, подперев её ноги и живот своей спиной. Даджа смогла расслабиться, упёршись в него, не позволяя их крыше двигаться.
- Спасибо, ‑ прохрипела она, когда снова смогла дышать.
Сглотнув, она сделала медленный и глубокий вдох. Выдохнув, она очистила свой разум. Не важно, что ей едва ли было удобно, не важно, что её нос был забит пылью, не важно, что у неё ныли запястья и щиколотки. Вдох, вдох, вдох …
«Безопасность», ‑ подумала одна, плывя в темноте. «Я хотела бы оказаться в безопасности, на время. Защищённой. Укрытой», ‑ ясно, как если бы она стояла в своей комнате, она увидела сураку, ящик для выживания. Метка Третьего Корабля Кисубо была выбита на его покрытых кожей боках. Его укрепляли металлические полосы; внутри он был обит медью, чтобы обезопасить содержимое.
«Безопасность», подумала она, и открылась магии. «Защити нас».
Энергия выплеснулась из неё, разрастаясь, включая остальных раскиданных по каверне детей, принимая форму, которая означала безопасность для Даджи Кисубо. Сила сказала ей, что находилось вокруг них: слои камня, угля и руды, и яркие прожилки, которыми оказались кусочки камня-со-звёзд. Её энергия наполнила эти вещи, песчинка за песчинкой, камешек за камешком, принимая форму ящика. Он был вещественным, но в то же время не был, этот магический сураку. Растянувшись до предела, три фута во всех направлениях, её магия извернулась, как устраивающая ямку в любимой подушке кошка. Она успокоилась и затвердела. Связь между Даджей и только что созданной ею сущностью разорвалась. Они были отдельно — она и живой сураку.
- Я думаю, что мы пока в порядке, ‑ прошептала она. ‑ Я … я уверена, что я сделала что-то, но … только не начинай спрашивать, купеческая дочка, потому что я не могу объяснить. Пока что мы защищены. Я думаю.
Трис распространила свои собственные чувства и нашла магический барьер.
- Позволит ли он мне найти воздуховод? ‑ взволнованно спросила она. Её горло ощущалось сухим и забитым. ‑ Если мы не проведём сюда поскорее воздух, у нас будут крупные неприятности.
- У нас уже крупные неприятности, ‑ указал Браяр.
Даджа вспомнила, как магия проходила через камень и металл.
- Думаю, позволит, ‑ сказала она. ‑ Весьма уверена, по крайней мере. Попробуй, ‑ и для своей магии безмолвно добавила: «Пожалуйста?»
В углу у Трис между камнями была щель. Положив руки по обе её стороны, она глубоко-глубоко вдохнула и выдохнула. Снаружи окружавшего их ящика запульсировали волны — не толчки землетрясения, но передвижения плохо утрамбованных земли и камней. Им нужно было подвинуться и найти другое место. В этом участке земли ничто не находилось в балансе, он мог сдвинуться в любой момент. Осматривая окрестности, Трис содрогнулась. Энергия колебаний земли отличалась от неспокойствия прилива, который она пыталась остановить, но в то же время они были схожи. Ей надо было быстро что-то сделать, пока эти волны не набрали силу, чтобы пробить заклинание Даджи.
Вдохнув, она позвала их к заваленному разлому и тихонько подтолкнула вперёд. Щель расширилась, когда волны прокатились по ней, смещая почку и камни с обеих сторон.
Сэндри захныкала, когда их угольная крыша заскрипела.
- Даджа? ‑ прошептал Браяр. ‑ Звучит зловеще. Твоя магия не может это остановить?
- То, что я сделала — вовне того, что находится у нас над головой. Я не могу поддерживать крышу.
- Дай-ка я посмотрю, ‑ предложил мальчик.
Они ждали. Когда Трис снова вдохнула, Даджа и Браяр последовали её примеру. Когда они вошли в ритм вдохов, задерживания дыхания и выдохов, они протянулись к углю, чувствуя множество тонких слоёв, сжатых вместе. Даджа почувствовала в них обещание огня; Браяр — самодовольство древних растений, которые сумели превратить себя во нечто иное.
«Что думаешь, Даджа?», ‑ его внутренний голос ощущался/звучал в её разуме как сосновые иголки.
«Дави вверх, с помощью своей магии», ‑ для Браяра она ощущалась/звучала как горячие угли. «А я буду давить своей».
Вместе они глубоко вдохнули. Браяр подумал о трамбующем землю совке и коротко постучал по их крыше. Даджа подумала о мехах, раздвигающихся, чтобы засосать внутрь побольше воздуха. Уголь захрустел и сместился вверх.
Сэндри закричала, но остальные ушли слишком глубоко в свою силу, чтобы услышать. Трис, расширив свой воздуховод с помощью дополнительных колебаний земли, пробилась к поверхности в трёх местах. Через одно из них тут же полилась вода; она спешно закрыла его с помощью ударной волны и камня. Другие два отверстия оказались хорошими, она почувствовала, как потёк в их пространство воздух.
- Попробуем меня подвинуть, ‑ прошептала Даджа Браяру. Он выскользнул из-под неё, просунувшись между Сэндри и Трис. Медвежонок сжался у Сэндри на коленях. Очень, очень осторожно Даджа позволила своим коленям согнуться. Она пригнулась, прислушиваясь. Пласт угля не двигался. Со вздохом облегчения она устроилась, сев на землю, обхватив колени руками.
- Держится, ‑ прошептала она. ‑ И наружная защита по-прежнему там.
Какое-то время никто из них не говорил ни слова. Они прислушивались, или молились, или плакали, бесшумно, чтобы не дать остальным знать. В их убежище не было ни луча света. Каждый звук имел значение — как обещание неминуемой смерти, так и чувство чьего-то бока или ноги или хвоста — означали, что они ещё живы.
- Слышь чё, Мешок, я б дал зуб на отсечение, что в те нет ни одной трусливой жилки, ‑ наконец прохрипел Браяр.
- Ну, теперь ты знаешь, ‑ ответила Сэндри. ‑ Я боюсь темноты.
- В данный момент я не могу это оспорить, ‑ сказал ей Браяр. Не смотря на свой страх Сэндри улыбнулась. ‑ Это потому, что ты была в той кладовой, когда первый раз сотворила волшебство?
Она кивнула, затем вспомнила, что никто её не видит:
- Мне … мне жаль. Я попытаюсь собраться, то … ‑ вопреки себе она всхлипнула, губы её задрожали. ‑ Это даже хуже, чем тогда. Там у меня хотя бы было больше места.
- Но они нашли тебя, ‑ указал Браяр. ‑ И тогда всё стало хорошо.