– Два года, – подтвердила слова Ильи Галина Петровна.
– А почему они развелись? – спросила я.
– Анюта, ну кто их разберет? Почему люди разводятся? Сначала им почему-то хорошо друг с другом, а потом становится плохо.
– Наверное, потому, что Борис очень красивый. С красивым мужчиной жить тяжко.
– Анюта, то не наше с тобой дело, – отрезала домработница, дав понять, что она больше не желает говорить об этом.
– А дети-то у них есть? – задала я свой последний вопрос, расстроившись, что женщина столь категорично отказалась поговорить со мной на интересующую меня тему.
– Нет. Детей у них нет.
Пообедав, я посмотрела на домработницу благодарным взглядом и спросила, во сколько обычно приезжает Борис.
– Трудно сказать. Всегда по-разному. Он у нас человек очень занятой. Слишком много работает, полностью отдает себя бизнесу.
– Просто я через пару часов работу закончу.
– В любом случае тебе нужно Бориса дождаться, чтобы он принял работу и с тобой рассчитался.
Я встала из-за стола и направилась к выходу из пристройки, в которой обычно готовила домработница. Остановившись у самой двери, я тяжело вздохнула и пробормотала:
– А Барс-то, бедненький, весь день голодный. Жалко его. Если бы он хоть кого-нибудь к себе подпускал, я бы его покормила. Я собак очень люблю. Хотя при таких-то мучениях он и есть-то не хочет.
– Какой Барс? – удивленно посмотрела на меня домработница.
– Ваш, – только и смогла ответить я.
– Наш?
– Вернее, Бориса.
– Я не понимаю, детка, о чем ты?
– О собаке, которую какие-то гады подстрелили.
– А какое отношение эта собака имеет к Борису?
– Барс же его собака?
– Ты хочешь сказать, что в этом доме жила собака?
– Ну да, – окончательно растерялась я. – И не только жила, но и живет. У Бориса есть собака?
– Нет у него никакой собаки.
– Как нет??
– Так, нет, и все. Нет у Бориса никакой собаки и не было никогда. Ася, бывшая жена хозяина, очень хотела завести собаку. Вроде они уже щенка хотели брать, но так и не взяли. Развелись. Не до щенка уже было.
Почувствовав, как у меня все поплыло перед глазами, я бросила на домработницу беспомощный взгляд и спросила:
– Галина Петровна, а вы уверены, что в доме нет никакого Барса?
– Анюта, а я что, похожа на сумасшедшую? Я в этом доме работаю много лет, и никакой собаки тут никогда не было. Если бы Борис собрался завести собаку, то я бы узнала об этом первой.
– И тут нет никакой московской сторожевой?
– Нет здесь никаких собак и не было никогда.
Глава 7
Я сидела в гостевом домике и прислушивалась к тому, что происходит на улице. В открытое окно я поглядывала на бытовку и осознавала тот факт, что за ее стенами скрывается какая-то страшная тайна. Я пыталась различить хоть какие-нибудь звуки, доносящиеся из этой странной постройки, но все было тихо. За окном была тишина. Увидев, что на территорию дома заехал автомобиль Бориса, я заметно занервничала и, схватив кисть, принялась наносить последние штрихи.
Борис пришел в гостевой дом где-то через час и, медленно ко мне приблизившись, взял меня за руку.
– Я закончила работу, – тихо произнесла я, с дрожью ожидая прикосновения его губ. – Можешь ее принимать, – нервно произнесла я, отдернув свою руку.
– Завтра приму.
Его лицо было слишком близко, а глаза как-то лихорадочно блестели. Было слишком сложно понять, кто сейчас передо мной стоит. Великий фантазер или искусный лгун, разбивший не одно женское сердце.
– Почему завтра? Я хочу уехать сегодня.
– Куда ты собралась ехать? – не понял меня Борис.
– Домой.
– Ты никуда не уедешь!
– Почему?
– Потому, что ты слишком хорошо рисуешь. Тебе придется разрисовать все стены.
– С меня хватит одной.
– А с меня – нет.
– Быть может, мне еще будет нужно разрисовать стены в домике без окон?
Я задала вопрос и увидела, как Борис моментально изменился в лице. Но нужно отдать должное его выдержке. Буквально за считаные секунды он взял себя в руки, провел влажной ладонью по моему лицу и притянул к себе.
