Локтев отложил ручку, размял руки:
— Вот это как раз и странно, Иван Петрович!
Розин искренне удивился:
— Не понял?! Что странно?
— То, что вы весь день были на виду.
— И что в этом странного, Алексей Дмитриевич?
— А то, Иван Петрович, что, по словам соседей, вы до вчерашнего дня вели довольно скрытный образ жизни. С соседями — ну, кроме, пожалуй, Воронова — особо не общались. А вчера вас словно подменили. В один магазин вы заходили трижды. А купили сигарет, хлеба, молока — то, что можно за один раз взять. И на улице находились почти весь день, будто демонстрируя: вот он я, здесь, в городе. Чем, хотелось бы узнать, вызвано подобное изменение в поведении?
— Господи! Я даже и не думал об этом. Просто надоело сидеть дома, вот и вышел.
— Рыбку-то пожарили или ушицу сварили?
— А вот это, товарищ капитан, извините, вас не касается.
— Меня все касается, что имеет отношение к убийству. Вы проживаете вдвоем с дочерью? Алисой Ивановной?
— Да. К сожалению, моя жена, ее мать, рано и трагично погибла.
— Да, я в курсе. Несчастный случай. Хотя первоначально выдвигалась версия убийства. И в нем подозревали вас, Иван Петрович, не так ли?
— На что вы намекаете? Следствие разобралось с гибелью жены, и дело закрыли.
— Не много ли странностей происходит с вами, гражданин Розин? — повысил голос Локтев. — Странная смерть жены, еще более странное следствие, в ходе которого вас признали невиновным, странное неожиданное увлечение рыбалкой, странное поведение в день убийства Воронова…
— Вы намерены предъявить мне обвинения, товарищ капитан?
— Нет. У меня нет для этого оснований. Пока нет. Я хотел бы переговорить с вашей дочерью.
— К сожалению, это невозможно.
— Почему?
— Она ушла из дома до вашего приезда.
— С молодым человеком, что приезжал вчера вечером к вам на такси?
— Это не ваше дело. Дочь — взрослый человек, у нее своя жизнь. Она вправе делать все, что не воспрещено законом.
— Вот тут вы абсолютно правы — что не запрещено законом. У меня же имеется информация, что Алиса употребляет наркотики. Это правда?
— Я этого не замечал.
— Еще одна странность. Родной папаша не в курсе, употребляет ли дочь наркотики или нет.
— Я же сказал, она живет своей жизнью!
— Странная семейка…
— Да что вы заладили — странно, странно… Кому странно, кому нет. У вас еще будут ко мне вопросы?
Локтев захлопнул папку:
— На сегодня нет, Иван Петрович. А дочери передайте, пожалуйста, чтобы завтра в 11–00 явилась в Южный РОВД, в кабинет № 32… Пропуск ей будет выписан.
— Но завтра воскресенье.
— Я работаю без выходных.
— А если она сегодня не вернется домой?
— У вас с ней нет связи?
— Связь имеется. Сейчас у всех есть мобильные телефоны.
— Так в чем же дело? Позвоните ей, передайте мои слова.
— Проблема в том, что Алиса может не ответить мне. Она вышла из того возраста, чтобы беспрекословно подчиняться отцу. Или может отключить телефон, а сама уехать за город. Так уже бывало. Уйдет до вечера, объявится через неделю. И никаких объяснений.
Локтев встал.
— Не знаю, как вы сообщите дочери, что она должна явиться в милицию, но если Алиса Ивановна завтра в 11–00 не придет в РОВД, я добьюсь, чтобы ее объявили в розыск. И ее, уверяю вас, найдут. Плохо, если вместе с наркотиками. Так что в ее интересах не бегать от следствия.
— До свидания, Алексей Дмитриевич, всегда к вашим услугам.
Капитан вышел. Из окна Розин проводил его взглядом до ворот. Как только захлопнулась калитка, он достал из кармана сотовый телефон, начал набирать номер. Но остановился, нажав три клавиши. Выключив телефон, пробормотал:
— Рано. Надо подождать. Мент может и вернуться. Хитрый козел… Алису ему подавай. Прочухал слабое место. Но откуда он узнал про наркоту? Может, Алиса где засветилась? Или ее недоносок Стас? Черт, погано получается. Алиске придется идти в милицию, шум не нужен. Вопрос, как она поведет себя там?
