– Эй, вы, бандиты! Откройте немедленно! Выпустите нас! Что вы делаете? Выпустите! Что вы сделали с нашим другом?
Но в ответ они услышали лишь шорох коврика, грохот поставленного на место стула да звук удаляющихся шагов.
– Тьфу!
Трясясь от гнева и отвращения, Сэра в последний раз врезала здоровым кулаком по потолку. Теперь у нее ныла не только челюсть, но и рука, кончики пальцев пульсировали болью. Сэра посмотрела на внутреннюю часть замка. С обратной стороны люка виднелся язычок запирающего устройства. Она попыталась просунуть мизинец в щель и сдвинуть язычок, но ее палец оказался слишком толстым и отказывался сгибаться под нужным углом. Тогда Сэра обвела глазами подвал, в надежде найти что-нибудь, что помогло бы им открыть замок.
Дак спрыгнул с нижней перекладины лестницы на пол и отошел, позволив ей спуститься.
– Ты не потеряла отмычку, которую нам дал король Людовик? – спросил он.
– Это замок другого типа, – буркнула Сэра. – Видишь ли, с 1792 года технологии шагнули далеко вперед.
– И что нам делать?
– Будем решать проблемы по очереди, – мрачно ответила Сэра. Сощурившись, она подозрительно посмотрела на Дака, потом взяла его за плечи. – Вот что, Дак. Сейчас я задам тебе один очень простой вопрос, а ты постараешься ответить на него совершенно серьезно, понял? Никаких шуточек! Готов?
– Ну, типа… да, – ответил Дак, слегка поежившись под ее взглядом.
– Замечательно, теперь слушай. – Сэра быстро облизала губы и с расстановкой произнесла: – Скажи. Планшет. У тебя? Потому что у меня его нет.
Дак вытаращил глаза. Неподдельный ужас, отразившийся на лице допрашиваемого, не оставил у Сэры никаких сомнений в его искренности.
– Он был у Рика… – пролепетал Дак и завертел головой во все стороны.
– О нет, только не это, – простонала Сэра. Она подошла к груде мокрой одежды и принялась деловито расшвыривать вещи.
– Осторожнее! – взвизгнул Дак, бросаясь на пол, чтобы подхватить бутылочку содовой воды, которую Сэра бесцеремонно отбросила в сторону. – Это же один из первых образцов газированной воды! Ты хоть понимаешь ценность этого исторического сокровища?
Сэра, продолжавшая рыться в мокрой одежде, обернулась и смерила его нехорошим взглядом.
– То есть ты стащил бутылку из дома президента?
– Я ее спас! – окрысился Дак. – Ты не забыла вторжение?
– Дак, соберись! В карманах смотрел? – рявкнула Сэра. Чем меньше оставалось непроверенных мест, тем заметнее стали в ее голосе истерические нотки. Бросившись к Даку, она принялась торопливо и довольно грубо обшаривать его.
– Полегче! – взвыл Дак.
– Ого! – воскликнула Сэра, с силой хлопнув его по груди и почувствовав под ладонью что-то твердое. – Что это у тебя в сюртуке?
Она сделала шаг назад, предоставив Даку возможность самому достать спрятанное.
Дак отвернул полу сюртука и обнаружил внутренний карман.
– Ух ты! – присвистнул он, заглянув туда. – Да сюда можно спрятать целую головку сыра! – Он сунул руку внутрь и вытащил знакомый кожаный чехол.
Сэра улыбнулась дрожащими губами.
– Фу-ууф, – выдохнула она. – Дурак ты дурацкий! Как же ты меня напугал! Нет, ну как можно забыть о том, куда ты положил планшет?
– Да не клал я его сюда! Это, наверное, Рик положил. Перед тем, как они… – Дак прикусил губу. – Да уж. Это он молодец, здорово придумал.
Сэра крепко зажмурилась. Так крепко, что заболела ушибленная челюсть.
– И он бросил нам хлеб, чтобы у нас была еда.
Дак кивнул.
– Выходит, не такой уж он плохой.
Сэра посмотрела на человека, который был ее лучшим другом столько, сколько она себя помнила, и улыбнулась.
– А я тебе что твердила? Рик ни капельки не плохой! Ни чуточки! Он замечательный парень. А теперь, – объявила она, сделав глубокий, решительный вдох, – нужно решить, как нам его найти!
