Куда-то меня не туда понесло. Я вспомнила, ради чего начала этот сомнительный эксперимент — Зоя. Я постаралась мысленно её позвать: представила её в воображении, вспоминала сны, даже попробовала позвать её вслух.
Я ждала минуту, другую. Ничего не выходило. Может быть, моих способностей не хватало, может быть, я делала что-то неправильно, может быть, дело было в том, что в душе я не хотела находить Зою, побаивалась её, может быть, я недостаточно расслабилась. С затаённым удовлетворением я признала поражение и поднялась на ноги. Тут то и пришёл ответ. Слабое эхо, отклик отделённый территориями пары государств. Это меня настолько поразило, что я села обратно. Эхо всё ещё звучало, и я поняла, что даже если бы у меня были виза и загранпаспорт в кармане, я бы не успела приехать к Зое до рассвета.
Вдруг меня коснулась чужая сила, подобная моей, но во сто крат холоднее. Если бы температуру силы можно было измерить, то у меня бы был показатель в ноль градусов по Цельсию. Замечательное пограничное значение. Вода при нуле балансирует между жидким и ледяным. А вот коснувшаяся меня сила имела все минус сорок.
— Тина, ты меня нашла! — сила принадлежала Зое.
— Нашла, но у нас проблема.
— Какая?
— Я не успею к тебе доехать до рассвета. Знаешь, шансы, что однажды твой склеп окажется недалеко от меня, очень и очень маленькие.
— Глупости. Сосредоточься, ощути мой склеп и прикажи ему явиться.
— В любое место? Или обязательно на кладбище?
— А ты где?
— В лесу. Не хотела, чтобы кладбище отвлекало.
— Ого! — ко мне пришла волна изумления, восхищения и восторга, — Ты очень сильна, Тина. Я бы не смогла найти свой склеп без поддержки кладбища. Ты знаешь, что кладбище тебя питает?
— Нет.
— Теперь знаешь. А тебе до ближайшего далеко?
— Не очень.
— Хорошо, езжай туда, потому что склеп нужно будет привязать к другим могилам, не думаю, что в лесу есть достаточно мертвечины.
— Ага.
Контакт оборвался. Чтобы прийти в себя, я сосредоточилась на окружающей меня действительности. В теле ощущалась невероятная лёгкость, при этом силы у меня не стало меньше. Я невольно засмеялась, а когда эйфория чуть спала, глубоко вдохнула и стала втягивать холод обратно, скручивать в тугую спираль, заталкивать обратно в район солнечного сплетения. Незачем своими способностями светить.
Я вернулась в машину. Лисёнок смирно сидел и выжидательно на меня смотрел, ясно демонстрируя, что готов выполнять любую команду с полуслова. Я мотнула головой, и Дирк опустил взгляд. Мальчик настолько старался стать для меня удобным, что я чувствовала себя неловко.
— Едем на кладбище. Тебе снова придётся ждать меня в машине.
— Как скажешь, Тина, — вот и весь ответ.
Дальше мы ехали в молчании. Дорога заняла минут пятнадцать. Кладбище показалось справа, и я припарковалась. По-прежнему ничего не объясняя, я вышла из зеленушки, хлопнув дверцей, и пошла вперёд.
На небе сияла луна и освещала кладбище молочным светом. Оно не было старым, но казалось заброшенным. Изгородь местами покосилась и провалилась, ворота покрылись сетью трещин. Я не могла определить, какого они цвета, но моего ночного зрения хватало увидеть проплешины от облетевшей краски.
Я шла к центру кладбища и едва замечала, как касаюсь надгробий. Я чувствовала мертвецов, они меня манили, хотелось отпустить контроль и исследовать границы своей силы. Я опустилась на узкую деревянную лавочку, установленную около могилы со светлым, вероятно белым, надгробным камнем, с которого смотрела большеглазая женщина лет тридцати.
Я глянула на выдолбленную в камне надпись. Даму звали Ольгой, и было ей тридцать семь, когда она скончалась. Родственники оставили на её могиле пышный венок и букет искусственных роз в треснувшей вазе.
Более удобное место я вряд ли найду. Я вновь отпустила свою силу и потянулась мыслями к Зое. Второй раз было легче. Морозная волна пришла в ответ почти моментально. Я улыбнулась несвойственной мне предвкушающей улыбкой и, подкрепив зов своей силой и волей, пожелала увидеть склеп Зои перед собой.
