И помнили сколько раз им это помогало поймать и остановить тех, кто сам остановиться не смог бы никогда.
Они помнили. Но оба относились ко мне, точнее к моим видениям с легкой опаской и настороженностью.
Я не раз замечала, что не смотря на беззаботное поведение и свободное общение между нами, они часто избегают смотреть мне в глаза.
Сначала меня это задевало. Но, потом я поняла, что мне бы тоже было не ловко и неприятно смотреть в глаза человеку, который видит слишком много чужих тайн, слишком много знает о чужих жизнях.
Без опаски смотрел на меня только Стас. И взгляда он никогда не отводил.
Во многом я была ему благодарна за это.
-Я могу присесть?-спросила я указав на стул перед столом Стаса.
-Конечно.-Коля опёрся на свой стол и помешал сахар в чашке с чаем.-Почему ты каждый раз спрашиваешь?
-Потому, что это ваш кабинет.
-Ника, ты уже давно стала не просто гостем в нашем кабинете.-заметил Коля.
Они с Сеней снова переглянулись.
Я оставила этот комментарий без ответа.
-А где Стас?-спросила я.
-У Аспирина.-вздохнул Арцеулов вынимая дротики из мишени.
-Можешь пока, рассказать нам.-предложил Коля.
Он снова метнул заинтригованный, настороженный взгляд на Сеню.
Тот пожал плечами.
-Ты ведь...-Домбровский замялся.
Было видно, как ему не комфортно. Он до сих пор не мог привыкнуть.
Едва ли, стоит его за это осуждать.
-Ты что-то увидела?-спросил он, понизив голос.-Расскажи.
Арцеулов подошел ближе, держа в руках дротики.
Оба полицейских молча, с ожиданием смотрели на меня.
У обоих на лицах замерло опасливое предвкушение.
Я посмотрела на стол Стаса.
-Дайте мне пожалуйста лист бумаги и карандаш... Нет! Лучше ручку. Лучше чёрную.
СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ
Вторник, 10 июня
-Стас ты уверен?-в который раз спросил генерал Савельев.
Корнилов, не торопливо постукивая пальцами по столу взглянул на генерала.
Тот сдвинув брови, сосредоточенно рассматривал семейные фотографии жертв.
-Если даже он действительно отбирает тех, у кого мать родилась в один и тот же день...-генерал чуть скривил губы.- Значит у него должен быть доступ к информации об этих девушках.
Он посмотрел на Стаса, поверх очков.
-Каким образом он мог о них это узнать? Думаешь он социальный работник? Или служит в органах? Работает в больнице?
-Сомневаюсь.-качнул головой Стас.
-Тогда, как?-генерал чуть прищурил глаза.-Как он узнает.
Стас вздохнул.
-В наше время, товарищ генерал, миллионы людей имеют неосторожность оставлять свои настоящие данные на просторах интернета. Думаю, Романтик пользуется различными социальными сетями. Тем более, что все жертвы были очень активны в интернете, выкладывали тонны фотографий. В том числе и семейные.
-Совсем молодёжь рехнулась, с этими соцсестями.-проворчал генерал.
Стас чуть ухмыльнулся.
-Товарищ генерал, там сидит далеко не только молодёжь.
-Угу.-с презрением промычал Аспирин.-Ещё лучше... Подожди, а ты думаешь, до похищения он не с кем из них не контактировал? Не писал им в этих соцсетях? Может быть приглашал на свидания...
Корнилов едва заметно, дернул головой.
-Он замкнутый, самовлюбленный одиночка, который считает себя уникальным гением. Находит утешение в обществе цветов.
-Цветы? Растения могут заменить ему общение с людьми?
-Ему, да.
Корнилов неопределенно качнул головой.
-Почему?
Стас ответил не сразу. Он много думал о личности Романтика. О его пристрастиях к цветам.
-Они молчат.-сказал он.
-Молчат?-после некоторой заминки повторил Савельев.-О чём ты?
Стас на мгновение задумался. Посмотрел на генерала. Тот смотрел с подозрением и недоумением.
-Мнение.
-Мнение?
-У них,-Стас постучал пальцами по столу.-У них нет мнения. И они красивы. Красивые, нежные, хрупкие и... безмолвные.
Он коротко вздохнул. Пренебрежительно улыбнулся.
