Я бросилась к тумбочке. Вещи лежали на своих местах, и все равно казалось, что по ним шарили грубые мужские руки, и некто посмеивался над спящими мишками на трусиках.
Сев на кровати, я принялась обгрызать ногти, задумавшись. Кто бы это ни был, он ничего не взял. Приходили явно не для того, чтобы украсть. А для чего? Чтобы проверить? Обследовать? Найти? Но что?
Фляжку! — осенило меня. Бросившись к сумке, я извлекла ее на свет божий. Она по-прежнему тяжелила руку, коньяк по-прежнему омывал ее внутренности. На обеих сторонах чеканное изображение повторялось: мужчина в старинной одежде пронзал копьем свернувшегося толстыми кольцами питона, из зубастой пасти которого высовывался длинный раздвоенный язык.
По серебряному бочку фляжки шла выгравированная фраза на новолатинском: "non dispi funda", повторяясь несколько раз. Этот язык считался базовым и преподавался на первом курсе, поэтому я многое успела подзабыть. Приблизительный перевод означал нечто похожее на глубокое дно. Подразумевала ли данная фраза бездонность фляжки? Если так, то в моих руках лежал бесценнейший артефакт! Не совсем, конечно, бесценный, но имевший весьма приличную стоимость. Фляжка обладала нескончаемостью и варила, причем не какую-нибудь перловку, а коньяк отличного качества! Узнать бы еще, что за марка у напитка, но для этого нужен хороший дегустатор.
Раздумывая, я предположила, что отец мог нанять кого-нибудь для розыска пропажи из бардачка. Хотя вряд ли. Он, не церемонясь, прислал бы весточку о встрече на нейтральной территории и в ультимативном тоне потребовал бы вернуть украденную вещицу. Значит, это не он. Да и кто, кроме меня, знал о фляжке? Только Капа. Но он был пьян и, по его словам, ничего не помнит.
Еще раз на всякий случай я оглядела сумку и тумбочку. Фотография лежала в кармашке, цепочка с брошкой всегда на мне. Остальные вещи тоже были дороги, но не настолько, и в случае кражи смогу свыкнуться с их утратой.
Все-таки я навела порядок в комнате и постучалась к соседкам. Дверь открыла Лизбэт с мелкими папильотками на голове. Она не сказала ни "здрасте", ни "как дела".
— Привет! — прокашлялась я. — Аффы еще нет?
— На занятиях, — сказала Лизбэт и захлопнула дверь.
Весьма общительная особа.
Я вернулась в швабровку. Решила заняться докладом, но в голову ничего не лезло. Казалось, что за мной подглядывали — через окно, из-под кровати, из-за тумбочки.
Мысли перекочевали на Альрика. До сегодняшнего дня я встречала похожих на него брутальных красавцев лишь в фильмах и на обложках журналов. Вулфу наверняка знал о воздействии своей внешности на слабый пол и умел обращаться с женщинами, чтобы они в экстазе падали в обморок. И, похоже, я не попадала в список тех, кого можно отнести к слабой половине человечества.
Поначалу показавшись невероятно привлекательным, к окончанию разговора Вулфу породил во мне страх, отчего я позабыла, что передо мной не только преподаватель, но и красивый мужчина. Он присоединился к когорте владевших моим секретом и пусть не собирался рассказывать о нем, всё же в его силах сделать мою жизнь невыносимой.
Появление Аффы отвлекло от хаоса в голове.
— Как дела? Смотрю, помогло снадобье.
— Помогло, — подтвердила я и коротко обрисовала, как Мелёшин принял известие о ночи с Капой.
— Ни финтыкс себе! — выпятила нижнюю губу Аффа. Я давно обратила внимание, что она выпячивала её, когда была потрясена чем-нибудь.
— Не бери в голову, — махнула я здоровой рукой, — отобьюсь. Лучше скажи, заходил сюда кто-либо после моего ухода в институт?
Аффа прошлась по комнате, подержалась за стену, за дверь, опустила ладошку на тумбочку.
— С чего ты взяла?
— Даже безмозглая висоратка вроде меня унюхала чужой запах. Теперь не засну спокойно, не чувствуя себя в безопасности.
Девушка закрыла глаза. Постояла некоторое время посреди комнаты и начала водить руками, словно и плыла по волнам.
