«БМВ» исполняющего обязанности остановился возле длинного четырехэтажного здания со всего одним функционирующим входом. (Пять других были намертво заделаны стеклобетоном.) Неподалеку от прозрачных, вращающихся дверей уткнулся лицом в снег застреленный снайпером мужчина без шапки. В откинутой далеко в сторону правой руке он сжимал пистолет с глушителем. Из пробитой пулей груди натекла изрядная лужа крови. Второй мертвец безжизненно свесился из окна второго этажа. Внизу, на бетонной дорожке, валялся выроненный им «узи». Третий труп с «валом» лежал в вестибюле у электронного турникета. «Судя по оружию секьюрити, учреждение явно не безобидное», – слегка отлегло от сердца. Тем временем группа захвата выпрыгнула из фургона и с ходу вломилась внутрь. Полковник, заледенев глазами, приник к рации.
– Первый и второй этаж очищены. Потерь нет. Идем дальше, – спустя несколько минут прохрипело из нее.
– Фу-у-у-ф-ф!!! – выдохнул Артур. – Пока ситуация тьфу-тьфу-тьфу!!!
– Точно-точно. Иначе быть не могло, – часто закивал водитель-амбал. – Наши, как всегда, на высоте!
Он потянулся за воротник, почесать спину под курткой, и тут внезапно я заметил на волосатой кисти татуировку… В виде трех шестерок!!!
«…Предотвратить попытки самоубийства… Так оно при вас?!.. Злобный взгляд из-под низких бровей…..Покойный генерал Тихонов (уже второй раз!)…..Сперва „дело в шляпе“, а затем (после замечания) – неподдельный вздох облегчения. «Пока ситуация тьфу-тьфу-тьфу!…Резво перестроился, вражина!!! Кто он? Прирожденный артист?! Биоробот с чипом, ловко управляемый при помощи компьютера?! Скоро узнаем. Но в любом случае передо мной разыгрывают спектакль, как тогда, в январе 2004-го[30] . И еще – охранник у турникета якобы мертв, а следов пуль на дверях нет…Да-а-а! Плох я стал! Так долго не мог раскусить обман!!!» – вихрем пронеслось в мозгу.
– Третий и четвертый этажи очищены. У нас потерь нет. Главари захвачены живьем. Можете заходить. Комната триста восемьдесят восемь, – вновь подала голос Артурова рация.
– Наконец-то! – искренне обрадовался он (скорее биоробот. ТАК притворяться в экстремальной ситуации ни один артист не способен! – Д.К .). – Идемте, Дмитрий Олегович! Проведем блицдопрос гадов!
– Обязательно, – мурлыкнул я, двинул Ротанову локтем в висок, одновременно выхватил из крепления боевой нож и рубящим ударом по гортани рассек водителю дыхательное горло и яремную вену. Булькая кровью, тот повалился грудью на руль. Артур слабо зашевелился.
– Живучий, сволочь! – ругнулся я, перехватил нож в левую руку, всадил ему в печень по самую рукоятку, боком выпал из «БМВ» и пальнул в первого «покойника», успевшего принять положение для стрельбы лежа. Выстрел оказался удачным. Лоб сатаниста треснул, брызнул темными каплями. Тело неестественно выгнулось, обмякло и задергало ступнями в агонии.
«Минус три», – мысленно отметил я.
Фьють-фьють-фьють! – характерно свистнуло под ухом. Второй «воскресший» повел огонь из окна «штаб-квартиры».
П-ф-ф… П-ф-ф! – уйдя перекатом в сторону, ответил я из «ПСС» Но из-за скверного самочувствия попал не слишком хорошо: не в грудь, не в голову, а всего лишь в плечо по касательной. Но чертопоклоннику мало не показалось. Он выронил автоматическую винтовку с глушителем, отпрянул назад и длинно, гнусаво завыл.
Т-р-р-р-р-р – длинно стрекотнуло от входа. Тип у турникета перестал притворяться мертвым, выбрался из здания и пытался «достать» меня из «вала». Целился он с небольшого расстояния, используя «оптику», но так сильно трясся, что девятимиллиметровые сгустки смерти улетели непонятно куда. Кроме того, сатанист совершенно одурел от страха, не сообразил занять хоть относительно грамотную позицию и представлял собой великолепную мишень. В итоге я не дал ему возможности повторно нажать спуск.
П-ф-ф… П-ф-ф – две мои пули вошли в левый глаз трусливой твари и вышли через затылок, вырвав значительный кусок черепной кости.
