Злобно влив в себя остатки эля, трактирщик хлопнул кружкой о стол и гневно встопорщил усы.
- Куда, эти морды, наверху сидящие, только смотрят? Они это называют «мирными временами», понимаешь? Мол, закончилась эпоха войн. Даёшь эпоху процветания и дружбы народов, представляешь? Тфу, срам какой!
- Но это есть... - удивился Завалон. - Это есть плохо? Вы перестать друг друга драться? Бог Война должна отдых иметь, думать я!
Трактирщик смерил варвара мрачным взглядом.
- И ты туда же? Вроде бы из племени великих воителей, а чего городит! И-эх! Короче, заболтал ты меня чего-то, милчек. Давай, плати по счетам, и пойду-ка я делами заниматься.
Пересчитав полученное, трактирщик, поджал губы.
- Нынче истории, видать, входят в счёт еды и питья, да?
- Хороший есть был твоя сказ, - улыбнулся Завалон и еще раз отсалютовал кружкой эля. - Моя доволен всем!
- Вот ведь, сквалыга островитянская...
Махнув рукой, он поднялся из-за стола, забрал посуду и двинулся прочь.
- А твоя праздники, друг-человек? - окликнул его Завалон. - Куда мне следовать идти?
- Домой, на острова свои дикарские, бабуин-переросток, - буркнул трактирщик себе под нос, но обернувшись, натянул вежливую улыбку. - На Площадь Героев, милейший. К вечеру там весь город соберётся. Танцы, музыка, красивые женщины! Вино будет литься рекой! Праздник, одним словом, большой праздник. Ну а коль устанете, милости просим: припасу для вас комнатушку.
- Благодарен тебе я! За неплохой... За добрый слово! - поклонился на прощание варвар. - Клянусь вечный пламя, что на земля эта жить хороший народ!
- Вас бы, нелюдей, не видеть, еще бы лучше жили, - пробурчал трактирщик, но в ответ кивнул и поднял руку: - Доброго вам дня, милчек! Приходите еще.
***
Ближе к полудню Завалон, гуляя по городу, случайно вышел к базару. Вокруг стоял страшный гомон - продавцы соревновались в громкости, зазывая глянуть на их товары. Витавшее вокруг настроение располагало к празднику: всеобщая оживлённость ощущалась в каждом глотке воздуха.
Вскоре варвар увидел очередной знак Лиса - раздетый по пояс темнокожий факир на радость охающей челяди выдувал из факела струи красного огня. Обойдя фокусника, Завалон двинулся вдоль южных рядов, выискивая глазами следующее знамение, и оно не заставило себя ждать. Красивая и смуглая девушка в чалме, одарив рагхарца ослепительной улыбкой, протянула ему цветок с широкими волнистыми лепестками ярко-красного цвета. Варвар принял дар, не зная, что на семирийском, этот цветок звался маком, но на родном языке он носил имя - Panbi. Из его недозревших ростков Шаманы Красного Пламени варили дурман-зелье, для облегчения боли страдающих, а также, они использовали отвары во время медитаций, для общения с Неназываемым. Символично, цветок нёс в себе различный смысл: от сна и скорби, до забвения и смерти, но главной символикой Panbi для рагхарцев являлось слово - Месть. Она и руководствовала всеми помыслами Завалона.
Варвар чувствовал, что он находится именно там, где и должен сейчас быть. Продолжая углубляться в южные ряды, Завалон оказался возле прилавка с рулонами красного шёлка. Завалон скользнул взглядом по тканям, продавцу, бродящим вокруг зевакам, и тут его прошибло. За палаткой с шелками, возле стены, в тени навеса стояли двое, ведя тихую беседу. Первый оказался бородатым низеньким южанином. Второго Завалон узнал бы из тысячи. Огромный са’алладарец едва уступал варвару в размерах. На нём был кафтан из чёрного сукна, золотого оттенка кушак и мешковатые шаровары. На голове - плотный тюрбан, а нижнюю часть лица скрывала тёмная повязка. За пояс заткнут изогнутый кинжал джамбия, с широким лезвием в богато украшенных ножнах. Тот самый кинжал.
Варвара бросило в жар. Внутри всколыхнулись забытые чувства -ярость, боль и отчаяние безысходности. Окровавленное лицо брата. Он лежит на руках Завалона, пытается что-то сказать, но его губы замирают, а глаза слепнут. Навсегда.
