Если бы Франк Паркер не стал знаменитостью, люди бы уже давно забыли об «Убийстве Золушки». Но каждый раз, когда Паркер выпускал новый фильм или его выдвигали на очередную премию, кто-то обязательно вспоминал об этом скандале, который случился с режиссером в молодости.
– Жертву звали Сьюзан Демпси, – начала Лори. – С какой стороны ни посмотри, девушка она была выдающаяся: умная, привлекательная, талантливая, трудолюбивая…
– Мы здесь не награды раздаем, – жестом прервал ее Янг. – Почему ты считаешь, что это будет интересно для телевидения?
Лори знала, что Бретт Янг никогда не поймет ее желания помочь матери Сьюзан. Поэтому она с воодушевлением стала перечислять все те моменты, которые были привлекательны с точки зрения Грейс и Джерри.
– Начнем с того, что все происходит на потрясающем фоне. Здесь и университетский кампус, и блеск Голливуда, и мрачная таинственность Малхолланд-драйв.
– Ты нашла ключевое слово – Голливуд, – теперь Лори было понятно, что Бретт ее внимательно слушает. – Знаменитости. Слава. Вот почему зрители всем этим заинтересуются. Девушку нашли рядом с домом Паркера?
– Не очень далеко, – кивнула Лори, – в парке Лорел-Кэньон. Режиссер утверждает, что она так и не явилась на прослушивание. Ее машину нашли припаркованной на кампусе. Полиция так и не смогла выяснить, как она добралась от университета до Голливудских холмов.
– Паркер знал, что она студентка. Если ее машина стояла возле его дома, а сам он замешан в убийстве, то он мог организовать все так, чтобы машину отогнали на кампус, – задумчиво произнес Бретт.
– Бретт, если бы я не знала вас так хорошо, – Лори взглянула на своего начальника, – то решила бы, что это дело вас заинтересовало.
– А Паркер примет участие?
– