«Придурок! — выругал себя Иван. — Хотя бы Серегу там не оставлял! Все же будет ясно! А найдут Серегу, свяжут его со мной! Да приплетут и бабку в придачу. То же самое орудие убийства. А может, меня видел кто-то из соседей бабки…»
Вытащить из квартиры на «Соколе» труп он даже не рассчитывал. Прошло уже восемь дней со дня Серегиной смерти. Во что тот превратился? Да Иван к нему даже не прикоснется! А если решится потревожить тело — то куда он его денет? Машины у него теперь нет… Даже отвезти Серегу за город будет не на чем. Оставалась одна надежда — Алию не найдут.
И все же его немного успокаивало то, что его даже для дачи показаний не привлекли. «Может, кому-то надо, чтобы все сошло тихо!» Единственное, что он пока мог сделать, не навлекая на себя подозрений, был визит в общагу. И парень снова туда приехал.
На этот раз дежурил другой вахтер. Ему Иван вообще не стал ничего объяснять, просто сунул паспорт, заявив:
— К Майгуль и Бахыт.
И прошел. Повезло немного меньше, чем в первый раз. Он застал дома одну Майгуль. Та вскочила с кровати, увидев его, заморгала заспанными глазами, которые превратились в две узенькие щелочки.
— Привет, — сказал Иван. — Это опять я. Ты чего не заперлась?
— Я спала… — Майгуль наконец пришла в себя и пожаловалась:
— Болею…
— А сестра в институте?
— Да. — Майгуль одернула халат, взялась за чайник.
— Чаю попьете?
Иван не отказался. Майгуль не было долго — наверное, умывалась. Она вернулась с вскипевшим чайником и налила чаю в пиалку. Иван повертел пиалку в руке, отхлебнул, поставил на стол.
— Знаешь, Майгуль, я ведь прошелся по тем телефончикам, которые ты мне дала.
— И что нашли? — Она пила чай, шмыгая заложенным носом.
— Никто об Алие ничего не знал. Только Дана Сулимова смогла мне что-то сказать. Интересная женщина.
— Да? — заинтересовалась Майгуль. — Что же она сказала?
— Что Алию искать бесполезно, — слегка приврал Иван. — Слушай, а кто эта Дана? Ты откуда ее телефон знаешь?
Майгуль смутилась:
— Да я ее давно знаю… Понимаете, она же слепая. Ей нужен уход. Ну, я за ней ухаживала.
— А откуда она с Алией знакома? Алия тоже этим занималась?
— Да.
— Слушай, а мне что-то не показалось, что Дане нужен уход. Да и соседи сказали, что она спокойно в одиночку выходит из дома, ходит в магазин, сама все убирает, если разобьет или прольет…
— Не знаю. — Майгуль пожала плечами. — Я-то ее видела вскоре после того, как она ослепла.
Тогда она была совсем беспомощная.
— Значит, она недавно стала такая?
— Она вам не рассказала?
— Она мне только и сказала, что не любит об этом говорить.
— Да, верно, не любит. — Майгуль подлила ему чаю, придвинула пряники в пакете:
— Ешьте. Дана ослепла после неудачного приема наркотиков.
— Что?! — Иван застыл с пряником в руке. — Она наркоманка?
— Бывшая. После того как такое случилось, она слезла с иглы. А иначе, она сказала, ни за что бы не соскочила, слишком увлеклась… Она их давно принимала.
— Неужели можно ослепнуть после дозы?
— Она же ослепла… У нее была какая-то непереносимость, а ей подсунули некачественный наркотик. Еле спасли, но зрение потеряно навсегда, и у нее страшные головные боли… Еще ей кажется, что в комнате очень душно, и она открывает окна даже зимой. — Майгуль смущенно улыбнулась. — Я поэтому от нее скоро ушла. Не смогла вынести этого холода. Я очень быстро простужаюсь…
— Это и видно. — Иван в два приема сжевал пряник.
— А как ты нашла Дану?
— По объявлению в газете. Знаете, я искала работу. Нам, конечно, не хватало стипендии, хотя мы отличницы, у нас повышенная. А родители не в состоянии много помогать. Стала покупать газеты, нашла объявление: «Требуется помощница по дому для слепой женщины». Я позвонила, вот и познакомились. Она мне неплохо платила…
— Неплохо — это сколько?
— Три доллара в час. Если пробыть там вечер — получается долларов десять, а то и двенадцать, — грустно ответила Майгуль. — Правда, я там чуть пневмонию не заработала…, — Так это ты нашла Дану?
