– И-ЁХ!!! – в диком, невероятном прыжке парень взвился в воздух и отбил гранату куда-то в сторону атакующих.
Грохнул взрыв, в ушах зазвенело, сверху посыпались камни и палки. Николай на секунду зажмурился, а когда открыл глаза, в укрытии он был один. Не считая, конечно, покойного Маила Алана.
Стрельба продолжалась еще несколько минут, а потом все стихло. Николай высунулся из-за камней: на открытом пространстве лежали тела солдат. Он попытался сосчитать их, но не успел: рядом ударила пуля, чуть дальше еще одна. Он глянул вправо и увидел большую серую собаку, несущуюся к его яме.
Пристраивать карабин на упор времени уже не было, и Николай решил стрелять с колена. Собака двигалась прямо на него – он легко поймал ее прицелом, потянул крючок, сильнее, сильнее… Ход оказался длинным и тугим – он понял, что промахнется еще до выстрела.
Отдача была сокрушительно мощной. Николай толкнул рукоятку затвора, но она не пошла, и он надавил сильнее – похоже, у него в руках оказался именно тот карабин, о котором предупреждал напарник!
Ну же!! Остались даже не секунды!!!
Он все-таки перезарядил оружие, но собака была уже на краю ямы, уже прыгала…
Ему показалось, что в момент выстрела он почти засунул ствол ей в пасть, хотя на самом деле между ними еще оставалось больше метра.
Потом он стал смотреть поверх камней, чтобы понять, почему из кустов перестали стрелять.
Сначала там никого не было видно. Примерно через минуту появился Женька в залитой кровью рубахе. Он улыбнулся и махнул рукой:
– Пошли! Рюкзак мой забери!
Вот теперь Николай пробежался от всей души: в размокших ботинках, в куртке, с рюкзаком на спине, с карабином в руках. И при этом – вверх по склону! Ощущения такие… что ни в сказке сказать, ни пером описать. Наверное, он сполна расплатился за каждую из тысяч выкуренных сигарет, за каждый глоток пива, прежде чем Женька разрешил остановиться. Ему казалось, что сейчас он отхаркнет и выплюнет клочья сожженных легких, но кровь в мокроте так и не появилась.
– Лучше бы ты меня пристрелил!
– Еще чего: патроны тратить! Тренироваться надо было!
– Ты садист!
– И садист, и убийца и вообще. У тебя иголка есть?
Николай наконец перестал хрипеть, кашлять и плеваться. Он даже смог осмотреться: они сидели на довольно крутой осыпи, а вокруг было знакомое белесое марево. Женька, голый по пояс и перемазанный кровью, рассматривал свою рубаху.
– Ты что, ранен?
– Ясное дело: изрешечен вражескими пулями. Энцефалитку вот мне порвали, а она, между прочим, сама не зарастет!
– Давай посмотрим! Брось ты рубаху, с самим-то что?!
– Что-что… Всего одно попадание, и то – вскользь.
Николай все-таки настоял на осмотре: правая и часть левой грудной мышцы были вспороты пулей.
– Надо промыть, зашить и забинтовать!
– Лучше пропиши мне постельный режим, усиленное питание и девочку три раза в сутки.
– А ты что предлагаешь?
– Ну-у… Кровь почти уже не идет, но промыть, конечно, можно. И перестань дергаться, Коля, – это не первая дырка в моей шкуре. Лучше займись своими ногами: у вас, бледнолицых, вечно бывают мозоли!
– Ребра-то тебе не задели?
– Успокойся – только мясо, да и то сверху. А вот рубаху придется зашивать и стирать. Наделал мне проблем этот парень.
– Какой парень?
– Тот, который на тебя собаку спустил. Я ему прикладом врезал: лежи, дескать, отдыхай – живой будешь. Но его дальше воевать потянуло. Пришлось прикончить.
– Так ты их всех?!.
– Кого-нибудь, наверное, откачают. Только не начинай ныть, что они были хорошие, подневольные и ни в чем не виноватые: их заставили!
– Да, по идее я должен ужаснуться и начать рвать на себе волосы.
– Успокойся, Коля: их кровь на мне.
– Нет, она на нас обоих. Но истерики не будет… В конце концов, ни сдаться, ни начать переговоры мы не могли… Или могли?
