Американцы, сидевшие отдельно, многозначительно переглянулись.
— Таким образом, господа, можно констатировать следующее. Российская империя не только проигнорировала переданные нами предостережения, но и начала масштабную программу вооружения. Русские бросили нам наглый вызов — и потомки проклянут нас, если мы не ответим!
Предостережения, о которых говорил лорд Галифакс, были переданы российским представителям в Женеве, которая была столицей неформальных встреч и тайной политики. На этом уровне, обтекаемые дипломатические формулировки сменялись конкретными и жесткими требованиями. Когда государь получил запечатанный сургучом пакт из Женевы, вскрыл и прочитал его — он ничего не сказал, даже своим ближайшим подданным. Только недовольно покачал головой и на следующий день издал высочайший указ о выделении дополнительных ассигнований на перевооружение. Российская империя была не той страной, с которой можно было разговаривать языком ультиматумов — но и никаких враждебных действий в ответ предпринято не было.
— Как насчет того, чтобы сменить императора на российском престоле? — поинтересовался Роберт Каплан, один из самых богатых людей на Земле, член американской делегации и "общества Теодора Герцля", [Герцль Теодор — автор труда "Еврейское государство", предвосхитившего создание Израиля] члены которого ассигновали огромные суммы на то, чтобы отторгнуть от Российской Империи Палестину и создать там независимое еврейское государство. Члены этого общества большей частью проживали в Британии и САСШ и не видели, как на Святой земле еврейские общины стараются селиться недалеко от поселений казаков и русских военных баз, понимая, что случись чего — и кроме русских защитить их от озверевшей толпы исламистов будет некому. Конечно, и в России бывали эксцессы, связанные с евреями, евреев недолюбливали — но все заканчивалось битьем морд и полицейским участком — причем для обеих сторон драки. Желания вырезать евреев поголовно русские не вынашивали и к этому не призывали ни явно, ни тайно.
Сэр Браун, постоянный заместитель министра иностранных дел недовольно покачал головой. Да, американцам все-таки надо учиться и учиться, прежде чем они смогут назвать себя державой. Не хватает ни выдержки, ни политической хитрости…
— Это не так то просто, господа… — своим тихим, задыхающимся голосом начал он, и разговоры стихли, каждый вслушивался в сказанное — хотя мы прорабатываем и такой вариант. Сложность в том, что в этом случае, императору Александру Пятому наследует его сын, цесаревич Николай. А он для нас — вариант ничем не лучше чем его отец, тем более что он служит в разведке десанта и пользуется огромной любовью армии, даже большей чем его отец. Опираясь на армию, он может вести себя столь же нагло — а нам нужен правитель, который был бы вынужден думать о сохранении своей власти, а не об экспансии. Более-менее приемлемым вариантом для нас является дочь императора, великая княжна Ксения — по крайней мере, у нее нет военного образования и она, вопреки воле отца занимается бизнесом, даже записана купцом второй гильдии. [В российской империи существовали купцы первой, второй и третьей гильдии, их переход из одной гильдии в другую зависел от количества… уплаченных налогов в казну! От вступления в ту или иную гильдии зависели и госзаказы и банковские кредиты, и самоуважение и самовосприятие в конце концов. Поэтому, практики массового уклонения от уплаты налогов и податей в казну в Империи не было, а сами налоги были более щадящими, чем в нашем мире. Например, подоходный налог — десятина — составлял всего десять процентов. Большую часть доходов казна и вовсе получала от казенных заводов и казенного имущества, а не от налогов] Судя по всему, она более восприимчива к западным ценностям. Либо — в нарушение закона о престола наследовании — родственники царя по линии, прервавшейся смертью императора Алексея Второго. Кое-кто и до сих пор считает, что Михайловичи [Михайловичи — от имени основателя династии, брата Николая Второго, Михаила] узурпировали власть. Но на то, чтобы реализовать этот план потребуются долгие годы, спешка тут недопустима. А такого запаса времени у нас нет. Поэтому, предлагаемый нами план по дестабилизации Ближнего Востока намного реалистичнее.
