Но оборонные башни, и связывающие их стены до сих пор смотрелись величественно и неприступно. Кроме явных следов старых пожарищ, в стенах отнюдь не наблюдалось хоть каких-либо проломов, а квадратные башни сохранили свои зубчатые короны без малейшего заметного изъяна. Когда судно приблизилось к древним стенам, и пошло вдоль их линии, тянувшейся параллельно берегу на несколько вёрст, то меж стеной укреплений и берегом обнаружилась величественная набережная, одетая камнем, с остатками каменных же ограждений, а также и многочисленными, оформленными ступенями спусками к воде, и бесчисленными, каменными же причалами, примыкающими к ним. Древний въезд на мост был оформлен в виде самостоятельного огромного квадратного укрепления, с четырьмя башнями, выступающего из линии стен, и подходящего к реке практически вплотную. Деревянные мостки свежесварганенной переправы начинались от спусков по бокам этого укрепления, с обоих его сторон, и к ним оттуда сходили многочисленные, деревянные же мостки. Когда они тут проплывали, прошлой ночью, Владислав тогда ничего этого в темноте не сумел углядеть. Зато сейчас рассматривал открывшееся во все глаза - благо ему больше нечем сейчас было заняться.
Он внезапно почувствовал у себя на правом плече дружелюбную руку Тайноведа. Тот, подойдя к нему, полуобнял Владислава, и они некоторое время вместе любовались проплывающими мимо них укреплениями.
- Да. - Наконец тихо, как бы про себя, проговорил Тайновед, - древнее сердце мира отщепенцев. Самое его средоточие. К счастью для нас - уж давным-давно мёртвое! Видишь, - обратился он уже к Владиславу, - каково было мастерство у наших общих предков в древности? Эти стены ведь почти невозможно разрушить! Город внутри - давно только груды камней. А стены - стены будут стоять ещё очень, очень долго! Такой город можно взять лишь проломив его ворота. Да и то.. Там, - он кивнул куда-то за спину, в горах, на том берегу, стены нынешней столицы отщепенцев - такого же свойства. Поэтому-то наши там и провозились так долго. Кто знает! Может быть Крепость и восстановит, в конце концов, этот древний город. Уж больно место удобное. И, возможно, сюда вернётся также и то, что мы вчера ночью подняли со дна реки. То, что тут находилось со времени основания этого города, и до его гибели. А впрочем - прибавил он после некоторого раздумья, вполне может быть, что Крепость найдёт этому и другое, более достойное вместилище.
- А.. Что же мы такое подняли-то? Со дна? - Заикнулся было Владислав.
Тайновед лишь насмешливо взглянул на него:
- Этого, братец, и мне-то официально не сообщили. Низя! Секрет! Просто - я догадливый. Да и ты мог бы сообразить кое-что. Если б историю знал получше. А так - чем меньше у нас ведаешь, тем спокойнее спишь. Так что - не забивай себе этим сейчас голову. Будет время и необходимость - узнаешь. О, смотри - сейчас причаливать будем! - И тут он указал рукою на деревянный настил, уже совсем близко протянувшийся попрёк реки у них по ходу.
И вот здесь, у самого нижнего моста свеженаведенной переправы - прочного сооружения из тёсаных брусьев, положенных на стоящие вдоль всей реки, поперёк настила, бесчисленные лодки, корабел и проявил себя, наконец, подлинным искусником кораблевождения. Он лихо, и, в то же время, достаточно плавно описал широкую дугу, и причалил к мосту почти у самого его начала - там, где ещё позволяла глубина русла для, впрочем, и так не очень большой усадки плоскодонного судёнышка. Повинуясь его команде, моряки свернули парус как раз тогда, когда это было необходимо, чтобы судно сумело бы добраться до причала "на своём ходу", и - в то же время, смогло бы совершенно замедлиться практически именно там, где для него это наметил корабел. Не пришлось ни тормозить, ни даже спускать снова на воду вёсел.
На причале уже стояла группа встречающих - в основном орков. Они легко поймали брошенные двумя морячками - с кормы и с носа, канаты, и плавно, умело, притянули судно бортом к самым доскам. Тайновед, от избытка чувств - и в знак восхищения его искусством, опять сердечно обнял сияющего как новенькая золотая монетка корабела. Тот лишь приговаривал полуворчливо:
- А шож! Могём значить! Всегда - верно на службе! Да здравствует Крепость и её Властелин!
