— В толк не возьму, в толк не возьму, — растерянно повторял он, пока я добросовестно поливала слезами плоскую грудь его Выдры.
Спрашивается, что он хотел взять в толк?
Впрочем, это неважно.
Когда я решила, что все отлично идет, мгновенно разнообразила репертуар. Теперь сквозь мой рев стали пробиваться слова: «Только вы, только вы, дорогая, спасете меня!»
Когда до Выдры дошел смысл моих слов (не слишком сообразительна жена Коли), она оторопело спросила:
— Что я могу для вас сделать?
Я покинула ее плоскую грудь и внятно произнесла:
— Вы — мое алиби.
Выдра и Коля уставились друг на друга с безмолвным вопросом.
Я их просветила:
— Да! Да!
Они онемели.
К тому времени я уже сидела за их столом. Они механически сели рядом. Я готова была к подробному изложению. По их распахнутым ртам я без труда поняла, что они тоже готовы.
Довольно толково объяснив суть проблемы, я дала им время усвоить сложную информацию: замолчала и занялась кофе с ликером. На усвоение ушло минуты три, после чего Выдра с жалостью на меня посмотрела и строго спросила:
— Когда вы были в последний раз у врача?
— Месяц назад у дантиста, — с присущей мне лаконичностью ответила я. — Надо сказать, что там испытала именно тот ужас, который охватил меня сегодня в гостиной. Правда, животный ужас, охвативший меня у дверей дантиста, объяснялся плохим предчувствием…
— Каким? — перебил меня Коля.
Пришлось коротко пояснить:
— Я женщина бедная и постоянно нуждаюсь. И предчувствие не обмануло, дантист как липку меня ободрал. А сегодня речь о жизни идет. У дантиста, правда, речь шла тоже о жизни. Это выяснилось после того, как мы с ним разговорились. Точнее, говорила я в основном, а он пытался вставлять ремарки и между прочим ковырялся в моих зубах. Закончилось все моим пустым кошельком и полным прозрением: доктор неопытен и наивен, поскольку из жизни знает только кое-что о моих зубах…
Заметив, что Выдра как-то подозрительно переглядывается с мужем, я прервала рассказ.
— И что же было дальше? — встрепенулся Коля и сделал значительное лицо.
— Вы мне не верите, — обиделась я, после чего вновь принялась рыдать и вопить, чем повергла супругов в паническое смятение.
Выдра сорвалась с места и с причитаниями «о боже, о боже» заметалась по кухне.
Не отставал от нее и Коля. Правда, он поминал не бога, а черта. Вскоре перед моим сопливым носом вырос стакан, а Коля и Выдра принялись заискивающе уговаривать меня сделать хотя бы глоток.
Я снизошла и, залпом опорожнив стакан (там была какая-то гадость), заорала о своих старых неприятностях с новой силой.
Наконец, доведенные до отчаяния воплями, супруги сдались. Я перестала орать и снова поведала им про свой труп, пригрозив, что повешусь.
Теперь они были согласны на что угодно, даже на то, чтобы стать соучастниками. Особенно расстроилась Выдра (чуткая женщина), она прижимала руки к сердцу и бормотала: «Что же делать, что же делать?»
Коля оказался более черствым. Он предложил вызвать милицию. Я не ожидала такого предательства. Это привело меня в чувство.
— Вы что, — возмутилась я, — меня же заметут на цугундер.
— А что это? — изумилась Выдра.
— Не знаю, — ответила я, — но в милиции, думаю, знают. Кстати, забыла сказать, что в милицию я сдуру уже звонила.
Мое сообщение Колю разволновало.
— И что вам сказали? — с тревогой спросил он.
— Посоветовали опохмелиться… Но как вы не поймете, я не пьяная и не полоумная. В моей гостиной действительно лежит мой труп… О господи, похожий на меня как две капли воды труп. Я до сих пор сама не знаю, где я, а где не я.
Последнюю фразу я произнесла с чувством, заламывая руки.
— Тогда что же делать? — бестолково поинтересовался Коля.
— Не знаю, но все же лучше будет, если в милицию пойдете вы и без меня.
— И что мы там скажем? — начала приходить в себя Выдра.
