Военинженер, как и батальонный комиссар, внимательно разглядывает стоянку батальона. Видно, увиденное ему не очень нравится, идущий сбоку Петр замечает мелькающую на его лице недовольную гримасу. Но вслух своего недовольства военинженер не высказывал, а подойдя к палатке, вообще выглядел самым веселым из всех присутствующих. Похоже, его очень обрадовала увиденная стоянка танкистов. Да, там было на что посмотреть. Среди восьмерки Т-26 мастодонтами торчали пять KB, два «первых» и три «двойки». Рядышком с ними стояли еще три необычных, бросающихся в глаза машины — Т-26СУ-5-2 с рубками в задней части корпуса, из которых торчали короткие гаубичные стволы. Увидев их, военинженер даже тихонько присвистнул, и глаза его стали как у наевшегося сметаны кота.
У палатки прибывших уже ждали. Впереди группы командиров стоял молодой, подтянутый майор-танкист в новеньком, с иголочки комбинезоне и потрепанной фуражке.
— Майор Сидков Владимир Петрович, — представился он, поздоровался с приехавшими и представил им остальных, среди которых были командиры различных подразделений двести пятнадцатой моторизованной и сорок первой танковой дивизий.
— Товарищи командиры! Я принял командование вашими частями согласно приказу командующего армией, — Кравцов стремится сразу описать истинное положение дел, — но я — заместитель командира сводного отряда, капитана Мельниченко. Он и будет командовать. А я буду помогать ему в политико-воспитательной работе. Поэтому сейчас мы с политруком товарищем Гогишвили обойдем стоянку и побеседуем с личным составом, а совещание продолжит заместитель командира отряда военинженер второго ранга Иванов. Продолжайте, товарищ военинженер.
Сергей встал и, внимательно осмотрев присутствующих, задал неожиданный вопрос:
— Товарищи командиры, а полевые кухни у вас есть? — И, дождавшись утвердительного ответа, продолжил: — А почему тогда у вас бойцы сухари жуют и даже кое-где костры палят? Первое, что необходимо, — накормить горячим обедом. Продукты достать, реквизировать, найти — но накормить. Подразделения без кухонь — поставить на довольствие туда, где они есть. Понятно? Второе… Вы как, под бомбежками еще не бывали? Уже были? Так какого х…, извините за выражение, техника практически не замаскированная стоит, бойцы толпами по стоянке бродят?! Срочно выделить группы людей под командой толковых лейтенантов, после совещания лично проинструктирую. Третье — я так понимаю, что у вас общего списка личного состава нет? Поэтому начальнику штаба батальона собрать сведения о личном составе, вооружении и материальных запасах и предоставить мне. Через… через полтора часа. Так, все, кроме майора Сидкова, свободны.
Когда остальные командиры разошлись, два танкиста завели свой, понятный только танкистам разговор о масле, бензине, соляре, газойле, регламенте и техобслуживании и прочих заклепках, гайках и параметрах, интересных каждому профессионалу. Разговор на интересные и любимые обоими темы пришлось быстро свернуть, у палатки уже строились первые подошедшие группы бойцов.
— …и еще, товарищ военинженер, я смотрю, вы на мой новенький комбез поглядываете, — закончил разговор Сидков, — увы, старый обгорел до тряпок.
— Подождите-ка. А вы, что же, не обгорели? — недоуменно спросил Сергей.
— Ерунда. По дедовскому рецепту присыпал порохом, уже и не болит.
— Ладно. Пока выполняйте мои приказания. Подъедут наши — фельдшер посмотрит, ерунда или нет. Все, идемте.
Короткий инструктаж, на что так рассчитывал Сергей, затянулся надолго. Затем еще некоторое время заготавливали материалы, перегоняли с места на место технику. В результате маскировку стоянки закончили как раз к прибытию основной части отряда.
Потом было короткое построение, уже привычная переформировка, отдых — и в дорогу.
«Эх, дороги, пыль да туман…» Опять неспешно, но неуклонно ползет на юго-восток змея из танков, автомобилей, лошадей и орудий, опять сидит на привычном уже месте Сергей, оглядывая местность. Опять грохочет дизель «Рыжего» и шлепают по грунту его гусеницы. Только теперь этот грохот не одинок, несколько сородичей добавляют свои нотки в общую песню. С удивлением вглядываются в непонятно взволнованных командиров бойцы, а через некоторое время разносится по колонне предчувствие большого и тяжелого боя.