– Давай это обсудим в другой раз. А сейчас займемся прозой жизни. Ты еще не созрел для возвращения на базу?
– Я тебе сильно мешаю?
– Отнюдь. Мы проверили один из двух наиболее вероятных маршрутов Элланы. Теперь остался второй водораздел.
– Это маршруты вероятные, а есть еще и маловероятные: кто возьмется просчитать логику женщины?
– Только не я. Так что, идем?
– Пошли! Ты уверен, что нам нужно именно два карабина, а не один? Тяжелые они…
– Коля!!
– Молчу, молчу! Больше не буду!
Этот пейзаж Николай мог сравнить разве что с Центральной Чукоткой, если бы на ней вдруг потеплело градусов на десять. Женька долго принюхивался, а потом сказал, что в этой реальности он, кажется, уже был. Николаю он посоветовал заняться просушкой носков, а сам отправился на разведку. Вернулся он часа через два.
– Она здесь, Коля! И след я уже взял.
– Ты уверен?
– Смотри сам!
– Это что же такое?!
– Ну, привет! Ты что, женских прокладок никогда не видел?
* * *Удар был направлен ему в голову, и Лис качнулся, поворачиваясь боком. Обколотый камень, примотанный к толстой палке, прошел рядом, слегка зацепив меховую рубаху на груди. Ждать, когда противник снова поднимет оружие, вождь не стал – ткнул дротиком в подбородок снизу, а правой рукой обрушил топор ему на голову – вот так! Нынче мало кто из молодых умеет драться топором и дротиком одновременно – много ли их доживет до его лет?
Лис осмотрел поле боя: Лось с Весенним Гусем в два топора наседали на крупного рагга; Журавль засадил копье глубоко в живот противника и никак не мог выдернуть; чуть дальше Черный Хорь загнал в ручей сразу трех раггов и, работая дубинами с двух рук, добивал одного за другим. А это что такое?!
Белка своей дубинкой блокирует удар сверху, рукоятка топора обламывается, и камень летит ему в голову, противник бьет обломком рукоятки, еще раз… Ударить в третий раз Лис ему не дал: подскочил и коротко уколол дротиком в ухо – готов!
Уклоняясь от брошенного кем-то копья, вождь прянул в сторону и чуть не споткнулся: рыча и пачкая камни кровью, катались двое. Он дождался, когда рагг окажется сверху, и ударил топором ему в спину – и этот готов!
Битва подходила к концу – воинам уже не хватало противников, и они добивали оставшихся, мешая друг другу. Справа на берегу загнанный в куст рагг бросил топор, на четвереньках проскочил между ног нападающих и кинулся бежать. На рывке его не догнать, а близко только Журавль, который никак не освободит оружие – уйдет!! Журавль увидел и понял: рванул копье, обломав наконечник, и тут же метнул пустое древко. Он не попал, но палка оказалась под ногами бегущего, тот запнулся, упал, вскочил и… тут же снова упал, получив топором по затылку. Все!
Подошел Хорь – низкорослый и широкий, с длинными могучими руками, свернутым на сторону носом и старым шрамом, оттягивающим вниз веко левого глаза. Желтозубый оскал заросшего бурым волосом лица означал улыбку:
– Бурундук и Сорока. Белка выживет.
Лис кивнул и попытался осмотреть друга: «Сам-то цел?» Хорь, конечно, это заметил и осуждающе качнул головой: «Не доверяешь? Обидеть хочешь?» Лис улыбнулся: «Извини, виноват!»
Обычно вождь старался не связываться с раггами: если их много, то воевать бесполезно, а если мало – они уйдут сами. Он обошел бы стороной и этих, но уж больно удобным показалось место, где они жили: возле невысокой скальной гряды маленькая речка распадается на два русла, и здесь же в нее впадают два ручья, текущие с севера. Когда придет время Большой Охоты, со скал будет далеко видно, а по руслам ручьев можно уходить в степь, оставаясь невидимыми для пасущихся стад. Этим раггам просто не повезло: они не знали, что племя Серых Лис каждый год уходит все дальше на север, чтоб не мешать охотиться Детям Бурого Медведя (вот уж с кем точно не стоит связываться!). Теперь молодые воины очистят жилище от их самок и детенышей, а старшие пойдут смотреть следы. Вечером подростки приведут детей и женщин.
