Идущий на смех - Геннадий Логинов 83 стр.

Но в этот миг над городом проносится тревожный звон набата, и недавно побагровевшее лицо Гунфрида в одночасье бледнеет. Охрана уводит своего короля, люди суетятся, всем явно не до Вас — 1112

— Мёртв, — констатирует гвардеец, потрогав артерию.

Если попадаете на этот параграф впервые, добавьте ключевые слова « » и запишите 15 пунктов Героизма и 15 пунктов Вдохновения. Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».

Король умер! Да здравствует король! Естественно, каждый, имевший глаза и мозги, видел и понимал, что за фруктом был Гунфрид Безволосый и до чего он довёл страну. Поэтому — о нём особенно никто и не сокрушался.

Вместе с тем, Ваша история, история обедневшего дворянина, потомка византийских аристократов, участвовавшего в боевых походах короля Альбериха Доброго, а впоследствии ставшего шутом проиграв в нелепом пари, но при этом заслужившего дружбу и доверие монарха, угодившего в темницу, но вопреки всему добравшемуся до Гунфрида Безволосого и свергнувшего тирана, став новым, мудрым и справедливым правителем, — стала притчей во языцех, позднее передававшейся из поколения в поколение.

Запишите достижение « »!

Если очутились на этом параграфе впервые, бросьте кость, затем бросьте кость выпавшее количество раз, сложите и добавьте выпавшее количество пунктов Вдохновения. Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».

Принятое Вами решение вызывало у Бартоломеу достаточно смешанные чувства. С одной стороны, он боялся моря и его там всегда укачивало. С другой, думал, что плыть по нему в разы безопаснее, чем ехать по суше.

Для того чтобы быть разбойником с большой дороги — достаточно вооружиться нехитрой дубинкой и затаиться в кустах, а чтобы грабить корабли — необходимы как минимум корабль и экипаж.

С другой стороны, если на корабль всё-таки нападут, то только имея явное преимущество и шансы на успех. А это означает — уже не какой-нибудь одиночка с дубинкой, а целая куча пиратов с оружием, и не с дубинками, а с абордажными пистолетами, саблями и прочим подобным.

Так или иначе, загрузив всё необходимое на борт, вы с кузеном отправились в плаванье.

Испытайте судьбу!

В общем и в целом, плаванье кажется Вам совершенно непримечательным. Капитан Карстен Клеменс — бухает, Бартоломеу — блюёт, а Вы — бродите по палубе, развлекая матросов своими шутками, взамен пополняя свой богатый арсенал их морскими байками.

При этом Вы размышляли о превратностях судьбы и том, как же всё-таки необычно иногда поворачивается жизнь: за горем следует радость, за смертью рождение, и нет тут никакого дуализма или равновесия — просто грязь смывается, оседает, а светлое всегда впереди, если видеть.

Жизнь при дворе Альбериха была хороша, но её больше нет. Ни того короля, ни той Кокани. А то, что есть, это уже не то. Как гнездо, откуда улетели птицы, оставив одну скорлупу.

Но те годы, которые Вы прожили, счастливые золотые годы, они с Вами, Вы не приближаетесь к смерти, а отвоевали их у неё: они Ваши, и никто их у Вас уже не отнимет, даже если этот дрянной корабль вдруг пойдёт вместе с Вами ко дну…

…Ваши размышления вскоре прерываются звоном корабельного колокола и криками «Свистать всех наверх!».

В поле зрения появляется достаточно жуткий, безжизненный и потрёпанный корабль, флаги и паруса которого красноречиво советуют всем встречным обходить его за милю.

— Чумаход! — указывая пальцем, произносит боцман, и вскоре крестится. По кораблю прокатывается волна разговоров.

Зачумлённый корабль, экипаж которого погиб от болезни, при этом предупредив остальных о грозящей опасности, теперь бороздит морские просторы, ведомый лишь ветром и волнами.

