Майор Гальперин внимательно изучающий карту, поднял голову... - Эсэсовцев, товарищи, надо сжечь "Солнцепеками", эта зараза только так и лечится. Анекдоты про "хрустящую корочку" и "сгорел на работе", помните? Вот здесь шоссе пересекает глубокий овраг, значит, в боевой порядок они будут разворачиваться прямо за ним. Надо нанести удар по походной колонне. Я сделаю расчеты, учитывающие штормовой ветер. Все должно получиться.
- Товарищ майор, что такое "Солнцепек"? - спросил Василевский.
- Очень мощное оружие, товарищ генерал, дальний потомок ваших БМ-13. На каждой машине по двадцать четыре направляющих для реактивных снарядов калибром 220 миллиметров. Боевые части снаряжены очень мощной огнесмесью. В зоне поражения, которая для одного снаряда составляет тысячу квадратных метров, сгорает все живое. Вот вам, товарищ Василевский, эффект понравится, а немцам не очень.
В этот момент в дверь кунга постучали. Это двое рядовых принесли приготовленные каски, бронежилеты и камуфляжи. Еще несколько минут и генерал-лейтенант РККА Василевский с нашей помощью одел бронежилет и российский армейский камуфляж. То же самое проделал и майор госбезопасности Санаев. Единственно, что они сделали не по уставу, так это оставили открытыми петлицы со знаками различия. Это для того, чтобы наши бойца видели, что перед ними самый настоящий генерал-лейтенант РККА в сопровождении такого же подлинного майора госбезопасности.
Сопровождать генерал-лейтенанта Василевского на позиции морских пехотинцев с Балтфлота будем мы с капитаном Тамбовцевым. У остальных есть дела и на командном пункте. Правда, Ильин посмотрел на меня обижено, но дело начштаба управлять бригадой, а не бегать по передовой. Все, одеваю каску и киваю головой гостям - Пошли, товарищи!
5 января 1942 года. 16:47. Аэродром Саки. Капитан Александр Тамбовцев.
Когда полковник Бережной сказал, кто будет вместе с ним сопровождать генерала Василевского на передовую, то я чуть не поперхнулся. Но что поделаешь, приказ есть приказ, сам ведь напросился на возвращение в "контору", точнее на фронт. Надел броник, взял автомат и каску - капитан Тамбовцев годен к употреблению. Полковник Бережной тоже вооружился автоматом, только у него по старой памяти АКМ калибра 7,62 мм, машинка посолидней, чем моя "ксюша" - недомерок.
Стали рассаживаться. Майора ГБ Санаева посадили впереди, рядом с водителем, мы же с полковником разместились сзади, взяв генерал-лейтенанта Василевского в "коробочку".
Когда машина уже была готова тронуться с места, Бережной вежливо покашлял, привлекая внимание наших гостей, - Товарищи, прошу запомнить правила действия в чрезвычайных ситуациях. Если мы наткнемся на немцев, что совсем не исключено, то попрошу запомнить несколько правил. Первое: это машина может выдержать огонь всех видов стрелкового оружия, которое есть в настоящий момент у немцев. Чтобы достать нас им понадобится противотанковая пушка или граната аналогичного назначения. Товарищ Санаев, посмотрите, рядом с вами в лобовом и боковом стеклах имеются амбразуры, стекла бронированные, так что безопасность представителя Ставки гарантирована. Ваш ТТ, мягко говоря, несерьезное оружие... Автомат Калашникова нам пока еще не знаком ... - Бережной задумался, - А с МП-40 вы дело имели?
Майор Санаев вполоборота повернулся к Бережному, - Приходилось...
Полковник кивнул, - Вот и отлично, Семеныч, отдай товарищу майору свой трофей. Да не жадничай, тут этого добра навалом.
Водитель, кряхтя, вытащил из-под сидения немецкий автомат и подсумок с магазинами, - Вот, товарищ майор госбезопасности, держите, лишь бы эта штука нам в пути не понадобилась. А для хорошего человека ничего не жалко... - он обернулся к Бережному, - Товарищ полковник, ну что, поехали?
- Погоди, Семеныч! - Бережной посмотрел на Василевского, - Товарищ генерал-лейтенант, поймите меня правильно - мы обязаны сделать все для обеспечения вашей безопасности. Вы же для нас особо охраняемый объект. Кроме всего прочего, нас сопровождает еще одна такая же машина с охраной... А это, я вам гарантирую, самые лучшие специалисты в этой области нашего времени. Теперь, Семеныч, поехали... Давай сначала до Червоного, а там мы уже сами, пешочком.
