Это было ужасно. Словно Нед смотрел сквозь какой-то зловещий светофильтр. Мир утонул в кроваво-красном цвете. И внезапно он почувствовал и запах тоже. С ужасом и отвращением он ощущал привкус крови. Она была у него во рту, в горле, липкая, густая, удушающая и…
Он отвернулся, и фонтан рвоты хлынул у него изо рта. Потом еще раз и еще, он весь содрогался, его выворачивало наизнанку.
— Боже мой, Нед! Мне не следовало…
— Кажется, мне не очень-то нравится это место, — выдавил он, тяжело дыша.
Мелани уже достала телефон.
— Не звони им! — сказал он. Говорить было тяжело. — Я просто… это просто мигрень, наверное.
Слишком поздно. Она быстро что-то говорила Грегу, звала их обратно. Если честно, Нед был не против. Ему надо убраться отсюда, туда, где он смог бы попытаться справиться с тем неоспоримым фактом, что, кажется, видит и чувствует присутствие насильственной смерти огромного количества людей. Бойню, мир, пропитанный кровью.
Вчера — скульптура, высеченная восемьсот лет назад. А теперь это.
— Когда… — Он сделал вдох, чтобы успокоиться. — Мелани, когда произошла эта битва?
— Ох, Нед. Забудь об этой чертовой битве! Вот вытри лицо. — Она дала ему одну из влажных салфеток из пакетика. Еще одна вещь из ее сумки. Он сделал то, что она велела, и снова надел темные очки. Выпил немного воды.
— Когда она была? Скажи!
— Ох, черт. — Он слышал, как она листает свои записи. Его глаза опять были закрыты. — В 123 году до нашей эры, так у меня написано. Почему тебе так хочется об этом говорить?
— Потому что не хочу говорить о рвоте, ясно?
Две тысячи сто лет.
Что происходит, когда теряешь сознание? Глаза закатываются под лоб? Можно умереть, например, если ударишься головой о камень?
Нед слышал, что приближаются парни. Очки он не снял. Он знал, что если снимет их, то опять увидит этот красный цвет повсюду. Мир, залитый темной кровью. Этот ужасный запах все еще был с ним, похожий на запах мяса, густой запах гнили…
Неда снова стошнило, как раз когда подошли парни, он ничего не мог поделать. Всухую, в нем уже ничего не осталось.
— Боже! — сказал Грег. — Тебя и правда прижало, а? Поехали. Мы тебя сдадим Вере-коку и уложим в постель.
Они опять сели в микроавтобус. Грег завел мотор, и они поехали дальше на север, потом свернули налево у перекрестка и поехали обратно с другой стороны горы.
Теперь Грег не снижал скорость, чтобы посмотреть на места для съемок, он вел машину быстро, по дороге, которая для этого не годилась. Нед, прислонившись к своей дверце, чувствовал, что Стив и Мелани каждые несколько секунд бросают на него взгляды. Он хотел быть отважным — героический инвалид, — но это нелегко, когда продолжаешь ощущать запах крови, и качка автомобиля не улучшала самочувствия.
А затем, на полпути назад по этой извилистой дороге на северном склоне горы Сент-Виктуар, все наладилось.
Он был в полном порядке. Все прошло.
Во рту остался плохой привкус после рвоты, но не больше. Ничего, кроме воспоминаний. И он знал, что чудодейственные свойства «адвила» тут ни при чем. Нед осторожно снял темные очки. Никакого кроваво-красного оттенка в вечернем небе и в деревьях. Только воспоминание. И страх. И страх тоже.
— Мы почти дома, — произнесла Мелани озабоченным тоном.
— Я хорошо себя чувствую, — сказал Нед. Посмотрел на нее. — Честно. Все прошло. Никакой ауры, ничего.
— Ты серьезно? — Стив обернулся и пристально смотрел на него.
— Правда. Я не лгу. Понятия не имею, что со мной было. — Последнее было ложью, но что он мог сказать?
— Пищевое отравление, мигрень, последствие разницы во времени. — Мелани загибала пальцы. Он услышал в ее голосе облегчение. Это его тронуло.
— Чувство вины? Из-за того, что ты сотворил с телефонами? — спросил Стив с переднего сиденья.
— Должно быть, именно это, — согласился Нед.
— Я все же отвезу тебя домой, — сказал Грег. — Ты можешь перенести свое свидание на завтра.