«Воздух! Сов. Секретно. Штаб ЮЗФ т.т. Кирпонос, Пуркаев.
Радиоразведкой мехотряда Мельниченко выявлено наличие немецких частей районе Полонное. Наиболее вероятным направлением атаки этих частей штарм 5 считает Новый Мирополь. Принял решение усилить оборону 199 С(трелковой) Д(ивизии) отрядом Мельниченко до подхода частей 37 С(трелкового) К(орпуса).
Потапов». 6 июля. 1941 год. Украина. Сергей ИвановНаконец-то у нас в руках приличная сила — целый полк. Танковый батальон, мотострелковый батальон, артдивизион, разведывательная рота, связисты, тыл — эх, теперь мы можем немцам кузькину мать показать, маленькую, но потяжелее, чем хрущевский ботинок. Мы еще и снарядами у артиллеристов разжились, теперь «Рыжий» опять готов повоевать. Танков у нас не меньше, чем сейчас в некоторых дивизиях, жаль, конечно, что в основном «двадцать шестые», но и с ними умеючи дел наворотить можно. Ремонтники выложились до предела и привели все танки в относительный порядок. Молодец Нечипорук все-таки. Такую команду сколотил, и заводской бригаде не уступит.
А бардак все же в начале войны знатный был… есть. Оказывается, два КВ-1 вообще из девятнадцатого мехкорпуса. Отстали из-за поломок, потом уходили от немцев и попали к нам. Ведь не бросили, нашли и газойль, и масло, отремонтировались и, несмотря ни на что, вышли на танках. Про них можно книгу целую писать. А сколько таких, безвестных, выполняющих свой долг просто и честно, как работу, и не видящих в том ничего героического. Бл…, как вспомню, что потом про них будут всякие уе… в Сети писать, автомат сразу в руки просится.
Так, злость — советчик в бою плохой, надо успокоиться и подумать. Благо, Кузьма уже неплохо сам справляется. Солдат в бою думать не должен, думать надо до боя, как говорил капитан Копылов. Где моя карта? Ага, вот. Тэк-с, примерно здесь наши укрепрайоны, если правильно помню. Рядом с железнодорожным мостом, по вот этим холмам… Хорошо, что в Инете про этот бой сайт попадался. Украинский, точно. Там еще даты, по-моему, попутаны были. Забыл, казалось, напрочь, а смотри-ка, вспомнилось. Ладно, к делу.
Выбили наших окончательно утром, и сто девяносто девятая дивизия дружно рванула в бега. Помнится, по полсотне километров в день делали, их потом аж за триста камэ с трудом нашли. А пулеметный батальон один все же держался еще почти день. Немцы потом писали, что, мол, не наступали потому, что подкрепления себе до седьмого числа ждали. Точно. Ждали, ждали и дождались… Ничего, если все нормально будет, дождутся, только не они.
Итак, первая группа, под командой майора Сидкова, примерно отсюда атакует, вот тут дорога удачно вдоль рощи идет, а я с основной группой правее, почти вдоль берега. Так, овраг этот учесть надо будет, объезжать только распадком, иначе вполне можно борта под пушки подставить. В этой вот рощице, думаю, наверняка немецкие позиции будут. Помнится, они к утру только первую линию дотов взяли. А проходит она примерно здесь, по холмам. Ага, тогда так. Здесь, за рощей, поставим батарею шестидюймовок, а в этом лесочке — батарею легких гаубиц. Вторая здесь, прямо за оврагом, вместе с самоходками меня будет поддерживать. Наблюдательные пункты можно будет здесь и здесь разместить, связь телефонами протянем. Ничего, вроде получается. Подсекаем немцев с правого фланга и разрушаем мост. Тут разведывательная рота, с участием Кравцова, полками дивизии займется. Связи у них со штабом дивизии не было, так что спокойно их себе подчиняем. Чтоб не сбегли и нас одних не оставили. Надо на большом привале с Андреем обкатать. Интересно, немецкая карта сильно врет? Хотя вроде и наши не лучше, по съемкам чуть ли не дореволюционным сделаны. Ладно, на месте подкорректируем. Все равно расположение наших и немцев по памяти рисовал. Эх, нам разведку воздушную, снимков парочку… А еще апельсинового сока, ватерклозет теплый и мобильную связь со штабом… Размечтался, е…ть. Ага, вот и сигнал к большому привалу.