Мне что-то откликалось, но ничего не происходило. Я моргнула, в ту же секунду склеп оказался на кладбище. Он имел форму приплюснутого куба, и был украшен приземистой квадратной башенкой. Склеп был сложен из тёмно-серого, почти чёрного камня, стёсанного в виде грубых блоков. Я попыталась хоть примерно соотнести склеп с известными мне культурами древности и не смогла.
Я неуверенно толкнула ведущую в него дверь. Каменная глыба отъехала в сторону на удивление легко и плавно. За дверью оказалась крутая лестница без перил. Впечатление было, что она ведёт на дно колодца. Я осторожно шагнула на первую ступень, затем на вторую. Едва касаясь стены кончиками пальцев, я дошла до самого низа.
Стены внезапно расступились, и я попала в небольшой полукруглый зал, где у дальней стены стояли два саркофага. На правом сидела Зоя, левый был плотно закрыт. Честно говоря, наличие второго каменного гроба, которого я никогда не видела во снах, мне очень не понравилось.
Зоя опять перебирала складки на своём саване. Она улыбалась, и я впервые разглядела родинку на её подбородке и шрам, идущий вдоль шеи. Во снах у Зои всегда была замысловатая причёска вечернего типа, сейчас её волосы свободно рассыпались по плечам. Зоя рассмеялась, и смех её мне показался перезвоном сосулек. Мне вдруг стало очень зябко.
— Зоя, мне казалось у нас не так много времени. Я пришла. Поговорим о деле?
— Да-да, я просто очень рада. Присаживайся, — она указала на второй саркофаг.
— Что-то не хочется.
Зоя удивилась, но настаивать не стала, только пожала плечами.
— Зоя, если ты умерла тысячу с лишним лет назад…
— Больше, — перебила она.
— Ладно. Как ты умудряешься говорить со мной на моём языке и без акцента?
— Сложно, — она вновь хохотнула, — Тебе насколько подробно? Видишь ли, Тина, я некромант, и меня угораздило умереть не совсем пригодным для человека моей профессии способом. Я не ушла за грань, как должна бы, а скорее погрузилась в сон.
— Но я же вижу трупные пятна.
— Сон не совсем правильное слово. Но я не могу подобрать другого. Разложение остановилось. Я застряла на границе. Тысячелетиями слышала умирающих, обрывки их мыслей воспоминаний задевали меня. А когда появилась ты, я стала специально прислушиваться, учиться. Я теперь знаю реалии твоего времени, твой язык.
— Ясно. А почему сложно?
— Ты хоть представляешь себе, каково это, когда через тебя проносятся сотни чужих сознаний? — Зоя лукаво приподняла бровь.
— А я так смогу? — мне было любопытно.
— В теории. Но ты не менталист. Тебе будут доступны сознания тех, кто связан со смертью. Например, вампиров.
— Перспективно, — скривилась я, — Кстати, о кровососах. Ты обещала помочь с метками.
— Я не рекомендую тебе так сразу от них избавляться.
— С чего это?
— А зачем вампу знать, что ты такое можешь? Я лишь предлагаю, но решать, разумеется, тебе. Можно заблокировать метки односторонне щитом, так что вампир ничего не почувствует, а ты сбросишь их, как змея линяет, в нужный тебе момент. Как это у вас говорят — туз в рукаве.
Я улыбнулась.
— Принимается. Займёмся учёбой?
— Не совсем.
Я нахмурилась и переступила с ноги на ногу так, чтобы оказаться чуть ближе к лестнице. Зоя либо моих манёвров не заметила, либо решила смолчать и продолжила, как ни в чём не бывало:
— Тина, большинство некромантов учатся, что называется, по книжкам. Проблема в том, что большинство методик создавалась для тех, кто не обладает некроманией, а только склонностью к ней. Таким образом, большинство некромантов сами себя посадили в клетку ограничений, заперлись и ключ выбросили.
— Моя бабушка утверждала, что невозможно воспользоваться силой до заката.
— А ты смогла.
— Ага.
— Типичный пример. Поэтому я не буду тебя учить в том смысле, в котором ты имеешь в виду.
— А как?
— Я поделюсь своей силой, и в ней будет заключено интуитивное знание. Когда что-то понадобится из того, что я могу, ты просто это ощутишь. Понимаешь, Тина, такой метод поможет тебе развить собственную интуицию, и однажды ты сделаешь то, чего не могла даже я. Ты не должна знать своих границ, тогда для тебя предела и не будет.