— Двое. В коротких куртках с меховыми воротниками. Открыли отмычкой. Конкретно ничего не искали. Изучали. Ничего после себя не оставили.
Аффа открыла глаза, вернувшись в реальность, а я понуро молчала, подавленная услышанным.
— Они могут вернуться в любой момент. Когда буду, например, спать, — предположила, и меня передернуло от подобной перспективы.
Девушка присела на кровать.
— Думаю, приходили первоотдельщики. Грубо сработано, остались следы. Наверное, специально. Тебя еще не допрашивали?
Я удивилась:
— Нет.
— А у нас сегодня весь курс таскали поочередно. Выделили на первом этаже отдельный кабинет для допросов.
— И ты ходила?
— Ну, да.
— И как?
— Ничего. Вежливые, обходительные. Спрашивали про случай в столовой: где находилась на момент происшествия, что слышала, что видела. Было бы глупо скрывать, что близнецы — мои соседи по общежитию. А то, что ты с Капой провела ночь, знает половина института. Не сходишь с афиш, соседка. Поэтому вполне вероятно, что они посетили швабровку в твое отсутствие. Мало приятного, конечно.
— А почему меня не вызвали?
— Наверное, потому что не справляются. Не волнуйся, придет и твой черед. Стопятнадцатый и Царица присутствуют на допросах в качестве свидетелей и от лица администрации.
Теперь понятно, где пропадает декан.
— Получается, они будут ходить здесь как у себя дома, пока меня нет, и копаться в моих трусах?
— Можешь сбегать в квартал. В ремонтной мастерской есть бэушные замки и засовы. Если понравится — купишь. Там же наймешь мастера, чтобы врезал. Лучше брать замок ручной работы, потому что к нему не подобрать отмычку. А если подберут, то провозятся немало времени. Проще выбить дверь, а им светиться нельзя. И укрепи окно гвоздями, а то выставят рамы.
— Аффа, — изумилась я, — откуда ты знаешь в самообороне жилища?
— Было дело. — Она не стала вдаваться в подробности и шепнула на ухо: — Не люблю первый отдел, но куда деваться. Так пойдешь?
— Подумаю. Если решусь, можно оставить у тебя сумку? Мне черт знает что мерещится.
Аффа кивнула и ушла.
Я размышляла недолго. Все равно не смогу уснуть и буду вздрагивать от малейшего шороха. За окном только начало темнеть. Если быстренько сбегаю туда и обратно, нигде не задерживаясь, то обернусь недолго.
Побросав ценные вещи в сумку, я оделась потеплее, сунула деньги в карман и постучала к Аффе. Она приняла мой скарб и запихала под кровать. Лизбэт что-то читала за столом под лампой.
— Слушай, а если за замок дорого запросят? У меня сейчас негусто с финансами.
— Сбегай. За спрос денег не берут, — посоветовала девушка. — Не выгорит дело, тогда будем соображать по-другому.
Меня согрели ее слова, когда она сказала "будем".
— Аффа, а как перевести с новолатинского "нон диспи фунда"?
— Сейчас, — задумалась она, возведя глаза к потолку. — М-м-м… дословно "не вижу дна".
— Спасибо. Я побежала.
Что и требовалось подтвердить.
Натянув поглубже шапку и умотавшись шарфом, я направилась через парк к дыре в ограде. Безветрие принесло пощипывающий морозец. Было одинаково холодно и днем, и ночью, и вечером. Когда я добежала до улицы с лавками, пальцы основательно пристыли — и в перчатках, и в сапогах. Подпрыгивая, забежала в ремонтную мастерскую. Темноволосый молодой человек за стойкой приветливо улыбнулся:
— Вы что-то хотели?
Я постукивала сапогом о сапог и шевелила пальцами, чтобы ноги быстрее отогрелись.
— Д-да. Посмотреть замки на дверь.
— Врезные, навесные?
— В-врезные.
Мастер указал на витринную полку.
— Мне можно и б-б/у.
— Б/у на заднем плане. Сам понимаете, стратегия продаж, — подмигнул молодой человек.
Я кивнула и принялась разглядывать замки. Хорошего, вернее, дешевого оказалось мало. Самый задрипанный и простенький стоил пятьдесят висоров, а остальные — и того больше. Увидев вытянувшееся лицо, мастер расстроился.
— Вам не понравилось?
