— В каком смысле? — не понял капитан.
— Тюрьма у вас, по сегодняшнему законодательству, находится совершенно не в подчинении МВД, а в подчинении Министерства юстиции, совершенно другого ведомства, которое не ведет следствие. А вы являетесь придатком следствия. Вы записываете разговоры, и весь материал переходит в следственные органы, как бы дополнительная информация собирается в стенах следственного изолятора против обвиняемых и подозреваемых! Между прочим, здесь сидят многие честные люди, и многие из них выйдут на свободу.
— Да, особенно ваш клиент, — ехидно ухмыльнулся капитан.
— Про клиента я не говорю. Суда над ним еще не было, и все решит суд. В общем, что хотите, то и делайте, но никакой объяснительной записки я писать не буду, — и я отодвинул от себя листок.
Капитан взял мое удостоверение, стал его разглядывать.
— Давно работаете?
— Давно, лет пять.
— И пять лет так нарушаете законы?
— Какие это законы я нарушаю? А вы, капитан, их не нарушаете? Разве нет случаев, когда ваши сотрудники проносят сюда наркотики, спиртное? Разве об этом не пишут в газетах и не показывают по телевидению?
— Это да, — кивнул головой капитан. — Значит, получается, что вы виноваты?
— Какая разница, кто виноват… Наверное, виноват тот, у кого прав меньше. Сейчас прав больше у вас, так что сегодня виноват, получается, я.
— Но вы сознаете, что вели себя неправильно?
Я понял, что капитан пошел на попятную. Кивнул головой:
— Да, сознаю… Но писать ничего не буду.
— Ладно, Бог с вами, — обратился капитан ко мне по имени-отчеству, — адвокат вы, видимо, хваткий. Вам палец в рот не клади, а то еще сам виноват окажешься… Телефончик бы свой оставили.
— Зачем он вам?
— Мало ли, вдруг пригодится.
— Даже так! — улыбнулся я. — Вот видите, товарищ капитан! Конечно, оставлю. — И я записал телефон юридической консультации.
Довольный, что так легко выпутался из конфликта, который мог обернуться для меня очень большими неприятностями, я покинул следственный изолятор.
На улице меня ждала Кристина. Лицо ее было встревоженным.
— Что случилось? — спросила она.
— Нас засекли.
— Погодите, — вдруг сказала она, — не оборачивайтесь!
— А что такое? — насторожился я.
— Видите, высокий парень… Только сразу на него не смотрите… Со светлыми волосами.
— Да, вижу, — сказал я.
— Он за нами наблюдает. А вон в той машине сидят его дружки. Они засекли, как я с Игорем разговаривала.
— И что, вы думаете, что это погоны?
— Нет, какие погоны! Это братва, его враги! Только сразу не оборачивайтесь!
Я сделал вид, что у меня на ботинке развязался шнурок, наклонился и увидел высокого парня, прохаживающегося вдоль улицы.
— Кристина, с чего вы взяли, что он наблюдает за нами? — спокойно сказал я. — Может, он просто так ходит, может, в конце концов, ты ему понравилась. — Я снова перешел на «ты».
— Не надо, он все время показывал на меня и подходил к той машине. А когда я разговаривала с Игорем, он стоял недалеко и слушал.
— Хорошо, — сказал я, — садись ко мне в машину, сейчас мы все проверим.
Кристина села в машину. Я завел двигатель. Сам стал смотреть в зеркало заднего вида. Действительно, «Ауди-80», стоявшая в конце улицы, тронулась. Блондин успел добежать до нее и сесть на заднее сиденье. Машина поехала за нами.
Мы выехали на набережную Яузы. «Ауди» следовала за нами.
— Вот видите, я же говорила! — сказала Кристина.
— Погоди, еще не вечер! — ответил я. — Тут есть один переулочек, ведущий к Курскому вокзалу, мы сейчас резко туда повернем.
Переулочек был узкий и немноголюдный. Туда машины практически не заглядывали. Я увеличил скорость. «Ауди» также рванула вперед. Затем я резким движением повернул направо и въехал в переулок. «Ауди» повернула за нами. Теперь налево… направо… Все.
— Вот видишь, мы ушли, — сказал я.
— Да, нам повезло. Но вы видели, что за нами была слежка?
