Но тут же директор вспомнил о недавнем разговоре с новой женой, у которой дочь от первого брака уже писала диплом, и скис. В заместители ему придется взять противную падчерицу – ябедницу и мамочкину наушницу, а вовсе не этого славного парня, которого он, кажется, полюбил с первой минуты. Вот только что-то никак не вспоминалось директору, где и когда он мог видеть этого родственника. Хотя у его бывшей жены родня большая, по всей стране раскиданная. Наверное, откуда-то приехал этот славный молодой человек, так мало напоминающий собственного племянника Федю.
Впрочем, самому Михаилу было уже не до душевных терзаний «дяди Коли». Подхватив в коридоре маявшихся без дела приятелей, он поторопил их.
– Пойдемте скорее. Надо застать этого Федора дома.
Но напрасно торопился Михаил. Когда они подбежали к нужному им дому, то машина торговой сети «Ромашки» стояла во дворе под окнами первого этажа, где и находилась квартира Федьки.
– Раз машина тут, значит, и сам прогульщик тоже здесь.
С этими словами Михаил начал усердно звонить в дверь нужной квартиры. Но дверь им отворили лишь спустя десять минут после многократно повторенной угрозы увольнения. На пороге стоял заспанный парень в малиновых трусах и почесывал голую впалую грудь.
– Чего за новая фигня? – моргая опухшими со сна глазами, спросил он у Михаила. – Ну, проспал, будить-то зачем?
Михаил еще не вышел из образа члена семьи «дяди Коли» и поэтому быстро сграбастал Федьку в объятия.
– Федька! Братан! Не узнал меня, что ли?
– А чего?.. Должен?
– Так племяш я тети Нади!
– А-а-а…
Восторга Федька не выказал. Но и гнать нового родственника тоже не торопился.
– А ты чего к нам?.. Какими судьбами?
– Посмотреть, что да как, на житье-бытье ваше. Как живете-пахнете?
– Да как…
Федор отвел глаза. Он явно не знал, как ему вести себя с Михаилом.
И подумав, наконец предложил ему:
– Пойдем, что ли… чаю выпьем?
Михаил не возражал. Идя следом за Федором, он шарил глазами по сторонам в поисках сумки с логотипом Олимпийских игр. Но ее что-то не было видно. Конечно, в поле зрения Михаила находился лишь небольшой участок квартиры. Вот было бы славно осмотреть ее всю!
Федор неумело возился с чаем. Заварку пролил, сахарницу перевернул, ложку уронил, варенье разлил. Если он и на работе умудрялся совершить такое количество ЧП за короткий промежуток времени, то Михаил готов был понять желание дяди Коли избавиться от такой обузы.
– А чего заспанный такой? – попытался расшевелить Михаил хозяина. – По девчонкам небось всю ночь шпили-вили?
– Да ну, скажешь тоже!
Удрученный тон, каким произнес это Федька, говорил о том, что в списке его интересов девушки находятся далеко не на первом месте.
– Кому они нужны, девчонки эти? Нет, у меня другие проблемы.
Федька снова замолчал. Но Михаил уже почувствовал слабину и начал прорабатывать мягкое место противника:
– Чего за проблемы-то? Серьезные или так? Я ведь к чему спрашиваю, если что материального плана, то я могу и денег одолжить.
Интерес, который промелькнул в глазах Федора, снова погас.
Он упаднически произнес:
– Сколько мне нужно, у тебя нет.
– Тогда можно у людей занять. Я многих знаю, кто под мое слово тебе деньги и без процентов ссудит.
Конечно, это была наглая ложь, Михаил таких доброхотов не знал и вообще сомневался, чтобы они водились в нашем грешном мире, но Федька был существом доверчивым, к тому же ему очень хотелось поверить, и он поверил.
– Серьезно? Ссудят? Только мне много надо!
– Ну, сколько?
– Много.
– Сумму назови.
– Сто тысяч.
– Так это же ерунда!
– Ты не понял. Мне сто тысяч долларов нужно.
Михаил крякнул. По нынешнему курсу это выходила очень даже приличная сумма в рублях.
– Все равно дадут, – заявил он. – Под мое слово дадут. Надолго тебе нужно?
– На месяц!