— — Да, потом дала ее телефон Алие, а сама оттуда ушла. Так что Алия работала там уже после меня. Я старалась ей помогать, она была очень хорошая… — Глаза у Майгуль остановились. Она смотрела в одну точку.
Иван ее подбодрил:
— Кто? Дана или Алия?
— Алия. А Дана все-таки вредная.
— Я это тоже заметил. Знаешь, что я тебе скажу? По-моему, я здорово напугал эту Дану.
— Почему?!
— Ей не понравилось, что я спрашивал про Алию. Короче, она сбежала с квартиры, а меня оставила с носом. А она точно что-то про Алию знает. Ты мне должна помочь.
— Как же? — отшатнулась Майгуль.
— Не знаешь, где может прятаться Дана?
— Прятаться? — изумилась Майгуль. — Может, не надо ее трогать?
— Почему это?
— Ну, она же совсем больная… Могла и правда напугаться. Нервы у нее не в порядке.
— Точно?
— Точно! Знаете, как она больно щипалась, если что не так? Я вся в синяках ходила… — Майгуль машинально погладила руку выше локтя. — Правда, она тогда была очень не в себе… Только что ослепла. Наверное, даже завидовала, что я вижу, потому и вела себя так.
— Я бы на твоем месте не стал терпеть. Двинул бы ей разок!
Майгуль хихикнула:
— Я едва сдерживалась иногда.
— С Алией она тоже позволяла себе такое? — спросил тот. У него в голове не укладывалось, что кто-то может безнаказанно щипать Алию.
— Алия не жаловалась, но, наверное, Дана и над ней издевалась. Зато платила хорошо, понимаете? Если не боишься холода, то можно потерпеть щипки и истерики.
— Это не из-за Даны Алия пропала? — неожиданно спросил Иван.
Майгуль очень удивилась:
— Почему из-за Даны? Она ушла от Даны еще в зимнюю сессию, на четвертом курсе. А пропала весной, то есть месяца через три…
— Почему же она ушла?
— Сказала, что времени больше на Дану нет.
Кажется, та с тех пор никого не брала. Я ей нашла еще одну девушку, тоже из общаги, та позвонила, предложила свои услуги. Но Дана сразу отказала, даже слушать не стала. Она сказала, что теперь и одна проживет. Значит, и вправду научилась обходиться без помощницы?
— Соседи меня в этом уверяли. — Иван вздохнул и отставил пустую пиалу. Майгуль взялась было за чайник, но он ее остановил:
— Не надо, я пойду. Спасибо за разговор.
— Вы к нам заходите, если что-то узнаете, — попросила Майгуль.
— Обязательно зайду! — пообещал он, и тут ему в голову пришла одна идея:
— Слушай, Майгуль, а у тебя, случайно, нет какой-нибудь фотографии Алии? Мне бы пригодилось, чтобы ее искать. А то описывать внешность я не мастер…
— Попробую найти.
Майгуль достала из шкафа коробку и высыпала фотографии на свою постель. Порылась и протянула Ивану пару снимков:
— Тут ее снимал парень…
— Чей парень? — спросил Иван, просматривая снимки. — Ее?
— Ага. Но его уже нет. Они расстались незадолго до того, как она пропала. А снималась она позапрошлым летом.
— Полтора года назад, значит, — сообразил вслух Иван, разглядывая снимки. — Изменилась она за это время…
— Да не очень, мне кажется… — отмахнулась Майгнуль и вдруг насторожилась:
— А что, вы ее видели недавно?
Иван понял, что выдал себя, и поторопился оправдаться:
— Да это же я тебя спрашиваю — изменилась она или нет?
— Откуда же мне знать.
— А что ж ты сказала, что она не очень изменилась? — в свою очередь поддел он девушку. Та сдалась и неохотно улыбнулась.
— Когда Алия пропала, то была такая же, как на фотках?
— Такая же. — Майгуль отвечала неохотно, и было видно, что ей жалко отдавать фотографии. — Вы мне их обязательно верните!
Он сунул снимки в карман, попрощался и ушел.
На улице еще раз вытащил их и рассмотрел. На первом снимке Алия была в лифчике от купальника, цветастой длинной юбке и сандалиях на босу ногу. Она сидела на огромном камне, и щурилась от солнца, бившего ей в глаза. Второй снимок был сделан в городе, судя по всему, в самой Москве.