— Да, точно. Кристина, тебе нет смысла возвращаться домой сегодня.
— Но там у меня вещи, все осталось…
— Поехали. Заберешь вещи, поживешь какое-то время у подруги или в пансионате.
Через несколько минут мы подъезжали к ее дому.
— Минуточку, — попросила Кристина, — притормозите немного.
Я замедлил скорость.
— Видите, «Ауди», которая нас преследовала…
Машина стояла около подъезда. Рядом с «Ауди» — темно-синяя «БМВ». Ребята, стоящие возле машин, переговаривались между собой и курили.
— Вот видите, я же говорила…
— Все, — проговорил я, — тебе надо на несколько дней спрятаться. Они тебя вычислили.
— Похоже…
Неожиданно раздался телефонный звонок.
— Твой, мой? — спросил я.
— Кажется, мой… — Кристина достала из сумки мобильный телефон. — Это Игоря… Алло! — И тут же махнула мне рукой, чтобы я придвинулся ближе. Она взяла трубку так, чтобы и я слышал разговор.
— Алло, красавица, — услышал я голос. — Я это… от Игоря. Мы с ним в одной хате отдыхали… Он тебе «малявочку» прислал. Давай, спускайся вниз, я у твоего подъезда стою. Передам «малявочку» от мужа-то…
— Хорошо, — сказала Кристина, — сейчас я спущусь. Вы меня ждете? Как я вас узнаю?
— Я это… на синей «БМВ» стою, — сказал парень.
Нам было видно, как человек, стоящий у «БМВ», разговаривал по телефону. Вероятно, никто не подозревал, что мы ехали так долго. Они думали, что мы опередили их и приехали раньше. Видимо, они считали, что Кристина уже в квартире. «Ауди» тут же отъехала в сторону.
— Ну вот, — сказала Кристина, — меня об этом предупреждали.
— Тебе соваться в квартиру нельзя, — сказал я. — Надо уехать к подруге.
— Нет, и к подруге нельзя. Там может быть то же самое… Лучше в гостиницу.
— Зачем тебе в гостиницу? Здесь недалеко, в семи километрах от Кольцевой дороги, есть очень уютный пансионат. Хочешь, поедем туда.
— Я не возражаю.
Мы медленно отъехали от дома. Я посмотрел назад. Никакой слежки за нами не было. Видимо, нас не заметили.
— Пускай ждут, дураки! — сказала Кристина.
Пансионат, куда я вез Кристину, действительно находился почти сразу за Кольцевой дорогой, за Митино, на Пятницком шоссе. Когда-то он принадлежал всемогущему ЦК КПСС, точнее, горкому партии. Потом, после перестройки, перешел в ведение Управления делами президента, а потом каким-то образом перешел на хозрасчет и сам стал налево и направо продавать путевки.
Основной клиентурой этого пансионата были «новые русские». Евроремонт, хорошие условия позволяли брать высокую плату. Поэтому свободные номера в этом пансионате можно было найти практически всегда, хотя в праздники и на выходные он заполнялся до предела.
Поскольку сейчас был конец ноября, стоял «мертвый сезон», я был уверен, что номер в этом пансионате удастся снять без труда.
Пансионат после моего последнего посещения два года назад очень изменился. Он состоял из двух корпусов. Один был старым, построенным еще в тридцатые годы, во времена сталинской архитектуры, второй современный, восьмидесятых годов постройки, с современными архитектурными наворотами.
Администратор, узнав меня, приветливо улыбнулась.
— Вы к нам надолго?
— Как получится, — ответил я. — Собственно, не я, а моя спутница, — показал я на Кристину. — Ей необходимо пожить у вас несколько дней.
— Пожалуйста. Что вы предпочитаете — новый корпус или старый?
— А где лучше? — спросил я, думая о том, что со времени последнего моего визита, вероятно, тут многое изменилось.
— Я думаю, что лучше все же в старом, — ответила администратор.
— В старом? — удивился я. — Старый же всегда был у вас плохим.
— Да, но мы сделали там капитальный ремонт. Теперь в каждом номере джакузи, а в некоторых номерах — даже мини-бассейны. Номера двухэтажные.
— Давайте тогда двухэтажный номер, — сказал я, вопросительно посмотрев на Кристину. Она кивнула головой.
— Я выписываю вам номер на втором этаже, — сказала администратор. — На какую фамилию записать?