-Поэтому ему комфортно среди них. Он любит их за это. Потому, что они принимают его. Потому, что он свой среди них. Они никогда его не отвергнут. Никогда не прогонят.
Корнилов посмотрел на стену с наградами и грамотами.
-И поэтому он убивает среди них?-прочистив горло спросил Аспирин.-Потому, что... они не в состоянии отвергнуть его?
Генерал пребывал в замешательстве.
Стас встал за стола. Подошел к фотографии на стене.
Там был запечатлен давний конкурс самодеятельности.
На сцене двое мужчин с акустическими гитарами, исполняли какой-то романс. Стас уже позабыл тот конкурс. Да это было и не важно.
Корнилов постучал пальцем по зрительскому залу.
-Он... Он актёр... действующее лицо... Девушки... инструмент... сценический реквизит...
Стас замолчал.
-А цветы?-тихо спросил генерал.
Стас взглянул на него. Помолчал, и проговорил так же тихо, с грустной полуулыбкой.
-А цветы его публика.
Аспирин со стуком опустил руки на стол. Отвернулся. Пробормотал ругательство.
-Значит он действительно... и вправду может задумать убить... сотни девушек? Или даже тысячи? Это же абсурд!..
-Он так не считает.-покачал головой Стас.-У него есть цель. Миссия. И своя философия.
-Как и у всех... у них.-заметил генерал, сделав выразительное ударение на последнем слове.
ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ
Вторник, 10 июня
Я услышала, как открылась дверь. Обернулась. Встретилась взглядом со Стасом.
Он замер на пороге. Я поняла, что он удивлён, увидев меня.
Мы не виделись почти четыре месяца, с тех пор, как... как я помогала ему.
Корнилов прошел в кабинет, приблизился к своему столу.
Я отложила ручку, встала, глядя на него снизу-вверх.
-Ника.-проговорил он внимательно, чуть беспокойно меня рассматривая.-Как ты?
-Ничего.-ответила я.
Он бросил взгляд мне за спину.
-У тебя...-он задумался и слегка рассеяно закончил.-Что-то произошло?
Я молча кивнула. Затем обернулась на его стол взяла
бумажный лист со своим рисунком.
-Вот.
Я протянул лист ему. Стас глядя мне в глаза взял у меня рисунок, опустил взгляд.
-Это что? Тень?
-Силуэт.-поправила я.
-Ника говорит, что это силуэт Романтика.-произнёс Коля.
Стас взглянул на него. Затем посмотрел на меня.
Его лицо изменилось. Появилась тревога, недовольство, и нечто похожее на сожаление.
Он сглотнул. Снова опустил взгляд на силуэт Романтика, который я только, что нарисовала.
Рисунок я постаралась сделать максимально чётким и детальным.
Я проявила особое внимание к изломам линии контура.
Рисую я вроде не плохо. Большей частью, конечно всякие мультяшки и анимэшки.
Я наблюдала за глазами Стаса. Его зрачки метались в разные стороны. Он с цепким, жадным вниманием рассматривал мой рисунок.
-Как ты увидела его силуэт?-спросил он.
-Как всегда.-невесело пошутила.-Внезапно.
Домбровский фыркнул, тихо засмеялся.
Губы Стаса тоже тронула легкая, понимающая улыбка.
-Ты не обязана была в это лезть, Ника. В последний раз тебе было тяжело. Ты помнишь?
-Лучше, чем ты думаешь, Стас.-ответила я не отводя взгляда.-Проблема в том, что мои видения не спрашивают разрешения, прежде, чем поселиться в моей голове. Увы.
-Досадно.-качнул головой Корнилов.
-Обидно.-ответила я.
Он усмехнулся. Я тоже. Мы смотрели друг на друга.
Следующие пол часа я рассказала им в подробностях, свои видения, касающиеся Романтика и его жертв.
-Значит он забирает их из дома.-проговорил Стас и обернулся на карту города, с приколотыми к ней фотографиями.
-Когда они одни.-уточнила я.
Стас кивнул. Он замолчал.
Я отпила подостывший чай. Опустила взгляд и поскребла пальцем по чашке.
-Стас, я пришла не только из-за... не только из-за убийств.
Корнилов обернулся.