На въезде в Червоное наш путь пересекла броня. Нет, прошу заметить, БРОНЯ! Рота танков Т-72БА1 на марше и на наших современников производит неизгладимое впечатление. А уж на людей того времени... Для непросвещенного в боевой технике читателя, позволю себе заметить, что шифр Т-72БА1 означает, что старенькая 72-я модель прошла глубочайшую модернизацию и доведена до уровня самого современного Т-90. Конечно, генерал-лейтенант Василевский, да и майор ГБ Санаев видели кое-что побольше, чем наши "семьдесятдвойки". Достаточно вспомнить пятибашенные монстры Т-35, которые москвичи насмотрелись на парадах. Т-72 хотя и были скромнее по размерам, но их длинноствольные пушки, приплюснутые башни, навеска приборов и активной динамической защиты вызывали уважение. Тяжелые машины, приземистые и окрашенные в серо-желтый пустынный цвет, были похожи на стадо доисторических ящеров, каким-то чудом попавших в 1942 год. Броню танков густо облепили моряки из батальона капитан-лейтенанта Бузинова. Позади Т-72 двигались "Уралы" с боеприпасами, заправщики, и опять машины с моряками... Семеныч остановил машину и мы молча наблюдали проходящую мимо нас колонну техники.
- Писец фрицам! - выдавил из себя Семеныч, выруливая на шоссе вслед за замыкающим "Панцирем". Ага, пусть немецкая авиация и считается подавленной, но колонну нашей невосполнимой техники мы обязательно сопровождали зенитным прикрытием.
Нашу машину и машину сопровождения мы оставили в центре села, рядом с остановившимися на стоянку танками. Еще полсотни метров, последние хаты и мы спрыгнули в ход сообщения, который выводил нас прямо к передовой. Впереди шел полковник Бережной, за ним майор ГБ Санаев, потом генерал-лейтенант Василевский. Замыкал процессию ваш покорный слуга. Насколько поворотов, и вот мы в зигзагообразной траншее. Встреченные нами бойцы морской пехоты, были одеты в такие же как у нас камуфляжные куртки. Проходя мимо нас, они устало козыряли, начальству. Майор Санаев посмотрел под ноги и присвистнул от удивления, все дно окопа было сплошь усыпано зелеными плакированными гильзами, в основном от автомата АКС-74, калибра 5,45 мм. В сплошной серо-зеленой массе, нет-нет, да и мелькали ярко-желтые гильзы "мосинок". Чуть дальше, на изломе траншеи находилась позиция тяжелого пулемета "Корд", и груды гильз калибра 12,7 мм. Покачав головой, майор, привстал на приступочку, с которой бойцы вели огонь, отбивая атаки. - Ну, ни чего, себе! - вырвалось у него, когда он осмотрел поле боя, - Товарищ генерал-лейтенант, вы только посмотрите!
Я тоже последовал примеру майора и выглянул из-за бруствера. Все подступы к нашим позициям были усеяны трупами, одетыми в серо-зеленые шинели. В некоторых местах убитые лежали в несколько слоев. На глаз было сложно определить - сколько немцев полегло здесь, пытаясь взять этот рубеж, но их было много, очень много. И ни один из них не сумел подойти к траншее ближе ста метров. Казалось, что здесь в полном составе лежит 50-я пехотная дивизия вермахта, хотя конечно это было не так. Ее остатки занимали позиции примерно в полутора километрах впереди, как раз по тому самому оврагу, который должен был стать рубежом развертывания для эсесовского моторизованного полка и румынских кавалеристов.
Нас заметили, и над головами просвистело несколько пуль. Бережной спрыгнул на дно окопа и отряхнул руки, - Лепота! Еще одна-две таких атаки и у немцев просто не останется солдат.
Василевский только кивнул, он-то прекрасно знал еще по Германской войне, что такое позиционный тупик. Как об этом могли забыть немецкие генералы - не укладывалось у него в голове. Скорее всего, они гнали вперед свои войска на пушки и пулеметы морских пехотинцев из XXI века, только рассчитывая на очевидную малочисленность обороняющихся и повинуясь грозным приказам из штаба группы армий "Юг", которых, в свою очередь, пинали в спину ОКХ и лично Адольф Алоизыч. Василевский посмотрел на Бережного, - Товарищ полковник, с ротным командиром бы поговорить?