— Не знаю, но следует начать с трупа, а закончить нашей встречей в Гостином Дворе. Главное не забыть указать точное время, когда мы с вами там э-э.., повстречались. Тогда милиция сможет объективно установить, что я не имею к этому трупу никакого отношения.
— Кроме того, что он похож на вас как две капли воды, — уточнил Коля.
— Это невозможно. Так не бывает, — окончательно прозрела Выдра. — Еще одна! Точно такая? Вполне достаточно и одного экземпляра. Два — слишком много. Природа не может быть так жестока.
Я подумала, что самой Выдре много и меня одной, но промолчала, лишь горестно вздохнув.
— А может, это ваша сестра? — почему-то обрадовался Коля.
Сокрушаясь, я сообщила:
— У своих покойных родителей я единственная дочь.
— А если и сестра, то теперь об этом некоторые будут молчать, — сказала Выдра, всем своим видом давая понять, что такой особе, как я, ничего не стоит убить собственную сестру, после чего заявиться среди ночи к порядочным людям и нахально морочить им голову.
Я поняла, что настало время повторить психическую атаку. На этот раз между воплями я жалобно приговаривала: «Теперь меня расстреляют, меня, ни в чем не повинную».
Коля не выдержал и сердито шепнул жене:
— Надо пойти.
— Куда? — мгновенно взбесилась та.
— В милицию. Нас просят подтвердить то, что было на самом деле.
— И что, дурак, ты подтверждать собрался? — рассвирепела Выдра.
— Ну, все, — туманно ответил Коля и растерянно посмотрел на меня.
Я сочла за лучшее не встревать, хоть и очень мне того хотелось. Пусть справляется с Выдрой сам, если он, конечно, мужчина.
— Что все? — уже опасно возбудилась Выдра. — Подтверждать, как эта нахалка таскала меня за прическу, а ты добросовестно смотрел на часы, чтобы она, не дай бог, не осталась без алиби?
И тут она заметила, наконец, отсутствие на Коле привычных шлепанцев, пузырей и «Динамо», после чего я сразу поняла, что присутствие на кухне серебристого костюма с лакированными туфлями рассматривается Выдрой как бунт и крамола.
— А куда это ты вырядился? — страшно закричала она и стукнула кулаком по столу.
Коля сдрейфил.
— Да нет, я просто… — беспомощно залепетал он, но Выдра и слушать его не хотела.
— Что просто? — завопила она. — Что просто, болван? Вырядился как последний кретин в единственный приличный костюм и трется на кухне. В честь чего, хотела бы знать? — выдав секреты семьи, спросила она.
— Капочка, у нас эти, гости, — мятежно озираясь по сторонам, мямлил Коля.
"Ага, значит Выдру зовут Капочка, — злорадно подумала я, — что же тогда правда, если не то, что я знаю? А знаю я вот что: не найдете вы доброй женщины с таким именем, потому что Капочка и доброта несовместимы. Одна моя знакомая Капочка превращала молоко в простоквашу своим появлением в моем доме, другая…
Впрочем, речь не о том. Как же я раньше не догадалась! Ну, да теперь понятно, как надо себя вести. Во-первых, пора вмешаться".
— Значит, так, — твердо произнесла я, ставя руки в бока и грозно поднимаясь со стула, — если в этом доме есть честные люди, то сейчас они пойдут со мной, а те, для кого порядочность — непосильный труд, могут оставаться на кухне.
— Да, надо идти, — мгновенно выразил готовность Коля. — Время и так упущено.
— Куда идти? — тут же подбоченилась и Выдра. — Тебя хотят обвести вокруг пальца как последнего простака. Неужели ты, дурак, не понимаешь…
— Ну, хватит, — наконец-то взорвался и Коля, — ты как хочешь, а я оставаться в стороне от своего гражданского долга не собираюсь. Я иду с этой девушкой. И в этом костюме.
Выдра мгновенно сбавила обороты.
— Тогда сначала пойдем к ней, — согласилась она, окатив меня злобным презрением.
Я удивилась:
— Зачем?
— Поглядим, в каком состоянии труп и сколько у него осталось волос, — рявкнула Выдра и ехидно добавила, направляясь к двери:
— Если волос совсем не осталось, тогда нет смысла беспокоить милицию алиби.
— Хорошо! — воскликнула я и поспешила за ней.
