Как только Чавис вновь посмотрел на индикаторы гусениц, что-то тяжелое ударило в бок «Таурокса» и укатилось. Пассажирское отделение вибрировало от звука удара. Темпестор резко поднял голову.
— Камень, сир, — сказал Катон. — Упал с горы, после того как мы проехали мимо. Может быть нам…
По воксу внезапно раздались быстрый громкий звон и удары. Сначала Чавису показалось, что это похоже на стрельбу.
— Темпестор, обстоятельства осложнились, — сказал Эрдон. — Нас скидывает в сторону обрыва.
Катон коротко выругался.
— Переведи дополнительную мощность на гусеницы, — приказал Чавис.
— Они функционируют на сто двадцать процентов, сир. Дело не в мощности, гусеницам не за что зацепиться.
Ульрих заглянул в кабину и потребовал узнать, что происходит.
Чавис прервал его поднятой рукой.
— Эрдон, — сказал он, — готовь спасательное оборудование. Катон, иди наружу, хватай трос и закрепи его.
— Да, сир, — ответил Като. На его левом наплечнике была смонтирована небольшая вид-линза. Как только он активировал линзу, она начала светиться темным красным светом. Чавис посмотрел на дисплей на своем предплечье, куда теперь передавалось изображение из линзы Като.
— Данные из моноскопа поступают без помех. Вперёд.
— Я спросил у тебя, что происходит, — повторил Ульрих. — Всё наше оборудование во втором транспорте. Если мы его потеряем…
— Не сейчас! — поднял руку Чавис.
Рядом с ним Катон потянулся, чтобы открыть небольшой круглый люк. Сквозь него к отпрыску на колени полились дождь и грязная вода. Катон сильно потянул за рычаг под сидением и оно, резко дернувшись, поднялось к открытому люку. Вода, льющаяся в кабину, оказалась практически перекрыта, и только пара капель попадала внутрь. На мониторе Чавис видел идущую впереди дорогу и стволы боевой пушки на крыше «Таурокса». Картинка наклонилась, как только Катон вылез из-за турели и пополз к задней стороне крыши.
— Эрдон, — позвал Чавис, — выпускай кабель.
Мгновение спустя на крыше раздался скрежещущий звук.
— Они прицепились к нам. Готовы двигаться, темпестор, — сказал Катон.
Чавис нажал на газ, и транспорт дернулся вперёд. По воксу темпестор услышал, как хмыкнул Катон. Спустя несколько напряженных мгновений Эрдон заговорил.
— Готово. Показатели говорят, что гусеницы снова на твердой земле.
Две машины преодолели последние метры воды и выбрались из неё на другой стороне. Сидение рядом с Чависом вернулось на место, и покрытый грязью и насквозь промокший Катон снял шлем и дыхательную маску и громко выдохнул.
— Кабель свободен, сир.
Ульрих уставился на него.
— Твои руки, — произнес инквизитор.
На сторонах шлема Катона остались кровавые отпечатки. Отпрыск посмотрел на них и обнаружил, что в его ладони впились несколько толстых металлических заноз.
— О. Наверное я получил их от спасательного троса. — Катон посмотрел на Чависа. — С ним были некоторые трудности, сир.
— Хорошая работа, отпрыск, — сказал Чавис. — Иди в пассажирское отделение и обработай раны.
Катон кивнул и протиснулся мимо инквизитора.
— Ты, кажется, говорил, что у нас не будет проблем? — спросил Ульрих.
Чавис отключил вид-изображение на своём мониторе, где снова появились небольшие часы, продолжившие отчет.
— Нет, сир. Я сказал, что мы переберемся на другую сторону, и мы перебрались.
— Но я был прав, дорогу размыло.
— Дорогу не размывало, скала упала вниз.
Рот Ульриха искривился.
— Просто доставь нас на плато, — тихо сказал он. Инквизитор повернулся и направился в заднее отделение.
Глава пятая
Пока они добирались до вершины горы, дождь уже успел закончиться, а облака начали рассеиваться. Солнца зашли за горизонт, и в небе уже виднелся массивный, круглый, красный диск луны — Иксоя. Неподалеку волны вертикального океана Лисиоса омывали отвесные скалы. Издаваемый ими звук напоминал гром, а разлетавшиеся брызги образовывали высоко в небе султаны пара. Два «Таурокса» остановились возле большого пласта приплюснутой скалы. Ульрих настоял на том, чтобы выйти первым. Он остановился, глядя на океан со странным выражением на лице. Марджин и восемнадцать отпрысков выбрались из транспортов и стали подтягиваться к нему.