- Товарищ генерал-лейтенант, это несколько своеобразный ротный, - полковник Бережной замялся, - даже для нашего времени... В бою он выше всяких похвал, но вот после... И шутки у него мягко сказать, специфические, и начальство, бывало, пошлет далеко и надолго. Потому и начальство тоже отвечало ему взаимностью.
Генерал-лейтенант Василевский повернулся к полковнику Бережному и вежливо заметил, - Самое главное, товарищ полковник, что он немцев послал далеко и надолго.
Полковник Бережной остановил пробегающего мимо рядового, жующего на ходу кусок хлеба с салом, - Боец, где ваш ротный?
- А, Кхаппитан Рахулэнко? Он, там! - солдат неопределенно махнул рукой вдоль траншеи, - услышав знакомую фамилию, я вздрогнул, видимо судьба не случайно раз за разом сводила нас между собой.
Капитана Рагуленко мы нашли там, где в пехотную траншею был врезан выступающий вперед окоп для БМП. Капитан сидел в приоткрытом десантном люке и меланхолически курил очевидно мерзкую на вкус трофейную немецкую сигарету. Увидев полковника Бережного, он отбросил сигарету в сторону и спрыгнул на землю, - Товарищ полковник, во вверенной мне роте все нормально, убитых трое, раненых двенадцать, в том числе эвакуированных пятеро. С рассвета и по сей момент отбито двенадцать атак противника, потери которого точному подсчету не поддаются. Боекомплект, в среднем, израсходован на две трети. Личный состав в тонусе, боевой дух высок. Докладывал капитан Рагуленко. - закончив рапорт, капитан пошатнулся, ухватившись за створку десантного люка.
Полковник Бережной с подозрением посмотрел на капитана, - Ты что, пьян?
- Никак нет, товарищ полковник, - ответил капитан, - просто устал как собака. На ногах уже почти двое суток. В другое время после такого, пара шотов и в люлю... но это война, увы. Вот ребята тоже кемарят, кто как может, пока затишье и фриц не шевелится. Люди очень устали. Прошу вашего разрешения с наступлением темноты разместить личный состав, за исключением караула в хатах?
- В хатах говоришь? - Бережной махнул рукой, - А, ладно, вот только караулы выставляй на один час и двойные. И будь постоянно на связи, возможны резкие изменения обстановки. Вот еще что, с тобой хочет поговорить Представитель Ставки Верховного Главнокомандования генерал-лейтенант Василевский Александр Михайлович.
- Товарищ генерал-лейтенант! - те, кто раньше знал капитана Рагуленко по прозвищу Слон, не за что бы не поверили что он встал навытяжку хоть перед генералом хоть перед фельдмаршалом. Но тут перед ним стоял не жирный обитатель Арбатского военного округа. Эту породу, как и тараканов, не вытравишь никакими реформами. Тут стоял один из легендарных будущих Маршалов Победы.
Василевский кивнул, - Вольно, товарищ капитан, от лица Советского командования благодарю вас за отлично проделанную работу.
- Служу Советскому Союзу! - ответил подтянувшийся капитан, пожимая Василевскому руку, - ну или Трудовому народу, не помню точно с какого года служить стали Советскому Союзу...
- С тридцать шестого, - мягко поправил его майор Санаев, - вам простительно...
- Ну тогда все правильно, - полковник Бережной пожал плечами, - Просто мы, как люди старой советской закалки, отвечаем как умеем.
- Товарищ полковник, - с прорезавшимся вдруг кавказским акцентом сказал Санаев, - вы еще в штабе обещали рассказать нам о том, почему "товарищи" вдруг оказались под андреевским флагом?
- Товарищ майор, - вполголоса произнес полковник Бережной, - только не здесь. Сначала вернемся в штаб. Эта информация только для... - Бережной ткнул пальцем вверх, - Потому что имеет важность не меньшую, а может даже и большую чем чисто военные вопросы. А тут не только наш личный состав, но и прикомандированные бойцы из морской пехоты черноморского флота.
- Согласен, товарищ полковник - майор ГБ осмотрелся по сторонам, - ви совершенно правы.
Генерал-лейтенант Василевский с интересом выслушав "обмен мнениями" между Бережным и Санаевым, снова повернулся к ротному, - Товарищ капитан, меня интересует, что вы можете сказать о сегодняшнем бое? Как вы оцениваете свои действия и действия противника?