7
Ключ
– Не знаю, обратила ли ты внимание, – начал Дак, которому хотелось провалиться сквозь землю от стыда только от одной мысли о том, что Рика похитили и увезли у них из-под носа, пока они спали, – …но Рик не только звал на помощь, но прокричал нам еще что-то.
– «Каждое третье слово», – повторила Сэра. – Да, конечно, я слышала! Только что это значит?
– Я думаю, он разгадал шифр – ту словесную головоломку! – Дак вытащил планшет из чехла, заново ввел пароль («Пароль»), поскольку время сессии истекло, и открыл страницу с загадкой. – Видишь, это телеграмма. «Стоп» означает конец предложения.
– А почему нельзя было просто точку поставить?
– Видишь ли, слово «стоп» понятно во всем мире. Кроме того, во времена телеграмм каждый знак препинания стоил столько же, сколько целое слово, однако пропустить точку гораздо проще, чем слово, поэтому люди, так сказать, киоткикакизыкивакились от киликишниких китрат! – Он торжествующе посмотрел на Сэру и захихикал. – Поняла? Отказывались от лишних трат! Это на тарабарском. К каждому слогу вначале прибавляем «ки». О, выходит, я знаю не один, а целых два языка! Надо будет не забыть сказать Рику, когда мы его найдем.
Он увидел лицо Сэры и добавил, уже без тени улыбки:
– Потому что мы его непременно найдем.
Дак протянул Сэре текст телеграммы.
Не раздумывайте долго ищите самый красивый фонарь со свечой или лампу СТОП Друзей помощь примите а сомневаться будете после СТОП. День завтрашней знаменитой сезонной ярмарки настает СТОП. Посетите ее непременно почту вышлите СТОП Дождитесь угощения до срока не торопитесь и во всем следуйте обычаям СТОП За зимним праздником большим увидимся.
ВашК. ОвшомСэра несколько раз перечитала сообщение.
– По-моему, с точками было бы намного понятней.
– Да не в точках дело! Это шифр. То, что здесь сказано, сильно отличается от того, что нам на самом деле хотят сказать!
– Спасибо, Шерлок, я догадалась, – скривилась Сэра, еще раз пробегая глазами по строчкам. – Хорошо, значит, каждое третье слово… Постой, а это со стопами или без?
Дак пожал плечами.
– Ладно, сначала попробуем без них. Итак: Долго красивый свечой друзей, а после знаменитой настает ее… – Сэра фыркнула и покачала головой. – Нет, чушь какая-то!
– Значит, давай со стопами.
– Как скажешь. Долго красивый свечой стоп… Погоди, стоп считается, только если я на него попадаю или вообще?
– Да откуда я знаю! – взорвался Дак. – Я Историк, а не занудный лингвист-всезнайка!
Сэра обожгла его грозным взглядом.
– Э-эээ… Это у меня случайно вырвалось, я не хотел, – потупился Дак. – Ладно, отныне я буду шутить про лингвистов про себя. Прости.
– Ох, Дак, наконец-то! Никогда не поздно начать новую жизнь. А уж тебе тем более.
Она снова углубилась в телеграмму.
Дак отломил кусок хлеба и стал жевать.
– Я бы не отказался от ломтика сыра. – Он протянул Сэре краюху, она тоже оторвала кусок и стала задумчиво откусывать от него, сражаясь с текстом.
– Ага! – через минуту громко пробурчала она с полным ртом. – Нужно начать с первого слова, а дальше последовательно выбирать каждое третье! Что ж он сразу не сказал?
– В самом деле, Рик проявил непростительное легкомыслие, не разложив нам все по полочкам, в то время когда его похищали и вязали!
Сэра пожевала губами, потом громко сглотнула.
– Ладно, слушай. – Сначала она еще раз прочитала получившееся сообщение про себя, потом произнесла его вслух, стараясь угадать, где должны стоять знаки препинания. «Не ищите фонарь или Друзей, а после завтрашней ярмарки посетите почту. Дождитесь срока и следуйте за большим К. Овшом».
Дак горько усмехнулся.
– Не ищите фонарь или Друзей! – повторил он. – Три ха-ха четыре раза. Где вы раньше были, советчики?
– Мы сами виноваты, что ввалились сюда до того, как расшифровали послание, – помрачнела Сэра. – Это все из-за меня.