Коля в парадном костюме поплелся за нами.
Глава 7
Выдра вырвалась вперед и неслась по улице как сумасшедшая, а я бежала за ней и терялась в догадках, откуда она так хорошо знает дорогу. В конце концов я не выдержала и спросила.
— А что, разве у нас есть выбор? — не моргнув глазом, выдала Выдра ответ и ехидно добавила:
— Дорога здесь одна, и вы четко адрес назвали. Даже номер квартиры.
Я с недоумением посмотрела на Колю. Он подтвердил:
— Так и было.
После этого я осознала, в каком нахожусь состоянии. И этому есть причины: шутка ли, между драками и разводами обнаружить собственный труп в своей же квартире.
Согласитесь, такое нечасто случается.
Оставшийся участок пути я предавалась размышлениям на тему «не свихнулась ли я?» Очнулась лишь у своей двери — к действительности меня вернул каркающий голос Выдры:
— Ключ!
— Зачем? — удивилась я, толкая дверь ногой и с ужасом обнаруживая, что она закрыта.
Выдра злорадно уставилась на меня. Не знаю, поняла ли она, чем продиктован мой ужас, но пожирала глазами (зараза!) меня с жадностью необыкновенной. Нет, все-таки она дрянь — так радоваться чужим неприятностям. Но кто же закрыл мою дверь?
Я с победоносным видом достала сумочку, из сумочки — ключ, но поскольку пользовалась им чрезвычайно редко, замок открыть не смогла. Дверь открылась без моего участия: с помощью ключа и Коли.
Выдра шепнула мужу, но так, чтобы и я могла слышать:
— Ее ли это квартира? Он удивился:
— Почему у тебя возникают такие вопросы?
— Потому что дверь не ее, это точно. Разве ты не видел: она понятия не имеет, какой стороной вставлять в скважину ключ?
— Нервничает, и это нормально, — вошел в мое положение Коля.
— Ты бы тоже нервничал, если б ломился в чужую квартиру, — злорадно отметила Выдра.
Я оставила ее ремарки без комментариев, поскольку моя принадлежность к этой квартире была очевидна: в гостиной половину стены занимал мой портрет — подарок второго мужа. Кстати, это единственное, чем он меня одарил (если не учитывать венерического заболевания, которое и послужило причиной развода). Ну, да мир его праху.
Открыв дверь, я первым делом метнулась к шубе. Обнаружив ее целой и невредимой, вернулась в прихожую, но ни Выдры, ни Коли там не было.
Нашла их в гостиной возле портрета. На портрете я хороша. Зачарованный Коля производил впечатление человека, творящего мне молитвы (я никогда не была против такого к себе отношения). Выдра же, коченея от зависти, напряженно искала недостатки в моей фигуре и тут же громогласно сообщала о своих находках.
— А ноги кривые, — делилась она впечатлениями.
— Позвольте, — возмущенно воскликнула я, — на портрете нет моих ног! На мне платье семнадцатого века, и оно, если зрение не подводит, до пят.
— Но под платьем есть ноги, — с неопровержимой логикой отрезала Выдра. — Вот они и кривые.
— Да, совершенных художников нет, — согласилась я, вспомнив об алиби.
К моей радости, Выдра сменила щекотливую тему на более безопасную и приятную.
— Но где же ваш труп? — спросила она.
— Да вот же он… — начала было я, но, взглянув на диван, остолбенела.
Диван был пуст. Коля смотрел то на меня, то на диван с недоумением, Выдра — со злорадством. Впрочем, так она смотрела бы в любом случае. Я заметалась вокруг дивана, не веря своим глазам.
— Вы уверены, что труп был именно здесь? — с явным желанием мне помочь спросил Коля. — Может, он лежал на другом диване?
— Да нет же, именно здесь, — горячо возразила я, — ошибиться сложно. Кровавое пятно на новом велюре привело меня в шок.
Выдра меня добила:
— Но тут нет никакого пятна, — сказала она.
Пятна, из-за которого я так горевала, действительно не было, но этот факт почему-то не радовал. Более того, мне стало жутко. Захотелось чего-нибудь прочного и постоянного. Я сорвалась с места и бросилась в прихожую в надежде найти свои тапочки. Отсутствие тапочек лишало происходящее всякого смысла.