— Звучит не очень.
Зоя пожала плечами.
— Готова? — спросила она, — Лучше всего делиться силой через прикосновение.
— Сначала скажи, зачем здесь второй саркофаг.
— Ты же не решила, что он для тебя? — Зоя посмотрела на меня, и вновь у неё было выражение крайнего удивления на лице.
— Не знаю.
— Саркофаг занят, — откликнулась она со вздохом, — Я тебе покажу.
— Ты не хотела?
— Мне это неприятно. Но тебе будет полезно узнать.
Зоя подошла к левому каменному гробу и без усилий сдвинула крышку. Я осторожно приблизилась. Внутри лежало ссохшееся тело. Почти всё оно было укрыто истлевшим саваном. Я разглядела кисти рук, сцепленные на животе. Отросшие ногти больше напоминали когти. Я присмотрелась к голове. Если волосы и сохранились, то они были убраны под матерчатый головной убор, расшитый бисером. Кожа словно намертво прилипла к черепу, так обтягивает полиэтиленовая плёнка.
Что-то в этом лице мне не нравилось. Я смотрела и искала подвох, но, увы, я не была патологоанатомом. Наконец, мой взгляд зацепился за слишком правильные зубы мертвеца. От губ у него ничего не осталось, вот передние зубы и были видны. Слишком белые. Слишком ровные. Таким и звёзды Голливуда могут позавидовать.
Кожа на челюсти странно бугрилась. Я чуть наклонилась, чтобы лучше рассмотреть, и тут же отпрянула.
— У него клыки, — возмутилась я.
— У неё, — поправила Зоя, — Это Марга.
Ударение пришлось на первый слог.
— Марга? — переспросила я. Имя показалось знакомым. Я посмотрела на Зою, снова на вампиршу, и вспомнила легенду. Её рассказывала бабушка, а потом записала для меня в толстую кожаную тетрадь. В бабулином исполнении имя звучало, как Марго. Так звали слугу-вампира при некроманте-человеке.
Бабушка, помню, посмеивалась, и говорила: «До чего люди выдумщики. Не может человек подчинить вампира, он всегда остаётся едой».
— Сама подумай, милая, — вспомнила я убаюкивающий бабушкин голос, — откуда у вампирши первобытной эпохи возьмётся имя Маргарита, столь популярное сегодня?
— Марга, — повторила я, переводя взгляд с тела на Зою и обратно, — Марга.
Зоя задвинула крышку обратно и села сверху. Улыбка пропала с её лица, она снова перебирала складки савана, и мне подумалось, что она даже забыла про меня, но Зоя подняла глаза.
— Ты готова?
— Да.
— Тогда пара последних советов. Как только я поделюсь с тобой силой, беги из склепа. Мы можем разрушить его привязку к этому кладбищу, и ты должны выбраться до того, как склеп переместится. Минута-две у тебя будут. И второе, привяжи потом склеп к кладбищу недалеко от того места, где ты живёшь. Разрушь его способность перемещаться, и мы с Маргай упокоимся. Тина, я так устала быть недоумершей… Спасибо. Да будет тебе сила, власть и лёгкая смерть.
— Я сделаю, Зоя, — я протянула руку. Она улыбнулась грустной улыбкой и коснулась меня ледяными пальцами. По коже заструился мороз, а внутри почему-то потеплело. Стало невыносимо жарко, и я видела, как моя рука покрывается инеем.
Зоя отняла пальцы от моей руки, шепнула одними губами «Беги!», и скользнула в свой саркофаг. Я бросилась к лестнице. Но на первой ступеньке не утерпела, оглянулась. Крышка саркофага медленно и сама собой закрывалась. Я рванула по ступеням вверх. Дверь-скала уже закрывалась. Когда я до неё добралась, ещё оставалась значительная щель. Я выдохнула и стала протискиваться наружу. Склеп, словно нехотя выпустил, будто выплюнул меня, и я рухнула на кладбищенскую землю.
Послышался удар. Я оглянулась. Дверь склепа наглухо захлопнулась. На миг я с облегчением закрыла глаза. Когда я их открыла, склепа уже не было. Я заново училась дышать, так и сидела на кладбищенской земле и пока не чувствовала в себе перемен. Может, оно и к лучшему. Я вобрала свой холод в себя и побрела прочь с кладбища к раздолбанной зеленушке, где меня терпеливо дожидался Дирк. Села на водительское место, захлопнула дверцу, положила руки на руль и уронила на них голову.