По всем мостам, в сторону того берега, текла бесконечная вереница пешей рати - самых разнообразных частей и отрядов. Видимо - Крепость бросала в бой всё новые и новые силы. Мерно стучали подошвы сапог по брусьям, позвякивали доспехи и оружие, время ото времени хрипло разрезали воздух вопли командиров. Впрочем - браво тут выглядели лишь одни северяне, в своих боевых, стёганных грубой нитью кожаных кафтанах, чернёных шлемах, и с необъятными, косматыми бородищами, точащими из-под них. Орки же тащились как сонные мухи, жались под палящим солнцем, и по ним было видно, что много они там сейчас не навоюют. Тайновед глянул на них с тревогой, и Владислав тут же сообразил, что, возможно - это свидетельствует о том, что положение аховое, и что эти подкрепления - скорее уж лишь жест отчаяния со стороны высшего командования, чем проявление немереной силы, как он решил было поначалу.
Мост, к которому причалило их судно, охрана переправы заранее перекрыла на вход, и он был совершенно безлюдным. С берега, задом, подали повозку, с четырьмя, впряжёнными цугом, чёрными как смоль лошадьми, украшенными пышными, серебряными плюмажами, классический четверик - две пары цугом - дышловая и выносная. Повозка же, покрытая блестящим, чёрным, сияющим на солнце лаком, была вся расписана золотом и серебром как прямых, так и прихотливо извилистых линий бесчисленных магических рисунков - аж смотреть на переливы которых было больно глазам. Она весьма напоминала обычный открытый выезд землевладельца средней руки - заднее колесо чуть поболе переднего, высокие изгибы рессор, плавные обводы, облучок, на котором примостился кучер в чёрной хламиде. Но - вместо заднего сиденья там всё место занимал высокий прямоугольный ящик без верхней крышки.
Встречающие на мосту со всех сторон облепили повозку, следя за тем, чтобы она не сверзилась ненароком с достаточно узких мостков. Лошади испуганно пофыркивали на воду, скрипели и позванивали упряжью, высокий орк - видимо командир, толково распоряжался происходящим, подавая короткие, внятные команды. Ящик на повозке стал как раз напротив короба на палубе. Там морячки уже закрепили на осиротевшем от колокола подъёмнике цепь с шестью хвостами, заканчивавшимися небольшими, но цепкими крюками. Крюки продели в ручки короба на палубе - по три с каждой стороны, заскрипела лебёдка, подъемник легко, как невесомый, поднял короб - и перенёс его на повозку. Там встречающие его развернули, придержали, подали на палубу команду, и он аккуратно сел в ящик на пролётке - явно специально под него там собранный. Цепь ослабили, хвосты сняли - и повозка, тяжело скрипнув, заметно осела под его тяжестью.
Командир встречавших подал команду, лошади тронули, и повозка медленно, сопровождаемая всё той же толпой, со всех сторон стерегущей её от случайностей, выкатилась по деревянному спуску, на высокий берег.
Корабел, в самом начале, побежал к коробу - лично руководить его погрузкой. На корме остались лишь Тайновед с разведчиком, и - радом примостившийся Владислав.
- Ну, - сказал разведчик с заметным облегчением в голосе, - на этом моё участие в деле завершено. Дальше уж - вы сами, как договаривались.
- Да, - поморщился Тайновед, - о дальнейшем я уже получил все наставления.
- А чего тебя так корячит-то? - Изумился разведчик. Всё сложное ведь уже позади!
Тайновед лишь угрюмо на него покосился, но ничего не ответил.
- Ладно, - махнул тот рукой, - это не моё дело уже в любом случае. Рад был с тобой вместе поработать. Даст судьба - может ещё не раз пересечёмся! Зачисткой-то сейчас займёшься?
- Да, у меня с парнями уже всё обговорено. - Кивнул ему головой Тайновед. - Чего тянуть? Самый удобный момент для этого. Вместе с судном концы тут же в воду и похороним.
- Вы того - смотрите мост не сожгите вместе с этим кораблём-то, - озабоченно покрутил головой разведчик. А то вот будет потеха!
