Теперь следовало заняться Лариской. Она тихо постанывала, приходя в себя. Я рявкнула на Маринку, чтобы принесла аптечку, и собственноручно занялась разбитой головой сестры. Маринка мне помогала. Что же здесь произошло, черт побери? Маринка зачем-то заявилась к Лариске с пистолетом и шмякнула ее по башке рукояткой. Но почему?
Мы вместе с моей бывшей секретаршей оттащили Лариску в комнату, пребывающую в состоянии разрухи, и уложили на диван. Лариска уже открыла глаза и теперь взирала на наши нависающие над ней лица. Вскоре она смогла сесть. Я отправила Маринку варить кофе, а сама тем временем принялась вытирать пистолет – не следовало оставлять на нем отпечатки пальцев, моих в первую очередь, – вытряхнула патроны себе на ладонь, вытерла и их, потом опустила патроны в темно-синюю непрозрачную вазочку, в которой у Лариски стоял засушенный бессмертник, а пистолет временно бросила в тумбочку у дивана, зарыв его в журналы. Тут вернулась Марина с кофе.
Секретарша накрыла на журнальном столике, пододвинула себе кресло и устроилась напротив нас с Лариской, восседавших на диване. Этакая милая встреча трех подруг, если взглянуть со стороны. Но одна только что врезала второй рукояткой пистолета по башке, а третьей, то есть мне, предстояло разобраться, что же тут произошло, что послужило поводом для ссоры, и уладить конфликт.
– Итак? – спросила я, переводя взгляд с Марины на Ларису и обратно.
Мне на руку было то, что они обе привыкли выполнять мои указания и отчитываться передо мной в своих действиях. Сейчас они чувствовали себя нашкодившими школьницами перед грозной учительницей.
– Саша… – начала Лариса.
– Ты понимаешь, Саша… – одновременно произнесла Марина.
– Я буду задавать вопросы, а вы на них отвечать, – заявила я, считая, что так добьюсь большего и гораздо быстрее.
Они дружно закивали.
– Мне казалось, что вы незнакомы, только иногда общались по телефону, но ни разу не виделись, – начала я. – А вы, оказывается…
– Мы и не были знакомы, – перебила Лариска. – Я не знала, что это твоя секретарша.
– А я не знала, что это твоя сестра, – пролепетала Марина. – Ты права: мы раньше только по телефону разговаривали. Я ее голос по телефону узнала бы, а вот в жизни…
– Так какого черта ты здесь делаешь?! – взорвалась я, обращаясь к Марине. – Чего приперлась сюда с пистолетом?! Сейчас вызову милицию и сдам тебя с потрохами. Ты знаешь, что тебе грозит?! Ношение оружия, нанесение телесных повреждений, угроза убийства или как там это называется…
Марина разрыдалась. Вслед за ней заревела и Лариска. Час от часу не легче.
Лариска умоляла никуда Маринку не сдавать. Потому что она, видите ли, ее «прекрасно понимает». Лариска всегда была жалостливой и всем все прощала.
– Я правда не хотела, – лепетала Маринка. – Это нервы…
Мне же хотелось схватиться за голову. Две идиотки. Одна другой только что угрожала пистолетом, врезала ей по башке, потом ее же отхаживала, а теперь жертва оправдывает нападавшую.
– Так, давайте по порядку, – устало вздохнула я.
Из сбивчивого рассказа Лариски с Маринкой я смогла вынести следующее: Маринка заподозрила, что ее хахаль, из-за которого она вылетела с работы, имеет, кроме нее, еще одну пассию, и стала следить за ним. След привел к Лариске, вернее, к ее парадному, потом Маринка, имеющая теперь массу свободного времени, расспросила бабок, деток и прочих жильцов и выяснила, к кому же Андрей сюда наведывается. Провела, так сказать, свое частное расследование. Потом Маринка устроилась между восьмым и девятым этажом у мусоропровода, откуда можно было увидеть дверь Лариски на восьмом, чтобы застать Андрея прямо на месте преступления. Андрей в самом деле прибыл к моей сестрице, но у них разразился грандиозный скандал, отзвуки которого Маринка слышала даже сидя у мусоропровода. Она решила спуститься вниз и посмотреть, уедет Андрей от Лариски сразу же или нет – Марина подозревала, что после скандала с Лариской он направится домой, где его должна ждать она – Марина. Марина спустилась вниз и устроилась в зарослях кустов. Андрей в самом деле вскоре вылетел из парадного, вскочил в свой «Вольво» и погнал куда-то. Марина быстро поймала такси (тогда она была без своей тачки) и понеслась домой, но Андрей поехал не к ней. На всякий случай она позвонила ему на мобильный и поинтересовалась, не собирается ли он сегодня ночевать дома. Андрей сказал, что ему сейчас не до нее и что на его голову свалилась масса проблем. Тогда Марина решила вернуться в дом, где вела наблюдение, чтобы подлить масла в огонь и пригрозить сопернице: оставь, мол, моего мужика в покое. Она прихватила с собой пистолет, чтобы соперница никогда в жизни больше не вздумала принимать дорогого Андрюшу у себя. «У баб совсем с головой плохо», – подумала я, а вслух поинтересовалась:
– Ты что же, собиралась ее убить?