В следующий миг что-то резко дернуло меня за штанину. Стрелял… Артур! С торчащим из печени ножом, со стеклянными глазами и явно издыхающий – он стоял на четвереньках у машины с «ПСС» в поднятой руке и вновь прицеливался…
До боли знакомая картина! В памяти всплыл один чипированный из недавнего прошлого. Вываливающиеся наружу, дымящиеся внутренности. Застывшая физиономия манекена, пустой взгляд. Спотыкающиеся шаги и слабеющая рука – медленно, рывками поднимающая пистолет. Смертельно раненное тело, приводимое в движение электронными импульсами Управляющего компьютера. Слуги дьявола выжимали из своей куклы все соки до последнего. Вот и сейчас то же самое…
П-ф-ф – опередил я бывшего полковника Ротанова, а ныне компьютерного придатка. С продырявленным насквозь черепом он молча ткнулся в грязный снег. «Теперь уж точно минус четыре!»
– А-р-р-р! – со звериным рыком кто-то спикировал мне на спину из того окна, где по-прежнему завывал подранок. Подмял под себя и попробовал провести удушающий прием. Но уроки Васильича не пропали даром[31] . Вывернувшись из зажима, я ткнул пальцем в специальную точку на шее «прыгуна». Сдавленно захрипев, он отвалился, как насосавшаяся пиявка. Толстая, усатая морда налилась темной кровью. На губах выступила пена. «Инсульт! Околеет минут через пять, и ни один врач не спасет[32] . Стало быть – минус пять».
Я вскочил на ноги и… замер от неожиданности. Слуги сатаны, как выяснилось, не тратили даром времени. С двух сторон, перегораживая улицу, стояли шеренги бугаев. В общей сложности – порядка тридцати штук. В том числе «группа захвата» в полном составе…
Мое замешательство длилось не более секунды, но и ее хватило врагам.
Мастерски брошенное лассо выдернуло из ладони пистолет. С торжествующим ревом чертопоклонники ринулись на вашего покорного слугу. И в мгновение ока образовали на мне «кучу-малу». Я дрался яростно, беспощадно, используя смертельные спецприемы и оставшийся в моем распоряжении боевой нож.
Несколько раз я поднимался, но, схваченный за ноги, снова падал и из последних сил продолжал убивать. Не знаю, сколько все это продолжалось, но в конечном счете сатанисты не выдержали. С испуганными бабскими взвизгами оставшиеся в живых шестеро бросились наутек. Выбравшись из-под груды трупов, я прикончил одного броском ножа, но воспользоваться победой (то есть смыться от греха подальше. – Д.К .) не успел. Послышался негромкий хлопок – и в мою щеку воткнулась стрелка с оперением. Горло стянул невидимый, раскаленный ошейник. «Яд растительного происхождения… Как в мае 2005-го[33] », – успел подумать я. Рот безуспешно хватанул воздух. Мышцы свело мучительной судорогой. Окружающая реальность расплылась, закачалась; исказилась словно в кривом зеркале. Последнее, что я увидел, – пять гротескных уродов, осторожно приближающихся ко мне. Потом они исчезли, и я полетел в черную пропасть без дна…
Глава 8
Первыми ощущениями были тошнота, головокружение и дергающая боль в каждой клеточке моего тела. Я плавал в безмолвном темном страдании, против воли окунался в него с головой, но не кричал, занятый более насущным делом. А именно – с натугой втягивал в себя воздух. Постепенно, спустя долгие годы, дышать стало легче. Боль притупилась. Затем сквозь окружающий мрак ко мне стали просачиваться обрывки какого-то разговора…
…тепенно нормализуется… пульс… давление… ритмы сердца…зало общее обследование?!…Вы не поверите… истр!…авай конкретнее!!!
Мрак немного рассеялся. Слова стали звучать отчетливо. И я увидел два смутных силуэта. Один – длинный, тощий. Второй – низенький, мясистый. Причем «длинный» обращался к «мясистому» заискивающе-угодливым тоном. А тот, в свою очередь, держался с надменным высокомерием, которое плохо вязалось с его голосом: тоненьким и писклявым, как у кастрата…
…– Крайнее нервное истощение, сниженная реакция, сильнейшее ослабление организма, резкое понижение болевого порога. В общем, абсолютная развалина! – с почтительным торжеством сообщил «длинный».
– Что за чушь ты несешь?! – пискляво возмутился начальственный «кастрат». – Твоя «развалина» меньше чем за полчаса угробила двадцать девять наших людей! Одного в машине, троих в перестрелке, двадцать пять – в рукопашной. И это ты называешь «сильнейшим ослаблением организма»?! Да ты спятил, эскулап!!!
– Я не виноват! Так приборы показывают! – испуганно залебезил «длинный».