– Ты Барса кормил? – осторожно спросила я и ухмыльнулась.
– Не переживай. Он не голоден.
– А мне казалось, что он сегодня скулил.
– Это не должно тебя волновать. Я разберусь со своим псом сам.
Я хотела рассмеяться ему в лицо, обозвать его лгуном, докопаться до истины, но не успела. Я ощутила его горячие и трепетно-нежные руки. Они спускались по моим бедрам и осторожно опускали меня прямо на пол. А затем эти жадные, долгие поцелуи... Борис вошел в меня трепетно, горячо и глубоко. В тот момент, когда я испытала то, что называют оргазмом, он с силой сжал мои ягодицы и остановился. Когда все закончилось, мы оставались лежать на полу. Мокрые, но довольные. Мы оба молчали. Борис поднял голову и посмотрел на разрисованную стену.
– Послушай, нарисовано просто великолепно. Я заплачу тебе по двойному тарифу.
– Мы с тобой о цене не договорились. Кстати, я первый раз взяла заказ и даже не спросила, сколько я получу за проделанную работу.
– Может быть, ты просто в меня влюбилась?
– Вот еще!
– Тогда я заплачу тебе столько, сколько ты захочешь.
Я слегка отодвинулась от Бориса и усмехнулась. Я хотела намного большего, чем просто деньги...
– Кстати, я не хочу, чтобы ты покидала мой дом, – произнес Борис.
– Что ты можешь мне предложить?
– Начинай оформлять вторую стену.
– Ты это серьезно?
– А что, разве похоже, что я шучу?
– А что мне нужно нарисовать?
– На втором этаже, там, где камин, нарисуй что-нибудь такое, чтобы, глядя на этот рисунок, хотелось жить.
– Интересное предложение. Тогда нужно рисовать море.
– Почему именно море?
– Море, пальмы, пляж, жаркое солнце. Не знаю, как ты, но когда я смотрю на море, мне всегда хочется жить.
– Тогда пусть эта картинка будет, как на Мальдивах или на Бали.
– Я не была никогда ни на Мальдивах, ни на Бали.
– Почему? – Борис так удивился, словно он никогда в жизни раньше не видел людей, которые ни разу не отдыхали на Мальдивах или Бали.
– Ну, это далеко не дешевое удовольствие, – честно призналась я. – Но это не значит, что я там не побываю. Все самое лучшее у меня впереди.
– Вот разрисуешь мне весь дом и поедешь, – улыбнулся Борис и ласково потрепал меня за сосок.
Я закрыла глаза для того, чтобы скрыть свое недовольство, и подумала о том, что Борис – просто бесчувственный дурак. Мог бы сказать мне о том, что в это путешествие мы обязательно поедем вдвоем, что он просто подарит мне эту поездку, потому что хочет показать мне красивейшие места на Земле. И не надо намекать на то, что на поездку я должна заработать сама, советчики типа Бориса мне в этом вопросе совсем не нужны.
– Значит, ты предлагаешь мне разрисовать еще одну стену?
– Предлагаю.
– Тогда завтра я заеду домой, возьму что-нибудь из вещей и вернусь.
– Не нужно заезжать домой, – категорично заявил Борис. – Скажешь Галине Петровне, что тебе нужно купить. Она поедет и купит.
– Откуда она может знать, что мне нужно? – поразилась я такому ответу, но в глубине души порадовалась тому, что Борис не хочет меня отпускать и готов потратить на мой гардероб хоть какие-то деньги.
– Поверь мне, моя домработница толковая женщина. Она купит все, что ты пожелаешь.
– Я не сомневаюсь в том, что она толковая, но ведь мы с ней принадлежим к разным поколениям. Она просто не может знать, что нужно мне.
– У нас тут полно магазинов, и в них работают продавцы твоей возрастной категории, – как-то недовольно сказал Борис. Видимо, он терпеть не мог, когда кто-то перечил ему.
– Может быть, мне поехать вместе с Галиной Петровной? – осторожно задала я вопрос. – Думаю, так будет лучше.
– Нет, – отрезал Борис и сел рядом со мной так, чтобы подчеркнуть все достоинства своей мускулистой фигуры.
