Гарик, кстати, очень точно описал девицу, которая сидела теперь напротив Скитальцева. Она и в самом деле рождала мысль о деревне. На ней была трикотажная серая юбка и кофта на пуговицах. Коса с позвоночника перекочевала на грудь. Конец ее был перехвачен мохнатой резинкой, которую девица постоянно теребила. Судя по лицам парочки, никакими нежностями тут и не пахло. Мне во что бы то ни стало надо подслушать, о чем они говорят! Но как?
Я еще раз оглядела окрестности. В глубине зала, неподалеку от Скитальцева и его дамы, стоял огромный аквариум, в котором, виляя между водорослями, томно плавали серые усатые рыбы. Вдоль стены в глиняных горшках росли пушистые кустики, однако они были слишком низкими для того, чтобы, скрываясь за ними, подобраться поближе к объектам. Тем временем официант принес на подносе запеченную курицу с ужасно сложным гарниром и пожелал мне приятного аппетита. Я плотоядно улыбнулась. Но только для проформы. Потому что еда меня сейчас занимала меньше всего.
Пока я перебирала в уме возможности прокрасться к Скитальцеву поближе, в зале опустили жалюзи и погасили половину светильников. Тотчас же зафонили микрофоны и раздались первые, пробные аккорды гитары. Музыканты расчехлили свои инструменты. Присутствующие тотчас оживились. Несколько веселых компаний особенно громко принялись выражать свой восторг. Первая же ритмичная мелодия выгнала на середину зала целую толпу народа, возжелавшего потопать ногами и помахать руками. Все в ресторане заговорили громче, девицы кое-где начали повизгивать, мужчины, словно трудолюбивые пчелы, усердно опыляли спиртным все попадавшиеся под руку бокалы.
За мою колонну несколько раз забредали бесхозные типы, изрядно принявшие на грудь, с предложением пойти потанцевать. Некоторое время я колебалась, но потом решила рискнуть и согласилась. Очередной кавалер выглядел мощным, за ним вполне можно было спрятаться. Мне не очень нравились его тесные объятия, но я постаралась этого не показывать.
– Как тебя звать? – спросил кавалер, пытаясь своим мутным взором обвести всю меня.
– Валя, – соврала я. Если он вдруг начнет выкрикивать мое имя, это не привлечет ненужного внимания.
– А меня Коля. Валечка, а почему вы одна?
– Жду человека.
– А может, ну его совсем? – поинтересовался Коля и изо всех сил сжал мои ребра, вероятно, чтобы показать, как я ему понравилась.
– Может, и ну, – рассеянно ответила я. Коля одобрительно засопел и положил свою лапу на мой бесподобно обтянутый зад.
– Спокойней, Коля, – сказала я, взбрыкнув этим самым задом. Даже в целях маскировки я не была готова терпеть подобные выходки.
– А че? – спросил Коля, отчетливо понимая, че. Его масленая улыбка доказывала это со всей очевидностью.
Пререкаясь с Колей, я потеряла контроль над ситуацией. Мне казалось, что мы топчемся на одном месте, но когда подняла голову, уперлась взглядом в Скитальцева. Несмотря на полутьму, мне показалось, что он смотрит прямо на меня. Я согнула колени, чтобы сделаться меньше ростом и силой заставила Колю загородить меня спиной.
– Че такое? – заволновался тот, вознамерившись оглянуться. – Твой пришел?
– Нет, – проблеяла я, заметив, что Скитальцев приподнялся на стуле и шарит глазами по залу. Видимо, он на какое-то мгновение поймал меня в поле зрения, а потом потерял, и теперь не знает, привиделась я ему или нет.
– Че ты вертишься? – не сдавался Коля, повышая голос. – Кто-то вылупился? Ща я разберусь!
Мне было невыгодно, чтобы он привлекал к себе внимание, но Коля совершенно не желал стоять на месте, причем стоять правильно, чтобы загораживать меня от Скитальцева. Я уже прокляла все на свете. И зачем только выползла из своего убежища? Надо было срочно что-то придумывать, потому что Коля уверился в том, что меня кто-то беспокоит, и вознамерился «начистить этому козлу бампер и сломать рога». Я тянула его поближе к стеночке, продолжая использовать как щит. В этот момент музыканты перешли с медленной музыки на разухабистую и завели: «А ты не летчик, а я была так рада любить героя из летного отряда«.