Основная масса «мировой волны» — темная стена, поднимавшаяся до облаков — находилась к югу от них. Из-за сумеречного лунного света она казалась ещё более сюрреалистичной. Как будто весь горизонт согнулся под углом девяносто градусов.
Ульрих развернулся и встретился взглядом с каждым. Его глаза горели от волнения. Пальто вокруг его голеней трепал ветер. Ему приходилось кричать, чтобы быть услышанным на фоне грохочущего прибоя.
— Бойцы! Перед тем, как мы высадились, я уже говорил, что у меня есть план, как выманить нашу цель. Сестра Марджин. Согласно местной легенде, как часто Богиня Морская выходит на поверхность?
— Раз в месяц, сир. Она тянется к Иксою, и когда понимает, что не может прикоснуться к нему, то впадает в отчаяние и вызывает приливные волны и бури.
— Всё это чушь, конечно, но она заставила меня задуматься. Если это действительно Шелса, живущая в черноте океана, то почему она выходит из него с такой регулярностью? Я полагаю, ответ кроется в луне. Ну, в лунном свете, если точнее. Короче, оглянитесь вокруг.
Ульрих махнул рукой, описав полукруг. В небе возвышался Иксой, заливая все вокруг отраженным светом двух солнц. Из-за этого не было видно ни одной звезды. Ночное время на Лисиосе было равносильно сумеркам на большинстве других имперских миров.
— Вы полагаете, что существо притягивает свет? — спросила Марджин.
— Свет и тяготение, но, держу пари, света будет достаточно. Темпестор, я хочу, чтобы твои люди немедленно начали установку прожектора. Сколько времени это займет?
— Это стандартная платформа «Сабля», сир. Обычное время сборки — от двадцати пяти до тридцати минут. Мы управимся за пятнадцать.
— Замечательно. А я тем временем подготовлю камеру хранения. Марджин, ты со мной.
Ульрих двинулся к «Тауроксу», которым управлял Эрдон. Марджин пришлось поторопиться, чтобы поспеть за его широкими шагами. Чавис рявкнул на отпрысков:
— Вы слышали инквизитора. Распакуйте установку и приведите её в полную готовность.
Отпрыски отдали честь и поспешили заняться делом. Из заднего отсека второго «Таурокса» они вытащили четыре металлические стойки и несколько круглых пластин-оснований. Затем квадратную скобу и, наконец, лампу, шириной почти не уступавшей росту Чависа. Марджин уже видела такие раньше. Вырабатываемый ими свет был ослепительным, и их обычно устанавливали на зданиях или использовали в ночное время для подачи сигналов летательным аппаратам. После выгрузки частей прожектора «Таурокс» опустел; в нем остались только она, Ульрих, и высокий цилиндр.
На вид он был изготовлен из листового металла. Спереди находилась единственная узкая дверца с круглой, стеклянной панелью в центре.
— Вы собираетесь поместить его… в это? — спросила Марджин.
— Он крепче, чем кажется, уверяю тебя. И вдобавок тяжелее. Возьмись за другую сторону.
Она повесила свой болтган на плечо и помогла Ульриху вытащить контейнер из «Таурокса» и поставить его на землю. Отпрыски уже почти закончили сборку платформы и массивной лампы. Марджин думала, что темпестор бахвалился, когда сказал, что он и его люди смогут построить её за половину того времени, которое требовалось обычным солдатам. Теперь она признала, что это не так.
По мере приближения приливного вала нарастала интенсивность волн. Звук, с которым они обрушивались на скалы, был оглушительным, и когда волны отступили, они, казалось, засосали за собой в море сам воздух. Марджин в страхе смотрела на приближающуюся «мировую волну», когда её внимание привлекло нечто, находившееся несколько ниже и дальше по береговой линии. Вдалеке показалась процессия людей. Они несли факелы.
— Инквизитор? — произнесла она. — Мы здесь не одни.
Ульрих посмотрел на берег:
— Кто они?
— Могу предположить, что местные, сир. Нам стоит что-либо предпринять в отношении них?
Прежде, чем он успел ответить, подошел Чавис:
— Мы готовы, инквизитор, — сказал он.