Чуть позже Лис сидел на берегу, слушал шум воды на ближайшем перекате и крики, долетающие от жилища раггов. Он щурился, подставляя лицо нежаркому солнцу, и думал, что, наверное, и правда стареет, раз начинает ценить возможность не двигаться, а просто греться на солнце.
Хорь, наконец, напился, стряхнул с бороды воду и уселся рядом:
– Ты становишься седым. Знаешь об этом?
– Знаю, – Лис потрогал свою голову, где надо лбом осталось совсем мало волос, но короткая коса сзади была еще толстой. – Надо будет сбросить трупы в воду.
– Зачем?
– У второй излучины следы. Может быть, придут медведи, когда завоняет.
– Туда два переката.
– Пошлем мальчишек, они перетащат.
Они помолчали, думая каждый о своем.
– Лис, у тебя никогда не возникало желания трахнуть самку раггов?
– Бр-р-р! Скажешь тоже!
– А что? Они почти такие же, как наши! И главное, не надо ждать ни первого мяса Большой Охоты, ни праздника Белых Мух – они же не люди, их можно всегда!
– Тьфу, гадость! Даже подумать противно.
– Или отбить парочку женщин у Медведей – хоть они и люди, но не наши – их тоже можно!
– Тебе что, своих мало? Не мальчишка уже!
– Женщин у нас достаточно, но их же почти все время нельзя. А рагги трахаются, когда захотят!
– Поэтому люди сильнее раггов.
– А я слышал, что очень давно диких было много, и они были сильнее нас!
– Ты же тогда еще не родился и не знаешь: может, когда-то и они соблюдали Законы Жизни?
– Чтобы рагги что-нибудь соблюдали?! Ни за что не поверю! У них же каждый сам по себе: кто сильнее, тот всегда прав и может делать, что хочет. А вот Медведи живут правильно: не трахаются, когда попало, и своих не убивают – только вождь может. Жаль, что они кочуют такой большой кучей, а то бы…
– Когда Лисы станут сильнее Медведей, ты уже не будешь мужчиной от старости.
– Надеюсь, что не доживу до такого позора!
– Тебе еще долго! Я видел, как ты вчера…
– Ты про Чужую? Да… Чуть повязку набедренную не порвал, пока ее рассматривал! Бывает же такое: волос нигде нет, только чуть-чуть между ног и под мышками, а на голове… И что на меня нашло? Так бы и бросился!
– Во-во! Мало того, что парни ошалелые ходят и все на нее косятся, так и ты туда же! А ее, между прочим, Барсук приволок, это его добыча!
– Барсук уже в стране Счастливой Охоты. Там, говорят, нет наших запретов, и трахаться можно всегда!
– Ты что, кого-то встречал оттуда?
– Конечно, нет, но что же это за счастливая страна, если там тоже нельзя?! Неужели и там есть злой старый вождь, который следит за соблюдением законов предков?
– Это ты на меня намекаешь?
– А на кого же? Вот принес Барсук женщину: ясно, что она из людей, но не наша – чего же лучше? На нее наши табу не распространяются, по всем правилам ее можно! Так ведь нет: надо было тебе сказать, что до праздника первого мяса ее тоже нельзя! Ты просто злодей какой-то, Лис!
– А ты тупица! Это чья добыча? Барсука, конечно. Он если бы и поделился с кем-нибудь, то только с Гусем и, может быть, с Вороном. А остальные чем хуже? Нет уж, пускай все терпят одинаково – уже недолго осталось!
– Ага, недолго! Но Барсук-то погиб! Чье же теперь право? Представляешь, что будет, когда кончится время запрета?
– Да-а… По-хорошему, надо бы отправить Чужую в страну Счастливой Охоты вслед за Барсуком. Но, боюсь, люди меня не поймут. Надо придумать что-то другое.
– А что тут думать? Если предки не оставили нужного правила, значит, действует право силы! А кто у нас самый сильный, самый ловкий? Но я с тобой поделюсь – ты же вождь все-таки!
– Вот про это – забудь! Впятером тебя старшие воины сделают! И молодые им помогут! А потом меж собой передерутся. Мне и так уже кажется, что я теряю контроль над людьми. Чем говорить глупости, лучше посоветуй: что делать?