— Пишите мою. Помните?
— Конечно, помню.
Получилось так, что у нас был один номер на двоих с Кристиной. Но поскольку он двухэтажный, значит, состоит из нескольких комнат. А брать два номера было бы странным.
Когда мы шли к номеру, я все же спросил у Кристины:
— Может быть, стоило взять два одноместных номера?
— А зачем? — удивилась Кристина.
Действительно, номер был шикарным. На первом этаже громадный холл с камином, опять же двух уровней. Чуть повыше находилось несколько комнат, туалет. Посредине ванной комнаты красовалось джакузи, выполненное в форме минибассейна. Была еще одна комната, типа столовой, где в середине стоял сервировочный стол, у стены — современный сервант, заставленный хорошей посудой.
На втором этаже две спальни, каждая из которых имела свой выход в ванную и туалет.
Кристина сразу оценила такой номер.
— О, как за границей! — сказала она.
— А чем мы хуже? — улыбнулся я.
— Ну что, может, пойдем посидим в баре? — предложила она.
Я пожал плечами:
— Не возражаю.
Мы спустились в бар. В это время в баре было всего несколько человек. Конечно, в такой сезон, когда отдыхает мало людей, наше появление привлекло внимание. Мы ловили на себе любопытные взгляды. Я попробовал взять на себя обязанности кавалера.
— Что мы будем пить? — спросил я.
— Я — сухое мартини, — сказала Кристина.
Я подошел к стойке бара и заказал ей сухое мартини, себе минеральную воду. Вернувшись, сел за столик. Вскоре подошла официантка и принесла нам напитки.
— Может быть, еще мороженое? — спросила она.
— Давайте, — кивнул головой я.
— А что, вы совсем не пьете? — поинтересовалась Кристина.
— Как-то отвык от всего, — ответил я.
— Мой муж, собственно, как и все его бандюки, за что я их и уважаю, все тоже не пьют. В бригаде был установлен строгий сухой закон, и его никто никогда не нарушал. Даже по праздникам они позволяли себе только сухое вино, разбавленное водой.
— Сейчас время такое… — сказал я. — Наверное, кончилось время застоя и застолий — сауна, коньяки, пиво, водка… Сейчас нужно быть все время трезвым. Особенно в нашей профессии.
— Да? — удивилась Кристина.
— Конечно. Ведь я как «Скорая помощь». Сейчас сижу с вами, и в любой момент мне на мобильный может раздаться звонок, поступит сигнал с просьбой о помощи. И я должен буду сразу же ехать.
— Что, ко всем клиентам?
— Нет, далеко не ко всем, к определенным только.
— Кстати, ваш телефон сейчас отключен, — проговорила Кристина.
— Откуда вы знаете?
— А он давно не звонит.
Я полез в карман. Действительно, телефон отключился.
— Батарейки разрядились, — сказал я.
— А прикуриватель где?
— В машине остался.
— Ну, значит, нам никто не будет мешать, — улыбнулась Кристина.
Мы просидели в баре еще около получаса. Потом решили немного погулять. Уже было около десяти вечера, на улице темнота. Дом отдыха постепенно погружался в сон.
Мы шли по дорожке. Кристина взяла меня под руку, мы спокойно разговаривали. Вдруг неожиданно она остановилась и полезла в карман.
— Я не сделала еще одно важное дело, — сказала она.
Я вопросительно взглянул на нее. Она достала мобильный телефон и со всей силы швырнула его в каменный забор. Телефон разлетелся вдребезги.
— Зачем это? — удивился я.
— Ему телефон больше не нужен. И мне он тоже ни к чему.
Я понял, что она разбила телефон Игоря.
— Тем более, его номер знают враги…
Потом мы посидели в холле, зажгли камин.
— Извините, — сказала вдруг Кристина, — вы не очень осудите меня, если я выпью шампанского? — И она направилась к бару. — Что-то я не очень хорошо себя чувствую, надо расслабиться. Очень я переволновалась за последнее время.
— А какие проблемы? — спросил я.
Выпив пару фужеров шампанского, Кристина немного опьянела и разговорилась.
— Теперь мне нужно как-то устраивать свою жизнь, — неожиданно произнесла она.
Я вопросительно взглянул на нее.