— Тогда врубайте его.
Чавис дал сигнал одному из своих людей, и прожектор вспыхнул. Его ослепительный луч прочертил широкую полосу по пляжу и двинулся дальше, в океан. Очередная волна разбилась о скалы, забрызгав всех каплями ледяной воды. Прожектор потрескивал и шипел.
Чавис нахмурился.
— Сир, — спросил он Ульриха, — вы уверены, что мы достаточно высоко над уровнем воды?
— Конечно.
Марджин не разделяла уверенности инквизитора, особенно после того, как очередная волна поднялась над скалами и разлилась по берегу так далеко, что замочила её сапоги. На земле засверкали зеленые побеги, усыпанные серебряными крапинками и похожие на тонкие водоросли. Громко хлопали капли, попадая на лампу, а затем испаряясь.
Отпрыск Катон первым заметил, что факелоносцы сменили курс и теперь направлялись к ним.
— Темпестор! — выкрикнул он.
— Бирдгон! Савдра! — отдал приказ Чавис. Два отпрыска быстро оставили прожектор, чтобы присоединиться к Эрдону. Трое мужчин отцепили из-за спин громоздкие лазганы с толстыми стволами и установленными сверху прицелами.
Группа факелоносцев остановилась на небольшом расстоянии от отпрысков. Их возглавляла женщина, на вид которой было за тридцать. Она носила синее лоскутное одеяние и высокие сапоги. В руке предводительница сжимала посох, который, казалось, был изготовлен из какого-то белого камня. Жизнь, проведенная под двойными солнцами Лисиоса, сделала её кожу обгоревшей и морщинистой.
— Вас здесь быть не должно! — выкрикнула она. — Кем бы вы ни были, вы должны уйти.
Ульрих уперся руками в бока:
— Ты хоть представляешь, кто я?
Женщина остановилась и воткнула конец своего посоха в каменистую почву. Что-то в корявом белом шесте показалось Марджин знакомым. Это не камень, поняла она, а огромный кусок коралла.
— Эта ночь священна, иномирец. Ты не осквернишь её.
— Как ты меня назвала?
— Иномирец, — с сильным акцентом протянула она. — Как и Убивица.
Толпа позади неё зашепталась.
Ульриха это, кажется, позабавило:
— А что за Убивица, простите?
— Та, что возглавляет женщин в белом.
— Ты имеешь в виду канониссу? Она в курсе, что ты так её называешь?
Океан взревел. Лисийцы повернулись к нему, чтобы увидеть гребень огромной волны, несущейся к ним в брызгах воды и пены. Из нее начали выскакивать странные существа. Рыбы размером с маленьких детей выпрыгивали и плюхались обратно. Берег покрыли ещё больше сверкающих водорослей. Марджин сняла с плеча свой болтер.
— Вы должны погасить этот свет! — воскликнула женщина в синем одеянии. — Только Иксой может светить этой ночью!
Ульрих не понимал, да и не заботился о том, что она говорила. Он уже собирался приказать отпрыскам прогнать лисийцев залпом лазерного огня, когда очередная волна разбилась о близлежащие скалы. На берег выкатился огромный камень, и тут же выпустил четыре пары коренастых, сегментированных ног. Откуда-то из-под него показалась голова, формой напоминавшая молот. Из его шеи выдвинулись два усика, которые задергались, ощутив прикосновение ночного воздуха.
Какой-то лисийский старик отделился от группы и побежал к нему со всей возможной скоростью.
— Первым меня, возьми меня! — закричал он на бегу.
— Приказы, сир? — спросил Чавис.
Камнетварь рванулась вперед. Марджин мельком увидела на её нижней стороне клыкастую пасть.
Ульрих яростно зарылся в карман своего пальто и выхватил ручной ауспик. Он направил его на существо. Когда устройство издало короткий, резкий гул, инквизитор нахмурился.
— Это не то, за чем мы пришли. Убить его.
— Фией, Брандт, точечный огонь, — рявкнул двоим отпрыскам Чавис.
Пробивные лазганы обоих осветили каменистый пляж жгучими лучами. Те ударили в существо и расплавили часть каменистого панциря. Оно издало пронзительный визг и упало замертво, внутренности вспыхнули пламенем.
Бежавший к нему старик затормозил и упал на колени перед тушей, не веря своим глазам. На мгновение единственным звуком на берегу стал шум прибоя. Лисийцы стояли разинув рты и молчали. Затем старик протянул руки к «мировой волне» и начал причитать.