– Профессор прав, – возник откуда-то третий силуэт (среднего роста, нормального телосложения). – Корсанова пленили при помощи нервно-паралитического препарата мгновенного действия[34] . Я сам выстрелил в него из пневматической винтовки. Доза была стандартная, антидот ввели без задержки. И тем не менее его реанимировали… (как долго, я не разобрал. – Д.К .)…Несколько раз проклятый фээсбэшник норовил улизнуть в могилу. И лишь с огромным трудом… (Дальше снова неразборчиво. – Д.К .)
А двадцать девять убитых им… Гм! Думаю, это последний всплеск былой мощи! Теперь же он «выжатый лимон» и сломается без проблем.
– С некоторых пор ты стал ошибаться в прогнозах, – сварливо пропищал «мясистый». – Помнишь, не так давно ты называл генерала Тихонова «слабым звеном», ссылаясь опять-таки на показания приборов. А он, невзирая ни на что, отказался подписать прошение о чипе и с улыбкой отправился на эшафот!
– Зато Ротанов сломался в момент казни генерала, – усмехнулся «третий». – И стал очень полезной марионеткой, которая…
– Уничтожена «развалиной» – Корсаковым! – взорвался «писклявый». – Голубева мы подставили. (По твоей, кстати, инициативе!) Ротанов ликвидирован. Два рядовых служителя морга погоды не сделают. В итоге: мы больше не можем влиять на Белоярское УФСБ, великие планы под угрозой срыва, а зарубежный спонсор с нас шкуры спустит!
– Не беспокойся, Магистр! Не спустит, – успокоительно заверил «третий». – Скажу более – наградит.
– ??!
– Да-да! Час назад я беседовал с мистером Макгорном. Узнав о пленении полковника Корсакова, Джек чуть не заплясал от радости и рассыпался в похвалах. Оказывается, у ЦРУ особый счет к нашему герою… короче, резидент железно обещал: когда Корсаков станет биороботом – нам немедленно перечислят двести миллионов долларов.
– Гран-ди-озно-о-о!!! – восхищенно присвистнул «длинный».
– Осталось заставить его принять чип, – хмуро пропищал Магистр.
– Заставим! Никуда не денется! – В голосе «третьего» прозвучала непоколебимая уверенность…
Мрак полностью растаял. Я понял, что лежу на оцинкованном столе, под капельницей, в окружении разнообразной медицинской аппаратуры.
Мои конечности намертво прикреплены к столу специальными зажимами. И наконец-таки сумел разглядеть всех троих собеседников. Длинный, тощий, остроносый, обритый наголо, в бериевских очочках – профессор Семенихин собственной персоной! Тот, кто вживляет микрочипы сломавшимся и консервирует головы «несговорчивых».
Писклявый толстячок в черной маске – Верховный Магистр. (По совместительству – главный программист.)
Среднего роста, с аккуратной бородкой, с интеллигентной физиономией – «психотерапевт» Василий Кулик. Под его руководством меня будут пытать…
Управляющий компьютер, устами придатка, дал правильные приметы главарей. Зачем?! Вариантов ответа может быть несколько.
Например, я эдаким бараном топаю в «очищенное здание». Вижу «захваченных» фигурантов. Мысленно сверяю приметы, расслабляюсь. И тут они превращаются из жалких пленников в гордых хозяев положения, а оружие лжеоперативников поворачивается в мою сторону. Или… Да шут с ними! Наплевать! Но, так или иначе, сатанисты не опасались утечки. И оказались правы, хотя их операция прошла далеко не по плану. Отсюда мне уже не выбраться. Замучают до смерти…
– Ладно, старайся, – смягчился Верховный Магистр. – А я пойду, пожалуй. Надо проверить «Демона». Снова сбои в программе.
– Такие же, как со Снежковым и с патрульными ментами?! – встрепенулся Кулик.
– Нет, просто…
– Клиент очнулся! – перебил босса профессор Семенихин.
– Ага!!! – кровожадно пискнул сатанистский начальник. – Добро пожаловать в ад!!! – И, видимо не найдя других слов, подходящих к столь торжественному случаю, радостным колобком выкатился в коридор.
– Магистр не совсем точно выразился, – придвинулся ко мне «психотерапевт». – В действительности существует два варианта развития событий:
1. Ты добровольно подписываешь прошение о вживлении под кожу электронного паспорта-микрочипа и через полчаса спокойно уходишь восвояси – живой, здоровый, в прекрасном настроении.[35]
2. Ты отказываешься сразу подписывать. Тогда мы окунаем тебя в океан чудовищной боли. И в скором времени ты начинаешь слезно умолять нас вживить тебе чип, дабы избавиться от невыносимой муки, – взгляд Кулика стал пронзительным, гипнотизирующим.
– Есть еще третий вариант – эшафот, – прохрипел я.