Перед варваром стоял человек, который до сих пор являлся ему в ночных кошмарах. Из-за него Завалон потерял всё, что имел. Нутро рагхарца опалила холодная ярость. Глаза заволокло алой пеленой. Знакомое состояние. Мир сузился до одной цели. Завалон разжал пальцы и красный цветок опал на землю кровавой слезой мести.
Ноги сами собой понесли вперед. Из груди бессознательно вырвался рык. Этим Завалон себя и выдал: Са’алладарец обернулся, увидел варвара и бросился бежать, а низенький южанин, тут же скрылся меж палаток. Завалон выхватил из-за пояса кинжал и рванул следом за убийцей брата. Безумная гонка по базару взяла свой разбег.
Преследуемый, ловко избегая прохожих, разрывал дистанцию. Пылающий гневом варвар расшвыривал всех, кто стоял на его пути. Пару раз Завалон терял цель из виду, но через мгновенье замечал тюрбан над головами прохожих. Люди охали, кричали, посылали в спины проклятья. Мимо проносились лавки, палатки, магазины и удивлённые лица. Когда Завалон почти догнал беглеца, тот резко обернулся и вскинул руку. Стоящий рядом с варваром паренёк дёрнулся и схватился за грудь - в неё по самую рукоять вошёл метательный нож. Парнишка захрипел, медленно оседая на землю. Кто-то охнул, пронзительно завизжала женщина, закричали люди. Завалон заглянул в ярко-белые на тёмном лице глаза убийцы. Затем Са’алладарец нырнул в толпу.
Завалон бросился вдогонку, сопровождаемый гневными воплями прохожих. Очнулся варвар, оказавшись посреди праздного гуляния на широченной Площади Героев. Са’алладарца нигде не было видно. Тьма народу и огромный варвар посреди живого гомонящего океана. Спрятав кинжал в ножны, Завалон двинулся сквозь людей, озираясь по сторонам. Улыбающиеся лица. Гогочущие лица. Пьяные лица. Детский смех. Музыка, песни, гвалт. Палатки торговцев угощеньями, бочки пива, очереди за бесплатной наливкой. Группа мимов, разыгрывающих сцену битвы. Бард с лютней, хлопающие в ладоши слушатели. Хихикающие девушки, раскрасневшиеся от выпитого юноши, попрошайки и нищие с протянутыми руками. Мерзкий хохот, надсадный кашель, крики, тосты, здравицы... и люди, люди, снова люди - нескончаемые хороводы проклятых людей!
Завалон, распаляясь с каждой секундой, метался в толпе, словно тигр в клетке. Зашептал под нос молитву Огненному Лису. Шаря взглядом по головам и лицам, он увидел кружащие в воздухе красные шары. Жонглёр и обступившая его челядь. А рядом... Черный тюрбан. Всего в десяти шагах. Са’алладарец обернулся. Их взгляды вновь пересеклись.
Враг бросился бежать. Варвар, издав дикий вопль раненого зубра, рванул сквозь толпу, расшвыривая людей. Беглец направился к краю площади, к домам, пристройкам и выходам на узкие улочки и переулки. Завалон продирался сквозь вязкий людской поток, матеря зевак на родном наречии. Вырвавшись, Са’алладарец направился к высокому, величественному строению из серого камня с готическими, острыми башенками.
Завалон, наконец выбравшись из людской массы, увидел, как Са’алладарец, будто паук перебирая руками и ногами, взбежал по стене. Варвар успел лишь выругаться, когда беглец, проворно вскарабкавшись по гладкому камню, исчез в оконце на уровне пяти ярдов над землёй. Двое алебардистов в кирасах, что стояли на входе, задрав головы, удивлённо переговаривались. Заметив приближающегося варвара, они перекрыли ему дорогу.
- Эй, а ну, стой! В собор нельзя, служба идёт!
- Да ты глянь, какая у него за спиной оглобля! Ни шагу дальше, рагхарец!
Завалон, пылая алым забралом на глазах, уже ничего и никого не слышал. Стражники выставили алебарды, гневно приказывая остановится. Меч Эйлливр мягко покинул ножны, ярко блеснув широким клинком на солнце.
- Ты чего удумал?! Опусти оружие!
- Нападение на стражу! Бей, бей его!
