- Да, - соглашается он, - мой отец. Он член правления, по связям с общественностью. - С неохотой раскрывает он карты.
- Так это же замечательно! - Восклицаю я. - Ты бы мог меня с ним познакомить? - Выпрашиваю я у Лёна.
- Честно говоря, я так и собирался сделать. Но для тебя - это должен был быть сюрприз, хотя, уже не важно.
Лёна явно раздосадовала моя догадка, и что я выудила у него то, что он хотел преподнести сам. И я, чтобы снять с себя чувство вины, соглашаюсь на осмотр библиотеки, только одним глазком.
Лён не приуменьшил нашего пути. Как только дорожка стала расширяться, а прилегающие к ней вплотную деревья, стали более разрежены, тропинка вывела нас на центральную площадь. Она была настолько широкой и красиво обустроенной, что я не могла отвести от нее глаз, рассматривая каждую деталь отдельно. Я даже остановилась на некоторое время. Вот три здания полукругом расположены на площади, как бы ограждая площадь по периметру. А в центре, на вымощенной брусчаткой дороге, расположился фонтан. Такой красивый, он подобен тому, что я видела в Коммуне. Мне становиться немного грустно, при воспоминаниях о фонтане и о первом поцелуе, но я стараюсь не показывать вида.
- Говорят, у вас в городе нет ни одного фонтана. Это правда? - Возвращает меня Лён в реальность.
- Да, к сожалению. Совет решил его бесполезной тратой ресурсов. - Отвечаю я, а мысли мои витают где-то далеко.
Лён, воспринял мою печаль, обоснованной, тем, что мне впервые в живую удалось увидеть то, что в Основном городе никогда не будет. Как я поняла, это особенная достопримечательность Нового города, которой они очень гордятся. Пусть будет так.
А когда Лён подвел меня к одному из центральных зданий, на котором было написано «Библиотека Нового города», я поняла, что одним глазком осмотреть у меня его не получится. Мне удастся ухватить одним глазком только часть его фасада. А то, что находится внутри этого огромного трехэтажного строения, мне не просмотреть, даже если я буду находиться внутри каждый день, всю оставшуюся жизнь.
- Ого! - Только и смогла произнести я, глядя на это великолепие.
- Ты еще внутри не была! - Весело увлекая за собой, выкрикивает мне Лён, с восхитительной улыбкой на лице.
Я иду следом. Внутри, здание библиотеки выглядит еще масштабнее, чем снаружи. Огромные лестницы и колонны, кругом высоченные стеллажи с книгами. Корешки их так и манят заглянуть внутрь и прочитать хоть пару строк. Но мне нужно быть избирательной и стараться не листать все подряд, а открывать только те книги, из которых я смогу почерпнуть знания.
Лён проводит меня на второй этаж, где показывает мне целую стену книг, посвященных истории «Людей до» и Нашего времени. Без его помощи, мне бы пришлось долго бродить лабиринтами из книжных полок, прежде чем найти этот раздел. Я начинаю перебирать книги, а Лён сидит на стуле неподалеку и наблюдает за мной.
- Ты, если что, спрашивай, - говорит он, - я тут часто бывал, оканчивая школьную программу. Не могу утверждать, что знаю все, но чем-то смогу поделиться. - Тим сделал такое несвойственное ему серьезное лицо, что у меня проскользнула улыбка. Но он воспринял это как благодарность и тоже улыбнулся в ответ.
Я киваю, и продолжаю просматривать раздел за разделом. Пролистывая то, что мне уже известно и читая вновь открывшиеся для меня факты. Не знаю, удастся ли мне уместить все это в голове, после выхода от сюда, но я стараюсь повторить все по несколько раз, перед тем, как приступить к новому разделу.
Оказывается, «Люди до» долго пытались прийти к мировому соглашению. Постоянно собирались Главы Государств на общие встречи и пытались мирным путем прийти к согласию. Они пытались отменить оружие, которое могло уничтожить мир и его население, но не все были согласны с данной политикой. Некоторые отказывались, а вслед за ними и другие страны отклоняли применение данного закона, не желая остаться в меньшинстве. Утверждая, что либо все должны быть безоружны, либо наоборот. Так и вышло, что в момент наступления Великой войны, оружие оказалось у каждого из государств. И никто не захотел оказаться в стороне, все приняли условия битвы и нацелили друг на друга мощнейшее оружие, погрузившее мир во тьму.
Я находила множество книг, подтверждающих это. В каждой писалось, что-то подобное, но разными словами. Не могла я найти лишь те книги, в которых бы говорилось о Нашем времени, о периоде распада Нашего государства на два города. О конфликте мужчин и женщин, повергшему их разделению.