Дак положил руку ей на плечо.
– Все нормально, дружище! Все нормально. Мы действовали в тех обстоятельствах, какие были предложены. Не хочу тебя разочаровывать, но мы бы утонули или замерзли насмерть, если бы взялись расшифровывать это мудреное послание в такую погодку!
Сэра еще раз перечитала сообщение, заучивая его наизусть.
– После завтрашней ярмарки… Значит, мы должны выяснить, где завтра будет ярмарка.
– Правильно. А потом пойти на почту, подождать там какое-то время, а затем пойти следом за громилой по фамилии Овшом. Или Овш.
– Угу.
– Уверен, это будет очень захватывающе! Надеюсь, этот Овш окажется не таким негодяем, как миссис Бисон.
– Я тоже надеюсь. Хорошо, что у нас есть примета, по которой его можно узнать! Тут прямо сказано – большой Овш. Видимо, он такой великан, что сразу бросится нам в глаза.
– Наверное.
– Ладно, что попусту гадать! Сначала нужно решить более насущную задачу. Если мы не выберемся из этого погреба, то никогда не найдем никакую ярмарку. И Рика тоже, что гораздо важнее.
– Друг мой, – заметил Дак, – никто не говорил, что исправлять историю будет легко! Полагаю, нам следует перейти к плану Б.
8
Похищенный
Рик как-то раз уже ломал себе нос. Это случилось давно, еще в начальной школе, когда во время игры в вышибалы чокнутый Мэтт, метивший в какую-то девочку, по ошибке засветил мячом в лицо Рику. И вот теперь это случилось снова. Рик сразу это понял, когда его распухший нос, достигнув угрожающих размеров, замаячил перед глазами. Не говоря уже о море крови. И боли. Когда похитители волоком вытащили Рика из дома под ливень, забросили в фургон и заковали в цепи, ему оставалось только одно – терпеть боль и по возможности защищать нос руками.
Но Историк, даже раненный, все равно остается Историком. А Рик был настоящим профессионалом. Поэтому он хорошенько запомнил путь, которым его везли, на случай, если ему удастся сбежать. Более того, он попытался ослабить веревку, которой ему связали руки, и подергал цепь, приковывавшую его к стене фургона, но оковы оказались очень прочны.
Примерно через час тряской езды в кромешной тьме фургон остановился. Мужчины вылезли наружу и вошли в дом, бросив Рика одного. Воспользовавшись этим, он напрягся, уперся ногами в стенку фургона и что было силы натянул цепь, но та не поддалась. Рик пробовал еще, однако его усилия были напрасными. Единственное, чего ему удалось добиться, так это хоть немного согреться – за время поездки он снова вымок до нитки под ливнем. Вот когда он горько пожалел о своем сюртуке, оставшемся у Сэры!
Через несколько минут мужчины вышли из дома.
Рик сидел достаточно далеко, чтобы видеть происходившее за бортом фургона. Мужчины вывели из дома женщину и мальчика. Оба пленника шли молча, но когда они приблизились к фургону, Рик услышал тихий детский плач – женщина несла на руках младенца.
Повинуясь кивку матери, мальчик вскарабкался в фургон, женщина последовала за ним. Порыв ветра едва не сбил щуплого ребенка с ног, и Рик инстинктивно вытянул вперед связанные руки, чтобы поддержать его.
Женщина села и застыла с высоко поднятой головой и плотно сжатыми губами, пока один из похитителей приковывал ее за руку к стенке фургона. Когда все было закончено, женщина, как смогла, прикрыла ребенка от непогоды и отвернулась.
Рик изучал взглядом мальчика, сжавшегося в комочек под хлещущим ливнем. На вид ему было лет пять или шесть, не больше.
– Можешь лечь вдоль этого борта, тут не вымокнешь, – посоветовал ему Рик. – Ветер относит дождь в сторону, видишь? Давай, ложись, тут хорошо.
Мальчик робко посмотрел на мать, та кивнула. Тогда он проворно перебрался на ту сторону, где сидел Рик, но устроился как можно дальше от него.
Вскоре фургон, накренившись, снова тронулся с места, колеса запрыгали по неровной, раскисшей от дождя дороге, и каждый такой подскок пронизывающей болью отзывался в разбитой голове Рика. Он наклонился вперед.
