Кудесникову пришла в голову интересная мысль, что между внезапно проявившимся техническим гением Сливки и его поездками в Аркадьев должна быть какая-то связь. Но логическому анализу она пока что не поддавалась.
Ночью кот снова попросился на волю, и Арсению, который спал вполглаза, пришлось вылезать из машины и бродить с ним по влажной траве, спотыкаясь и охая. Обычно индифферентный, Мерс то и дело замирал на месте, поворачивал морду в сторону мотеля и неотрывно смотрел на его темный силуэт. Кудесников тоже стал присматриваться. Однажды ему показалось даже, что он видит темную фигуру, крадущуюся вдоль стены, но потом решил, что это игра теней, и расслабился.
В семь часов утра Сливка вышел из мотеля, потянулся, раскинул руки и сладко зевнул. После этого дошел до автобусной остановки и устроился на лавочке, поставив свой багаж на асфальт. Вид у него был не слишком свежий. Несколько раз он громко чихнул, после чего достал платок и принялся вытирать нос. «Вероятно, ухитрился простудиться», – подумал Кудесников. Так и есть: Сливка открыл сумку, долго копался в ней, наконец извлек белый пузырек, вытряхнул на ладонь пару таблеток и закинул их в рот. Лицо у него сделалось задумчивым. С этим задумчивым лицом он направился к соседнему киоску, купил бутылку минералки и, сделав большой глоток, наконец просветлел.
Кудесников встряхнулся, положил руки на руль и собрался было подобраться поближе к шоссе, но неожиданно обнаружил, что машина не желает заводиться. После пятой попытки детектив начал звереть. После десятой – стучать по панели приборов. В конце концов ему это надоело, и он решил придумать альтернативный способ не упустить своего подопечного.
Однако придумать ничего не успел, увидев, что Сливка не просто обратил на него внимание – он направлялся прямо к нему! «Заметил слежку», – первым делом подумал Арсений. Его мозг, как всегда, моментально выдал несколько вариантов «легенды». Пока он прикидывал, какой подойдет больше, Сливка подошел к машине и знаком показал, что хочет поговорить. Кудесников невозмутимо улыбнулся и опустил стекло.
– Салют! – весело сказал он, жалея, что не надел свой паричок. И вставная челюсть осталась лежать, завернутая в салфетку, в «бардачке» автомобиля. – Чем могу помочь?
– До Аркадьева не подбросите? – спросил Роман Петрович, беспомощно улыбнувшись. – Автобуса ждать еще полтора часа. Вы ведь туда едете?
– Хотел поехать, – развел руками Кудесников. – Да машина не заводится. Кстати! – неожиданно встрепенулся он. – Может, вы посмотрите, в чем дело?
– Я? – удивился Сливка и даже попятился. Его полное лицо некрасиво сморщилось, словно он разгрыз лимонное зернышко.
– Да ведь это вы вчера вечером в местном кафе кофеварку отремонтировали! – не сдавался Арсений. – И часы с кукушкой, и пару мобильников... Вы ведь спец! Ну, посмотрите, что вам стоит? Если разберетесь с мотором, до Аркадьева я вас, естественно, довезу. Бесплатно! – добавил он с чувством. Для Кудесникова это было проявлением настоящего великодушия.
– Тогда ладно, – вздохнул Сливка. – Посмотрю, чего там.
Без лишних церемоний он открыл капот и погрузил руки в недра машины. При этом замурлыкал какую-то незамысловатую песенку. Кудесников приготовился к долгому ожиданию и извлек на свет божий брошюрку «Огранка бриллиантов», которую изучал на досуге. Но просветиться ему не удалось – уже через пару минут Сливка захлопнул капот и удовлетворенно улыбнулся. Кудесников повернул ключ, и машина сразу же завелась. Сливка схватил свою сумку и вместе с ней втиснулся на заднее сиденье.
– Вот спасибо! – обрадовался сыщик. И многозначительно добавил: – Мне сегодня невероятно везет!
В самом деле – у него появился шанс вытянуть из объекта массу интересных и нужных сведений. Положившись на свою природную наглость, помноженную на обаяние, детектив вырулил на шоссе и бросил пробный шар.
– Как вы ловко с машиной управились! А вчера в кафе какое шоу с кофеваркой устроили... Вы настоящий талант!
Кудесников надеялся на бурную реакцию Сливки, но тот отвернулся и опустил глаза.