- Да не впервой, не беспокойся! - успокоил его Тайновед, усмехнувшись.
- Ладно, я тогда схожу - подожду вас на берегу, у повозки. Заодно и пригляну за ней. На всякий пожарный. А вы - как закончите, присоединяйтесь!
Не глядя более ни на кого, разведчик, сбежал вниз, и по уже поставленным сходням, соскочил на берег. Тайновед же дал знак угрюмо наблюдающему за происходящим Владиславу следовать за ним, и не торопясь сошёл на палубу, где уже толпой стояла вперемежку сияющая, довольная успешным окончанием похода вся команда их судна.
Неторопливо, вальяжно подойдя к ним, Тайновед подал команду Весельчаку, и тот тут же выстроил морячков, и парней из отряда, друг напротив друга - вдоль бортов. Отрядовцы оказались со стороны борта, обращённого к мосту, морячки же заняли позицию у противоположного. Тайновед, стоящий с краю, ближнего к корме, подал знак аж светящемуся от радости корабелу, и тот подошёл к нему. Весельчак пристроился сбоку строя своих парней, бдительно следя за порядком, и скомандовав: "Смирно! Равнение на командира!"
Тайновед махнул рукой: "Вольно! Вольно!", и по отечески обнял корабела левой рукой, привлекая его к себе.
- Ну что, ребята! - Начал он не спеша, мягким, звучным голосом, в котором отчётливо звучала нотка суровой, сдержанной похвалы. - Мы с вами хорошо поработали сегодня! Есть чем гордиться! Крепость вашей службы никогда не забудет, а благодарить за верную службу она умеет! И вы это на себе это почувствуете в полной мере - уверяю вас!
Строй ел его глазами. Мост возле корабля уже опустел, но с дальних всё так же доносились звуки непрерывно текущей по ним вооружённой толпы. Вовсю припекало предвечерне солнышко с ярко сияющего, весеннего неба, уже заметно склоняясь к сверкающим снегами горным вершинам на противоположном берегу. Владислав под эту краткую речь отошёл к борту, и стал рядом с Весельчаком, который всё так же напряжённо, словно готовая сорваться с тетивы стрела, смотрел на Тайноведа. Отсюда Владиславу хорошо были видны лица Тайноведа и корабела, которого командир всё также прижимал к своему левому боку.
Он видел, как правая рука того, вроде бы невзначай, легла на рукоять кинжала, свисавшего у него слева, со стороны корабела. Весь строй смотрел Тайноведу только в лицо, Владислав же впился взглядом в эту руку, всё более и более плотно сжимающуюся на рукояти кинжала. И тут вдруг - он даже не успел заметить как, лезвие легко, молнией выскочило из ножен, словно атакующая змея, и моментально, лишь чуть сверкнув на солнце хорошо чернёным металлом, погрузилась в грудь корабела - прямо в сердце!
Корабел даже и не вскрикнул, лишь изумлённо разинув рот в перехваченном дыхании, и тут же, ослабев в объятиях крепко сжимающего его Тайноведа, начал оседать на палубу. Строй парней из отряда, необычайно согласованно - практически одним прыжком, тут же преодолел расстояние до стоявших напротив морячков, выхватывая, в этом прыжке, свои мечи из ножен, и точно погружая их в грудь - каждый своей, видимо уже заранее предназначенной жертвы. Очевидно - удар Тайноведа был также заранее обговоренным знаком для этого их моментального, словно бы заранее хорошо отрепетированного прыжка. Сражённые сталью моряки, так и не успев сообразить, что именно здесь происходит, с выпученными от изумления глазами, издав словно бы единый, слабый, задушенный стон, дружно повалились на палубу. По ней сразу же, многими струйками, побежала ярко-алая, чернеющая на глазах кровь, окрашивая в багровое отдраенные до белизны доски.
Тайновед, резким движением, стараясь на запачкаться в крови, выдернул из уже мертвого тела кинжал, быстрым, привычным жестом обтирая от алой сукровицы обе половинки лезвия о кафтан убитого, и тут же оттолкнул его в сторону Весельчака. Тело кулём, с глухим стуком, упало на палубу, окрасив её очередной, стремительно бегущей алой струйкой.