Откуда же ты за месяц сумеешь собрать сто тысяч долларов для возврата долга? Но Михаил удержался от этого вопроса и сказал:
– Отлично! Только паспорт твой будет нужен.
– Паспорт… А без паспорта никак нельзя обойтись?
Михаил даже восхитился простоте некоторых российских граждан, в частности этого Федора. Хочет получить кругленькую сумму наличными и в американской валюте, а сам даже паспорт кредиторам предъявить не может.
– У тебя что, паспорта нет?
– Нет.
– А куда же он делся?
– Ну там… Потерялся.
Но судя по тому, как виновато стрельнул глазами в сторону Федька, тут было что-то другое. Михаил решил выяснить, что именно.
Он сделал вид, что поверил «братану», и принялся рассуждать с умным видом:
– Без паспорта, конечно, сложней будет. Но все равно, если я поручусь, то и права твои тоже сгодятся.
– Нет у меня прав!
Федька чуть не плакал. А Михаил поразился еще больше. Как же он без прав шофером-то работает?
– Тогда что? Военник, может?
– И военный билет свой я тоже прошляпил!
Наконец-то Федька признался, что с пропажей пакета его документов все не так уж просто. Не потерял он их, а прошляпил. И каким образом, сейчас предстоит выяснить.
– Вот что, рассказывай ты мне все как на духу! Вместе и подумаем, как быть. Одна голова хорошо, а две лучше.
– Да мы уж с Валеркой думали-думали, как с этого гада взад документы получить, да ничего не придумали. Даже в комнату к нему вчера ночью забрались, сумку с вещами забрали, надеялись, что там паспорт мой и другое, а не было ничего!
Михаил даже дыхание задержал. Ну, Федька! Ну, братан! Вот так взять и первому встречному признаться в совершенном поступке, твердо подпадающем под действие Уголовного кодекса? Нет, простота – это, конечно, хорошо, но похоже, что у Федьки она уже перешла в дурость.
Чувствуя, что разговор будет нелегким, Михаил самолично заварил новую порцию крепкого чаю, налил Федьке большую кружку и поставил ее перед ним.
– Рассказывай все как есть! – потребовал он затем. – И ничего от меня не утаивай!
Федька тяжело вздохнул, отхлебнул чаю и послушно затянул свою унылую повесть.
Идея разбогатеть и завязать с постылой работой шофера пришла в голову Федьки не сама по себе, а под влиянием его друга Валерки и его сестры Маруськи. С этой самой Маруськой у Федьки было что-то вроде романа. То есть Маруська считала, что у них роман, а Федька ее в этом не разубеждал. Где-то Маруська ему даже нравилась, и потом он понимал, что если порвет с ней, то и с Валеркой у него возникнут неизбежные трения. Так что Федька свою подругу не прогонял, но и события с ней тоже не форсировал.
Однако самой Маруське хотелось большего. Она была девушка с характером и выходить замуж за простого шофера ей казалось недопустимым.
– Вот если бы ты, Федя, свою фирму по доставке товара имел! Грузоперевозками можно очень неплохие деньги заработать. А? Федь? Хочешь директором стать? По глазам вижу, что хочешь!
Федька, по своему обыкновению, не спорил. Во-первых, потому что растила его одна мама и он с детства уяснил для себя, что спорить с женщиной – это себе дороже. А во-вторых, потому что идея Маруськи ему самому и впрямь пришлась по душе.
Как и многие другие сограждане, Федька пребывал в опасном заблуждении, что директор – это должность полностью халявная, назначаются на нее потому исключительно по великому блату и делать на ней ровным счетом ничего не нужно, только сиди себе в красивом кабинете да выручку подсчитывай. Ну, и часть этой выручки к себе в карман клади, а как же без этого? Поэтому Федька полагал, что и сам сможет стать директором, может быть, еще и получше прочих.
И, сам не зная как, он ляпнул:
– А что? Можно будет попробовать.
Услышав это, Маруська развила бешеную деятельность. Не без удивления Федька узнал, что у его девушки уже на его счет все продумано и даже просчитано.
– Берем в кредит рефрижератор, а лучше два. Регистрируем ИП, подаем рекламу во все СМИ и в Интернете, а потом сидим и ждем заказов.