– Ну... Э-э-э... Да, это так вышло. Ничего особенного. Просто так... М-м-м... Хобби такое. Ну, вот и решил помочь. Давайте не будем об этом? – Сливка как-то жалобно посмотрел на Кудесникова.
Детектив удивленно приподнял брови:
– Если бы я умел ремонтировать кофеварки, я бы просто лопнул от гордости.
Его спутник снова отвернулся, ссутулился и застыл, глядя в окно.
Кудесников все же попытался его разговорить:
– А ведь у меня машина часто глохнет. Что с ней не так? Скажите как специалист! Или, если вам больше нравится, как хоббист! – Тут он позволил себе легкую полуулыбку в надежде, что Сливка отреагирует на шутку. Но тот отсутствующим голосом произнес:
– По-моему, там проводок какой-то держится плохо. Или не проводок. Не знаю... Не помню, – тут же поправился он. – И никакой я не специалист. Я... – он снова замолчал.
– А кофеварка – сложная штука? Вы так лихо ее привели в чувство, – не отставал Кудесников. Он надеялся, что дурацкие вопросы разбудят в Сливке заносчивость, присущую мастерам своего дела. Но вместо того чтобы задрать нос и пуститься в объяснения, допрашиваемый впал в панику.
– Да что такое! Просил же – не трогайте вы меня со своими дурацкими кофемолками!
– Кофеварками, – автоматически поправил Кудесников.
– Тем более! – выкрикнул Сливка. – А вы меня еще поправлять будете? Починили вам машину – ну и рулите себе, людей не трогайте! И так нервы ни к черту!
«Вот это номер! – обрадовался Кудесников. – Кажется, я нащупал болевую точку. Однако имеет ли она отношение к моему расследованию? Может быть, да. А может, и нет. А как он взвился! Оказывается, он просто выглядит расслабленным. А на самом деле – как натянутая струна».
Натянутая струна тем временем перестала вибрировать – Сливка начал успокаиваться. Рядом слышалось его тяжелое дыхание.
– Простите, что не сдержался. Нервы шалят. Я в Аркадьев на поезде ехал – это быстро и надежно. Но потом мне позвонил коллега и сказал, что ночует в мотеле возле Кукулева. Нас с ним отправили на переговоры – у нашей фирмы в Аркадьеве филиал. Я, как дурак, с поезда сошел, а он звонит и говорит, что руководство его в Москву отзывает. Вот и остался я в этом Кукулеве. Пришлось даже заночевать тут – не люблю ночью попутки ловить.
Он замер на полуслове и неожиданно так высоко подпрыгнул на сиденье, что стукнулся головой о крышу салона. Кудесников тотчас ударил по тормозам и едва не впечатался носом в лобовое стекло. Сливка сидел на месте, повернув голову вбок и вытаращив глаза.
– Что с вами? – раздраженно спросил Кудесников, потирая ушибленный нос. – Опять нервишки шалят?
– А-а-а! А-а! Что это? Что? У вас... Там... Сумка... Она ползает! Вот опять! Смотрите, смотрите!
У Кудесникова от его выкриков зазвенело в ушах.
– Да перестаньте! – прикрикнул он. – Там Мерседес.
– Т-то есть как «М-мерседес»? К-ка-акой «Мерседес»?
– «Шестисотый». Походная модель.
Сливка продолжал вжиматься в боковую дверцу. Еще секунда – и он даст деру. Арсению пришлось объяснить все, как есть:
– Мерседес – это кот. – Тут же он вспомнил о Маврушкине, с которым судьба запросто могла столкнуть его в Аркадьеве или на пути к нему, и поспешно поправился: – То есть кролик. То есть нет, это редкий мадагаскарский зверь – помесь кота с кроликом. Кролокот называется. Если хотите, можете приоткрыть «молнию» и потрогать его чудный мех. И не бойтесь, он не кусается. По крайней мере, до вчерашнего дня не кусался.
– Я и не боюсь! Просто я не очень люблю кроликов. Котов, впрочем, тоже. Поэтому, если вы не возражаете, не буду смотреть на вашу экзотику.
– Как вам угодно. – Когда Кудесников сталкивался с людьми, не выносившими кошек, он становился оскорбительно вежливым.
Мотор автомобиля весело заурчал, и попутчики снова двинулись в путь. Ехать оставалось всего ничего. Вскоре перед их глазами предстал огромный щит с устрашающе большой надписью: «Добро пожаловать к нам в Аркадьев!»