– Простите, мэм, – сказал он. – Извините, что спрашиваю, и приношу тысячи извинений за свой вид, но вы не подскажете, куда нас везут?
Женщина окинула Рика долгим, оценивающим взглядом.
– Ты из освобожденных?
Рик на секунду задумался. Термин был ему знаком, потому он решил согласиться для простоты – слегка погрешив против истины.
– Да.
– Выходит, тебя сцапали по новому закону?
– Э-ээ, – смешался Рик. – Вы о каком законе говорите?
Женщина брезгливо скривила губы.
– Ты что, никогда не слышал про «Закон об ищейках»?
Рик покачал головой.
– Нет, мэм. Не слышал.
– Его приняли несколько месяцев тому назад. Раньше Север был безопасным убежищем для бывших рабов. Но теперь свободных черных разрешено хватать в любом штате, заковывать в цепи и продавать обратно на Юг. Без суда. Вот на таких, как ты, и открыли охоту.
Рик изо всех сил старался держать рот закрытым.
– Но это… это же… варварство!
– Это противоречит правосудию, однако это закон, – откликнулась женщина. – Но это еще не самое страшное. Любой, кого обвинят в пособничестве или укрывательстве беглых рабов, объявляется нарушителем закона, ему грозят жуткие неприятности. Дошло до того, что люди теперь боятся доверять друг другу!
– Где же… где вас поймали? – спросил Рик.
– О нет, мисс Бродес просто решила нас продать. Нас всех выставят на торги, – добавила женщина, сурово посмотрев на Рика.
– Вас… то есть вас троих?
Она покачала головой, а потом ответила, и каждое ее слово было как камень.
– Нас, мальчик. Всех, кто находится в этом фургоне. Завтра. Уж коли они тебя поймали, то времени терять не станут.
Рик в ужасе разинул рот, потом гневно сжал зубы. Он сглотнул, слепая ярость вспыхнула и осыпалась сухим пеплом у него в горле, затопленная волной безысходности. Рик закрыл глаза и тяжело привалился спиной к стене фургона, капли дождя, как камешки, барабанили по его мокрой макушке. Невольная горячая слеза выкатилась из уголка его глаза и обожгла щеку.
9
План Б
– И в чем же заключается наш План Б? – спросила Сэра. Она расхаживала между полок с запасами, с любопытством перебирая и разглядывая разные мешочки и баночки.
– Пока не придумал.
Сэра улыбнулась, обнаружив на полке здоровенный джутовый мешок с напечатанной на нем надписью: «Солтвилль, Вирджиния». Она сбросила с головы шляпку, так, что та повисла на лентах за спиной, и с наслаждением поскребла пятерней голову. Потом сняла с полки мешок и заглянула внутрь.
– Ага, – тихонько пробормотала Сэра и повернулась к Даку. – Ладно, тогда я придумала.
– Ты? – переспросил Дак. – Великолепно! Ну, и что же это будет?
– Настало время для небольшого химического опыта.
Дак выпучил глаза. Потом сделал шаг назад.
– Ни в коем случае! Исключено. Я еще не забыл предыдущего случая, когда…
– Ах, ну сколько можно! – нетерпеливо перебила его Сэра. – Слушай, Дак, успокойся, а? Это было в третьем классе!
– У меня только-только заново отросли брови!
Но Сэра решительно отмела все его страхи.
– Твоим бровям ничто не угрожает. Правда, от тебя потребуется серьезная жертва.
Глаза Дака вытаращились так сильно, что грозили выскочить из орбит.
– Т-то есть… ты имеешь в виду… человеческое жертвоприношение?
– Дак, приди в себя! Совсем спятил? Мне нужна всего лишь красивая бутылочка французской газировки, которую ты стащил из президентского дома.
Дак громко ахнул и затараторил как пулемет.
– Ни за что! Это просто кощунство! Нет, еще хуже! Ты хоть представляешь, сколько таких бутылок существует в нашем времени?
– Честно говоря, мне плевать. Потому что знаешь что?
– Ч-что?
– Цыпленок в шапито! – машинально отозвались они оба хором.
– Ладно, давай серьезно, – отсмеявшись, сказала Сэра. – Ответь мне на один простой вопрос: сколько людей получат возможность полюбоваться твоей роскошной французской бутылочкой, если мы с тобой не выберемся из этого подвала?