Розин закурил и стал анализировать разговор с капитаном милиции. Выкурив две сигареты, Иван Петрович вышел во двор и через щель в воротах посмотрел на улицу. Милицейской «Газели» не было, виден только участковый, беседующий с соседями, что живут напротив. Выйдя в сад, Розин достал сотовый телефон, набрал номер. Ему ответил знакомый голос с едва заметным кавказским акцентом:
— Доброе утро, Иван Петрович!
— Какое оно, к черту, доброе?
— Что случилось?
— У меня по поводу убийства Воронова следователь из РОВД был. Все вынюхивал, выспрашивал.
— Ну и что?
— Как это что? Он подозревает меня, Вели.
Кубаев, а это ему звонил Розин, спросил:
— Так, спокойно. Что за следователь приходил к тебе?
— Капитан Локтев Алексей Дмитриевич, чтоб ему пусто было.
— И он предъявил тебе обвинение?
— Ну не официально, а так, намеками.
— Вот что, Иван Петрович, успокойся и не суетись. У ментов на тебя ничего нет и быть не может, а этого Локтева я знаю, начинал службу при мне. Понтов много, дела мало.
— Да? Он на завтра вызвал Алису и сказал, что ему известно об увлечении дочери наркотиками. Она же всю ночь кайфовала, не знаю, кто только ей столько дури и «бабок» дал! Если Алису закроют, то на ломах она все ментам расскажет.
— Локтев оставил повестку?
— Нет. Устно передал требование завтра в 11–00 явиться к нему в РОВД. И что делать? И идти опасно, и спрятать ее не получится. Локтев обещал в розыск подать.
— Блефует Локтев. Нет у него никаких оснований ни закрывать Алису, ни в розыск подавать.
— Что предлагаешь?
— Пусть сходит. А я кое с кем свяжусь, пыл Локтева остудят. И совершенно законно. Вечерком, а может и раньше, пробью ситуацию и позвоню тебе, а ты снасти готовь.
— Какие снасти?
Кубаев повысил голос:
— Тебе что, беседа с капитаном мозги высушила? Вампир что приказал?
— А-а… Ты о реке? Так я готов. Но не рискованно ли сейчас выходить к мосту?
— Я скажу, когда пойдешь на реку; жди звонка и веди себя, как вчера. Не отсиживайся дома, побудь средь людей, к вдове зайди, вырази соболезнования. Будь попроще, поучастливей. Понял?
— Понял. Алиске позвонить, чтобы приезжала?
— А что, она разве не дома?
— Нет, выпроводил, как ментов увидел. Не хватало, чтобы они застали ее в комнате, где полно наркоты!
— Напрасно. В городе она гораздо уязвимей. Срочно вызывай ее домой. И пусть на такси подъедет прямо к воротам — вот ей перед соседями светиться не следует.
— Все понял, жду твоего звонка!
Розин отключил телефон и тут же набрал номер дочери.
— Ты где сейчас?
— В парке, у каруселей, на скамейке сижу. Гляжу, как дети веселятся.
— Выходи на улицу, лови такси и домой. Подъезжай прямо к воротам.
— Менты у тебя были?
— Были. И тебе сюрприз приготовили.
Голос дочери напрягся:
— Что за сюрприз? По-человечески можешь объяснить?
— Дома, все дома расскажу. Где твой малолетка?
— В общагу ушел.
— Если его в оборот возьмут, не расколется, что ночевал у тебя?
— Нет! Он Вампира боится гораздо больше ментов.
— И правильно делает.
— Ладно! Еду!
Розин встретил дочь у калитки, та приехала на такси. Войдя в дом, спросил:
— Наркоту с собой таскала?
— Что я, дура? В саду спрятала.
— Еще лучше! Оставь себе немного, остальное в схрон.
— Хорошо!
— И немедленно!
— Чего ты дергаешься? Успею. Скажи лучше, что за сюрприз мне менты оставили?
— Капитан, что приходил ко мне, тобой интересовался. Хотел побеседовать. Намекнул, что знает о твоем пристрастии к героину.
— Откуда?
— У него и спросишь. Завтра в 11–00 он будет ждать тебя в Южном РОВД. Кабинет № 32. Зовут мента Локтев Алексей Дмитриевич.
— Никуда я не пойду! Ему надо, пусть сам приходит. Тем более в воскресенье.
— Хочешь, чтобы за тобой приехали и увезли в милицию в наручниках?
— А я уеду из города.
— Только хуже сделаешь.
— Да? А если милиционеры прессовать меня начнут?