Признаться честно, его категоричное «нет» насторожило меня очень сильно. Подобная ситуация была для меня непривычна. Я вообще не могла понять, как мужчина, который для меня ничего не сделал, может что-то мне запрещать.
– Что значит «нет»? – удивленно спросила я.
– Это значит, что нет.
– Борис, вообще-то я ехала к тебе всего на один день. Мне бы квартиру проведать.
– А что с ней будет, с твоей квартирой? У тебя там что, ценности или какой-нибудь антиквариат? – в очередной раз усмехнулся он.
– У меня нет ни ценностей, ни антиквариата, – холодно ответила я. – Но это никак не страхует мою квартиру от ограбления. Воры могут залезть в квартиру даже за допотопным магнитофоном. И вообще, у меня есть своя жизнь. Я начинаю чувствовать себя какой-то пленницей.
– Пленница ты моя, я просто хочу, чтобы ты никуда от меня не уезжала.
– Это правда?
– Правда.
Борис взял меня на руки и обнаженную понес в дом. Я улыбнулась, потому что его последние слова мне очень даже понравились. А ведь Ольга была права: я на верном пути.
Глава 8
Я проснулась посреди ночи от каких-то странных звуков, доносившихся из открытого окна, и, подняв голову, обнаружила, что Бориса нет рядом.
– Борис! – позвала я и, не получив ответа, подошла к распахнутому окну.
На территории дома были слышны какие-то стоны, хрипение, приглушенные крики. Почувствовав, как по моему телу побежали мурашки, я прокричала в открытое окно:
– Борис! Борис, ты где?!
Поняв, что вряд ли дождусь ответа, я бросилась в ванную, не сомневаясь в том, что Борис там, но мои надежды не оправдались. Бориса не было в доме. Накинув первый попавшийся банный халат, я выскочила босиком на улицу и принялась прислушиваться к странным звукам, напоминавшим стоны, перемешанные с рыданиями.
– Да что ж это такое делается? – отчаянно произнесла я и, осознав, что звуки доносятся из того самого странного домика, сделала в его направлении несколько шагов и остановилась.
– Борис?! Борис?! – Крик замер у меня на губах, а первобытный страх парализовал все мое тело.
Я чувствовала, как путались мысли в моей голове, и ощутила, как меня затошнило от страха. Ведь я совсем не знала, что же на самом деле творится по ночам в том страшном доме. Мне было настолько плохо, что я почувствовала, что могу в любой момент упасть в обморок.
А затем стало тихо. Ни стонов, ни всхлипов, вообще никаких звуков. Я смотрела расширенными от ужаса глазами на то, как Борис выходит из бытовки и двигается в моем направлении. Увидев, что я на грани истерики, Борис попытался сделать как можно более спокойное выражение лица и с надрывом сказал:
– Барсу опять плохо. Пришлось делать укол.
– Что??
– Я говорю, Барсу плохо. Пришлось его навестить.
Заметив, что я разглядываю кровавые пятна на его голубой рубашке, Борис сделал попытку улыбнуться. Собрав остатки самообладания, он произнес:
– Барсу почти каждую ночь плохо. Пока делал ему перевязку, он меня весь кровью забрызгал. Сейчас вроде успокоился. Уснул.
– Врешь ты все, – крикнула я и попятилась назад. – Нет у тебя никакой собаки и не было никогда!
Недолго думая, я побежала в сторону массивных ворот в надежде на то, что мне все же удастся покинуть территорию дома. Но, как я и думала, ворота были заперты, и у меня не оставалось никаких шансов выбраться из этого ада.
Я металась в истерике из угла в угол и с ужасом слышала, как глухие шаги Бориса раздавались где-то совсем рядом со мной. Я пыталась ускользнуть от преследователя, который нервно выкрикивал мое имя, и искала хоть какую-нибудь лазейку или щель в заборе, через которую я могла бы выбраться на свободу. Споткнувшись о какой-то булыжник, я рухнула на землю и вскрикнула от резкой боли: по всей видимости, я разодрала колено. Увидев сочащуюся из раны кровь, я вконец обезумела и закричала:
– Не подходи ко мне! Слышишь, не подходи!!! Я не знаю кто ты и чем ты занимаешься! Каждую ночь у тебя рубашка в крови!