От первого тычка острием, Завалон уклонился, просто качнувшись в сторону. Невообразимо мягко и быстро для своей комплекции. Затем снёс обомлевшего алебардиста, ударив того с полуоборота плоской частью меча. Атаку второго, уже острием алебарды, варвар поймал на клинок, отвёл в сторону и влепил стражнику тяжёлым яблоком Эйлливра по шлему.
Завалон вынес тяжёлые створки, миновал коридор и ворвавшись в собор, обомлел. По залу витал громкий, хорошо поставленный голос читающего проповедь священника, разгуливая эхом под потолком. Оратор неожиданно умолк, а находящиеся внутри прихожане медленно, один за другим, обернулись. К Завалону обратилось несколько сотен глаз. Варвар осмотрелся. Высоко над головой нависал расписной сводчатый потолок; вокруг - арки, фрески, чёрно-белые гобелены и множество ликов святых, смотрящих на незваного гостя из рамок икон и росписей на стенах. Воздух пропитывал запах ладана и воска, в глазах рябило от тысяч свечей и дыма коптящих кадил. По толпе прихожан пронёсся приглушённый вздох.
Святилище? Храм Богов? Неужели я прервал речь их шамана? Тлеющие головни! Облысеть мне на веки, как девичье колено, если теперь, меня за это не накажут...
Завалон так и стоял с мечом в руке, не в силах идти дальше, наконец, осознав, где он оказался. Толпа медленно расступилась, и навстречу рагхарцу вышел седобородый человек в черно-белой рясе и забавной - по меркам варвара - высокой шапке, напоминающей башню, с ромбовидным узором по центру. Властный голос священнослужителя разорвал тяжёлую тишину:
- Опусти оружие, приверженец старых богов. Грешно ступать в обитель Их Света, с инструментом Мрака в своих руках.
Грудь варвара тяжело вздымалась. Внутри клокотал гнев. Враг вот-вот уйдет! Позади послышался топот, крики. Обернувшись, Завалон насчитал как минимум десяток стражников с мечами и алебардами. У двоих в руках оказались арбалеты.
- Бросай меч! - рявкнул командир.
Священнослужитель смотрел на Завалона строго, но с отеческой теплотой в глазах.
- Не делай дурного, дитя юга. Сдай оружие. Отпусти мысли о плохом, как небо отпускает луну в час зари. Не стоит проливать кровь в месте покоя и умиротворения для души и тела.
Варвар почувствовал, что гнев сменяется паникой. Множество испуганных мирян косились на него, как на дикого зверя - со страхом, почти на грани ужаса. Завалон, как не пытался, но все равно не мог заставить себя двинуться дальше.
- Ты... Вы... Не понимать! Убийца, он убивать раньше, бежал здесь! Он есть прятаться! Тут, наверх-наверх! - в отчаянии варвар обернулся к страже и заметил двух помятых алебардистов. - Ты есть видел он! Глаза твои видел! Им говорить должен твоя!
Ответил варвару командир:
- Оружие на пол и морду следом. Последнее предупреждение, рагхарец, и мы стреляем!
- Он бежать далеко! Я не есть отыскать дальше!
- Раз... Два...
Стража вскинула арбалеты. Отчаянный рык Завалона эхом загулял под потолком. Кто-то в страхе закричал, послышался плач ребёнка и гул волнующихся прихожан. Варвар вскинул широкий клинок, закрылся им так, чтобы защитить шею и сердце. Он не сдастся на милость слабых и медлительных северян. Даже если придётся прорываться с кровью. Главное - отомстить.
Даже самый прославленный из воителей их племени не получит мой меч! Я не опозорю честь своего народа! Слышишь меня, Неназываемый?! Смотри же на битву во славу твоих детей!
- Быстро бросил меч или ты покойник! - командир поднял руку для приказа. - Нет?! Стреляйте ему в ноги! Стреляйте, черт бы вас побрал!
- Не сметь! - закричал священнослужитель, неожиданно закрыв собой варвара. - Не сметь! Вы не сделаете этого!
- Не стрелять! - приказал капитан, скрежеща зубами. - Сэйнтир, немедленно отойдите.
- Вы не сделаете дурного, пред ликами богов. Я не позволю.
- Вы закрываете собою безбожного дикаря с оружием в руках!
- Безбожен тот, кто не верует. Но не тот, кто молится иначе, чем вы.
- Он ворвался сюда силой, напав на моих людей!
- Однако земля не была окроплена алыми пятнами того греха, что водою уже не смоется.