– Если честно: не знаю, Лис…
* * *Женьке до чертиков надоело любоваться жизнью чужого лагеря. Он отполз от края, встал и начал спускаться со скалы вниз – туда, где Николай допрашивал «языка».
Пленный мальчишка выглядел вполне довольным: он, урча, доедал последнюю шоколадку из их запасов.
– Сколько можно возиться, Коля? Ясно же, что взрослых воинов всего десяток – уж как-нибудь справимся.
– Ага: просто перестреляем их из карабинов, да?
– Ну, если тебе это кажется неприличным, могу попробовать их же оружием. Если по одному – по двое, то у меня, наверное, получится.
– Эти ребята не сделали нам пока ничего плохого, а ты предлагаешь досрочно отправить их к предкам!
– Я совсем не горю желанием воевать с ними, но другого выхода просто не вижу. Может быть, ты что-то придумал?
– Почти, – устало вздохнул Николай и начал пересказывать то, что сумел вытянуть из юного туземца.
Данная группа представляет собой часть племени или входит в объединение племен, живущих под тотемом Серой Лисы. Командует людьми вождь по имени Малый Лис, а помогает ему некто Черный Хорь. Сколько-то дней назад один из воинов, по имени Барсук, нашел в тундре странную женщину с поврежденной ногой. Он принес ее на стоянку, и она стала считаться его добычей. Потом Лисы напали на раггов, которые жили здесь под скалой, и перебили их. В бою погибли два воина и Барсук в том числе. Его добыча осталась бесхозной. Старшие воины стали ссориться из-за этой женщины: сначала Весенний Гусь убил Ворона, а потом Гуся пристрелил из лука Бурый Лось. Когда Лис узнал об этом, он собрал всех людей и при них прикончил Лося, потому что никто, кроме вождя, не имеет права убивать своих.
– Вот такая история, – закончил Николай. – Правда, имена я мог и перепутать.
– Что ж, кажется, я понял твою мысль, – вздохнул Женька. – Это очень рискованно, но давай попробуем.
* * *– Вот уж от Лося я такого никак не ожидал!
– Думаешь, я ожидал? Такой спокойный, надежный парень…
– Ты хоть спросил его перед смертью, почему он это сделал?
– Спросил, конечно. Ты будешь смеяться, Хорь: он ответил, что Чужая улыбалась ему, что именно он ей нравился.
– Что-о?! ОНА ему улыбалась?! Он ЕЙ нравился?! Это действительно смешно: ну, какое может иметь значение, кому женщина улыбается? Кто ей нравится, а кто нет? Просто умора!
– Что же ты не смеешься, Хорь?
– Ребят жалко…
– Мне тоже, – вздохнул Лис. – Эта девка погубила наших людей больше, чем рагги. Чувствую, что, пока она здесь, наши неприятности не кончатся. Интересно: хоть этой ночью я смогу спать спокойно, или опять случится какая-нибудь гадость?
Черный Хорь усмехнулся:
– Спи спокойно, великий вождь: кроме мальчишки, все остальное в порядке.
– Какого еще мальчишки?!
– А вон того, которого поймали то ли рагги, то ли какие-то чужаки.
Лис проследил за взглядом своего собеседника и перестал дышать: на скале над лагерем в лучах заходящего солнца стояли два существа, похожие на людей. Одно из них держало за плечо парнишку из племени Серых Лиc.
Пришелец отпустил подростка и подтолкнул его в спину – беги, мол…
– Откуда они могли взяться, Хорь?
– Только с неба, Малый Лис. Откуда же еще?
– Из Страны Счастливой Охоты?
– Оттуда не приходят. А здесь ни люди, ни рагги не могут жить вдвоем-втроем. Их должно быть много. И значит, много следов – мы бы заметили.
– Я понимаю, что никаких племен поблизости нет. Если же это разведчики, то зачем им торчать на виду у всех?
Ответа Хорь, конечно, не получил и задал новый вопрос:
– Послушай, Лис… А собственно, откуда взялась Чужая?
– Как это откуда? Подвернула ногу и начала умирать от холода и голода в тундре. А Барсук ее нашел и принес.
– Это я и без тебя знаю. Она не из наших, а у раггов таких самок, кажется, не бывает. И потом, даже самая глупая женщина не станет летом замерзать и голодать в тундре!
– Я как-то не задумывался… А почему ты ее саму не спросил, Хорь?