— Тина? — неуверенно и обеспокоенно позвал лисёнок.
— Я в порядке, — отозвалась я.
— Это хорошо, — согласился Дирк, — А ты знаешь, что у тебя правая рука покрыта льдом?
— Что?
Я посмотрела на руку. На ней и впрямь красовалась перчатка изо льда. Я выругалась. И что с ней, спрашивается, делать? Почему Зоя не сказала? Я ещё раз посмотрела на руку. Лёд от тепла тела уже начал подтаивать.
— Всё в порядке, — повторила я. Опустила стекло, вытянула руку наружу и дала льду соскользнуть с руки на землю, после чего не слишком воспитанным жестом вытерла её о джинсы.
— Поехали-ка мы обратно в гостиницу, — предложила я. Дирк кивнул.
В номере я только лицо ополоснула и тут же завалилась спать. Дирк улёгся на диванчике, как и в прошлый раз. Засыпая, я думала, что будет не слишком хорошо, если Дирк превратит в привычку ночёвки со мной в одном помещении. Я зевнула, а следующее, что было — это солнце, пробивающееся сквозь занавески.
Глава 12
Дирк уже не спал. Он сидел на полу в паре метров от меня, и ждал, когда я проснусь. Стоило мне потянуться и сесть, он подполз ко мне как был, на четвереньках. Пока я хлопала глазами на столь странное действо, Дирк ткнулся носом мне в ладонь, лежавшую поверх одеяла, и потёрся об неё щекой.
— И что это было? — спросила я, забирая ладонь.
— Приветствие, — спокойно ответил Дирк.
Со сна я как-то упустила из вида, что Дирк оборотень. Вот, похоже, по-лисьи он меня и поприветствовал. Надеюсь, он не собирается это делать слишком часто.
Я встала и скрылась в ванной. Горячий душ это то, что доктор прописал. Я стояла под струями почти обжигающей воды и наслаждалась моментом. Пусть впереди проблемы, сейчас я счастлива. Я вытерлась полотенцем, завернулась в халат и поняла, что просто поваляться в кровати не получится: сначала нужно позавтракать, а потом разобраться с подарочком Зои.
Именно этим я занялась, вернувшись в номер и предварительно попросив Дирка не отвлекать меня. Я прикрыла глаза и обратилась к своей некромантии. Живущий во мне холод тотчас откликнулся. Я не стала «отпускать» силу во внешний мир, как всегда поступала до сих пор, но позволила ей свободно циркулировать по телу.
Почти сразу я ощутила две отметины, связывающие меня с вампиром, и направила к ним свою силу. Холод послушно обволок метки густым киселём, и они исчезли. Странно, так не должно было быть. Я сосредоточилась на своих ощущениях. Метки всё же были на месте, остались прицепленными на внешней границе ауры, обеспечивая связь с вампиром, но на меня они больше влияния не оказывали. Зоя не подвела. Стас, тебя ждёт сюрприз.
Час спустя я спросила Дирка:
— Ты знаешь что-нибудь про Хельбург? — мы как раз выехала на нужное шоссе, — Я говорю о вампирах, оборотнях, которые там обитают.
— Не много. Город держат вампиры. Но есть и крупные стаи, точно крысы. Наша Фокси рассказывала, что лис в Хельбурге нет.
— Ясно.
— Ты собиралась меня им отдать? — недоверчиво и с тихим ужасом переспросил Дирк, так что я даже вздрогнула.
— Нет.
Лисёнок расслабился, а я продолжила:
— Мы уже выяснили, что ты мой. Но если бы в Хельбурге водились лисы, нам бы пришлось иметь с ними дело.
— Ага, хорошо, что их нет.
На этом разговор закончился. Некоторое время мы молчали. Заговорил Дирк:
— Почему ты хмуришься?
— Хмурюсь? — переспросила я и поняла, что это действительно так. Я соврала, — Просто задумалась.
Сказать правду я не могла. Дирк на меня рассчитывает, я стала для него опорой, нерушимой скалой, а скалы не волнуются, они не бывают неуверенными в себе, не бывают слабыми. Я же беспокоилась, даже боялась.