- Ты, божеский говорун! - зарычал командир, потрясая мечом. - Тебя видимо не было тем днём в порту, пять лет назад! Ты не видел, на что они способны! Они варвары, дикари и убийцы! Человеческая жизнь для таких, как он не стоит и ломаного сола. Как ты смеешь его защищать?! В СТОРОНУ, Я СКАЗАЛ!!!
Завалон слушая их перебранку, не мог поверить своим ушам.
Я есть варвар, дикарь и убийца? Так вот, как они смотрят на меня? Так они думают о моем народе? Но ведь я не такой. Мы - не такие...
- Защитник учит нас помогать тем, кто оказался в нужде, - непреклонно изрёк священнослужитель. - Целитель, - что Свет может возродится даже в самой заблудшей душе. Судья же просит судить, но не осуждать! Убирайтесь отсюда! Убирайтесь со своим оружием и угрозами! Он опустит меч, сдастся и выйдет самостоятельно, на честный суд. Но не под угрозами, а благодаря Слову мудрому и остужающему Огонь в сердце!
- Сэйнтир... не заставляй меня...
- Я всё сказал. Уходите!
- Ну, держись, старый дуралей, - процедил сквозь зубы командир и обернулся к своим людям. - Уберите священника и обезвредьте рыжего ублюдка, наконец!
Священнослужитель поджал губы и гордо выпятил грудь колесом, когда на его худое и сутулое плечо легла большая и тяжёлая рука.
- Нет... Не желать...
Завалон мягко отодвинул своего защитника и вышел вперёд, на острия мечей, алебард и арбалетных болтов.
- Я не желать, чтобы вы, - повторил варвар и тяжко вздохнул, - делать плохо ваш шаман. Здесь моя меч. Я сдаюсь.
Глава Десятая
«К сожалению, все мы вынуждены прятать лица под масками, ваше высочество. Так устроен мир, так устроена жизнь. Великое счастье повстречать на своём пути такого человека, от которого не придётся закрываться чужой личиной. Что вы говорите, молодой человек? Глупости? Нет, безусловно, вы можете быть самим собой, всегда и везде показывая своё истинное Я. Но тогда не удивляйтесь, что вас обзовут дураком, а жизнь ваша будет стоить не дороже ломаного сола...»
Мастер Гресби, Золотой Маэстро
Наделенный могуществом не имеет права поступать бездумно.
Кинвальд II Мудрый, Король Семирии
- Так значит они согласны со всеми нашими условиями?
- Да.
- Даже с королевским правом складирования?
- В том числе.
- И они уже подписали все бумаги...
- Совершенно верно.
- Как же вам удалось всего этого добиться, в столь кратчайшие сроки, милая моя?
Вэль откинулась на спинку кресла, смахнула невидимую пылинку и, слегка наклонив голову, заглянула собеседнику прямо в глаза.
- Здесь нет причин для удивления. К нам обратились представители торговых домов из Кондо и Аззурана. Как мы знаем, эти страны хоть и не богатые, но всё же имеющие свои промышленные мануфактуры, пускай и находящиеся на примитивном уровне. Им так же, как и более развитым в плане торговли государствам, необходимо сбывать львиную долю экспортного товара. А значит им нужны новые покупатели, ведь старые их уже не устраивают. В этом плане, ближайшие соседи - Империя Са’алладар и тот же Виссадор, слишком крупны и независимы, дабы платить по большим ставкам, ибо у них под боком всегда были есть и будут, уже давно наладившие с ними нищенские, но до сих пор крепкие отношения Магаран, Толло и Агамбик - страны, выкладывающие на мировой рынок тот же самый товар, что и наши клиенты. Значит Кондо и Аззурану необходим другой покупатель, способный платить хоть чуточку больше тех жалких медяков, что предлагают им Имперцы и Тореадоры. Значит для сбыта большего вала остается только далёкий, но богатый Север, куда без знания коротких торговых путей, должной охраны от пиратов и разбойников, да и просто - без посредников - не добраться. Всё сказанное сводится к одному: у них попросту нет другого выбора.
Вэль выдержала эффектную паузу и позволила себе лёгкую, но деловую улыбку.
- Так что они будут выплясывать для нас джигу, даже если мы заменим жигу на флейту, а играть будем размером марша - четыре четверти. Моя роль во всем этом договоре состояла в том, что я смогла доходчиво объяснить всё это господам купцам. Надеюсь, я доходчиво объяснила вам, господин Флорицио?