— Что, для вас это неожиданность? Вы думаете, что Игорь выйдет на свободу?
— Как знать… — пожал я плечами. — Ведь даже в безнадежных делах бывает удача…
— Да какая тут может быть удача! Удача будет, если он получит не смертный приговор, а пожизненное заключение! — резко сказала Кристина.
— Откуда такой пессимизм?
— А вы что, не знаете, что сейчас вовсю признания дают?
— Кто?
— Да боевики! Они во всем признались, и все указывают на Игоря как на организатора и руководителя группировки. И привели такие доказательства, что, боюсь, ему теперь никто ничем уже не поможет. Даже вы…
— Да что я могу сделать! — развел я руками.
— Нет, вы можете сделать многое! Я чувствую!
— Но вы не забывайте, что я один, а против него — система! — сказал я. — Система правосудия — следователи, оперативники, тюрьма, все против него. А я, адвокат, — один. Что я могу с этой системой сделать?.. Положим, я выступлю в суде достойно, приведу какие-то доказательства, положим, сумею убедить суд. Но существует так называемый социальный заказ от общества. А общество обязано осудить его. Понимаете?
— Да я все понимаю… — сказала Кристина. — Вот поэтому мне и нужно как-то обустроить свою жизнь. Мне же нужна будет семья.
— Тогда получается противоречие. Вы не думали о себе, когда брали на себя оружие, найденное в квартире?
— Тогда была другая ситуация. Я думала, он сумеет выкрутиться. А сейчас… Он ведь не может сделать побег? — неожиданно сказала Кристина.
— Оттуда не убежишь, — ответил я и покачал головой.
— Вот видите! Значит, нужно устраивать жизнь.
— И какие же планы у вас на этот счет? — спросил я.
— Еще не знаю. Но постоянно думаю об этом в последнее время.
Мы сидели возле камина часа два.
— Ну что, — наконец сказала Кристина, — пора укладываться?
— Да, конечно, — кивнул я головой.
Мы разошлись по спальням. Я открыл окно, лег на кровать. Лежал и думал. Вот нелепая ситуация! Лежим с красивой женщиной в разных спальнях… Нет, это не женщина, это моя клиентка. И не нужно об этом думать!
Вдруг дверь тихо приоткрылась. На пороге стояла Кристина.
— Что-то не спится мне… — сказала она тихо. — Можно я тут полежу?
— Конечно, — сказал я.
Она быстрым движением скользнула ко мне под одеяло.
— Знаете, — неожиданно сказала она, — у меня давно не было секса, больше четырех месяцев…
«Ничего себе, — подумал я, — такое откровенное заявление! Опять я в дурацкое положение попал…»
— Я же вам нравлюсь? — продолжила Кристина. — Правда ведь?
— Да, нравишься, — подтвердил я. — Но, понимаешь, существуют определенные правила игры…
— Какие еще правила?
— Клиент и адвокат — есть неписаные законы.
— Но кто их может проверить?!
— Проверить некому. Но существует внутреннее сознание.
— Сознание? Значит, вы не хотите меня? — настойчиво продолжала Кристина.
— Я?
Больше ничего сказать я не успел…
Утром проснулся пораньше. Рядом лежала обнаженная Кристина. Она спала. На лице ее была улыбка. «Ну вот, попал я в ситуацию…» — подумал я.
Встал и пошел умываться. Когда я вернулся в спальню, Кристина уже проснулась. Она лениво потянулась и протянула ко мне руки. Я подошел к кровати. Она поцеловала меня.
— А я ведь еще в тюрьме о вас думала… — сказала она.
— В тюрьме?
— Да. После каждой встречи с вами я мысленно представляла эту сцену… Я знала, что рано или поздно этим кончится! А вот если мой муж узнает, что мы с вами спали, он вас убьет.
— Да, хорошенькая перспектива! — улыбнулся я.
— Ну ничего, мы же ему не скажем об этом! Правда? — засмеялась Кристина. — Зато сейчас так легко и хорошо! А как тебе? — обратилась она ко мне на «ты».
«Так, значит, теперь и на «ты» можно… Собственно, что я мучаюсь, сам себе мораль читаю? Наблудил, а теперь…»
— Да, мне тоже, — ответил я.
— Я вот что подумала, — сказала она. — Совершенно сумасшедшая идея…