— А потом? Что будет потом? — спросил самый высокопоставленный из всех присутствующих, принц Филипп, герцог Эдинбургский. Так сложилось, что наиболее щекотливые вопросы политики Британской империи решал он, выступая в качестве представителя Виндзорского королевского дома, но в то же время оставляя небольшой «допуск» — ведь царствующим монархом он не был и все можно было отыграть назад. Королева, конечно же, на сборище заговорщиков — а именно это здесь и было, сборище заговорщиков — присутствовать не могла, официально она даже не знала о существовании Ордена Свободы.
— Что вы имеете в виду, Ваше Высочество? — поинтересовался сэр Браун
— Я имею в виду — что мы будем потом делать со всем с этим? Предположим, наш план увенчается успехом, и вся территория Ближнего Востока окажется в наших руках, по прямому праву победителей. Но что мы будем делать с теми, чьими руками мы изгоним русских? Ведь мы поддерживаем самые радикальные и экстремистские течения. Та же самая Аль-Каида — это рассадник самого махрового бандитизма и терроризма. Мы даем им оружие, обучаем террористическим действиям — а хватит ли у нас самих сил удержать Ближний Восток? Ведь у русских, даже без Ближнего Востока ресурсов более чем достаточно. А для нас ближневосточная кладовая — единственно возможная! Не получится ли так, что играя с огнем мы подожжем сами себя?
— Не получится… — недобро улыбнулся сэр Браун — все просчитано. Большую часть исламистов и националистов уничтожит русская армия и казаки. Откровенно говоря, Ваше Высочество, я не верю в возможность военного поражения России на Ближнем Востоке. Там — слишком мощные соединения Черноморского флота, сильно укрепленные военные базы, расселено больше миллиона хорошо вооруженных казаков с семьями. Да и среди коренных жителей значительно больше половины уже ассимилировались и не будут принимать участие в сопротивлении. Наш расчет, прежде всего, направлен на ведение длительной и затяжной террористической войны. В этом случае на Российскую империю давление будет оказываться с нескольких сторон. Если только русские войска начнут осуществлять карательные операции — мы все это снимем и покажем как пример крайней жестокости русских в этом регионе, как пример зверств русских солдат, как нарушение прав человека. Постоянная террористическая опасность заставит русское правительство тратить все больше и больше денег, угнетая экономику. Любые операции русских войск неизбежно затронут и невиновных — а если и не затронут, то мы поможем, определенные действия в этом направлении уже ведутся. И, наконец, само русское общество начнет задавать вопросы — а стоит ли проливать русскую кровь за выжженную землю Востока? Такие настроения мы тоже будем всецело поддерживать. Рано или поздно, русские решат, что проще уйти и оставить арабов в покое. А мы — займем их место.
— А если и русские начнут снимать и показывать? Например то, что происходит на севере Индии? — спросил кто-то с заднего ряда, сидевший в полумраке у самого окна
— Да кто же им поверит, сэр… — хриплым, каркающим смехом рассмеялся сэр Браун — это гнусная ложь кровавого Романовского режима, очерняющего старую добрую Британию, чтобы скрыть собственные злодеяния…
— Тогда, господа — следует заранее договориться о разделе сфер влияния на Ближнем Востоке после ухода оттуда русских — произнес полный, с глазами навыкате пожилой человек. Звали его Генри Боллинджер и он был когда то государственным секретарем САСШ. Те времена остались далеко в прошлом, но и сейчас он мыслил по государственному и оставался одним из самых авторитетных политиков САСШ…
— Договориться то никогда не поздно… — так же рассудительно ответил сэр Кристиан Монтгомери — но прежде чем договариваться о разделе сфер влияния нужно сначала договориться о том вкладе, который внесут Соединенные Штаты Америки в наше маленькое предприятие. Вам не кажется, что сначала надо договориться об этом?