Многоногая толпа взвизгнула и зааплодировала. Под потолком забегали разноцветные огоньки, поднялся страшный шум, все бывшие пары вокруг нас рассыпались и запрыгали, словно козлики на газоне. Скитальцев встал в полный рост и вертел головой. Коля изо всех сил рвался обернуться, и я подумала, что вот-вот порву ему рубашку. И в этот самый момент, пятясь, я достигла тех самых кустиков, которые стояли вдоль стены. Пятки мои стукнулись о горшок, и я в ту же секунду потеряла равновесие и от неожиданности выпустила Колю.
Дальше все случилось, как в кино. Взмахнув руками и вытаращив глаза, я упала спиной на куст, оказавшийся весьма жестким. Ноги мои взмыли вверх, и, совершив молниеносный кувырок назад, я оказалась на полу, попав в щель между кустами и стеной. Но поскольку это пространство было слишком маленьким, кувырок получился неполным, и я, стоя вверх ногами, уперлась в стену каблуками. Пятая точка была наверху, а голова внизу. Чтобы принять нормальное положение, мне пришлось сползти набок. Так я оказалась распростертой вдоль плинтуса, скрытая кустиками от всех на свете.
Через некоторое время я отважилась перекатиться на живот и выглянуть в просвет между зеленью. Коля стоял на месте, разинув рот и продолжая обнимать обеими руками воздух. Он никак не мог сообразить, куда я подевалась. Я дождалась, пока он отомрет и скроется. Надеюсь, я больше с ним сегодня не встречусь. Тут меня посетила новая мысль. Если я уж все равно оказалась в таком месте да еще в лежачем положении, почему бы этим не воспользоваться? Если я проползу несколько метров на животе, то окажусь в непосредственной близости от того возвышения, на котором находится столик Скитальцева и его дамы. Правда, безудержно гремит музыка, но, возможно, она же заставляет их разговаривать громче, чем обычно?
Номер почти удался. Я добралась до самого первого куста, когда какой-то ретивый танцор, очередной раз подпрыгнув, заметил мое извивающееся тело. Поскольку я отливала чешуей, можно себе представить, какое впечатление произвело на него увиденное. Он изверг из себя высококачественное матерное восклицание и, поймав за рукава двух обтекавших его с обеих сторон официантов, заявил:
– Мужики! Кажется, у вас что-то из аквариума сбежало. Глядите, вон оно ползет!
Официанты, обремененные подносами, не стали оборачиваться и уплыли к клиентам. Тогда глазастый тип сбегал к стойке бара, схватил высокий узкий табурет и, возвратившись назад, перегнулся через кусты и принялся тыкать в меня ножками.
– Крокодил, что ли? – бормотал он, отчаянно потея от страха.
Я прямо не знала, что делать. Однако, подняв голову, обнаружила, что Скитальцев с дамой покинули помост и смешались с толпой танцующих. Это означало, что можно встать на ноги и положить конец безобразию. Впрочем, и этот мой план провалился. Потому что как только я сгруппировалась, чтобы встать на четвереньки, а потом, бог даст, подняться в полный рост, тип, который уже основательно истыкал мой зад ножками табурета, завизжал высоким голосом:
– Мужики! Спасайся, кто может! Оно лезет! – И со всего маху огрел меня табуретом по хребту. Это было так больно, что я вскочила на ноги в один присест.
– Ну ты, притырок жизни! – вскричала я, поворачиваясь к нему рассвирепевшим лицом. – Пить надо меньше!
– Что такое? – прибежал на шум один из полосатых парней, дежуривших на входе.
Обалдевший тип поставил табурет на пол и уселся на него верхом.
– Ничего, – потерянно сказал он. – Вот, перепутал девушку с крокодилом.
Полосатый сочувственно похлопал его по плечу:
– Девушки тоже бывают разные. Следующий раз будь разборчивее.
– Мне надо выпить, – пробормотал тип, продолжая глазеть на меня.
– Прочисти чердак, – гордо сказала я, перешагивая через куст.
Скитальцев и девица с косой как раз возвращались на свои места. Я поспешила ретироваться. Возвратившись за свой столик, я, к своему изумлению, обнаружила, что мой заказ кто-то съел. Тарелка стояла на месте, а от того, что было на ней, остались одни объедки. «И я должна за все это платить?!» – возмущенно подумала я, потирая спину. Ничего не узнала, зато потанцевала с пьяным мужиком, повалялась по полу, получила табуретом по позвоночнику. И вдобавок кто-то сожрал мой ужин! Ничего не оставалось делать, как допить те полбутылки вина, которые сиротливо стояли на столе.