— Я Кубаеву звонил, он обещал помочь. Вечером позвонит еще, но сказал, чтобы ты сходила в милицию. Ответишь на пару-тройку вопросов, отпустят. Что они тебе предъявить могут?
— Ту же наркоту.
— Это да, если пойдешь к следаку под кайфом.
— Он и без этого может меня на экспертизу отправить. И там быстро выявят, что я сижу на игле.
— Черт бы побрал с твоей наркотой! Дождемся звонка Кубаева. Как он скажет, так и сделаем.
— Ладно. Спрячу дурь и пойду к себе. Спать хочу!
Алиса отправилась в сад. Розин вышел на улицу и остался там, беседуя с соседями, до вечера. Зашел и к Зинаиде. По ее виду не заметил, чтобы она слишком горевала. Да, новость о гибели мужа потрясла ее, но Зинаида измождена работой, запугана тираном-супругом, и теперь после его смерти выглядела скорей как избавившийся от тяжелой ноши человек, нежели как безутешная, убитая горем вдова. Да это и понятно. Теперь у нее впереди другая, новая жизнь.
Зашел Розин и в магазин. Покупателей там не оказалось. Продавщица Зойка, пышнотелая, сексапильная дама, сказала:
— Вот дела, Петрович! Интересно, за что это так Грыжу? Изуродовали, голову отрезали?
— Не знаю, Зоя! Может, за тебя?
Продавщица изобразила изумление:
— Чего? За меня? С чего бы?
— Вася давно собирался к тебе подкатить. Уж очень ты ему нравилась. Даже Зину обещал выгнать.
— Да? А Зинка знала об этом?
— А черт ее знает, может, знала, может, нет. А что?
— А то! Если знала, что Васька ко мне клинья собирается подбивать, то она могла заказать муженька.
— Ну ты загнула!
— Ничего я не загибала. Но ты сам подумай. Если бы я приняла Тольку, то тогда он выгнал бы жену, так?
— Ну, так.
— А куда Зинке податься было? Обратно в деревню? Где сдохнуть от нищеты?
Розин внимательно посмотрел на продавщицу:
— А ты бы приняла Грыжу?
— Нужен он мне! Хотя на ночь, может, и пригрела бы… Но не в этом дело. Зинка-то не могла знать этого. А вдруг я оставила бы Грыжу при себе? Тогда ей конец. Нет, Петрович, как хочешь, а Ваську Зинка заказала. А с виду забитая… Сообразила, как избавиться от мужика.
— Киллерам надо платить, Зоя. И немалые деньги!
— А ты считал ее деньги? Может, откладывала всю жизнь? Да без этого ей и нельзя было. Васька реально мог ее выгнать. На хрена ему о ее мослы тереться, когда рядом полно баб получше. И помоложе.
Розин задумчиво погладил подбородок:
— Что ж, возможно, ты и права. Ментам подобную версию не подбрасывала?
— Так я только сейчас от тебя узнала, что Грыжа намеревался ко мне подкатить! Но мент, что приходил в магазин, сказал, что еще вызовет. Только я ждать не буду. Завтра сама в милицию пойду.
— Нехорошо получится. Ты же сдашь соседку, а она, может, и ни при чем?
— Менты разберутся. А если Зинка задумала и меня со свету сжить? А я помирать не хочу. У меня еще вся жизнь впереди!
— Это верно! С твоими данными только и жить в удовольствие.
— Вот и я о том же. И потом, Петрович, я же только предположение выскажу, а разбираться менты будут. Вот пусть и разберутся.
— Что ж, Зоя, сходи в милицию, только там не говори, что это я тебе о намерениях Грыжи сказал, ладно? На меня и так капитан наезжал, а тут вообще достанет. Да и твои предположения под сомнения поставят. Уж лучше скажи, что Васька намекал тебе на сожительство и Зинку обещал выгнать. Ты восприняла все как шутку, а Грыжа мог бабе своей рассказать о планах. Так будет правдивее.
Зойка выставила перед собой пухлую ладонь:
— Об этом не волнуйся. Я знаю, что ментам сказать. Ты в этих делах в стороне останешься.
— Вот и хорошо.
— А чего заходил-то? Чего купить?
— Бутылку шампанского.
— Чего? Шампанского? Зачем оно тебе?
— Не мне, Зойка, тебе. Грыжа хотел к тебе с шампанским заявиться. Вот и выпьешь, помянешь несостоявшегося любовника.