Переговоры о совместных действиях шли несколько часов и все это время британские лорды с трудом сдерживали улыбки. Американцы не избежали ни одной из ловушек, которые умело подставили им британцы. Вот уж воистину, не с их бы рылом… Британцы всегда старались действовать чужими руками, сами при этом оставаясь в тени — везде, когда это было возможно. Вот и сейчас — совершенно незаметно самые опасные части плана, по которым можно было установить страну-инициатора, британцы умело перевалили на плечи САСШ. За ними оставалась только организация террористического сопротивления, связи с исламистскими группировками. А установить инициатора этой деятельности очень сложно, если вообще возможно — британские разведчики большую часть времени действовали под чужим флагом. [Под чужим флагом — это когда разведчик одной страны представляется агенту как разведчик страны совершенно другой. Соответственно, в случае провала и все шишки, с большой долей вероятности, упадут на ту, ничего не подозревающую страну, от имени которой действовал разведчик] В основном это был американский флаг — таким образом, они подставляли своих недалеких и ничего об этом не знающих союзников. Так они собирались действовать и на этот раз…
— Господа… — когда все уже выходили, герцог Эдинбургский незаметно кивнул своим, показывая, что надо остаться и обсудить еще кое-что.
Несколько человек задержались. Это был тайный кабинет Британской Империи, в чье ведение входили силовые и прочие незаконные акции, как в империи, так и за ее пределами. Возглавлял этот кабинет сам герцог Эдинбургский…
— Американцы… — сэр Кристиан Монтгомери, оставшись в кругу своих рассмеялся, уже не сдерживаясь — эти американцы… Воистину, им не следовало объявлять независимость…
— Не время смеяться, сэр, пока не сделано дело… — неодобрительно пробурчал сэр Браун — а дело все еще не сделано. И до конца плана еще далеко, мы в самом начале пути.
— Господа! — принц Филипп поднял руку, пресекая дискуссию — теперь давайте по делу. Я хочу услышать, как продвигается работа. Действительно, пока не время для веселья…
— Бейрутский резидент прислал вчера отчет — прокашлявшись, начал Браун — если ему верить все идет по плану. Нашего друга скрывают шииты в своей мечети, разведслужбы на его след не вышли. Последняя партия оружия дошла и сейчас распределяется. Инфильтрация в полицию и армию тоже идет успешно…
— Успешно? Может, это вы думаете что успешно… — сказал Монтгомери, весьма раздосадованный тем, как его оборвали
— Успешно. Видите ли — мусульмане прирожденные лжецы. Принцип «такия» [Благоразумное скрывание веры (такийа, такия) — важнейший шиитский принцип. Поначалу он был и у суннитов: им дозволялось скрывать свою принадлежность к исламу, если их жизни угрожала опасность, а вести войну они по каким-то причинам не могли. Но у шиитов такийа является обязательным требованием. Считается, что если человек не скрывает свою веру, то верует неискренне. Когда шиит находится в компании нешиитов или немусульман, он не должен обнаруживать свою веру и может даже назваться единоверцем собеседников. Фактически это принцип ежедневной лжи. ] дает им возможность учиться успешно скрывать свои чувства и лгать с самого детства. Нельзя верить мусульманам, если даже они говорят что-то, глядя вам в глаза — скорее всего они лгут. Но у нас пока цели и задачи совпадают — поэтому, сообщениям из Бейрута можно доверять…
— Хорошо… — подвел итог принц — а как тогда быть с тем, что русские сумели предотвратить взрыв порта Бейрут. Это серьезный удар по нашим интересам…
— Случайность… — пожал плечами лорд Браун — в этом мире всегда есть место случайности. Просто на пути «Эдинбурга» оказался сторожевой корабль, которого там никак не могло быть. От случайностей никто не застрахован…
— Неприятная случайность. Второй этап операции начинаем по плану?