Мой преследователь схватил меня за волосы и злобно прошипел:
– Заткнись, сука!
Но вместо того, чтобы заткнуться, я еще сильнее забилась в истерике и закричала:
– Пожар!!! Люди добрые, дом горит! Помогите! Пожар!!! Пожар!!!
Таким образом я пыталась докричаться до людей, спящих в соседних особняках, и привлечь к себе внимание. Когда кричишь «Пожар», люди волей-неволей выскакивают из своих домов. Мне хотелось только одного: чтобы Борис был вынужден открыть ворота дома, а у меня появилась возможность как можно быстрее и как можно дальше бежать отсюда.
Я хотела крикнуть еще раз, но не успела. Борис нанес мне оглушительный удар по голове, от которого я моментально потеряла сознание.
...Я очнулась от дикой головной боли и посмотрела на сидящего рядом со мной Бориса. Пытаясь припомнить события прошлой ночи, я почувствовала легкую тошноту. Борис сидел на краешке кровати и смотрел на меня задумчивым взглядом.
– Очухалась?
– Голова очень сильно болит. Уже утро?
– Утро.
Я нащупала огромную шишку на своей голове и, с трудом встав с кровати, подошла к зеркалу. Из зеркала на меня смотрело бледное, изнеможенное, несчастное существо с синяком на пол-лица и окровавленным ухом.
– Ты что со мной сделал? Ты меня бил? – с болью в голосе спросила я.
– А как по-другому я должен был тебя утихомирить? Ты вспомни, что ты ночью творила? Ты была не в себе.
Иногда в нашей жизни происходят события, которым тяжело найти хоть какое-то объяснение. Хочется сделать все, что в твоих силах, только бы этот ужас побыстрее закончился. Совсем недавно мне казалось, что я хозяйка своей судьбы, что я многое могу и что мне любое море по колено и горы по плечу. Но сейчас я чувствовала себя марионеткой, которой умело управляют, дергая за ниточки.
Почувствовав, что меня замутило, я облокотилась о стену и снова дотронулась до окровавленного уха.
– Мне в больницу нужно, – только и смогла сказать я.
– Домработница тебе обработает раны и даст обезболивающее. Я ее предупредил, – равнодушно ответил Борис и посмотрел на часы. – Мне на работу пора.
– А мне – домой.
– Пойдешь разрисовывать стену. Рисуй море, как договорились.
– Я домой хочу, – произнесла я более настойчиво.
– Как выполнишь весь заказ, так и поедешь домой.
– Мы так с тобой не договаривались.
– Я твой работодатель, и я диктую тебе условия. Ты еще не выполнила весь объем работы.
В этот момент я почувствовала, что могу упасть в обморок от сильного головокружения и тошноты, и вновь села на кровать, с трудом сдерживая себя от того, чтобы не разрыдаться от унижений и боли. Борис взял меня за подбородок и заглянул мне в глаза.
– И смотри мне без глупостей.
Я отстранила руки Бориса и отвела глаза в сторону. Мужчина моментально подобрел и притянул меня к себе.
– Ну, не злись. Ты меня вчера сама вывела. Стала кричать, что никакого Барса у меня нет и никогда не было. Какая тебе разница, есть у меня Барс или нет?!
– Мне Галина Петровна сказала, что у тебя нет никакой собаки.
– Галина Петровна свое уже получила. Просто у нее в последнее время что-то с памятью плохо стало. В сарае лежит больной Барс. Если не веришь, то можешь у нее еще раз спросить.
– Ты ее подговорил? – я подняла глаза и посмотрела на Бориса пристальным взглядом.
– Вот еще, – как всегда, ухмыльнулся он и прижал меня к себе. – Малыш, но зачем тебе знать больше, чем нужно? Ты что, такая любопытная?
– Нет. Просто я не знаю, кто ты.
– Как не знаешь? Я хороший, добрый, богатый, замечательный мужчина, с которым ты имеешь умопомрачительный секс. А еще у меня огромный член. Согласись, что он тебе нравится. Малыш, ты же помнишь поговорку о том, что любопытной Варваре на базаре нос оторвали. Вот и ты, если будешь совать всюду свой носик, можешь его потерять.
– Ты мне угрожаешь?
– Я тебя предупреждаю.