– Еще шоферов надо нанять.
Но эту идею Маруська сразу же отвергла:
– Шоферы воровать станут. Груз ценный, мясо там или другой скоропортящийся товар. Такие надо только самому возить.
Это немного разнилось с нарисованной Федькой самому себе картиной. Оказалось, что директорский кабинет и пересчет денежек Маруська отвела для себя.
– Должен же кто-то заниматься маркетингом. Без маркетинга в наши дни пропадешь! И в бухгалтерии ты ни фига не шаришь, ведение учета я тоже беру на себя.
Маруська была умной девкой. Она окончила экономический колледж, где ее научили сыпать разными непонятными словечками, внушающими почтение перед Маруськиной ученостью всей ее родне. Сам Валерка давно уже попал под влияние ученой сестры. Не стал теперь исключением и Федька.
Он лишь предупредил:
– Но фирму мы все равно на меня регистрируем.
– Конечно! Конечно, на тебя, дорогой. Все на тебя будет записано! Я только бухгалтерию на себя возьму, а директором ты у нас будешь.
Обзаведясь сотрудницей и невестой по совместительству, Федька почувствовал необычайную гордость за свои жизненные успехи. И, желая быть тоже чем-то полезным, предложил:
– Для покупки машин возьму кредит.
– Отлично! – одобрила Маруська и тут же прибавила: – Кстати, есть человек, который тебе в этом поможет.
– И кто?
– Знаешь Нонку?
Федька знал. Нонкой звали лучшую подружку его невесты. Нонка жила в Питере, в их края они с матерью приезжали лишь на каникулах. Неподалеку в деревне Зябликово у них был домик, где они и проводили летний отпуск. Раньше в деревне жила бабушка Нонны, поэтому местные жители автоматически продолжали считать Нонну своей землячкой. Да она и не была похожа на городскую, то ли воспитание бабушки сказывалось, то ли природа брала свое. Нонна и тянулась к деревенским. Все подружки у Нонны были из местных девчонок, вот и та же Маруся была в их числе.
Услышав про Нонку из Зябликово, заскучавший было Михаил снова навострил уши.
А Федька продолжал. От Маруськи он узнал, что жених Нонки имеет отношение к банковской системе. И справедливо удивился:
– Кто? Васька?
– Какой Васька? Спохватился тоже! Нонка давно избавилась от этого балласта. В этом году у нее новый кавалер. Вожатым в «Морячке» работает.
Как ни доверял Федька своей невесте, но тут даже он засомневался:
– Вожатый? Но ты же говорила, что он с кредитом может помочь.
– Может.
– И как? Где вожатый из детского лагеря, а где банк?
– Так он не сам в банке работает, глупенький, – рассмеялась Маруська. – У него отец там трудится. И как раз в кредитном отделе. Нонка мне рассказывала. Он тебе мигом любой кредит оформит и под минимальный процент. Только документы нужны.
– Какие еще документы?
– А какие у тебя есть? Все тащи, небось там разберутся.
Документы Федька предоставил, не без некоторого внутреннего содрогания. Ему было немного страшновато пускаться в самостоятельное плавание на волнах российского бизнеса, но он в глубине души рассчитывал на поддержку своего дяди Коли. Если дела пойдут совсем худо, то всегда можно будет договориться с ним, чтобы он именно своему племяннику поручал бы все самые выгодные поставки. Ну, и своим друзьям тоже посоветовал бы обращаться именно к Феде.
Но дальше начались проблемы. Нонка документы взяла, своему жениху передала. Тот заверил ее и ее друзей, что скоро все будет в лучшем виде. Однако время шло, никакой информации из банка не поступало, и Федька помимо воли начал тревожиться. Что так долго? Он несколько раз звонил Юрию, жениху Нонны, но тот уверял, что все идет своим чередом. Надо только еще чуть-чуть подождать.
– А вчера все стало и совсем плохо.
Когда ему позвонила Маруська, то Федька еще по ее голосу понял, что у них серьезные неприятности.
– Слушай, я сейчас звонила в банк, где у Нонкиного хахаля якобы работает папаша, там никто про такого не знает.
– Что это может значить?
– Набрехал он нам, вот что! Нет там никого с такой фамилией.