Здесь Алия опять стояла под ярким солнцем, отчего ее глаза превратились в щелочки. Она смеялась, довольно фальшиво растягивая губы. Зубы у нее были неровные, темноватые. На обоих снимках девушка была совсем ненакрашена и причесана не так, как теперь. Ивану фотографии не понравились. Но зато искать девицу со снимками в кармане будет куда легче.
Он подошел к таксофону и набрал номер Даны Сулимовой. Вскоре трубку сняли, и он услышал молодой женский голос:
— Алло, слушаю!
— Дану, — бросил Иван.
— Ее нет.
— А где она?
— Не знаю. Уехала, — ответила девица.
По голосу он опознал студентку. И напористо спросил:
— Куда уехала?
— Она не сказала.
— В милицию заявляли?
— Ку-да?! — испугалась девица. — В милицию?! Зачем это?
— Ее что, так с того дня и не было? — продолжал Иван.
Тут и девица его узнала:
— А, так это вы к нам тогда приходили?! А вы, между прочим, знаете, что чужую дверь сломали?!
Кто отвечать будет?
— Там же никто не живет.
— Но хозяйка-то есть.
— Так это хозяйка сдавала комнату жиличке или сама Дана?
— Эта комната не сдавалась!
— Врешь, — возразил Иван. — Там жила одна девчонка, и ты должна была ее видеть.
Но девица уже бросила трубку. Иван обрадовался, что милицию не вызывали. Значит, ему туда пока еще можно. Можно и нужно! Необходимо обыскать комнату Даны, ведь этого он не сделал в тот раз. А девица — черт с ней! Он поймал машину и доехал до Мясницкой.
К особняку прошел задами, как в первые разы, поднялся по лестнице. Позвонил резко и грубо, заранее настраивая себя на стычку с соседями, однако перепуганная парочка открыла ему без единого звука. Иван вошел, отодвинув парня плечом и спросил:
— Опять одни? ""
— Да… — промычал парень, а девушка метнулась в свою комнату и прикрыла дверь. Иван понял, что они его боятся.
— Ну вот что, — авторитарно заявил он. — Давайте сразу договоримся. Пока я тут — всем сидеть в комнате, понял? Если к телефону сунешься и вообще мешаться будешь — убью!
— Слушай, ты…
Парень выпятил впалую грудь, но Иван легонько толкнул его расставленной пятерней, сразу ощутив кончиками пальцев, какие у того тонкие ребра. Как у цыпленка. Парень сдавленно вздохнул и побелел. Из комнаты раздался шепот:
— Ты чего?! Иди сюда, ну?!
Парень исчез за дверью, и Иван услышал, как там лязгнул закрываемый замок. Заперлись изнутри. Это его вполне устроило. Ему вдруг стало весело, он сообразил, в чем дело. Эти двое, проживая в коммуналке, не могли не знать, отчего ослепла Дана. И наверное, его принимали за какого-нибудь наркодельца, который ищет свою старую жертву. Парочка была напугана до смерти, он слышал, как они там шептались, успокаивая друг друга.
Дверь в комнату Даны так и стояла отпертой, только была прикрыта. Он вошел. За прошедшую неделю ничего в комнате не изменилось. Только лампа над столиком не горела и окно было закрыто. Он оставил дверь в коридор незапертой, чтобы увидеть, если молодежь станет пробираться к телефону, и начал обыск. Опыта в таких делах у него не было. Парень искал довольно бестолково, его бесило, что приходится переворачивать груды хлама. Дана, видимо, ничего не выбрасывала, все складывала в коробки в надежде, что пригодится на будущее. Иван злился и покрывался испариной, когда очередная увесистая коробка оказывалась наполненной старыми учебниками, школьными тетрадками, исписанными кривым почерком. Было много лекарств, давно просроченных, какие-то дурацкие шляпки, годов тридцатых-сороковых, дырявые чулки, которыми был набит огромный пакет. Все это одуряюще пахло нафталином, лавандой и духами «Красная Москва». Он их узнал, ими душилась его бабушка.
Перекопав стоявшие в углу коробки, Иван взялся за шкафчик с куклами. Куклы были пыльные, дряхлые. У одной из них тут же отвалилась голова, так что он даже вздрогнул. Поднял голову за длинные белые волосы, посмотрел в глупые кукольные глаза и швырнул ее в угол. Это маленькое происшествие почему-то привело его в бешенство. Теперь он не просто искал улики против Даны и Алии — разорял комнату. Все летело вверх дном, а когда под руку попалось креслице с розовой обивкой, парень легко поднял его за ножку и откинул подальше.