– К кому это – вам? – пробормотал Кудесников себе под нос, а вслух спросил: – Вы в этот город, вероятно, частенько наведываетесь? – и поспешно добавил: – По службе.
– Частенько.
– А где тут можно заправиться? Бензина мало.
– Да вот, прямо сейчас будет автозаправочная станция. На въезде, не проскочите.
Сливка остался в машине и, отодвинувшись подальше от страшной сумки, наблюдал за своим попутчиком, который вышел наружу и завел беседу с парнем в красивом рабочем комбинезоне с названием нефтяной компании на груди. Сливка вздохнул. Сам он не очень любил разговоры с незнакомцами, они его тяготили.
Тут он заметил, что его попутчик что-то сунул парню в руку, а тот в ответ передал ему. Визитка? Удивительная общительность и скорость установления контактов!
Когда они опять тронулись в путь, Сливка хотел спросить, зачем ему визитка парня с автозаправки, но не успел. Кудесников задал вопрос первым.
– А где тут у вас можно остановиться? Чтобы и недорого, и чистенько было? Есть здесь гостиница с хорошим соотношением цены и качества?
– Есть такая, – энергично кивнул Сливка. – Называется «Слава». Находится на улице 25-летия Октября.
«Очень оригинально», – чуть не сказал Кудесников вслух.
– Вы знаете дорогу?
– Знаю, я здесь частый гость. И в этой гостинице часто останавливаюсь.
«Слава» была обнесена оградой с большими воротами аляповатой советской ковки. Над ними висела табличка, на которой было выбито название гостиницы и лозунг: «Отдых – это смена видов деятельности». Кудесникова, подрулившего к самым воротам, мучил вопрос, на какую такую деятельность могли согласиться пролетарии после года вкалывания на заводе. Но Сливка лишил его возможности поразмышлять о загадках советской действительности.
– Послушайте, мне неудобно, но... Может быть, вы меня сначала до моей гостиницы подбросите?
– А эта разве не ваша? – грубовато спросил Кудесников, уставший от сюрпризов, которые ему подбрасывал Сливка.
– Не моя. Мне другую фирма оплачивает, более... М-м... Дорогую. Вы ж хотели цена – качество, – начал оправдываться он. – Вот я и вспомнил об этой...
– Ну, говорите, куда ехать? – Арсений сделал вид, что сдался с неохотой.
Сливка показывал дорогу, приплясывая на заднем сиденье и время от времени косясь на сумку с «кролокотом». Когда они добрались до места, он горячо поблагодарил:
– Спасибо вам, вы меня выручили, можно сказать, спасли! Вы мой благодетель!
Он даже сделал было попытку обнять Кудесникова, но тот кинул на него тяжелый взгляд, и Сливка не рискнул приблизиться.
– Предпочитаю твердую валюту!
– Ах да, что ж я, действительно... – забормотал Роман Петрович и стал судорожно шарить по карманам. – Просто я подумал... Вы говорили...
– Ну что вы, прекратите, это я так, пошутил неудачно. Вы мне машину починили, это я вас благодарю.
– Но что бы я без вас делал? Я бы до сих пор стоял на обочине!
– А как бы я без вас? Я бы тоже стоял на обочине и пинал колеса!
– Нет, но если бы не вы...
– Ну, а если бы не вы...
Идиотский обмен благодарностями продолжался еще несколько минут. В конце концов, окончательно расстроив друг другу нервы, Кудесников и Сливка гуськом двинулись к гостинице, которая называлась «Дубовая роща».
* * *Убедившись (не без помощи вездесущих и корыстолюбивых служащих гостиницы), что Сливка залег в своем номере спать и быстро вряд ли проснется, Кудесников решил немного размяться, а заодно более подробно и внимательно изучить место предполагаемых боевых действий. Гостиница стояла не в центре, но в живописном и, как ему объяснили, престижном районе города, граничащем с заповедным лесом.
«Только пешком!» – решил Арсений и отправился на разведку. Уже минут через тридцать-сорок бессистемных блужданий по городу стало понятно, что судьба занесла его сюда очень и очень не вовремя, – Аркадьев готовился к празднику.
«Праздник Нашего Города!» – именно так, игнорируя правила великого русского языка, было художественно начертано практически на всех более или менее вертикальных поверхностях. Витрины магазинов, двери подъездов, стены домов и даже мачты электрического освещения были заклеены цветными плакатами, на которых красовались три бессмысленных слова. Поперек главных магистралей висели растяжки с тем же глубокомысленным текстом.