Тут надо сказать, что капитану Рагуленко не изменило его обычное специфическое чувство юмора, - Бой был как бой, товарищ генерал лейтенант. Такое чувство, что немец еще не понял что произошло. И если в Евпатории организованная оборона рассыпалась за полчаса, то здесь... Позиции нашей роты немец атаковал нагло, в рост, большими массами. А у нас, товарищ генерал-лейтенант, простите за сравнение, огневой мощи... как у дурака махорки. Станкачи, крупняки, пушки БМП, станковые гранатометы... Утвари для убийства просто завались. Сами же видите. Да и окопы к первой атаке отрыть успели, а это, сами знаете, не пузом на снегу лежать. Ну мы их и наказали за наглость. Одна атака - мы их покосили! Вторая, третья, четвертая... и так двенадцать раз. С час назад была их последняя атака и пока тишина.
- Знаю, товарищ капитан, - кивнул генерал-лейтенант Василевский, - сам был на вашем месте четверть века назад.
- Сюда, прямо по шоссе, идет моторизованный полк СС и румынский кавполк, - сухо вставил полковник Бережной, - это последний резерв одиннадцатой армии.
- За что я люблю тебя, товарищ полковник, умеешь придать бодрость всего двумя словами. - Рагуленко потер ладони, - Какая прелесть - моторизованный полк СС, звучит прямо как песня. Таких страшных я еще не ...! Только боеприпасов подбрось, а?!
- У нас несколько другие планы. Если все пройдет как надо, то они до тебя просто не дойдут. Но, бдительности не теряй. - полковник Бережной посмотрел на часы, - товарищ генерал-лейтенант, вы здесь хотите еще что-нибудь посмотреть, или мы вернемся в штаб?
Василевский кивнул, - Давайте вернемся, товарищ полковник, я видел достаточно и обстановка мне ясна. Теперь мы готовы к очень серьезному разговору. Пойдемте, товарищ Санаев.
5 января 1942 года, 17:35, аэродром Саки, штаб сводной механизированной бригады.
- И как вы только таскаете на себе эту тяжесть, - генерал-лейтенант Василевский со вздохом скинул с себя тяжелый бронежилет. Рядом разоблачался майор ГБ Санаев.
- Дело привычки, товарищ генерал-лейтенант, - пригладил седеющие волосы полковник Бережной, - а если еще и марш-бросок в тридцать кэ-мэ, бегом и при полной выкладке... Но, товарищи, займемся делами... Майор Гальперин, что у нас слышно про эсэсовцев?
- По данным разведки они будут на рубеже атаки примерно в 22:00. Продвигаются крайне медленно, по данным разведки, их мобильность связывают румынские кавалеристы. Сводная колонна противника находится в поле зрения трех наших разведгрупп, так что данные постоянно уточняются, - майор пощелкал клавишами на своем ноутбуке, - И вот еще что, по данным синоптиков, к тому времени нас ожидает глобальное потепление в локальном масштабе, температура поднимется до + 5 плюс пяти и снег перейдет в дождь. Результаты можно предсказать заранее - начнется распутица. Наша техника-то пройдет, а вот у немцев даже танки застрянут.
- Товарищи, - разоблачившись, генерал-лейтенант Василевский подошел к столу, - то, что я видел во время выезда на позиции, и то что услышал сейчас, говорит, что вами запланировано наступление на Симферополь. - в голосе заместителя Генштаба РККА появились саркастические нотки, - Может, вы все таки поделитесь своими планами с командованием Красной Армии? А то, партизанщина сплошная получается!
- Товарищ генерал-лейтенант, - полковник Бережной встал напротив Василевского, - а разве всего час назад вы могли поверить, что мы реально собираемся, а главное способны наступать всего четырьмя ротами на всю 11-ю армию вермахта?
- Нет, товарищ полковник, не мог! - генерал-лейтенант Василевский сделал короткую паузу, что-то обдумывая, и продолжил, - А вот теперь, знаете ли, могу! Так что там с ударом на Симферополь? Судя по потерям в живой силе и артиллерии, противостоящие вам части серьезно потрепаны и дезорганизованы. Если вам удастся уничтожить их последний мобильный резерв, то контрудар становится просто насущной необходимостью, чтобы не дать противнику времени для перехода к обороне. А если вспомнить тяжелые танки, которые мы с вами видели фактически сразу же за боевыми порядками пехоты, то...