Я взяла свой рюкзак, вынула оттуда фотоаппарат и поставила на стол перед Стасом.
-Мне нужна твоя помощь.
Корнилов с любопытством, вскинув брови посмотрел на меня. Подошел к столу, взял камеру и включил. Пощелкал кадры.
Стоявший за его спиной Арцеулов поперхнулся своим кофе и с перекошенным лицом проговорил:
-Это... это... это же совсем девочки. Они...
Он бросил ошарашенный взгляд на меня.
-Они выглядят младше тебя!
-Там таких не мало.-сказала я.-Эти снимки сделаны в одной из московских фотостудий.
Стас поднял на меня взгляд.
-Но тебя ведь среди этих девочек нет.
Стас не спрашивал.
-Я тебя знаю, Ника. Ты бы не согласилась.
-Нет.-я покачала головой.-Конечно, нет.
-Тогда...-он поставил фотоаппарат обратно на стол.-Вляпался кто-то из твоих подруг.
-Она у меня по существу одна.-усмехнулась я.
-Досадно.-заметил Арцеулов.
-Да нет.-я пожала плечами.-Она зато настоящая, а не временная, как обычно.
Мужчины усмехнулись, сверкнули улыбками.
-И ты хочешь, чтобы его накрыли на основании этих снимков?-спросил Корнилов.
-А что этих фотографий не достаточно?-спросила я.
-Нет, почему же.-Стас легко похлопал по камере.-Это тянет не пару серьёзных статей. Мужик сядет. Однозначно.
Он вздохнул.
-И учитывая, что все узнают, чем он занимался...
-Жить ему на зоне будет тяжело.-злорадно проговорил Арцеулов.
-Давайте без подробностей.-попросила я, закрыв глаза.-Мне достаточно знать, что он сядет и ему там будет плохо.
-Как знать,-глумливо ухмыльнулся Арцеулов.-Некоторым, я слышал, нравиться...
-Сеня!-воскликнула я.-Ну, фу! Ну, перестань! Пожалуйста!
-Ладно, ладно...-всё еще посмеиваясь ответил Арцеулов.-Перестал.
Я посмотрела на Стаса. Он был погружен в раздумья.
-Стас, так вы... поможете с этим порно-фотографом?-спросила я и кивнула на фотоаппарат.
Корнилов сдержанно улыбнулся.
-Конечно.
-Спасибо.-горячо поблагодарила я.-Можно ещё вопрос?
-Да.
-Что с твоими глазами?
К моему удивлению Коля и Сеня сдавленно фыркнули, тихо засмеялись в кулаки.
-Одна нервная особа психанула.-усталым голосом ответил Стас.
-О...-уронила я удивленно.-Ясно.
ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ
Четверг, 12 июня
В комнате было тихо. Тишина была не обыкновенной.
Тишина была застывшей. Замершей. Безжизненной.
В комнате Яны чувствовалось тягостное, довлеющее ощущение остановившегося времени.
И даже свет солнца, пробивавшийся через полоски жалюзи, был каким-то мерклым, бледным. И казался искусственным.
Я сидела на краю застеленной кровати и обводила взглядом комнату Яны Долгобродовой.
Второй жертвы Романтика. Ей было семнадцать.
Она любила приключенческую фантастику, обожала Китнис Эвердин, Дилана О’Брайана и Джареда Лето.
Увлекалась фотографией и фотоискусством.
В её комнате было много фотографий. Они были прекрасны.
Яна снимала природу, городские пейзажи, людей.
В её фотографиях были эмоции. Были чувства. И жизнь.
В этой комнате, жизнь сохранилась только в её фотоснимках.
Я закрыла глаза, чувствуя теплые слезы под ресницами.
Я ощущала накатывающее видение.
Оно было, как омут в непрозрачной, речной воде.
Глубокий, бездонный водоворот воспоминаний.
Водоворот чужих переживаний, эмоций, криков, смехов, страхов, боли, ужаса и смерти.
Это действительно отчасти похоже на ощущение, что находишься под водой.
Во всяком случае дышать бывает тяжело. А видеть чужое прошлое бывает и того тяжелее.
Я слышала громкие крики. Эмоциональные, истошные и счастливые.
Восторженные крики радостных людей. Они разряженной толпой идут по главной площади Москвы!