— Ну ты даешь. Ладно, помяну. Плати. Но Грыже ничего не светило. Он не в моем вкусе.
— Кому теперь это интересно?
— И то верно!
Розин бросил на прилавок пятьсот рублей.
— Сдачи не надо.
— Ты смотри. Хорошо живешь, Петрович…
— Не бедствую.
— На пенсию-то?
— Зоя, на пенсию прожить невозможно.
Продавщица кокетливо поправила прическу:
— Ну, раз ты такой щедрый, то заглянул бы вечерком?
— Боюсь тебя разочаровать, мне все-таки 65 лет…
— А ты не бойся. Я и у паралитика подниму… настроение.
— Да? Что ж, может, и загляну.
— Только предупреди заранее. И подарочек купить не забудь.
— Предупредить, чтобы на конкурента не нарваться?
— Чтобы я подготовилась к приему.
— Договорились.
Розин вышел из магазина в приподнятом настроении. Он не ожидал приглашения от Зойки. Подумал, а что? Почему не тряхнуть стариной? Он еще вполне может доставить женщине удовольствие, даже такой секс-бомбе, как Зойка. Уж на один раз пороху хватит, дальше видно будет. А Зойка дура, но дура нужная. Как перевернула ситуацию. Он не догадался подставить Зинку. А ведь может сработать. Ментам надо дело закрыть как можно быстрее, а тут версия вполне правдоподобная. Киллеров же сейчас нанять можно и из бомжей или гастарбайтеров. Много не запросят. И им завалить какого-то мужика, за которым никто не стоит, как два пальца об асфальт. Сейчас и за сотню убивают. К тому же через Кубаева можно дезу подкинуть. Мол, видели Зинку в обществе двух мутных типов. А менты дожмут.
Зазвонил телефон Розина. Иван Петрович посмотрел на дисплей. Звонил Кубаев. Розин включил телефон:
— Да, Вели?
— В общем так, Петрович! Сиди ровно, на тебя у ментов ничего нет. Допрашивать больше не будут. По Алисе: насчет наркоты все ерунда. Она на учете не состоит, участковый подтвердит, что дочь твоя ведет себя прилично. Под нее копать тоже не станут. С Локтевым поговорили. Но завтра Алиса обязательно должна явиться в РОВД. В отделе долго не задержится. Так что во вторник смело можешь выходить на реку!
— Я понял тебя, Вели, спасибо.
— Не за что. Предупреди Алису, чтобы с наркотой притормозила, снизила дозу. Передай, это приказ Вампира. Иначе он вообще лишит ее допинга. Да и со студентом пусть пока на время завяжет, посидит дома. Понял?
— Понял! Я тут в магазин зашел…
Розин передал бывшему следователю, а ныне пособнику террористов суть разговора с Зойкой. Кубаев, выслушав, сказал:
— Конечно, все это чушь собачья, но… в принципе если жену покойного Воронова взять в оборот, то… подвести под статью можно. Я обдумаю данную версию. Ты же выходи на реку.
— Выйду!
— И собирай информацию так, чтобы в случае чего никто не догадался о твоих истинных намерениях при рыбалке на реке. Другими словами, лучше запоминай, что увидишь, а если надо будет записать, то шифруйся, понял?
— Понял, не дурак!
— И продавщицей особо не увлекайся. В гости, конечно, сходи, расслабься, если получится, но будь осторожен, бабы народ такой. Сегодня Зойка готова оговорить жену Воронова, завтра, если чем не угодишь или сболтнешь лишнее, сдаст тебя.
— Да знаю я баб, Вели! Жизнь прожил.
— Пока еще не прожил. И не спеши проживать. Жизнь, она все же лучше смерти. Какая бы ни была. Все, давай. Завтра Алису лично отвези в РОВД. И пусть приведет себя в порядок.
— Ты повторяешься, Вели!
— Приходится! Как отсидишь первый день на реке, позвони, обсудим, что увидишь.
— Вампир не говорил, чтобы я докладывал тебе.
— И не будешь, впоследствии. Но первоначальные впечатления мне знать надо.
— Хорошо! Позвонить не трудно. Да, а как насчет денег?
— Завтра и получишь.
— Как, где?
— У РОВД к тебе подойдет молодой человек. Выйдешь из машины, он и передаст тебе десять штук. Только, Петрович, особо дорогой подарок этой сучке продавщице покупать не советую. Прилипнет, не отклеишь. Купи какую-нибудь безделушку золотую.