– Счет, пожалуйста! – потребовала я, щелкнув двумя пальцами, словно подгулявший гусар. Когда мне принесли счет, я вложила туда денег всего на два рубля больше, чем положено. – Хрен дам на чай! – пробормотала я, поднимаясь.
На стоянке возле ресторана машин явно поубавилось. Я возрадовалась и подогнала свое авто поближе. Опять, можно сказать, напилась на голодный желудок. Совсем забыла, что за рулем – так привыкла к общественному транспорту, что во мне даже ничто не ворохнулось, когда я заказывала выпивку. И когда пила – тоже. Надеюсь, я не представляю никакой угрозы для других водителей. Но все же сталкиваться с гибэдэдэшниками лицом к лицу не хотелось. Чтобы убить запах, я съела целую коробку «Минтона», отчего в желудке у меня воцарился арктический холод.
На улице было уже совершенно темно. Скитальцев вышел из ресторана первым и на приступочке подал своей даме руку. Какой галантный кавалер! Жена небось сидит дома и кусает локти от тоски. Впрочем, девица что-то не тянет на пассию. Уж больно проста. Будь это любовница Скитальцева, уж он бы ее приодел! Надо выяснить, кто такая эта девица. Проще простого! Сейчас он повезет ее домой, тут-то я и подсуечусь!
Однако автомобиль Скитальцева вместо того, чтобы четко встать носом на север или на юг, начал петлять по центру столицы, словно приблудный пес. Я едва не потеряла его пару раз в каких-то жутких проездах. Особенно хреново было со знаками – после полбутылки красного я их просто не замечала. Ох, поймают меня гаишники, будет бэмс. Впрочем, благодаря тому же Скитальцеву у меня было чем от них откупиться.
Когда преследуемый мной автомобиль наконец остановился, я едва не взвыла – судя по всему, стопы нужных мне людей сейчас направятся в казино, вывеска которого весело мигала, освещая окрестности. Народу на улице было полно, поэтому я ни секунды не сомневалась, что нахожусь в полнейшей безопасности. Когда Скитальцев, ведя под ручку девицу с косой, нырнул под арку рядом с казино, я, ничтоже сумняшеся, отправилась следом. И хотя двигалась на цыпочках, это мне не помогло. Едва я оказалась во внутреннем дворике, заставленном мусорными ящиками, как нацеленный удар по голове свалил меня с ног и лишил сознания.
Понятия не имею, сколько прошло времени с того момента. Только очнулась я в полнейшей темноте. Было жутко холодно, мокро и пахло подвалом. «Боже мой, неужели меня похитили и заперли в подземелье, из которого я никогда не выйду живой?» – подумала я, поддаваясь панике. Попытавшись подняться, я мгновенно стукнулась затылком обо что-то твердое. Раздался такой звук, как будто ударили по кастрюле. Интересно, это у меня в голове теперь так сокрушительно пусто? Встав на четвереньки, я увидела впереди просвет. Пошарив руками вокруг себя, нашла сумку, а в сумке – нетронутый конверт. И на том спасибо. Я переложила конверт во внутренний карман, как это делала раньше со всеми крупными суммами, и почувствовала себя немножко увереннее.
Прошло некоторое время, прежде чем я сообразила, что сижу в огромной трубе, один конец которой заделан наглухо, а второй загорожен здоровым куском фанеры. Мало того, что сама фанера была тяжелой, так еще ее снаружи подперли камнями. Я, естественно, стала биться об эту самую фанеру в надежде выйти на свободу. В образовавшуюся щель отлично было видно звездное небо, что поддерживало во мне надежду на успех предприятия. Однако рано я радовалась. Как только камни откатились в сторону и я поняла, что вот сейчас эта проклятая заслонка упадет, прямо возле моего носа раздалось ужасное рычание.
Я мгновенно расхотела выходить наружу. В щель просунулась оскаленная морда. В свете луны белели огромные клыки да поблескивали волчьи глаза. Судя по всему, это была бездомная собака. Может быть, я оказалась на ее территории? Может, она тут ночует? Хорошо, если не с приятелями. Собак я боялась. Не то чтобы до обморока, но все-таки достаточно сильно. Набрав горстку камней, я принялась выбрасывать их по одному в ту щель, которую теперь ни за что не хотела расширять. Собака зарычала еще страшнее и стала скрести лапой фанеру. Я подумала, что ее нужно чем-то напугать.