— Кузьма, про масло не забудь. И остальным напомни! Сема, как твоя новая бандура? Закончил? Надежда есть?
— Ну, не знаю как передачу, а прием наглухо забьет. И авиационные частоты тоже. Так что точно наводить с земли у немцев не выйдет.
— Вот и ладушки. Глядишь, нам проще будет. Не забыть проинструктировать командиров про сигнализацию ракетами, если немецкая авиация появится… Товарищ командир, разрешите? Вот наметки появились кое-какие на предстоящее…
Разговор с Андреем не затянулся, он, оказывается, примерно то же придумал. Отличненько, посадил Скрипченко писать боевой приказ, потом быстро на месте подправим. А народ устал. Наши еще более-менее держатся, но вот новенькие…
И опять вперед! Судя по расчету времени, успеваем. Только бы все машины дотянули до места без поломок. Ну вот, похоже, накаркал.
— Что там, майор?
— Двести третий сломался! Двигатель заклинил, кажется.
— Тэк-с, ремонтировать некогда, тащить нечем. Разгружайте быстро снаряды и патроны на пятьдесят шестой грузовик, остатки топлива по возможности слить, что можно — быстро снять, а после прохода остальной колонны танк сжечь!
— Есть!
Вот и стали мы на танк слабей. Ладно, старый Т-26, а если бы KB? Хоть вешайся. Ни запчастей, ни возможности эвакуировать для ремонта. Тягач трофейный тоже орудие тянет, да еще и прицеп с боеприпасами. Как уж водила с этой импровизированной связкой управляется — не знаю. Самому было бы страшно за рычаги садиться. А уж KB нагружать прицепами, с такими мехводами — упаси господи. Останемся без нашей основной ударной силы.
Вот и прибыли. Хотя времени-то в обрез, уже светает, скоро немцы начнут. Ну, сходим на рекогносцировочку, пока разведчики поближе немцев пощупают.
6 июля. 1941 год. Украина. Район Нового МирополяВставшее солнце осветило холмы и равнину по берегу реки Случь. Его лучи скользили по водам реки и солнечными зайчиками отскакивали от зеркал автомобилей, скопившихся за мостом. Просыпавшиеся немецкие пехотинцы и танкисты умывались, завтракали, подгоняемые командами офицеров, осматривали оружие и технику. Вот первая колонна автомобилей собралась и двинулась через мост на восточный берег реки, на котором постепенно разгоралась перестрелка. Передовой отряд одиннадцатой панцердивизии уже продолжил вчерашний бой, стремясь снова сбить отошедшие стрелковые части русских с поспешно занятых вечером позиций. В ответ раздались первые выстрелы винтовок и пулеметов, рванули разрывы первых артиллерийских залпов. Бой разгорался, стреляя и дымя, как костер, в который добавили сушняка вперемешку с зелеными ветками.
В это время в укреплении, скрытом в холме недалеко от моста, гарнизон готовился к последнему бою. Пехота, которая должна была прикрывать промежутки между дотами, вчера отступила после первого же выстрела, поэтому немецкие саперы ночью пробрались в промежутки между дотами и уже пытались прорваться через входную потерну. Огонь двух ручных пулеметов из противоштурмовых амбразур остудил их порыв, но тем временем другие группы немцев добрались по вершине холма к основным пулеметным амбразурам и заклинили их бронезаслонки, подорвав ручными гранатами. Предназначенные для защиты тыла доты молчали, хотя их пулеметный огонь мог бы мигом смести немцев с холма. Что с ними случилось, гарнизон укрепления мог только гадать.
Тем временем немецкие саперы нашли броневую крышку шахты перископа и, подорвав ее ручной гранатой, старательно заливали в образовавшуюся дыру бензин из подносимых канистр. В воздухе подземелья тонкой явственной струйкой расплывался запах бензина. Младший лейтенант Яков Кардаш не торопясь чистил единственную, неведомо какой ошибкой снабженцев попавшую в батальон автоматическую винтовку ABC-36. Собрав ее и зарядив, он осмотрелся и заметил, что Бойко, крепкий немолодой украинец, деревенский кузнец родом из-под Жмеринки, куда-то исчез, прихватив все готовые к бою ручные гранаты. Позвав с собой бойца с ручным пулеметом, Яков вышел в коридор. Пройдя по нему к запасному выходу, Кардаш обнаружил, что Бойко ломиком сломал крепление противоштурмовой решетки и выбрался через потерну. Немецкие саперы, увлеченные своим делом, не заметили ползущую в высокой траве одинокую фигуру, и, подобравшись поближе, Бойко закидал их гранатами. Саперы попадали, убитые или раненые, вспыхнул бензин в одной из канистр. Несколько уцелевших немцев и подъехавшие к холму пехотинцы пытались подстрелить убегавшего Бойко, но спрятались от ответного огня из ручного пулемета и автоматической винтовки. Прикрытый огнем, Бойко добежал до потерны, и все трое, опять закрыв решетку и закрепив ее тем же ломиком, вернулись в укрепление. Винтовку, заклинившую после второй очереди, Кардаш бросил прямо в коридоре. Гарнизон рассчитанного на сто тридцать человек укрепления состоял всего из пятидесяти восьми, так что оружия и боеприпасов хватало. Увы, из-за непродуманной конструкции укрепления все эти запасы в один момент стали не нужны.