— Ни в коем случае, — отозвался Нед. — И это не свидание. Это кока-кола в пять часов.
— Ха! — ответил Грег. Он тоже явно испытывал облегчение.
— Ну, мы все равно заедем на виллу, — сказала Мелани. — Время еще есть, и это по дороге. Возможно, ты захочешь принять душ и почистить зубы. Подумай о девушке, пожалуйста.
— Правильно. А ты сможешь проверить мои ногти и уши и снова завязать мне шнурки на туфлях. Двойным узлом.
Мелани рассмеялась.
— Отвяжись, Нед. Для этого я слишком молодая и крутая. — Она ухмыльнулась. — Тебе должно очень повезти, чтобы я встала перед тобой на колени.
Нед залился краской.
Грег фыркнул.
— Ты? Крутая? С бездонной сумкой, как у Мери Поппинс? Нет, ты не крутая, Мел, — сказал он. — Извини, что пришлось тебе об этом сообщить.
Она нагнулась вперед и стукнула его в плечо.
— Не трогайте руками водителя, — сказал Грег. Он запел «Ложечку сахара», и Стив подхватил песню.
Нед опустил свое окно. Воздух был свежим и чистым. Полевые цветы, желтые, белые и лиловые, пестрели на обочинах дороги. Они проехали по небольшому мостику. Вид на овраг внизу был великолепный. Он увидел, что Мелани тоже смотрит в окно. Она что-то черкнула в своем блокноте. То, что она недавно сказала, было очень сексуально, правда.
На переднем сиденье ребята все еще пели песню из «Мери Поппинс». Мелани нагнулась вперед и шлепнула каждого своим блокнотом, без особого результата, потом снова откинулась на спинку и скрестила руки, пытаясь выглядеть недовольной.
Она увидела, что Нед на нее смотрит, и подмигнула. Конечно. Ему пришлось рассмеяться. Мелани.
ГЛАВА 5
— Кровь? Действительно цвет крови?
Перед Кейт стоял очередной эспрессо; Нед на этот раз заказал апельсиновый сок. Она пришла в кафе минут через пять после него, слегка запыхавшись. Ее школа находилась на другом конце города. Оба стола на улице снова оказались занятыми; вокруг них в кафе было полно людей, которые громко разговаривали, курили, читали газеты, пристроив у ног пакеты с покупками. Нед все еще не мог привыкнуть к дыму; здесь он витал повсюду.
Он кивнул.
— Красный, как кровь. И я ощущал привкус крови, когда глотал. Меня от нее тошнило. Но только вблизи от того поля боя. Когда мы отъехали, все закончилось.
Она пристально смотрела на него — карие глаза, лицо в редких веснушках. Сегодня она стянула волосы сзади и надела рваные джинсы и майку без рукавов в сине-белую полоску, а поверх нее белую мужскую рубашку, расстегнутую, с рукавами, закатанными до половины. Она очень хорошо смотрится, подумал Нед.
— Если ты мне не веришь, — сказал он, — то никто не поверит. Я даже никому другому рассказать не могу.
Кейт покачала головой.
— О, поверь мне, я тебе верю. — Она встретила его взгляд и отвела глаза. — После вчерашнего я бы поверила, даже если бы ты сказал, что видел корабль-матку пришельцев.
— Это на следующей неделе, — ответил Нед.
Кейт скорчила рожицу.
— Ты что-нибудь слышала об этом Марии? — спросил он через несколько секунд. — О той битве?
Она прикусила губу; он уже к этому привык. Затем опустила глаза на столешницу. Нед громко рассмеялся.
— Ага! Конечно!
— Так и знала, что будешь смеяться, — сказала Кейт. — Ну почему интересоваться чем-то глупо?
Нед посмотрел на нее.
— Это не глупо. Расскажи мне.
— Ну… я действительно написала об этом эссе.
— Боже, Кейт, ты меня убиваешь! Я просто обязан тебя дразнить. — Он замолчал, быстро сообразил. — Погоди, может, и не стану. Гм, оно у тебя есть? Здесь? То эссе?
Она подняла брови и помедлила с ответом.
— Нед Марринер, я в шоке… Ты хочешь списать у меня работу?
— Правильно, черт возьми, я хочу списать у тебя работу! Мне нужно написать три эссе за шесть недель, или пропали мои летние каникулы, когда я вернусь домой.