– Нет, конечно, – удивленно ответила Марина. – Зачем убивать-то? Просто отвадить от моего Андрея.
Тут взвилась Лариска, заявившая, что Андрей – ее и только ее. Мне пришлось прервать диспут и посоветовать обеим выкинуть этого мерзавца из головы. Я уже сделала соответствующие выводы о том, что представляет собой милый друг Андрюшенька.
Андрея Храповицкого мне доводилось видеть только на видеозаписи, сделанной нашей службой безопасности. Эту видеозапись мне представили, мотивируя необходимость увольнения Маринки. В жизни я ни разу с ним не встречалась, поэтому и подумать не могла, что у моих сестры и секретарши один и тот же мужик. Лариска фамилию не упоминала, нас не знакомила (может, боялась, что он на меня клюнет?), а я особого рвения не проявляла. Только слышала, какой Андрюша раззамечательный. Наверное, как мужик он чего-то стоит, вынуждена была признать я, раз уже три знакомые мне женщины потеряли из-за него голову.
Но у меня тут же мелькнула мысль: а чего это он крутится вокруг моих родственниц и знакомых? Ситуация мне совсем не нравилась. Уж не на меня ли он выходы ищет? Но зачем?
Я стала подробно расспрашивать Марину о том, каким образом она познакомилась с Андреем. Выяснилось, что знакомство произошло на станции техобслуживания – вроде как бы случайно. Лариску Андрей впервые увидел дома у Светки и просто перебрался из одной постели в другую. Откровенно говоря, мне это показалось странноватым: Лариска на десять лет старше Светки, вот если бы все произошло наоборот… Но со Светкой мы практически не общаемся, а с Лариской очень близки. Правда, мною Андрей не интересовался – ни у Маринки, ни у Лариски ничего обо мне не выспрашивал. По крайней мере, они так утверждали. Может, только пока?
Я ничего не понимала. То есть Андрей Храповицкий, второе лицо фирмы – главного конкурента моей родной «Техники-сервис», заводит интимные отношения вначале с одной моей сестрой, потом с другой, а затем еще и с моей секретаршей, причем просто сводит влюбленных в него женщин с ума. И зачем он это делает? Я привыкла искать подвох в любых действиях, которым не могла дать разумного объяснения, а такой интерес со стороны Храповицкого к близким мне женщинам казался очень и очень подозрительным. Но одному факту я порадовалась: на Люсю он вряд ли позарится, раз любит маленьких и худеньких, – хотя как знать… Если нужно для дела… Но с Люсей я проведу соответствующую работу и разъяснительную беседу.
Я уточнила у Маринки, продолжаются ли ее отношения с этим Андреем. Она твердо ответила: «Да!» Он с ней не порывал, только сегодня отказался встретиться. Что же с Лариской?
На мою сестрицу было страшно смотреть: фонари под каждым глазом, запекшаяся кровь на голове. Хорошо хоть у Маринки не так много силы, вот если бы на ее месте оказалась Люся… Наверное, у меня больше не было бы старшей сестры.
Сегодня Андрей обвинил Лариску в краже у него миллиона долларов и заявил, что он эти деньги с нее стребует – пусть продает квартиру, занимает по знакомым, в общем, берет где хочет. М-да, что же нужно продать, чтобы собрать «лимон» «зеленью»? И каких знакомых иметь, чтобы дали столько в долг?
– Саша, я этот миллион, честно, в глаза не видела! – рыдала Лариска. – И не брала!
Я повернулась к Марине:
– Ты вчера влезала в эту квартиру?