Лён, лишь пожал плечами, говоря что кроме истории, что преподается в школьной программе, никаких других источников он не находил.
- А что за школьная программа у вас в Новом городе? - аккуратно попыталась выведать я.
Лён, не чувствуя подвоха в моем вопросе, выложил мне все, как есть.
- Правление Основного города не захотело принимать мнения мужчин во внимание, так как они не находились в «Совете пяти». Тогда мужчины выдвинули свои кандидатуры на место в Совете. Как всем казалось - это было бы демократично, если бы у управления городом стояли как женщины, так и мужчины, на равных. Но действующий Совет не захотел отдавать свои права и прислушиваться к мнению тех, кто даже не имеет права входа и выхода из города, без их участия. И это был единственный аргумент, приведенный для оправдания прикипевших к своим тронам властных женщин. Тогда, мужчины выдвинули свой ультиматум. Или они уходят насовсем, из их города, или имеют право голоса. На что «Совет пяти» принял свое решение, отдать мужчинам Новый город и продолжать сотрудничество, не вмешиваясь в правление разных городов. Нам пришлось принять то, что было предложено, или бы мы остались ни с чем. Новую войну развязывать никто не хотел и мы переселились в Новый город, обустроили его и теперь у нас ничуть не хуже, чем у вас. Ведь так? - Лён вопросительно посмотрел мне в глаза. А я замялась, не зная что на это сказать. Мне по душе была жизнь Коммуны, без стен и ограничения чувств.
- Но ведь я еще ничего не видела и не знаю о Новом городе. Но библиотека у вас впечатляющая!
Лён удовлетворенно кивнул. Этот ответ его вполне устраивал.
На самом деле, моя усталость так давила на все тело, а глаза от количества прочитанного сильно болели и закрывались прямо на ходу. Когда из моих рук выпала очередная книга, а я продолжала стоять, боясь даже наклониться, не потеряв равновесия, Лён подошел и поднял ее сам, поставив на место.
- Да ты просто с ног валишься. Пошли, я тебя провожу.
Дорогу до дома я уже не помнила, она лишь обрывками всплывала в моей памяти.
Вот, Лён держит меня под руку, что-то рассказывая при этом. Вот, я очередной раз, запинаюсь и чуть не падаю, но Лён подхватывает меня. А дальше он берет меня на руки, и я окончательно вырубаюсь.
...Мне снится синий океан, что я видела ни раз, на картинках книг. Только сейчас я не смотрю на него, а плыву по течению, едва перебирая руками. Я не очень хорошо плаваю, как выяснилось на обрыве у стены. Меня несет вода, она меня держит сама, и мне даже не приходится применять много усилий, чтобы остаться на поверхности. Потом, я вдалеке вижу еще одного пловца и выкрикиваю ему что-то. Но, он не отзывается. Тогда я решаю сама доплыть до него и со всех сил начинаю грести руками и ногами. Вода мне сопротивляется и не хочет дать мне легкий путь, утяжеляя мои движения. А когда я подплываю ближе, я уже не желаю, чтобы вода держала меня, не давая уйти на дно. Передо мной, качаемый волнами, лежит Тим. Его черные волосы поглаживают волны, от чего они развиваются под водой. И больше никакого движения, кроме колышущих волнами частей тела, я не вижу.
Я просыпаюсь, но не могу прогнать из головы образ Тима. Его стеклянные глаза, потерявшие свой блеск и цвет, его белый цвет кожи, без намека на румянец. Его выцветшие губы, застывшие в гримасе боли и отчаяния. Я настолько боюсь поверить в свой сон, что соскакиваю с кровати, даже не обратив внимания на то, что рядом на стуле, спит Лён.
Глава 12.
Стараюсь не потревожить сон Лёна, он вымотался, таскаясь за мной по библиотеке, а после тащил меня домой.
По обстановке - это его дом и его комната. Очень мало вещей, но если они есть, то они полностью отражают характер хозяина. Вот - лампа на столе, ярко-желтого цвета, а рядом по столу разбросаны бумаги, тетради, книги. А на стуле, висит пара рубашек. В остальном, комната выглядит чистой и уютной. Мне захотелось увидеть комнату Тима, рассмотреть в ней каждую мелочь. Попробовать по его вещам воссоздать его характер и привычки.
А сейчас, я тихонько пробираюсь мимо Лёна, и выхожу из комнаты в поисках уборной. Вокруг тишина и темнота. Еще только начало светать и тени от предметов проявляются на стенах и полу. Мне удается найти ванную комнату без особого труда - это комната, находящаяся рядом с комнатой, в которой я спала. Она достаточно просторна, а еще, я замечаю много баночек и пузырьков с шампунями, мылом, гелем и кремами. Это то, чего мне так долго не хватало.