– Может, не отец, а, скажем, дядя? Тогда и фамилия может быть другая.
– И больше того, я спросила в банке, как долго они держат у себя оригиналы документов при оформлении кредита. Водительские права им вообще не нужны. Военный билет вроде бы тоже не особо. И самое плохое – они мне сказали, что оригиналы их сотрудники сверяют с копиями на месте, сами документы возвращают владельцу, а себе забирают лишь копии.
– Тогда где же мой паспорт? – заволновался Федька. – И права? И военник?
– Вот и я тоже хочу это знать! Нонке звонила, она там вся в стрессе, ей не до меня.
– Почему это? – возмутился Федька. – Наобещала нам с три короба, теперь пусть отдувается! Ишь, какая хитрая! Чуть жареным запахло, сразу в кусты.
– Да не может она, – понизив голос, сказала Маруська.
– Почему?
– Говорит, что Ваську, ее бывшего, убили. В слезах вся, бедная.
Но Федька был человеком где-то черствым. И заявил:
– Понимаю, если бы нынешнего парня убили, который нам с кредитом обещал помочь. А так-то чего? Ну, убили и убили, ей-то что за горе?
– Не знаю, но она жутко по Ваське этому убивается. Рыдает так, что меня через трубку чуть не оглушила.
Однако Федьку эта новость не заставила забыть о своих собственных насущных нуждах. Он несколько раз позвонил вожатому, но ясности в вопрос эти звонки не внесли. Федька чувствовал, что в разговоре с ним Юрий Олегович что-то темнит. А на прямо высказанное требование вернуть документы ответил отказом.
– Не могу. Их у меня нет.
– А где они?
– В банке.
– Врешь! Нет их там!
Только теперь до Федьки дошло, как опасно было отдавать документы фактически незнакомому человеку. Куда он их дел? Кому отдал? Что с ними там делают?
На этом месте Федька прервал свое повествование и взглянул на Михаила с тревогой. Кажется, ему впервые пришло в голову, что не стоит вот так откровенничать перед ним.
– Ты никому не расскажешь? Маме или дяде Коле?
– Да ты чего? Что я, на стукача, по-твоему, похож?
Михаил изобразил максимально сочувствующую мину, что несколько успокоило доверчивого Федора. И он продолжал.
Первым побуждением Федьки было пойти и набить морду вожатому за обман. Но потом он подумал, что с этого гада еще станется накатать на него заяву в полицию. А у Федьки, что ни говори, уже имелось два привода. Нет, не то чтобы он хулиганил больше остальных, просто ему не везло, и если остальные успевали убежать, то он неизменно попадался. Участковый строго его предупредил, что в следующий раз он его обязательно закроет.
– Хоть полгодика, но ты у меня срок получишь. И куда ты потом пойдешь с судимостью? Все дороги тебе будут закрыты.
Так что Федька решил, что вернуть документы мордобой вожатого никак не поможет. И обратился за советом… Нет, не к Маруське, она его совершенно разочаровала, тоже – диплом имеет, а как кредит берут, не разбирается. На сей раз Федька обратился за помощью к своему другану Валерке. Тот был парнем башковитым, долго ломать свою умную голову не стал, а сразу же предложил выход из положения:
– Он у тебя паспорт умыкнул, а ты у него забери!
– Как? Вряд ли он при себе его таскает.
– Вот ты этим и воспользуйся. Если документы у него в вещах хранятся, ты в этих вещах пошарь.
Федька задумался. Моральный аспект предложенной другом схемы его не волновал. В конце концов, не он первый начал. Волновало его другое.
– Страшновато одному, – посетовал Федька другу. – И на стреме кому-то постоять надо.
Валерка его не подвел.
– Хочешь, чтобы я тебе помог? Давай! Только уточни, когда этого гада дома не будет, и мы туда наведаемся.
Федька даже расчувствовался. Вот это настоящий друг! Не то что Маруська с ее мутными проектами. Одним словом, баба.
Впрочем, зря он плохо думал про Маруську. Она позвонила ему тем же вечером и озабоченно сказала:
– Никак не могу до Нонки дозвониться. Мама ее сказала, что она еще в девять вечера ушла на свидание и до сих пор не вернулась.