Впрочем, бывали случаи, когда подобные корабли не то что н тонули в штормах и не разбивались о рифы, но даже и приносились течением и прибоями в какой-нибудь порт, распространяя смертельную заразу.

Матросы снимают головные уборы, а Вы вздыхаете, полагая, что и сами порой кажетесь себе чем-то сродни подобному кораблю.

Тем временем, капитан Клеменс отдаёт приказ вести пальбу по проклятому судну до тех пор, пока оно не будет затоплено: это последнее, что он может сделать в дань уважения погибшему экипажу, и единственно возможное, для предотвращения распространения заразы.

Нет, конечно, можно подплыть поближе и просто поджечь, но моряки не желают приближаться ближе, чем на пушеченый выстрел.

Вскоре несчатное судно тихо ушло под воду, а Вы мирно добрались до порта, пересели на повозку и доехали до места бракосочетания — 335

Как известно, кто хочет мира — готовится к войне. Справедливо это высказывание было не только для отдельных стран, но и для отдельных людей и, в частности, для экипажа корабля «Иосиф Обручник».

Откровенно говоря, поначалу капитан Карстен Клеменс показался Вам весьма недалёким человеком, выпивохой и дураком. Но первое впечатление зачастую бывает обманчиво. Экипаж уважал своего капитана и, нужно сказать, не безосновательно.

На деле, это был достаточно глубокий и разносторонне развитый человек, головокружительная карьера которого в своё время была порушена пристрастием к алкоголю. Но, при этом, он заботился о своих людях, и у него было чему поучиться.

Капитан мог подолгу рассказывать о премудростях венецианской или неаполитанской школах фехтования, победах в один удар, положнии ног, стойках, смене позиций и стоек, издевательствах над врагом во время дуэли и прочем разном.

Но в практическом плане его больше всего интересовало генуэзское морское фехтование, созданное с учётом морских реалий.

Оно включало в себя массу движений, естественных для человека, которому изо дня в день приходилось крутить штурвал, управляться с рулями, тянуть канаты, ухаживать за текилажем и парусами и, таким образом, человек не тратил дополнительное время и усилия на обучение фехтовальных движений, а осваивал их в процессе повседневной работы на корабле.

Капитан не только в совершенстве владел этой техникой сам, но и обучил ей весь экипаж. По слухам, имея в своём подчинении один корабль в пару сотен человек экипажа, он вышел однажды победителем из многочасового абордажного боя против нескольких тысяч нападавших с шести пиратских кораблей.

Как бы там на было, его рассказы и уроки фехтования позволили Вам интересно скоротать путь с пользой для себя, и, когда корабль наконец достиг места своего назначения, вы с искренним теплом рапрощались с капитаном Клеменсом, поспешив на отцовскую свадьбу — 335

— Флекселлинги! — закричал человек с дозорной мачты, повергнув Бартоломеу в шок.

Крошечная Голландия, обретшая статус великой морской державы, производила огромное количество кораблей и моряков, многие из которых подавались в каперы или пираты, называли себя «морскими плутами».

«Иосиф Обручник» пошёл на обходной манёвр, и шанс оторваться ещё был. Корабли обменялись залпами из пушек и кулеврин, незначительно потрепав друг друга.

Голландцы, прежде всего, не были заинтересованы в том, чтобы потопить корабль или серьёзно повредить его содержимое — он бы им потом ещё весьма пригодился. А у капитана Клеменса не было причин себя сдерживать.

Конечно, зачастую пираты могли оставить экипаж в живых, если им не оказывали сопротивление — они были заинтересованы в том, чтобы люди сдавались без боя, и гуманизм здесь не причём.

Потом пленных брали на борт: они должны были работать наравне со всеми, и даже могли иметь право голоса и долю с грабежей, а впоследствии их либо выкупали, либо они оставались пиратствовать.

Зато сопротивление каралось смертью.