Выходя из ванной, я натянула на себя полотенце, которое висело на крючке, рядом с входной дверью, потому что моя одежда уже стояла колом от грязи и пыли. Я выстирала ее и теперь ищу место, где бы смогла ее просушить. С моих волос еще капает вода, и если кто захочет меня найти, он обязательно отыщет, по моим мокрым следам на полу.
Кухня, ммм... Есть охота так, что начинает кружиться голова, а желудок сводит спазмами. Я не могу терпеть больше. Кладу мокрую одежду на стул, а сама начинаю открывать шкафчики в поисках чего- то не приготовленного, без лекарств и других добавок.
- Да, у нас много чего есть вкусненького, если ты, конечно, не ищешь клад. Красть у нас точно нечего! - Лён появляется так внезапно, что мое сердце останавливается с испугу, а потом начинает отбивать дробь, когда я узнаю его голос.
Он стоит на пороге кухни, улыбается мне. А вот я, своей бледность, наверное, сильно его испугала.
- Прости, я просто очень голодна, а тебя будить не хотела. - оправдываюсь я.
- Ничего, я тебе даже помогу. Сам не ел с прошлой смены. А ты? - решил спросить он, видимо, чтобы поддержать разговор.
- А я вообще не помню, когда ела в последний раз. - Решила не скрывать я.
- Я мигом.
Лён начинает суетиться на кухне, пока я нахожу место для сушки моей одежды и белья. Когда я вернулась обратно, на столе уже не было свободного места. Такое ощущение, что Лён выложил на него все содержимое кухонных шкафчиков и холодильника. И как теперь объяснить ему, что я хочу, но не могу, есть их пищу? Я присела на стул, заботливо выдвинутый для меня Лёном, и осмотрела каждый продукт, что уместился на столе. Остановила взгляд на яблоке и решила, что это наименее опасный продукт. Не будут же прокалывать каждое яблоко, легче добавить лекарство в готовую пищу. От Лёна не скрылся мой загадочный поиск.
- В чем дело? Ты ешь только растительную пищу в сыром виде? Я где то читал, что раньше это считалось полезным, но уже давно доказан вред употребления только необработанной пищи. Разве ты не согласна с этим?
Я не знала, что ответить и делала вид, что тщательно пережевываю яблоко, хотя мой желудок, от его сока, сводило еще сильнее.
- А она боится, что еда отравлена! Ведь так? - Раздается мужской, командный голос, а я даже перестаю жевать от испуга. Лён же наоборот, глядя на меня, даже не оборачиваясь, начинает смеяться во весь голос.
- Ты бы видела свое лицо сейчас! - Сквозь смех говорит Лён и снова продолжает смеяться.
Я же, смотрю на мужчину в дверях. Он очень высокого роста и похож на Лёна, только намного старше и его волосы окутаны сединой, но сквозь еще черную бороду проглядывает та же, что у Лёна обворожительная улыбка. Это может быть только его отец. Когда я вспоминаю, в каком виде нахожусь на кухне, мое смущение переходит на покрасневшие щеки.
- Видишь, она тоже не принимает лекарств, довольно давно. Какие чувства бурлят!!!
Я не очень одобряю эту беседу - сквозь меня. Но молчу, я же в гостях.
Лён, уже успокоился, и представляет нас.
- Это Лин - моя пара. - Говорит он, глядя на отца, и подмигивает ему, как и мне на панели. - А это мой отец - член правления, по связям с общественностью Господин Зоин.
- Можно просто Зоин. - Он подходит ко мне и вместо привычного рукопожатия, он обхватывает меня руками и крепко прижимает к себе. Мои руки висят по бокам, я напугана и не знаю, как действовать. Разве это нормально, когда член правления или отец твоей пары так действует. Может и нормально, думаю я, ведь я не знаю, как принято в Новом городе встречать пару своего сына. Может - это принятая мера радушия. Я делаю усилие над собой и прижимаю руки к бокам Зоина, как бы обнимая его. На самом деле, из мужского пола, я обнимала только Тима и хотела, чтобы так осталось навсегда. Наконец, Зоин отстраняется и осматривает меня на расстоянии вытянутой руки, так пристально, что мне не ловко, и я опускаю глаза. Зоина - это ничуть не смущает, и он продолжает пялиться.