Маринка замотала головой и тоже принялась клясться, осеняя себя крестом, что обыск в квартире не учиняла и денег не брала. Тем более она только сегодня днем выяснила, что вторая пассия дорогого Андрюшеньки живет именно здесь.
– Но кто-то же здесь был и деньги взял, – заметила я. – А судя по тому, что перерыли все, но ничего твоего не взяли – ни твоих денег, ни золота, – значит, искали именно Андрюшин «дипломат». И нашли. Если он, конечно, здесь лежал.
Надо быть полным идиотом, чтобы оставить миллион долларов в квартире у бабы. В ящике с обувью. И вообще разъезжать с ним по улицам города без охраны.
– Может, Андрей сам? – подала голос Маринка. – От него всего можно ожидать.
Так, похоже, Громова в состоянии трезво оценить Андрюшу и посмотреть на него не сквозь розовые очки. Еще бы – из-за него она потеряла работу, могла бы попасть в весьма затруднительное положение – вызови я сейчас ментов, ей светил бы немалый срок, да и наши «красные шапочки» с ней особо не церемонились бы. Перспектива долгих отношений с любимым ей опять же не грозила – судя по тому, что она о нем узнала. Пожалуй, она это хорошо поняла.
Лариска сообщила, что Андрей уезжал в Хельсинки и вернулся только сегодня. Отбыл он в ночь с воскресенья на понедельник, квартиру обокрали в среду. Не мог он.
– Сам не мог, – заметила я. – Попросил подельников.
– Но тогда зачем было все перерывать? – удивленно посмотрела на меня Лариска. – Мог бы просто сказать им, где «дипломат».
– Для вида, – заметила я. – И вообще мы не знаем наверняка, что этот «дипломат» здесь находился. Вспомни-ка, когда Андрей был у тебя в последний раз – в смысле перед отъездом? Он пришел с кейсом? Да или нет?
Лариска, как я видела по ее оплывшим глазам, судорожно шевелила мозгами. Тут снова открыла рот Маринка:
– Он у меня был с «дипломатом». В прошлое воскресенье. Черный такой, с замком.
Странно, если бы кейс был без замка, пронеслось у меня в голове. В особенности если в нем действительно лежали деньги. Хоть какие-то.
– А у тебя Андрей когда появлялся? – повернулась я к Лариске.
– Тоже в воскресенье.
Я спросила, в какое время. Лариска сказала, что днем, а вечером уехал, сообщив, что ночью выезжает в Хельсинки.
Я повернулась к Маринке и вопросительно посмотрела на нее.
– Он у меня ночевал. В воскресенье к вечеру приехал пьяный, уехал в понедельник рано утром. Сказал, что дня три его не будет. Приехал вчера вечером. Опять пьяный.
«То есть вчера он уже был в городе? – подумала я. – А значит, вполне мог сам влезть к Лариске».
Я вскочила и направилась к входной двери, потому что у меня мелькнула одна любопытная мысль. Маринка с Лариской молча, не задавая вопросов, двинулись за мной. Наверное, им было просто любопытно посмотреть, что я намерена делать.
Я тем временем осматривала замок. Открыв входную дверь, я оглядела его и с внешней стороны. До Лариски быстро дошло, что я делаю, и она сообщила:
– Милиция сказала, что у воров был свой ключ. Еще просили вспомнить, у кого есть мои ключи.
– И у кого? – повернулась я к сестре.
– У меня только одна связка, – вздохнула Лариска. – Я потеряла запасные где-то месяца три назад. Все собиралась замок поменять. – Лариска опять вздохнула. – Но теперь уж точно поменяю.
Она преданно посмотрела на меня. Наверное, хотела попросить, чтобы я занялась этим вопросом. Ну что ж, займусь, конечно, если у меня сестра такая растяпа и неумеха.
– А как ты тогда попала в квартиру? В смысле, потеряв ключи?
– К счастью, в тот день я закрыла дверь только на нижний. – Лариска показала пальцем на замок. – Пошла к Василию Ивановичу со второго этажа. Он у нас на все руки мастер.
– И что сделал твой Василий Иванович?
– Открыл его какой-то проволочкой.
Я закатила глаза. Маринка расхохоталась.
– Саша, это только нижний можно проволочкой открыть, – быстро продолжала Лариска. – А верхний нет. Мне Василий Иванович объяснил. Велел закрывать только на оба. Я и закрывала.
– Уверена?