— Ну, — сказала она, улыбнулась и откинулась на спинку стула, — мне придется хорошенько над этим подумать. Ты меня все время подкалываешь, а мы ведь только познакомились. Нельзя же раздавать работы, получившие «отлично», кому попало.
— Я угощу тебя кофе. Я куплю тебе рубашку получше.
— Это рубашка моего брата, — объяснила Кейт Уэнджер, — и мне она очень нравится.
— Она замечательная. Правда замечательная. Ты в ней выглядишь горячей девчонкой. Красоткой. Расскажи мне о Марии.
— Я правда выгляжу горячей девчонкой?
— Мари-Шанталь отдыхает.
— Тоже мне достижение, — фыркнула Кейт.
— Кто этот Марий? Пожалуйста.
Она отхлебнула кофе. Но выглядела она довольной. Нед даже почувствовал нечто вроде гордости собой. Он шутит, смешит девушку. Вокруг них кафе было наполнено звоном тарелок и чашек и гулом голосов. У одной женщины под стулом сидела маленькая собачка; дома этого не позволили бы. Ему здесь нравилось.
— Марий был дядей Юлия Цезаря, — сказала Кейт. — Женился на тетке Цезаря. В то время был генералом в Северной Африке. По-видимому, он был невысоким парнем, жестким, умным, молодым, когда все это произошло, — лет двадцати пяти, что-то в этом роде. Дело было в том, что восточные племена кельтов начали двигаться в этом направлении. Множество людей: воины, их жены и дети — мигрировали, искали место, где можно осесть. Они пугали всех своим огромным ростом, понимаешь?
— Могучие блондины? Качали мускулы, принимали стероиды? Побили все рекорды по бегу у себя дома?
— Почти. Римляне были низкорослыми, ты знаешь?
— Не знаю. Откуда мне знать?
— Ну, это правда. Но они были очень хорошо организованы. В любом случае эти племена, тевтоны и кимбры, некоторое время продержались здесь и разбили римскую армию, потом половина из них ушла на запад, в Испанию. Но они снова вернулись и решили, что на самом деле им нужна земля возле Рима, и они решили пойти и надрать римлянам задницы там.
— Они могли это сделать?
— Кажется, все так считают. Рим охватил ужас. Не забывай, тогда еще их империи не существовало. До Цезаря. Они даже еще не завоевали здешние места, у них была только часть Греции и торговые колонии на побережье, и Секстий основал этот город, Экс. Их первый город.
— И что с того?
— А то, что если бы эти племена проникли в Италию, то песенка Рима была бы спета.
— Мелани сказала — больше двухсот тысяч.
— А кто такая Мелани?
— Ассистентка моего отца. Я тебе вчера говорил. У нее обо всем есть заметки.
— Что за всезнайка. — Кейт усмехнулась. — Намного больше двухсот тысяч. Некоторые называют цифру полмиллиона, вместе со стариками, женщинами и детьми. Некоторые называют еще большее число.
Нед тихо присвистнул. Не смог удержаться. Кто-то оглянулся на него, и он сделал виноватое лицо. Он попытался представить себе такое множество людей, движущееся по этой местности, но не смог. Не сумел представить себе эту картину, у него перед глазами стояли только орды компьютерных орков.
— Во всяком случае, — продолжала Кейт, — Рим вызвал сюда Мария из Африки, и он принял командование. В той первой битве кельты их разгромили, и все римские солдаты их боялись.
— Но он победил?
— Ты портишь конец истории. Да, он победил. Насколько я понимаю, он заманил их в ловушку у горы. У него была лучшая позиция, и когда начался бой, некоторые из его людей напали на лагерь кельтов, в котором находились их семьи. Когда те вернулись, чтобы его защитить, римляне просто набросились на них сзади, и началась бойня. Вот где твои двести тысяч убитых. Марий спас положение. Ему здесь понастроили памятников, но все они разрушились.
Нед какое-то время смотрел на нее.
— Знаешь, ты молодец.
Она пожала плечами.
— Это «Гугл» молодец.
— Нет. Это ты. — Он допил апельсиновый сок. — Итак, похоже, если бы он их не разбил, они бы взяли Рим?
— Может быть. Никакой Римской империи. Кельты заселяют Италию. Совсем другой мир. Эта битва имела огромное значение.
Нед покачал головой.
— Почему никто об этом не знает?
— Шутишь? Люди не знают даже историю Второй мировой войны.
Нед посмотрел на Кейт.
— Мне очень нужна эта твоя работа.