- Какая же ты красавица. - Говорит он и протягивает руку снова ко мне, но на этот раз его пальцы касаются кулона висящего у меня на шее, подвешенного шнурком Вероники - Красиво, правда? - Спрашивает он, но не ждет ответа и продолжает. - Когда я впервые нашел эту безделушку, я решил, что она очень красива и трагична, два в одном. Я всегда хотел передать этот амулет, как символ памяти и привязанности своей дочери, чтобы она хоть как-то могла обратиться ко мне, чтобы у нее была от меня хотя бы частица. - Он уходит в свои размышления. А до меня потихоньку доходит смысл сказанных им слов. Он и правда имеет в виду, то, что говорит? Этого же не может быть? Я открываю рот, но не могу ничего сказать, слова перемешиваются в моей голове, но никак не складываются в предложение. Это шок, с которым я не могу справиться. А я то думала, что готова ко всему, идя на встречу Новому городу, но к такому я подготовить себя не могла. Я думала, что меня плохо встретят или же не захотят вовсе пустить в город. Я ждала борьбы за встречу с правлением, или недоверия с их стороны моим словам. Но такого я ожидать не могла, о таком - я подумать и не смела. Даже зная, что мой отец находиться где-то в этом городе, мне и в голову ни разу не пришло найти его и поговорить, или просто посмотреть. Но он нашел меня сам. Как? Похоже, он не сильно удивлен моим появлением здесь, уж точно не как я удивлена этой встрече. Я жду объяснений. Это, читается в моих глазах, которые смотрят на Лёна, и на Зоина поочередно, пытаясь найти ответ.
- Что это значит? - Наконец, не выдерживаю я молчания с их стороны, и задаю первый вопрос, возникший у меня в голове, который хоть как-то подходит к данной ситуации.
- Сначала мы тебя накормим, а то, от переизбытка чувств, ты упадешь здесь, потеряв сознание.
Я киваю и смотрю на стол, снова в поисках продукта пригодного к употреблению в пищу, без содержания добавок.
- Не смотри ты так на продукты, как на средство массового поражения. Это всего лишь пища. Без содержания вредных добавок, как у вас в городе. В Новом городе лекарственные добавки употребляют только служащие, несущие охрану. Их не должны отвлекать чувства. А для простых граждан, служащих и членов правления лекарственные препараты, заглушающие чувства не требуются. Нам разрешено проявлять любые эмоции, правда, мы не сообщаем об этом нашему Основному городу в целях сохранения секретности. Наши города не обязаны вести друг перед другом отчет. И те, кто посещает наш город, едят привычную им пищу. Мы не раскрываем тайны Основного города, чтобы не вмешиваться в их политику. Но некоторые, все же делают исключения. Однажды его сделал и я. - Зоин прерывает свой рассказ и ставит передо мной чашку с дымящейся кашей, овощами и чего-то еще. Я тяну ложку ко рту, жую и глотаю пищу, даже не чувствуя вкуса. Хотя, без тех добавок, что я пробовала в Коммуне, любая пища кажется мне однородной массой. - Я тогда был еще служащим, помогающим члену правления по связям с общественностью, но уже тогда подавал большие надежды и мне сулили место в правлении. - Продолжает Зоин, наблюдая, ем ли я. И я продолжаю жевать. - Тогда, мне и прислали пару, по всем параметрам подходящую мне. Когда я увидел твою мать впервые, я просто не поверил глазам. Ее красота сбила меня с ног. Я ходил за ней хвостиком, и все время пытался обратить на себя внимание. Но когда понял, что под действием этих лекарств, она не может раскрыть в себе никаких чувств, которые могли бы возникнуть ко мне, я решился подменить наши порции на обеде. Сам я не ел, а вот она, постоянно съедала пищу без примеси лекарств. А я перебивался теми запасами, что хранились у меня дома. Когда я впервые на свой комплимент увидел румянец на ее щеках, я понял, что чувства к ней возвращаются. Я просто стал ее тенью, постоянно следуя рядом и исполняя все ее прихоти. Так мне хотелось, чтобы наши чувства были взаимны. Вскоре, она не смогла сопротивляться себе. Она тоже полюбила меня. Я выпросил у правления дополнительную неделю, якобы для точности в расчетах совместимости нашего генома, якобы хотел до конца удостовериться в правдивости их расчетов. Мне поверили и дали время. Нашим чувствам - дали время. Наш роман был бурный, но вскоре и повторное время истекло. Нам необходимо было проститься. Я выдал себя, уговаривал правление оставить ее у нас в городе, на что мне ответили отказом. Мы расстались. Единственное, что я оставил ей - это кулон для моей дочери. Она же мне подарила сына, рожденного вместе с тобой. Я поклялся ей, что добьюсь нашей встречи, но ее больше не выпустили в Новый город, объясняя это сложными родами двойняшек. Вскоре Лён перебрался жить ко мне, а ты осталась с матерью. Единственное что я у нее попросил - это передать тебе этот медальон, чтобы я смог отыскать тебя, когда ты появишься в Новом городе. Я обещал ей, что сделаю все возможное. И сделал, подтасовав данные и выставив твоей парой брата. Надеюсь, ты не очень сердишься на меня за этот поступок?