— Я был готов! — закричал он.
Как будто вняв его возгласам, тело мёртвой твари вздрогнуло. Откуда-то изнутри него раздался рвущийся звук. Из-под пылающего панциря хлынул рой крошечных созданий, каждый представлял собой точную копию существа-родителя в миниатюре. Они нахлынули на стенающего человека и начали вгрызаться в его плоть. Тот рухнул под ними.
Марджин могла поклясться, что его горестные крики стали благодарственными.
Ульрих с отвращением сделал шаг назад. Ещё одна титаническая волна пронеслась над камнями и рухнула, обливая всех водой и оставляя за собой ещё больше существ. Они выползали на берег с помощью пары эластичных плавников, размахивая плоским хвостом. Их спины покрывали длинные иглы, направленные вперед. Существа встряхнулись, послав в толпу облако шипов.
Один из дротиков задел Ульриха в висок, оставив длинную царапину, которая начала сочиться темным ихором. Мужчина с впечатляющей скоростью выхватил пистолет и послал заряд энергии в посмевшее ранить его существо.
Ещё два камнепаука врезались в толпу лисийцев, разбрасывая во все стороны тела. С ужасным хрюканьем они извергли своих детенышей, которые начали кусать и грызть всё вокруг себя. По всему пляжу на берег выбросило сборище различных существ. Немного прокатившись, шар студенистого вещества развалился кучей водорослей и мясистых слизней с остроконечными плавниками. Они с пугающей скоростью поползли к прожектору и всем, кто собрался вокруг него.
В голове Марджин промелькнуло воспоминание о случае, произошедшем годы назад, когда в её скрипториум каким-то образом попал мотылек. Он бросался на подсвечник вновь и вновь, пока, наконец, не вспыхнул и не умер. Он не обращал внимания ни на боль, ни на полученные раны, потому что был сведен с ума; сведен с ума ярким светом её свечей.
— Инквизитор, я думаю, ваш маяк работает слишком хорошо, — сказала она.
Чавис указал на два «Таурокса»:
— Катон, Эрдон, забирайтесь в турели и будьте готовы обеспечить нас огневой поддержкой.
Едва двое мужчин побежали к транспортам, стая шипастых тварей обратила свое внимание на огневую линию отпрысков. Их морды были покрыты кровью и внутренностями лисийцев, которыми они только что лакомились. Чудовища яростно встряхнулись и побежали вперед. Правую руку Бирдгона усеяло шипами. Он выстрелил, и одно из существ взорвалось пылающими кусками мяса. Остальные отпрыски последовали его примеру, освещая каменистый пляж лазерным огнем.
— Сдерживайте их, — выкрикнул Чавис. — Не позволяйте им подобраться ближе и стрелять в вас этими шипами. — Он посмотрел на дисплей. Таймер обратного отсчета был почти на нуле. — Инквизитор, волна скоро достигнет своего пика. Который из них образец?
Ульрих махнул своим ауспиком взад и вперед:
— Я не… ни один из них, — крикнул он.
Бирдгон попятился назад и упал на землю лицом вниз. По обе стороны от него отпрыски продолжали изливать лазерный огонь на шипастых существ, но, казалось, на место каждого убитого вставали два новых.
Чавис бросился к Бирдгону и перевернул его. Правая рука бойца заметно опухла. Из основания каждого шипа сочился чёрный гель. Отпрыск попытался что-то сказать, но смог издать лишь удушливые звуки.
Волна обрушилась на них с оглушительным грохотом. Вокруг основания прожектора и гусениц ближайшего «Таурокса» разлилась вода. Стаю шипастых существ это, похоже, воодушевило, и они хлынули вперед, прыгая на отпрысков и обрушивая на них шквал кусачих, царапающих атак.
Чавис извлек из-за пояса боевой нож и заполнил собой дыру в построении. Слева и справа от него отпрыски били чудовищ своими винтовками, пока те не падали, а затем давили им головы, дабы гарантировать, что они больше не поднимутся. Да, признал Чавис, их было много, но главной их угрозой, похоже, являлись ядовитые шипы, которые в ближнем бою оказались бесполезными. Темпестор был абсолютно уверен в том, что, пока тварям не позволяют подходить слишком близко, он и его люди быстро выйдут победителями из этой схватки.