— Наоборот. П-просто чудесно. Пожалуй, пойду, — повернулась я к двери, с ужасом представляя, как побегу обратно. Теперь Морковке грозила работа по ампутации всех моих конечностей из-за предстоящего глубокого обморожения.
— Постойте! — Молодой человек вышел из-за стойки. — Мы можем подобрать индивидуальный вариант, у нас действует система скидок и рассрочек.
Я встрепенулась:
— Каких рассрочек?
— Половина стоимости сейчас, остальное помесячно в три этапа.
Я сникла. В любом случае мне не подходили даже льготные условия. Но мастер не собирался отпускать, видимо, решив взять единственную посетительницу в осаду. Знал бы он, сколько наличности звенит в моих карманах, не стал бы рекламировать свои замки.
— Олег, — протянул молодой человек широкую ладонь.
Я стянула перчатку со здоровой руки.
— Э-эва, — пискнула, вложив озябшую лапку.
— Эва? — Глаза молодого человека расширились.
— Д-да, — испугалась я странной реакции.
— Марта! — крикнул он, повернув голову в сторону стойки. — К нам в гости зашла Эва!
Это могла быть 18.2 глава
Шторки в углу разошлись, и в проеме показалась невысокая пышная девушка — как ягодка смородинка: чернобровая, черноглазая, с пышной черной косой и румяными щечками. Вошедшая, приветливо и радушно улыбаясь, откинула перекладину и направилась ко мне.
Я в полной растерянности наблюдала за происходящим.
— Эва, очень рада вас видеть! — Незнакомка подхватила меня за локоть и потянула за стойку.
Мама! — завопил тоненький голосок. Это маньяки! Утащат, убьют и разделают на консервы!
Я тут же устыдилась своих мыслей. Хозяйка располагала к себе доброжелательностью, равно как и молодой человек.
— О-откуда вы меня знаете?
— Нам о вас много рассказали, — подмигнула Марта. — Тёма.
Тёма! Вот уж про кого не ожидала услышать. К тому же мы с ним встретились далеко от этого квартала, совершенно в другом месте.
— Может быть, я не та Эва, которая вам нужна? Вернее, не та Эва, о которой говорил Тёма. Вернее, Тёма не с той Эвой…
Тьфу, запуталась.
Марта улыбнулась:
— Ну, что мы стоим как неродные? Пойдем чайку попьем. — И настойчиво подтолкнула к стойке.
Мне стало неловко:
— Как-то неудобно, Я, наверное, пойду.
— Никаких "пойду"! — свела брови девушка. — Олег, скажи!
Молодой человек развел руками, мол, я-то здесь причем? Ясно, что из них двоих в доме руководила Марта. Почему-то, увидев их вместе, я сразу решила, что они близки, если не женаты.
— Безоговорочно! — насупилась девушка и повлекла меня за собой.
Пройдя по полутемному коридорчику, мы оказались в крошечной, но уютной кухоньке, размерами едва ли не в два раза меньшими, чем моя крохотулечная швабровка. Расчувствовавшись, я невольно хлюпнула носом, и чтобы отвлечься, начала разглядывать узорчатые вязаные рукавички-прихватки, расшитую грелку на чайнике в виде петушка, расписные дверцы шкафчика и розу, нарисованную на кусочке незанятой стены у стола.
— Олежек подарил на день рождения, — пояснила Марта, заметив интерес к пурпурному бутону с тугими лепестками.
Обстановка кухонного закутка дышала умиротворенностью и безмятежностью. На стенной рейке рядом с плитой висела кухонная мелочевка: венчик, ложки, пестики, толкушка, ситечки. Около небольшого столика, покрытого цветастой скатертью, теснились четыре табуретки с вязаными чехлами. Узкое окно кокетливо приоделось в нарядные занавески, из-за которых выглядывал пузатый горшочек с цветущей геранью. Словом, кухонька олицетворяла маленький комфортный мирок для двоих. На месте Марты я бы берегла уютную атмосферу и не пускала посторонних, могущих разрушить корявыми и грязными лапами хрупкое спокойствие. Девушка поняла меня и погладила по увечной руке.
— Садитесь. Отказ не принимается. Сегодня у нас пирожки с капустой. Будете?
— Буду, — кивнула я и вдруг снова шмыгнула носом, потом захлюпала чаще и чаще, пока не разрыдалась самым стыдобучим образом перед совершенно незнакомой девушкой.
