За Чичей потянулись матросы. Гордо задрав мохнатые подбородки, они прошли мимо меня на палубу, а последний, прыснув от смеха, вручил банан.
— По местам! — крикнул боцман. — Капитан сегодня не в духу, не будем громко булькать, чтоб не закипел!
Закрыв дверь изнутри, я прислонился к ней спиной. По-моему, проклятый ошейник всё же задушил меня, и я скончался. Летающие обезьяны, безумные кулинары, исчезающие чернокнижники, вонючий гамак и кругом на сотни миль одна вода. Моё персональное чистилище.
Стараясь не забивать голову, я наскоро соорудил бутерброд и, запивая водой, оглядел камбуз. На исцарапанном полу в углу сгрудились бочки. На них, рядами до самого потолка, возвышались запечатанные пыльные бутыли. А еще выше, на балках, привязанные верёвками, качались пучки сухой травы. Кое-где уже затянутые паутиной. Из узких окошек едва пробивался свет, отражаясь от надраенных сковород и кастрюль, свисающих с длинной решётки во всю стену. С другой стороны, под столом укрывались мешки и коробки. Над ними висели полки с приправами и посудой, между которыми притулилась незаметная книга в чёрном переплете. Наверное, она и есть дядино хранилище рецептов.
Поставив чашку с водой на стол, я аккуратно снял кулинарные записи. Тяжёлые! Неужели на свете столько рецептов? Может, это что-то другое? В ответ на немой вопрос на обложке проступили кроваво-красные буквы: «Собственность мастера Оливье».
Я попытался раскрыть книгу, но она не поддавалась. Положив на стол, я вцепился в обложку, стараясь хотя бы оторвать ее от страниц. Даже не сдвинулась. Я уже хотел сходить к дяде и спросить, что делать со склеившейся книгой, но решил напоследок протереть пыльный корешок. Стоило провести ладонью по обложке и под багровыми буквами появилась тарелка с ножом и вилкой. А рядом тушка василиска, морковь, лук и соль. Пока я не дотронулся до них, картинки оставались тусклыми, но от прикосновения — посинели. Подцепив пальцем василиска, я передвинул его на тарелку. Заулыбался довольный собой, и отправил за ним морковь и лук, а уж следом соль. Рисунок вспыхнул красным и погас, растворившись в тёмном фоне обложки. Из книги раздался мерзкий хохот.
— Что за ерунда? — не выдержал я.
Мне никто не ответил.
— Глухонемая, — пробормотал я, — или тупая.
На чёрной обложке проступил розовый румянец возмущения. Я злорадно ухмыльнулся.
— Ага! Тебе не всё равно!
Книга не откликнулась. Тогда я снова коснулся корешка. Появилась новая картинка. Теперь вместо тарелки рожица со злобным выражением и кулаком, сжатом в угрожающем жесте.
— Чего ты ругаешься, — мягко проговорил я. — Мне главу о троллях почитать бы, и всё. Оливье приказал.
Первая рожа исчезла, и вместо неё появилась другая, с дразнящимся, высунутым языком.
— Не веришь? Или не хочешь?
Проступила следующая физиономия с надменным лицом и задранным подбородком.
— Так, да? Пойду, мастеру нажалуюсь.
Мордаха закатила глаза и отвернулась.
Бросив книгу на стол, я выскочил из камбуза, зацепился за мусорную корзину и чуть не упал. Обернулся и посмотрел наверх. Дядя стоял на мостике, прислонившись к штурвалу, а обезьяны поднимали большой парус на грот-мачту.
— Сачкуешь, крысёныш? — крикнул Оливье.
— Учитель, книга не слушается!
— Так заставь её, заморыш. Мне что, всё за тебя делать? Кто готовит, тот и ест!
Решив не искушать судьбу, я вернулся на камбуз. Книга хохотала. Новая круглая рожица каталась по обложке, смеясь во весь рот. Переплет покраснел так, что пропала надпись: «Собственность мастера Оливье».
Присев за стол, я подпёр кулаком подбородок и уставился на сборник рецептов.
— Что бы с тобой сделать? — глухо пробормотал я. — У тебя есть магическая защита? Может тебя поджечь или утопить?
Книга продолжила смеяться ещё громче.
— Не боишься, да. Давай договоримся, если ты такая смелая?
Вместо рожицы появилась рука с вытянутым указательным пальцем, двигающимся вправо-влево.
— Не хочешь, да, и пожалуйста.
Я встал и заходил между столом и решеткой со сковородами, меряя шагами камбуз. Кажется, я начинал понимать, почему предыдущий ученик не прочитал про красных драконов. Он не смог открыть книгу.