– Да, Саша. Но тут открыли и верхний, и нижний…
Лариска опять заревела.
– То есть у Храповицкого твоих ключей не было?
– Нет, Саша. Точно нет.
Я бы за это не ручалась. Во-первых, «потерять» ключи Лариска могла и у любезного Андрюши. Или он сам ей в этом помог. Во-вторых, он вполне мог сделать с них слепки, а она об этом даже не подозревает. Ох, доберусь я до этого соблазнителя!
И вообще, у меня появилось желание съездить к Маринке и обыскать ее квартиру. Может, этот придурок все перепутал (тем более в воскресенье он был пьян) и оставил деньги у Маринки, а Лариска пострадала безвинно? Я высказала свои предположения вслух, а сестрица с бывшей секретаршей с ними тут же согласились. В общем-то, они всегда со мной соглашались. Мы приняли решение отправиться к Маринке, не откладывая дела в долгий ящик.
– Миллион долларов… На троих… – Лариска производила подсчеты в уме. – Это по триста тридцать три тысячи?
Я заявила, что еще рано делить шкуру неубитого медведя, тем не менее прикидывая, что же делать с этими деньгами, если они в самом деле валяются у Маринки. Лариску можно временно куда-нибудь отправить, пусть пересидит, а там видно будет…
– Вот мне и выходное пособие, – повеселела Маринка. – Может, вообще работать не нужно будет. Кстати, а ты взяла себе кого-нибудь? – Она вопросительно посмотрела на меня.
– Пока нет, – ответила я Марине на ее вопрос, не желая упоминать кустодиевскую мадонну (ведь я же только велела мадам Соколенко обучиться работе на офисной технике, правда?), и поинтересовалась: – А «пушка» у тебя откуда?
– Андрей дал.
Это мне совсем не понравилось. С какой стати он оставил Маринке пистолет? И «чистый» ли он? Пистолет следовало побыстрее выкинуть в какую-нибудь речку или канаву. Благо что в Питере таковых более чем достаточно. Я достала оружие из тумбочки, предварительно обмотав руку носовым платком, и вручила его Марине, дав указание выкинуть в первый же попавшийся на пути водоем. Я отдала ей и патроны, высыпав их на ее ладонь из вазочки. Самой мне возиться с оружием совсем не хотелось. Марина опустила его в свою сумочку.
– Ты на машине? – поинтересовалась я у своей бывшей секретарши.
– Сейчас – да, а когда за Андреем следила, то брала тачки, он же знает мою «шестерку».
– Мы с Лариской поедем на моей, а ты – сзади на своей, – решила я.
– Куда я с такой рожей?! – воскликнула Лариска.
– Ночь на дворе, – заметила я. – Кто на тебя смотреть будет?
Я взглянула на часы и поняла, что мои детки должны уже укладываться спать, а Серафиму давно пора отпустить домой. Спать мои детки могут и одни, да и я все-таки в обозримом будущем домой заявлюсь. Непутевая мамаша!
Я набрала свой домашний, к телефону подскочил Валерик. Я велела ему немедленно укладываться. Сынок изъявил желание меня дождаться. Подозреваю, что оно было вызвано другим желанием: не отрываться от компьютера. Я суровым голосом повторила свой приказ, велела позвать к телефону Вадима, сказала ему то же самое, потом поговорила с Серафимой, пообещав быть часа через два. Серафима заявила, что сейчас же уложит детей и отбудет. Я повесила трубку. Лариса тем временем нацепила на голову платочек, прикрывая ранение, натянула джинсы и набросила курточку. Марина не раздевалась, так что была готова отбыть в любой момент.
Мы вышли из парадного, я завела свой «БМВ», Маринка – «шестерку», и мы тронулись.
Мне показалось, что я заметила за нами слежку. «Девятка» цвета мокрого асфальта держалась прямо за Маринкиной машиной и ехала на той же скорости, что и мы. Мне это совсем не понравилось. Кто это?
Впереди я увидела машину ГАИ. Пожалуй, мне впервые захотелось, чтобы меня остановили для проверки документов. Бог услышал мои молитвы, мент махнул жезлом, я притормозила, Марина проехала вперед. Сообразит, наверное, что я прекрасно знаю дорогу к ее дому. Только мне не очень хотелось, чтобы она начинала поиски денег без нас с Лариской… И как все-таки хорошо, что я не оставила пистолет у себя. Надеюсь, Маринка вспомнит, что его следует выбросить.