Помимо них сотни аниматоровов, выделывающих невообразимые фокусы! В воздух взлетают шары, мыльные пузыри!
Гремит музыка марширующего оркестра. За ним следуют всякие экспозиции на колёсах!
Красота! Шик! Всеобщее, единое веселье! Всеобщий сумасшедший, громкий восторг и бурный всплеск самых позитивных эмоций!
Я стояла тут. Посреди толпы.
В лицо светило солнце. Я старательно выбирала моменты и предметы для съемки.
Я смахнула с лица прядь волос. Подняла свой фотоаппарат.
Я ужасно довольна своей новой камерой!
Я раньше о ней могла только мечтать!
Новый, офигенный Nikon с потрясающей матрицей! Разрешение и чувствительность на высочайшем уровне! Все настройки можно менять в ручную, вплоть до самых мелких, не значительных.
Я помнила, как буквально прыгала от радости, когда получила коробку с камерой из рук улыбающегося отца.
Боже! Тот день был перенасыщен счастливыми событиями!
К камере мне подарили так же хороший, наконец-то человеческий объектив. В замен того старья, которым я пользовалась последние три года.
Сегодня у меня важный день.
Я решила использовать праздник Дня Города, чтобы получить качественные, крутые кадры.
Я собиралась выложить фотки на свой личный блог, который веду уже почти год.
И теперь у меня есть возможность получать снимки максимально крутого качества.
Меня охватывал азарт и ажиотаж. Я не могла себя сдерживать.
Хотелось просто фоткать всё и всех вокруг!
Но, конечно я такого не делала.
Я ступала мимо орущих во всеобщем ликовании людей.
Останавливалась, делала снимки.
Вот сейчас я сфокусировала камеру на одном из аниматоров.
Он жонглировал пламенеющими кольцами! Да еще они горели разными цветами!
Зрелище было захватывающее.
Я сделала четыре снимка. Прошла дальше.
Сфотографировала несколько передвижных композиций из цветов и металла.
Затем увидела пляшущих, гигантских, желтых миньонов из одноименного мультфильма.
Они тоже сохранились на карте памяти моей камеры.
Затем я начала охотиться за эмоциями.
Я любила эмоции на фотографиях. Они содержали в себе чувственную мимику и демонстрировали детальную, потрясающую выразительность человеческого восприятия.
Воспоминание резко сменилось.
Я ощутила головокружение. Перед глазами с космической скоростью пронеслись смазанные изображения, лица, улицы, дома и тени.
Я сидела на окне длинного коридора.
Кажется, это было какое-то учебное заведение. Но не школа.
-А вот это реально охренительно!
Сидевший рядом со мной парень в темно-красной рубашке и джинсах повернул камеру дисплеем ко мне.
-Очень круто! Особенно мне нравиться, что у этой девушки видно, как в глазах небо отражается.
Я улыбнулась. Мне были приятна похвала. Она укрепляла во мне уверенность. Я всегда робела и волновалась, перед тем, как выложить фотки в сеть. Даже валерьянку иногда пила!
-Спасибо.-проговорила я с довольной улыбкой и губами взяла ещё мороженное с рожка.-А посмотри, пожалуйста... там дальше есть наряженные олени...
-Олени?-парень повернул ко мне свое лицо.
У него было красиво лицо. И выразительные, янтарные глаза.
На лице уже начала появляться щетина. Он не сбривал. С тех пор, как я сказала, что мне нравиться, когда у него такие щеки и подбородок.
-Да, олени.-кивнула я.-Красивые, большие. Их очень круто нарядили. А еще за ними карета такая ехала, огромная. Посмотри. Мне кажется там классные должны быть снимки.
-Ща-а...-парень полистал меню.
Пространство вокруг вздрогнуло, исказилось. Меня швырнуло куда-то вперед. Потянуло в бок.
Я оказалась в своей комнате.
Громко играла музыка. Группа «30 seconds to mars», From Yesterday.
Пространство моей комнаты рассекают лучистые линии солнечного света, пробивающиеся через жалюзи.
Я сижу перед компьютером. Сосредоточенно смотрю на монитор.
Я старательно редактирую фотографии. Это фотографии мамы.
У неё скоро день рождения. Скоро девятнадцатое мая. Через неделю. Я вздохнула.