— Выбора не оставляешь. Если не узнаю про троллей — погибну, но до этого я тебя сожру! Ты же поваренная.
Книга снова разразилась хохотом. То же мне, кладезь знаний!
— Я оборотень! — грозно предупредил я.
Черная обложка взволнованно вздрогнула, на мгновение повисла тишина, а потом разнесся издевательский волчий вой.
Плюнув в мусорную корзину, я развернулся и под продолжающееся ржание выбежал с кухни и хлопнул дверью.
Оливье стоял за штурвалом. Несмотря на грохот, он даже не посмотрел в мою сторону. Обезьяны исчезли, поэтому я всё же забрался по лестнице и подошёл к нему. Он зыркнул красным глазом.
— Сколько по сторонам не смотри, за тебя никто меню не составит. Даже заклятья не спасут!
— Но во мне нет магии, — возразил я.
— Дурень, магия есть в каждом. Даже в самом блёклом.
— Но…
— Не спорь, ученик.
Скривившись, он отвернулся.
— Выбрось меня за борт, — устало проговорил я, но дядя не ответил.
Я вздохнул и спустился на палубу. Тоже мне крёстный. Верь после этого поварам. То есть виртуозам, конечно! Художникам! Маэстрам всяким вшивым! Что теперь делать? Я ведь не полный профан, всё-таки в академии служил. Знаю, что волшебную книгу не уничтожить. Значит, и запугать не получится. То есть единственная возможность её вскрыть — договориться. А как договориться с волшебным сборником рецептов? Произнести кодовое слово? Только я его не знаю, если оно вообще есть. Наверно, книга откликается на голос владельца, то есть мастера Оливье. Попробовать скопировать. Вряд ли получится.
— Зюйд-Зюйд-Вест! — громко выкрикнул дядя на мостике.
— Зюйдовей некуда, — пробормотал я. — Три дня жить осталось.
Так! Мои знания о магических книгах не в меру скромны. А что я знаю о троллях? Кажется, они каменеют на солнце, и… Я задумался… и всё. Видать, о книгах я знаю больше. Что же делать? Три дня пролетят быстро, а я ещё так молод. На носу рядом с бушпритом сидел боцман и курил трубку. В безнадёжном
деле сойдет любая помощь. Я подошел ближе.— Давно служишь на корабле, Чича?
— Дольше, чем ты небо коптишь. Вали, не причаливай ко мне. Я не повар, я матрос. Как открывается книга, понятия не имею. Уяснил?
Я кивнул и отошел подальше. Сложно не понять, когда тебя посылают. Вот только куда деваться в открытом море, я и плавать-то не умею.
Вернувшись на камбуз, я пощупал книгу и провёл пальцем по корешку. Появились изображения кофейных чашек и кусочков сахара со знаком вопроса.
— Надо угадать, сколько сахара в какую чашку положить, да?
Книга зашуршала страницами, словно согласно зашептала.
Я задумался. В чём смысл загадки? Кофе и рафинад. Сколько кусочков положить в чашку? Можно пить кофе без сахара или нет? Непонятно. По-моему, никакого смысла нет, и книга надо мной издевается.
— Бесстыжая! Когда меня сожрет голодный тролль, буду умирать и винить тебя!
На обложке появилась подмигивающая рожица и жирная надпись: «давай-давай»!
Мне приспичило как следует стукнуть по книге. Я даже огляделся в поисках чего-нибудь тяжелого. Под руку подвернулся увесистый молоток для отбивания мяса. Подхватив его, я сделал пробный замах.
По обложке прошла рябь, словно книга вздрогнула в ожидании удара. И я вдруг подумал, что её вредный характер и показное равнодушие совсем не от хорошей жизни. Она боится учеников потому, что они не отличались аккуратностью. Похоже на правду? Ещё как. С трудом могу представить чистоплотного лунатика с недержанием. Будь я сборником рецептов, тоже бы шарахался от такого пачкуна. А если представить, что для книги все мы на одно лицо, понятно, чего она стервозничает. Ученики для неё прямо-таки воплощение зла. Вот только, как ухаживать за волшебными книгами? Наверное, так же, как за обычными — бережно.
Положив молоток, я подошёл к ней и погладил обложку.
— Прости. Мы неправильно познакомились. Меня зовут Люсьен. Я новый помощник мастера Оливье. Обещаю всегда мыть руки, чтобы тебя не испачкать. Беречь от воды. Не оставлять раскрытой. Страницы не загибать и не рвать. Класть на ночь в полку. У тебя есть пожелания?
Прошло около минуты. Я уж распереживался, что монолог прилежного студиозуса прошёл впустую, когда на обложке проступила надпись: «Обещаешь чистить меня, протирать корешок и разгладить все заломы»?