Марта прижала меня к своей груди, и, гладя по голове, утешала какими-то словами, но я не вникала их смысл. Гораздо важнее было исторгнуть, выбросить из себя всё, что копилось и собиралось долгими днями и ночами: одиночество, непонимание, тоску. Слезы изливались со дна глубокого колодца, взбаламученные чужим счастьем и чужой любовью.
На кухню заглянул Олег, растерянно посмотрел Марту и исчез. Девушка не останавливала меня, давая выплакаться. Она протянула льняную салфетку, и я громко высморкалась. Что-то реву в последнее время, не переставая. Но, в отличие от истерики в институте, успокоение наступило быстро. Слезолитие походило на обычную медицинскую процедуру, принесшую облегчение.
— Вот и славно. Плакать полезно, — сказала Марта, поставив передо мной чашку, и налила душистого чая. — Я сразу поняла, что вам некому выплакаться.
Горячий фарфор грел ладони, вместе с которыми отогревалось и мое сердце. Девушка выставила на стол блюдо с румяными пирожками. Мы пили обжигающий чай, ели и беседовали.
— Вы в точности такая, как Тёма описал, — поделилась Марта. — Храбрая и еще потерянная и несчастная.
Я шмыгнула.
— Только не плачьте. Поревели, и будет, — сказала строго девушка.
— Ага, — согласилась я и откусила от пирожка. — А сам он где?
— Уехал, — ответила неопределенно Марта.
— Хороший парень, — похвалила я Тёму, — но рисковый. При встрече передавайте от меня привет.
— Непременно, — улыбнулась хитро девушка.
— А он тебе кто? Ничего что я на "ты"? Просто мы с ним познакомились совсем не в этом квартале, — засыпала я вопросами.
— Тёма — брат Олега, и буду рада, если мы перейдем на "ты".
— Спасибо.
— Это тебе спасибо. Не представляешь, как ты выручила всех нас!
Я сыто махнула рукой. Меня развезло и начало клонить в сон.
— Если бы на месте Тёмы оказался кто-то другой, я поступила бы также. — Взгляд упал на затянутое чернотой окошко. — Ну, мне пора. Нужно возвращаться.
Девушка быстро прибрала со стола и сунула мешочек с пирожками, хотя я упиралась и отказывалась изо всех сил.
— Обидеть хочешь, да? — огорчилась Марта.
— Ну, что ты! Мне неудобно.
— Забудь о неудобствах, — сказала она решительно. — Нечего стесняться.
Олег посмотрел на нас обеспокоенно, но Марта махнула рукой:
— Это наше, женское. Не обращай внимания.
— До свидания. Большое вам спасибо, — повернулась я, чтобы уйти.
— Обязательно приходи. Как же я передам тебе привет от Тёмы? — крикнула девушка, скрываясь за шторками.
— Эва, а ведь вы за замком приходили, — вспомнил Олег.
— Да. Спасибо. Я, пожалуй, пойду.
— Для вас дорого, да?
— Очень, — потупила я глаза.
Олег кинул взгляд на витрину.
— Это промышленные образцы. У меня есть несколько замков, изготавливаю их на досуге. Они простоваты и без современных секретов, но не каждый вор-домушник сподобится их открыть.
В шторочках опять появилась Марта.
— Эва, — обвинила укоризненно, — почему не сказала, зачем пришла? Мой Олежка в замки душу вкладывает! Они у него получаются разные — один не похож на другой, и каждый со своей загадкой. Вот, полюбуйся.
Олег вытащил из глубин стойки коробку, и мы втроем перебирали замки. Марта рассказывала о каждом из них с нескрываемой гордостью, а Олег молча улыбался. Сказать честно, я мало что поняла в штифтах, цилиндрах и вращателях, но кивала, соглашаясь с девушкой в том, что у Олега золотые руки.
— Если хотите, поставлю вам замок, — предложил молодой человек.
— Боюсь, у меня нет денег на установку, не говоря о покупке.
— Никто и не говорит об оплате. Установка будет бесплатной.
— Категорически нет, — воспротивилась я.
— Хорошо. Вижу, вас не переубедить. Давайте договоримся так. Я поставлю замок без оплаты. Пока. Это называется отсроченным платежом. Вернете, когда сможете.