Как выяснилось позже, труба, в которой меня замуровали, находилась на пустыре, где жители близлежащих домов выгуливали своих четвероногих питомцев. И моя собака была вовсе не бездомной. У нее имелся хозяин, который вместе с приятелем, у которого, в свою очередь, тоже была собака, дефилировал в столь поздний час по этому самому пустырю. Оба мужика спокойно шли себе протоптанной тропинкой и тут увидели, что собака стоит возле трубы и рычит.
– Ну все, какая-нибудь крыса, – вздохнул хозяин. – Теперь, пока не пролезет в эту чертову щель, не утащишь. Что там, Джим?
Хозяин Джима подошел к трубе и одним рывком отбросил фанеру в сторону. К несчастью, я не слышала его диалога с питомцем. Все это время я готовилась к атаке. В голову мне пришла гениальная мысль, что собаку может напугать только другая собака – больше ее размером. Я собиралась изобразить эту большую собаку. Когда фанера отлетела в сторону, я восприняла это как знак. И прямо на четвереньках с громким лаем выскочила наружу, как можно страшнее оскалив зубы. По-моему, у меня изо рта при этом даже капала слюна.
Джим зашелся лаем, а его хозяин, отпрыгнув в сторону, зацепился за что-то ногой и грохнулся оземь.
– Господи, что это? – тонким голосом закричал его приятель.
Не обращая на них внимания, я продолжала гавкать, потому что видела перед собой только собачью морду. Джим кидался ко мне, потом отпрыгивал назад и снова кидался.
– Ах ты, скотина! – не выдержала я, переходя на человеческий язык. – Не видишь: я больше тебя? Я страшнее! Фу, уходи!
– Миша! Это женщина!
Миша поднялся, потирая ушибленную ногу.
– Бомжиха какая-нибудь, – злобно сказал он. – Прекрати лаять, дура! А то мой пес тебе нос откусит.
Он схватил Джима за ошейник и оттащил в сторону. Вторую собаку его приятель взял на поводок. Я наконец смогла подняться на ноги.
– Мальчики! – сказала я. – Никакая я не бомжиха, а просто несчастная девушка. Помогите, а? На меня напали и затащили в трубу. Ограбили, – приврала я. – Камнями завалили.
– Вот блин, – сказал Миша с досадой. – Этого еще не хватало!
– От нее не пахнет? – с подозрением спросил его приятель.
– Пахнет духами. Хорошими, – неохотно признал Миша и спросил уже более миролюбиво: – Чего вы от нас хотите-то?
– Выведите меня на шоссе и поймайте машину. А то у меня нет сил. И голова кружится...
У меня действительно стала кружиться голова. То ли от вина, то ли от удара по темечку, то ли от общего потрясения. Мужчины не стали спорить и сделали все, как я просила. Миша даже поддерживал меня под руку, пока мы пробирались через грязь. Обе собаки тут же забыли обо мне и весело бежали впереди, обнюхивая всякий приличный куст. Машина долго не ловилась. За это время я успела рассказать новым знакомым о себе и даже обаяла их. Так что когда наконец какой-то левак подрулил к обочине, Миша попросил приятеля приглядеть за Джимом, решив проводить меня до дому самолично. Благо мы находились от него минутах в пятнадцати езды.
Вечер мог бы закончиться вполне ничего. Но раз уже со мной начались неприятности, нечего ждать, что они вдруг неожиданно закончатся. В машине мне стало форменным образом плохо, и я отключилась. Оба мужика – шофер и мой сопровождающий – не придумали ничего лучшего, как остановиться возле первого попавшегося милиционера и спросить у него совета, рассказав, что на меня напали. Если бы не нападение, думаю, меня отвезли бы в больницу. Но поскольку речь шла об ограблении, милиционер, недолго думая, позвонил в ближайшее отделение, и меня транспортировали прямо туда. Ближайшим, понятное дело, было то самое отделение, которое находилось прямо возле моего дома.
Как говорится, нет худа без добра. Зато я узнала наконец фамилию капитана, с которым в последнее время судьба сталкивала меня с завидным упорством. Именно он привел меня в чувство – с помощью банальной ватки, смоченной нашатырем.