— Клянусь! — торжественно проговорил я.
В ответ под надписью появилась широкая улыбка.
Я тоже засиял и добавил:
— Буду очень-приочень стараться.
— «Хорошо», — согласилась книга появившейся на обложке надписью. — «Навредить мне сложно, но когда лупят, топят и жгут — гадко и обидно».
Я сочувственно кивнул в ответ.
Книга сама раскрылась на нужной странице. Сверху крупными буквами шла жирная надпись: «тролль».
— Спасибо, — вежливо поблагодарил я.
Настроение поднялось. Моя первая победа.
Я с воодушевлением прочёл.
Тролль — тварь уравновешенная. Орудует рассудительно, передвигается неспешно, соображает туго. Селится в гнезде из окатышей у тихой воды. Смахивает на старую, замшелую глыбу. Живёт неведомо сколько, да и какая разница, возраст на вкус не влияет. Ноги толстые и жирные — это намного важнее. От солнца и сильного испуга превращается в камень.
Я перелистнул страницу на схему разделки тролля. Каждая часть отделялась пунктирной линией и подписью: «рулька, окорок, толстый филей, вырезка».
Я вздохнул, неужели это тоже учить. Засада! Но следующая страница слегка подняла боевой дух: «Как ловить тролля для вкусных и здоровых блюд».
Главное не дать твари стать камнем, иначе не размягчишь!
Способпервый:ночной.Ищешьгнездопозапаху.Дляприманкиберёшьзабродившеекакозьемолоко.Какстемнееттролльпроснётсяиполезетпить.Покаонзанят,незаметноподберисьсподветреннойстороны,быстронакройголовутёмным,непропускающимсвета,мешкоминанесиодинточныйударподтретийшейныйпозвонок.Отделибашкуизавяжимешок, а то тролль окаменеет, даже если свет попадет на отрезанную голову.
— Забава та ещё, — пробормотал я. — Неужели для первого раза не могло что-нибудь попроще достаться?
Книга хмыкнула и перелистнула на следующую страницу.
Способ второй: для учеников. Берёшь мешок и дубину. Находишь гнездо, накрываешь башку. На закате тварь просыпается, глушишь и режешь ногу. Голову можно не трогать, но тогда надо пилить в два раза быстрее, чем в ночном способе.
Я присвистнул. Ничего себе лёгкий способ, отхватить кусок от живого тролля.
— А третьего способа нет?
Книга перелистнула страницу на: «Приготовление троллева колена».
— Понятно, — бледнея, пробурчал я.
Что ж, спрошу у дяди какой способ выбрать.
— Огромное спасибо, — поблагодарил я сборник рецептов. — Можешь закрываться, я тебя на место поставлю.
Книга захлопнулась. Я водрузил её на полку и вышел. Закрыл за собой дверь камбуза и только тогда, с невнятным воплем, радостно подпрыгнул. Я победил её, и поглотитель с ними, с троллями.
Боцман, все ещё курящий трубку, кивнул и дружелюбно крикнул:
— Поздравляю!
Оливье глядел на меня с мостика и улыбался.
— Я в тебе не сомневался, — гордо сообщил он.
Я расцвел. Так редко слышу похвалу, что уже забыл, как она звучит. Поднявшись на мостик, я подкатил к дяде и, продолжая лыбиться, спросил:
— Дубиной вооружимся, верно? Ведь это способ для начинающих?
— Чего? — искренне изумился он.
— Способ охоты на троллей. Второй для учеников, я и подумал…
— А, ты об этом, — догадался Оливье. — Подзабыл, что там начиркано в рецептах. Я делаю так. Нахожу гнездо! Это не сложно. Большая куча камней, от которых больше всего воняет. Жду вечера. Когда смеркается, хватаю то, что похоже на тролля, и тащу в воду. Они всегда у рек селятся.
— И что? — не понял я.
— Топлю, — веско ответил дядя.
Я всё ещё хлопал глазами. Потому что, он вздохнул и добавил:
— Тролль тонет. Солнце заходит. Он превращается из камня в себя, набирает воды, захлебывается и дохнет. Главное следить, чтобы не всплыл раньше времени. Режешь ногу и возвращаешься на корабль.
— Зачем я способы охоты читал? — разочаровался я.
Дядя хмыкнул.
— Читал? Иди, учи наизусть. Вечером доложишь. Раз, два!
Демонстративно отвернувшись от меня, он громко крикнул:
— Зюйд-Зюйд-Ист!
Я вздохнул и с понурой головой спустился вниз.
— Курить будешь? — спросил Чича, стоя у двери на камбуз.
Я помотал головой:
— Это вреднее просроченного зелья.
Приблизив