— В строго соответствии с планом… — улыбнулся лорд Браун — и никак иначе. Русским недолго осталось. Даже если по каким то причинам — хотя я не представляю по каким — не удастся первый вариант — сработаем по второму. Время работает на нас — и против русских…
— Хорошо бы… Что по нашей второй игре?
Лорд Галифакс, в чью компетенцию входил второй уровень игры — дестабилизация обстановки в самой России, поднял голову
— Продвигается, сэр, хотя и медленнее, чем хотелось бы… Резидентура работает, готовятся группы сопротивления. В известный вам город инфильтрована спецгруппа. Основная сложность здесь в том, что нужно работать на очень тонкой грани между национализмом и исламизмом. Дело в том, что у всех народах тюркской группы идея светского национализма едва ли не сильнее идей исламизма. Исламизм — это, в основном наносное, привнесенное, а национализм воспитывался веками. Но мы работаем — и с теми группами и с другими. Единственное — нужно больше средств…
— Средств, средств… — проворчал принц — все время одно и то же. Больше средств. Вы считаете, господа, что казна безразмерна? Это отнюдь не так. Средства будут — но извольте дать результат…
Санкт-Петербург, Большая Морская. Императорский яхт-клуб. 11 июня 1992 года
Похоронно-черный, похожий на катафалк экипаж такси марки «Пежо» подрулил к небольшому, обнесенному изящной чугунной оградой в человеческий рост особняку. На особняке не было никаких табличек, а у входа не было швейцара, гостей никто не встречал и не провожал. Этот особняк стоял уже здесь добрую сотню лет и за все это время почти не изменился — разве что обычные стекла сменили на зеркальные, бронированные. Это было одно из тех мест, где рождает власть Империи. Императорский яхт-клуб…
— Получите, милейший…
Моложавый господин бросил извозчику (несмотря на то, что с повозок они пересели на таксомоторы, их по-прежнему звали извозчиками) пару золотых, не дожидаясь сдачи, открыл ворота и исчез в окутанном туманом садике, опоясывающем особняк. Время было уже позднее, в Санкт-Петербурге шел дождь и фонари в саду казались светящимися шарами, окутанными белой, туманной дымкой. Было сыро и холодно, человеку, чей самолет совсем недавно приземлился на военном аэродроме, было тяжело дышать промозглой сыростью после сухого воздуха Восточных территорий. Но он выдерживал и не такое…
— Петр Вениаминович… — открывший тяжелые дубовые двери пожилой, сухопарый господин, похожий на английского дворецкого, близоруко сощурился, разглядывая гостя, и через секунду лицо его осветила радость узнавания — давненько вас не видели…
— Служба, милейший, служба… — ответил человек, проходя в небольшой, уютный зал с гардеробом и сбрасывая промокшее пальто — служба не дает свободного времени…
Звали этого человека, конечно, не Петр Вениаминович Берген — это был всего лишь его псевдоним прикрытия. Любому чиновнику империи, даже чиновнику по особым поручениям, надо было числиться по какому-нибудь ведомству. Неважно по какому — просто числиться, чтобы получать жалование, льготы за выслугу лет и все прочее — и неважно под каким именем. Иван Иванович Кузнецов, чиновник по особым поручениям Министерства внутренних дел Российской империи числился действительным статским советником по Министерству иностранных дел, хотя на Певческом мосту [на Певческом мосту находился особняк министерства иностранных дел] почти не бывал. Официально он числился спецпосланником МИД, но где он представлял интересы державы — сказать никто не мог. И даже имя "Иван Иванович Кузнецов" тоже не было его именем — это был его основной оперативный псевдоним, полученный в самом начале тернистого пути тайной деятельности.
Сюда же он приехал, чтобы встретиться со своим куратором. Просто приехать в Министерство внутренних дел он не мог — регулярные посещения здания МВД чиновником министерства иностранных дел могло вызвать самые разные кривотолки — поэтому и приходилось встречаться в таких вот закрытых клубах для высших чиновников Империи как Императорский яхт-клуб. Средоточие тайной, никем не контролируемой власти.