И только от этого грохота пришел в себя, поднял креслице, с трудом в него втиснулся и закурил. Обыск никаких результатов не дал. Правда, обыскал он далеко не всю комнату, но сил не было тут оставаться. Иван вышел в коридор и громко стукнул в дверь к студентам. Там была совершенная тишина, могло показаться, что хозяев нет дома.
— Эй, соседи! — позвал он. — Не хотите отпирать, не надо. Ответить-то можете?
Но ему не ответили.
— С чего вы взяли, что Дана уехала? — громко спросил он.
За дверью — молчание. Иван рассердился:
— Человек пропал, а вам плевать?!
— Она уехала, — тоненьким голосом ответила девушка.
— Куда уехала? Вещи на месте.
— А она звонила..
— Да ты что болтаешь?
— Он еще раз ударил в дверь, так что девушка истерично взвизгнула. Он едва взял себя в руки, а то бы сломал им замок. — Когда звонила?!
— На другой день, сразу после потопа… — Та уже окончательно перешла на визг:
— Не ломайте дверь!
— Не трону я твою дверь, но поговорить-то ты можешь?! — закричал Иван. — Звонила, значит?
А что сказала?
— Сказала, что поживет у родственницы… Еще сказала, что вы, наверное, еще придете… Чтобы мы вас впустили, если придете… К ней в комнату чтобы впустили…
— Меня?! — удивился Иван. — Она велела меня пустить к ней в комнату?! И что дальше?
— А ничего.
— Дана ничего не просила мне передать? — Он прижался к двери, чтобы лучше слышать. — Она для меня ничего не оставила?
— Нет. — Судя по голосу, девушка уже начинала плакать. — Да что вы к нам привязались!
— Значит, тут ее больше не было?
— Да поймите, откуда нам это знать? — это заговорил парень. Тот старался говорить спокойно, но голос у него дрожал и срывался. — Мы с женой целый день в институте. Может, она сюда приходила, когда нас не было дома. Отвяжитесь от нас!
Иван вернулся в комнату Даны, огляделся. Обшарил подоконники, нашел кучу старых рецептов, прочитал их и ничего не понял. На всякий случай сунул рецепты в карман. Потом принялся за постель. Тут ему повезло больше. Едва он откинул подушку, как увидел на простыне маленькую длинную коробочку. Точно такая же была в сумке у Алии. Иван взял коробочку и открыл ее. На потертой фиолетовой обивке, в бархатном углублении лежал маленький шприц, а рядом поблескивала игла.
— Еще один баян, — пробормотал Иван. — А всем врала, что с иглы соскочила.
Он вынул шприц и посмотрел его на свет. Там не было жидкости, он был чистый и сухой и блестел, как новенький. Игла тоже сияла чистотой. На всякий случай он и эту находку сунул в карман.
Больше искать было негде. Он снова закурил, присев к, маленькому столику, задумчиво облокотился на него… Столик, как и неделю назад, был покрыт русским цветастым платком, по черному полю шли красные и желтые цветы с зелеными листьями. Иван курил, тыкая сигаретой в пепельницу, насорил пеплом на платок, провел ладонью, чтобы стряхнуть… Ладонь ощутила какое-то легкое вздутие, незаметное глазу. Иван приподнял платок, взглянул на столешницу. Там, белой стороной вверх, лежало несколько фотографий, сделанных на фотобумаге «Кодак». Он схватил их, перевернул, расправил веером и поднес к свету…
Первый снимок был точным близнецом того, который ему дала Майгуль. Алия в длинной юбке, сандалиях, с голыми плечами, сидит на валуне под солнцем. Он достал свои фотографии, сверил. Несомненно, они были отпечатаны с одного и того же кадра.
Второй снимок изображал Алию в обнимку с каким-то парнем. Парень был в темных очках на коротком приплюснутом носу, коротко стриженный, скуластый. На нем была черная майка и джинсы.
Алия была одета в серебристое короткое платье, туфли на высоких каблуках. Ее длинные волосы свисали на грудь. Снималась парочка, наверное, в каком-то ночном клубе, судя по обстановке. Также это мог быть бар или дискотека. Глаза у Алии на этом снимке были красные, как у кролика. В углу стояла огненная дата: 97-6-18. Восемнадцатое июня девяносто седьмого года. Снимок был сделан летом, когда Алия уже была в розыске…