Арсений загрустил – он по опыту знал, что подобные мероприятия могут лишь осложнить жизнь простым людям, жителям и гостям города, одним из которых он сегодня и оказался.
Живыми иллюстрациями, подтверждающими неистребимую, со времен Николая Васильевича Гоголя, любовь российских чиновников к сокрытию всяких безобразий в канун торжеств и вероятного прибытия большого начальства, были закамуфлированные наглядной агитацией или свеженькими строительными заборчиками стихийные помойки и полуразвалившиеся домики. Некоторые примыкающие к основным городским магистралям улочки и переулки были наглухо перекрыты металлическими ограждениями, на которых, впрочем, вместо ожидаемых плакатов были навешены запрещающие проезд и проход знаки. За ними можно было разглядеть потрескавшийся и местами провалившийся асфальт. Там, как гигантские грибы непонятной принадлежности, пробивались наверх колодцы городских коммуникаций, кое-где даже не прикрытые крышками.
«Пока местные градоправители сходят с ума, доказывая вышестоящим инстанциям собственную незаменимость, местное население покорно сносит причиняемые организаторами грядущего праздника дикие неудобства и лишения», – размышлял Кудесников, медленно продвигаясь по улицам Аркадьева.
Было жарко, и он зашел в кафешку с игривым названием «Пиво пенное» – отдохнуть от предпраздничных эмоций и выпить чего-нибудь холодненького. К счастью, кроме пива, здесь оказался вполне приличный выбор минералок. Предлагали даже холодный чай с мятой. Кудесников, потягивая приятно-прохладную жидкость, лениво наблюдал через большое окно кафе за уличной суетой. Улица, одна из главных в городе, была весьма оживленной. Магазины бойко работали на вход-выход, то и дело по тротуарам проносились тинейджеры на досках и роликовых коньках, прогуливались озабоченные юные мамаши с колясками. Судя по количеству проезжавших и паркующихся иномарок, среди которых попадались и весьма дорогие модели, можно было судить, что деловая активность в городе находится на вполне приличном уровне.
– Загляделись? – раздумья Арсения прервала обслуживавшая его столик официантка. – Давно к нам приехали?
«Вот она, родная российская провинция, – вздохнул про себя Кудесников. – Патологическое любопытство плюс детская непосредственность. Но глаз наметенный – сразу приезжего углядела, а ведь город немаленький, всех упомнить невозможно. Ладно, поговорим, вдруг что-то интересное всплывет, так, в плане общего образования».
Собственно, он ожидал некоторого развития событий с этой стороны – интерес женщин на ранних стадиях он определял безошибочно.
– Загляделся, – развернувшись и широко улыбаясь, начал он атаку. – Красиво у вас, уютно, чисто.
– В кафе? – уточнила официантка. На пластиковой карточке, прикрепленной к ее впечатляющей груди, значилось – «Ольга».
– И в кафе, и вообще в городе. – Арсений сделал широкий плавный жест, очертив рукой некую, ему одному ведомую панораму.
– Да-а, – как-то неуверенно поддакнула Ольга.
– Празднично очень, – добавил Арсений, действуя в лучших традициях профессиональных провокаторов.
Этого замечания, как он и предполагал, оказалось вполне достаточно, чтобы представительница местного электората высказала свое отношение и к городской администрации, и к ее праздничным починам. Видимо, подготовка к Дню города далась коренным аркадьевцам нелегко.
– Дороги годами не ремонтируют, ямы – местами – трактор провалится. И ничего. От своих домов элитных до горадминистрации проложили трассы, и все. Остальные им – до лампочки. А тут узнали, что кто-то приедет на праздник – то ли полпред Президента, то ли Сам – и началось. Все перекрыли, весь транспорт – по объездным дорогам, а они знаете какие? Да и то не успели. Два дня назад всю ночь дождь шел, а они асфальт клали. Представляете? А сегодня с утра памятник Ленину отмывают – на нем демократы в девяносто первом году свои лозунги писали, он с тех пор так и стоял. Коммунисты уже пытались отмыть – ничего у них не получилось, а чего эти хотят? Лучше бы вообще убрали его, так на это у них в бюджете средств не предусмотрено. А на всякое безобразие предусмотрено? Месяц уже нормально не живем. А потом – сначала парад с шариками, а вечером концерт, и все нажрутся.