— Что будем делать? Полевые войска отошли и мы остались, как мышки в норках. — Вопрос младшего лейтенанта был риторическим, сделать что-нибудь люди, закрытые в укреплении с заклепанными бойницами и пушками, глядящими в чистое поле, не могли ничего. Но вопрос прозвучал, и командир старший лейтенант Чернявский ответил:
— Держимся до подхода подкреплений.
«А будут ли они?» — подумал Кардаш. В этот момент в воздухе появился запах дыма. Как оказалось, немецкие саперы нашли выходы вентиляционных шахт, защищенные всего лишь бетонными кубами с отверстиями, и теперь, залив в них бензин, подожгли его. Дым, постепенно густея, растекался по укреплениям, вытесняя свежий воздух и затрудняя дыхание. Кардаш предложил еще раз выбраться из потерны и попробовать отогнать немцев от вентиляционных шахт, но тут же сам отказался от этой мысли. Кубы воздухозаборных шахт располагались слишком далеко, на самой вершине холма, и добраться до них, тем более что немцы теперь наверняка охраняли выходы, не смогли бы даже самоубийцы.
Пока еще дым стелился под потолком и все садились на пол, стремясь хоть немного подышать и спасти от разъедающего дыма глаза. Отчаяние понемногу овладевало людьми, державшимися пока лишь надеждой на подмогу. Теперь никто не мог даже оглядеть окрестности, дым не давал выпрямиться во весь рост, не то чтобы открыть заслонку наблюдательной амбразуры. Вдруг сидящие на полу почувствовали легкую вибрацию, похоже, от взрывов крупнокалиберной артиллерии прямо на вершине холма. Через некоторое время дым начал редеть. Старший лейтенант Чернявский поднялся в командный пункт, как только дым немного рассеялся, и сразу же вернулся обратно. На его лице недоверие смешивалось с радостью.
— Наши атакуют! Танки и пехота, — срывающимся от волнения голосом сообщил он. — Приказываю младшему лейтенанту Кардашу взять одного бойца и попытаться связаться с атакующими. Выход через тридцать минут.
Но их опередили, несколько бойцов во главе с сержантом появились у капонира минут через десять. Помахав красным флажком, трое из них вошли в потерну, куда уже вышел замполит гарнизона.
— Сержант Басков, Георгий Иванович, сводный танковый полк, — представился, откозыряв, прибывший.
— Политрук Макаров, Степан Васильевич, — ответно представился замполит.
— У меня для вас пакет от командира сводного полка капитана Мельниченко, — произнес сержант, доставая и передавая пакет, адресованный старшему лейтенанту Чернявскому или политруку Макарову. Взяв пакет, Макаров пригласил сержанта следовать за собой, но тот отказался, сказав, что у него другая задача — организовать полевую оборону около укрепления.
Вскрыв пакет, Чернявский и Макаров нашли в нем выписку из приказа командующего армией о подчинении сил УР командиру сводного полка и распоряжение капитана Мельниченко о восстановлении боевых возможностей дотов и организации совместной обороны.
Интересный факт проскочил мимо внимания прочитавших и услышавших приказ, вытесненный из сознания срочными и неотложными делами, в нем практически точно перечислялись все повреждения, полученные укреплением. Яков Семенович Кардаш, описывая в своих мемуарах эти бои, вспомнил и этот факт, но редактор вычеркнул это предложение, посчитав обычной ошибкой. Он-то точно знал, что командир сводного полка Мельниченко никак не мог узнать о повреждениях укрепления, находясь от него в нескольких десятках километров.