— Не сомневаюсь. Я подумаю. — Она поколебалась. — То есть, конечно, я тебе ее дам. Но не кажется ли это тебе довольно заурядным после…
— Кейт, все это абсолютно заурядно. Эссе? Не смешите меня! Но если я слишком много буду думать о сегодняшнем или о вчерашнем, я свихнусь.
— Сейчас… ничего? Внутри тебя?
Он с притворным равнодушием пожал плечами.
— Меня слишком отвлекает этот твой потрясающий прикид.
— Кроме шуток. Скажи мне.
— Я уже сказал. Сегодня — ничего, с тех пор, как мы уехали с поля боя. Вчера — ничего, с того момента, как наш незнакомец покинул нас. Ни-че-го.
— А ты пробовал… — Она не договорила.
— Что пробовал? — Он понимал, что в его голосе звучит раздражение и что это несправедливо. — Контролировать это? Собираешься теперь поиграть в Йоду? «Используй Силу, юный Нед»?
— Не надо шутить.
— Приходится, иначе я сойду с ума от этого. Скажи спасибо, что тебе не приходится с этим справляться.
Она несколько секунд молчала.
— Я и говорю спасибо. Но я там тоже была. Я не пытаюсь на тебя давить.
Неду стало стыдно.
— Я веду себя не слишком сдержанно? Извини.
— Трудно быть сдержанным, если чувствуешь привкус крови и тому подобное.
— Да. — Он не мог придумать, что еще сказать.
Кейт махнула рукой официанту, чтобы принес счет.
— Ладно, мне пора. Позвони завтра, если захочешь. После школы.
— Не уходи, — быстро произнес он. Она посмотрела на него. — Я… мне больше не с кем поговорить. Мне необходимо понять суть происходящего. Если ты не возражаешь.
— Я сказала, позвони мне. Я говорю серьезно. — Она слегка покраснела.
Он вздохнул.
— Я действительно пытался вчера ночью попробовать, не почувствую ли чего-нибудь. Проблема в том, что я понятия не имею, что нужно для этого делать, чем управлять. Может, мне действительно нужен наставник-джедай.
— Это не ко мне, юный Нед. Но могу дать тебе эссе. Хочешь, пришлю по электронной почте?
— Это было бы хорошо. — Она достала блокнот, и он продиктовал ей свой электронный адрес и еще новый номер сотового.
— Я вспомнила, — сказала она. — Ты спрашивал о кельтах, где они жили в здешних краях.
— И ты, конечно, это выяснила. Или твой друг «Гугл»?
— «Гугл» — мой полуночный любовник.
— Не уверен, что готов слышать такое.
Она рассмеялась.
— Они здесь жили повсюду. И это понятно. Есть одно место, которое я видела, мы можем сходить туда, если хочешь. В горах над городом.
К ним подошел официант, и они расплатились.
— Можно сходить, — согласился Нед. — Завтра не могу, мы едем в Арль.
Она кивнула.
— Тогда послезавтра? В четверг? Встретимся после уроков, скажем, у студии Сезанна? Сумеешь найти? Нам надо в ту сторону.
— Найду. Куда мы пойдем?
— Это называется Антремон. Там жили кельты до того, как римляне построили этот город.
— Ладно. Я буду возле той студии в пять. Я тебе завтра позвоню, когда мы вернемся из Арля.
— Здорово. — Она встала, сунула блокнот в рюкзак.
Они вышли вместе. На улице он повернулся к ней.
— Спасибо, Кейт.
Она пожала плечами.
— Не спеши, парень. Тебе может не понравиться эссе.
— Кто теперь шутит?
Кейт скорчила рожицу.
— Ладно. Не стоит благодарности. Позвони.
Махнула ему рукой, повернулась и пошла по булыжникам мостовой.
* * *Сидящий в кафе мужчина в серой кожаной куртке, через два столика от того, за которым только что сидели эти двое, опустил газету. Больше нет смысла прятать лицо.
Он кое-что здесь узнал.
Ниточка. Вход в лабиринт. Это возможность, не более того, но это возможность. Когда существует настоятельная необходимость и очень мало времени, а у твоего врага больше оружия — в данном случае, — пользуешься такими орудиями, как эти двое детей, и молишься своим богам.
С одной стороны, это очевидно; с другой, девушка совершенно права: здесь слишком много вариантов. И с того места, где он находится — с внешней стороны от костров, — у него нет простых способов сузить их круг.