— Что вы ищете? — спросила Выдра, которая последовала в прихожую и скептически наблюдала за моими лихорадочными скачками возле тумбочки.
— Шлепанцы, — упавшим голосом ответила я.
— В своем вы уме? Нашли тоже время.
— Я же говорила, что в шлепанцах был мой труп, а поскольку шлепанцев нет…
— Можно сделать вывод, что труп пошел прогуляться, — с неуместным сарказмом мою мысль продолжила Выдра и добавила то, что довело меня до безумия:
— Труп не просто ушел, он прихватил с собой лужу крови вместе с ковром, — сказала она и, покрутив у виска пальцем, залихватски присвистнула.
— Как?! Пропал мой персидский ковер?! — горячечно завопила я и бросилась обратно в гостиную.
Действительно, пол был гол! Гол неприлично! Халат, тапочки, теперь труп и ковер! Все пропало! Столько лет не запиралась эта квартира, и вот пожалуйста — дверь на запоре, а персидского ковра как не бывало. Судите сами, что опасней — открытые или закрытые двери?
Пока я носилась по гостиной, Коля смотрел на меня с сожалением.
— Могу я чем-нибудь вам помочь? — в порыве сочувствия спросил он.
Я ответила не задумываясь:
— Можете! Вы можете купить новый персидский ковер и вернуть труп на место.
Он призадумался.
— Коля, пошли домой, ты разве не видишь — она сумасшедшая, — очень некстати вмешалась Выдра.
— Как, — возмутилась я, — вы хотите уйти и бросить меня одну?!
Выдра изумилась:
— А что мы должны делать? Искать труп, кровь, ковер? Хотя, что касается вашего трупа, — задумчиво продолжила она, — если вы настаиваете, здесь, пожалуй, я согласилась бы вам помочь.
Ох и тварь же она, эта Выдра! Разве можно издеваться над человеком, пережившим развод? Я не сдержалась и тут же открыла ей все, чем дышу. Она, соответственно, в долгу не осталась. Коля молчал, как настоящий мужчина. Почувствовав, что времени у него достаточно, он неспешно достал из кармана пачку сигарет и зажигалку.
— Ладно, вы тут пока беседуйте, — бросил он и спокойно вышел из комнаты.
— Да, да, иди покури! — яростно крикнула вслед ему Выдра.
— Как ты догадалась? — удивился он, возвращаясь.
Выдра не унималась.
— Это единственное, на что ты способен, — рявкнула злобно она.
Я сообщила с любезной улыбкой:
— Пепельница на кухне.
Чем заслужила улыбку благодарности — одарил меня, разумеется, Коля, не Выдра.
Едва он вышел, Выдра набросилась на меня с кулаками.
— Стерва! Не смей подбивать клинья под моего идиота! — вопила она.
Я была связана алиби по рукам и ногам, а потому пятилась и вяло оправдывалась: лепетала что-то про гостеприимство, про долг радушной хозяйки.
Выдра, видимо, тоже не забывала про алиби и свирепствовала в осознании безнаказанности. Фингал, того и гляди, мог вырасти под моим заплаканным глазом. Под любым. Если не под обоими.
К счастью, меня осенило: «Труп пропал! На фига мне алиби?»
В тот же миг мои нервы не выдержали, и я набросилась на обнаглевшую Выдру. Теперь, когда моего трупа не оказалось на месте, я могла себе это позволить.
Выдра, отчаянно жалея о грубости, теперь пыталась ретироваться, но я хотела реванша. Я схватила ее и не отпускала, а она почему-то настырно пыталась залезть под диван. Я настойчиво чинила препятствия.
Время летело быстро, почти незаметно. Вдруг Выдра с воплем ужаса резко переменила планы. Теперь она изо всех сил рвалась обратно из-под дивана.
Я же, забыв о своем первоначальном желании, машинально запихивала ее под диван. Так продолжалось до тех пор, пока Выдра не заорала:
— Там кровь! Кровь!
Глава 8
— Кровь! — вопила Выдра.
Поскольку вопила она дурным голосом, я за ногу извлекла ее из-под дивана.
— Где кровь? — спросили мы одновременно с прибежавшим на шум Колей.
— Вот, вот, я исп-пачкала руку и п-платье, — испуганно заикалась Выдра.