Ядра пробивали борты, фитильные бомбы приводили к пожарам на кораблях и массовой гибели экипажей, дробь разрывала паруса на ближней дистанции, а когда голландские книппели наконец обрушили мачту, стало ясно, что без абордажного боя в этот раз не обойдётся.

По приказу капитана Клеменса, рундуки были тотчас же открыты, а имевшееся в наличии оружие раздали всем, у кого только были руки.

Флотские мушкетоны с удобным раструбом для облегчения зарядки, абордажные90 палаши, топоры91, короткие копья, ножи и сабли92, фитильные гранаты, пистолеты, багры и интрепели93.

Стиснув в своих пухлых розовеньких руках древко интрепеля, Бартоломеу побелел, как полотно, и затрясся, слово осиновый лист.

Карстен Клеменс, грозный, в начищенной кирасе поверх капитанского кителя, занёс свой абордажный палаш с массивной гардой в виде морской ракушки, и вскоре скомандовал залп, унесший жизни ещё множеству голландцев — последний, перед началом абордажного боя.

Через борт полетели дреки, вцепившись в борт будто хищники зубами в жертву. Естественно, их тотчас же попытались обрубить топорами, палашами и саблями, но было уже поздно — корабли медленно, но верно начали сходиться бортами.

Обменявшись предварительными залпами из мушкетонов и пистолетов, от которых многие моряки по ту и эту сторону попадали за борт, сделавшись добычей морских обитателей, бойцы приготовились применить холодное оружие.

Первый же метнувшийся на борт голландец получил от капитана остриём палаша в живот, моментально отправившись кормить рыбок, но вскоре на борту «Иосифа Обручника» оказались и остальные.

Началась настоящая куча-мала, и в какой-то момент перед Вами показался суровый седобородый хмырь с перевязанными алой лентой волосами, сжимающий в загорелых руках интрепель.

Если Вы обучались сражению, везучий или живучий, Вы благополучно пережили весь этот кошмар и, дожавшись когда экипаж подлатает корабль, использовав материалы с голландской шхуны, благополучно добрались до папиной свадьбы — 335

Если же нет, Вам, к сожалению, было не суждено доплыть до берега и воссоединиться с отцом: если попадаете на этот параграф впервые, добавьте ключевые слова « » и запишите 25 пунктов Героизма и 25 пунктов Вдохновения. Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».

В тот момент, когда большая часть пути была уже наконец преодолена, а Вы пребывали в блаженной уверенности, что плаванье подходит к своему концу, разыгрался чудовищный шторм.

Корабль кренило и так и эдак; по головам нещадно хлестал жуткий ливень; небо высвечивалось от ярких молний, делавших на миг светло, будто днём; доски скрипели, а волны накрывали палубу, унося людей и бочки.

Действуя отважно и решительно, капитан Клеменс велел повыбрасывать за борт всё, не церемонясь ни с дорогими товарами, ни с милыми сердцу вещами. Не время их беречь.

За борт полетели и меха, и шелка, и рундуки, и ядра, и книппели, и всё, до чего только добрались руки. Впрочем, и этого было мало. Казалось, что шпангоуты вот вот не выдержат и треснут. Корабль то и дело давал течь, которую тотчас же спешно заделывали.

Оставалось лишь привязать себя к корабельным мачтам и молить Бога о спасении.

Если Вы набожный, везучий или живучий, Вы благополучно пережили шторм и успели на папину свадьбу. И пусть Бартоломеу лишился немалой части своих сбережений — это дело наживное, ведь главное, что он остался жив. Капитан Клеменс и весь экипаж тоже были приглашены на свадьбу — 335

Если же нет, Вам, к сожалению, было не суждено доплыть до берега и воссоединиться с отцом: если попадаете на этот параграф впервые, добавьте ключевые слова « » и запишите 25 пунктов Героизма и 25 пунктов Вдохновения. Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».