- Факелы! - Бросил Тайновед Весельчаку тут же. - И там - в трюме, тоже зажги! В печке должен быть ещё огонь!
Весельчак кинулся в кормовую пристройку. Парни уже успели перевалить тела в реку, и теперь суетливо бегали по палубе сворачивая кошмы, и собирая барахло.
Тайновед нетерпеливо махнул рукой:
- Бросьте всё к лешему! Только сумки наши заберите! Нам тут отчитываться всё равно не за что!
Парни с сумками уже сошли на берег, когда, сопровождаемый клубами белого дыма, из пристройки выскочил Весельчак. С напряжённым, злым лицом, держа в руках шесть пылающих факелов.
- Быстро подожги палубу в разных местах, и - за нами! Судно нужно как можно скорее столкнуть по течению! А то и вправду ещё подожжём переправу! - Невесело вылыбнулся ему Тайновед, и повернулся к сходням, дав знак Владиславу следовать за ним.
На брусьях моста уже выстроился в линию весь отряд, в готовности - с длинными шестами. С берега подбегала охрана - тоже с шестами, возглавляемая командиром, руководившим разгрузкой. Лицо у того было хмурое, и встревоженное, но он ничего так и не сказал Тайноведу - видимо, его уже полностью осведомили о происходящем, и он смирился с происходящим.
Весельчак лихорадочно метался по падубе, тыкая туда и суда, и время ото времени оставляя в досках горящие факелы. Последний он швырнул в люк подпалубного пространства на носу - там где был скрыт механизм лебёдки, и тут же ловко перемахнул оттуда прямо на настил моста - сходни уже убрали, концы отдали, и между бортом и досками настила успела открыться небольшая полоска воды.
- Молодец! - довольно хлопнул его по плечу Тайновед. - И, повернувшись к толпе с шестами скомандовал - Скорее! Скорее отталкивайте! Ветер-то в сторону моста будет!
Обречённое судно, уже вовсю исходя клубами белого, остро пахнувшего смолистым деревом дыма, сначала медленно, а потом всё быстрее отплывало вниз по течению. Наконец из трюма там вырвались яркие языки пламени, и корабль весь как-то разом вспыхнул. Владислав с грустью проводил его глазами, вспоминаю, сколько труда и любви вложила в это своё детище его сейчас уже мёртвая команда, во главе с несчастным корабелом.
- Идём, времени нету - потянул его за рукав Тайновед. - Нас ещё ожидает достаточно длительное путешествие до полного завершения дела.
Владислава, при всём при том, совершенно поразило их полнейшее равнодушие к только что ими совершенному. Они, с полной очевидностью, уже полностью отбросили и малейшее воспоминание как о людях, которых они только что прирезали как свиней на скотобойне, так и о корабле, который, как-никак прослужил им, пусть и недолго, приютом в плавании. Все они были сейчас уже безраздельно сосредоточены исключительно на следующем, ожидающем их этапе пути, и мусор прошедшего, видимо, не волновал их ничуточки. Он мрачно подумал о том, что вот - неужели ж и он сам, со временем, станет таким же как и они - бесчувственным, безжалостным, беспечальным убийцей? Да и действительно - может быть именно таким и должен быть подлинный рыцарь Запада? Только таким - и никаким иначе? В конце-то концов, занятие воина в том ведь и заключается - рубить головы, отправлять врагов в вечность?.. Но - вот так?.. Эти-то уж точно врагами не были. Ну - знали несколько больше, чем то хотелось в Крепости. Но - зачем же сразу же резать? Ведь можно ж было вот как его - взглянул на пластину с узорами, и - молчишь до конца жизни? Или - так поступить с ними было попросту проще? - Вдруг посетила его совершенно неожиданная мысль.
Впрочем, додумать её ему уже не дали. Мост, по которому они стремительно шли к берегу, завершился широкими сходнями, соединявшими его с уровнем набережной, с которой в этом месте были снесены каменные перила. Там их уже поджидала повозка с коробом, и - вот неожиданность! Там стоял сияющий, исходящий доброжелательностью и радостью от встречи Ладненький. А рядышком конюхи держали их лошадей - замечательно ухоженных, отдохнувших, приветствовавших их радостным ржанием!