Шхуну покачнуло и накренило резко, и неожиданно. Люди попадали с ног, рундуки поехали, а бочки покатились. При этом море было спокойно, небо светло и чисто, а солнце светило ярко. Это явно не был шторм, однако для рифа или мели такое хождение ходуном тоже не было характерно.

Ужасная правда открылась Вам в тот момент, когда огромные шупальца, покрытые великим множеством присосок, перекинулись через борт, начав обвивать такелаж, паруса и мачты, хватать людей и всё, что не было приколочено.

— Кракен! Это что, на самом деле кракен?! Ну, этого же просто быть не может! Просто потому, что не может быть! Чем севернее и глубже, тем крупнее морские обитатели, но на поверхности, да даже и просто на сравнительно низкой глубине, такую тварь просто должно разорвать на куски приливами! — неугомонно затараторил Бартоломеу, путаясь под ногами и мешая команде.

Тем временем, преодолев свой страх, люди уже вовсю разбирали багры, топоры, сабли и мушкетоны, отстреливая, перерубая и протыкая проклятые щупальца кракена.

— Ты ещё про квадратуру круга мне тут расскажи, — с раздражением бросили Вы, и, прихватив из корабельных запасов пару интрепелей, тотчас же вручили один из них ему. — Пошли, поможешь мне!

Если Вы невезучий, малодушный, рассеянный или суеверный, и не выдержали проверку (или проверки) — поганая тварь потопила корабль и полакомилась всеми вами: если попадаете на этот параграф впервые, добавьте ключевые слова « » и запишите 25 пунктов Героизма и 25 пунктов Вдохновения. Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».

Если же Вы преодолели свои страхи и волнения, то благополучно избавились от этого досадного недоразумения, и приплыли к отцу на свадьбу не просто так, а даже с трофеями — 335

С утра ничего не предвещало беды. Капитан Клеменс хвастался своим дорогим дальнобойным штуцером, рассказывая, как однажды просто застрелил из него испанского капитана издали, вызвав на корабле трабукеров настоящую панику, позволившую избежать полномасштабного сражения.

Но в этот момент в каюту забежал юнга, доложив, что в поле видимости появился сарацинский корабль, принадлежавший капитану Абубакару ибн Хамиду.

Не так давно Вы уже видели его в порту, и грозные мавры в тюрбанных шлемах, панцирях с арабесками, вооружённые карамультуками, скимитарами и прочими буздыганами оказали на Вас своеобразное впечатление, надолго засев в памяти. Особенно воитель в ерихонке с белым плюмажем, вооружённый парой сабель с елманью.

Намечалось что-то серьёзное. И капитан, знавший Абубакара как облупленного, всерьёз сомневался, что его ожидает визит вежливости.

— Абубакар — вероломный подлец и подонок, — предупредил он, забивая молотком пулю в штуцер. — С одной стороны, он, конечно же, держит слово. Вот только достаточно формально. И если он обещает Вам, что не убьёт Вас, это означает лишь то, что он не сделает этого собственноручно, доверив своим людям. Эта тварь уже кидала людей и била ножом в спину не раз и не два. Но король Гунфрид малоразборчив в своих связях и симпатиях и ведёт с ним дела. Любит он восточные побрякушки, знаете ли.

Тем не менее, Карстен Клеменс не желал начинать конфликт первым, поэтому велел экипажу подготовиться для отражения атаки, но прежде попытаться оторваться.

Если Вы везучий, «Иосиф Обручник» благополучно оторвался и ушёл от преследователей, и вскоре Вы уже были на свадьбе у своего отца — 335

Если же Вы невезучий и не выдержали проверку, то мощный боевой корабль Абубакара разнёс Вашу шхуну под орех, поубивав почти весь экипаж ещё задолго до абордажа, и мавры бегло вынесли что успели с уходящего на дно судна. В таком случае, если попадаете на этот параграф впервые, добавьте ключевые слова « » и запишите 25 пунктов Героизма и 25 пунктов Вдохновения. Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».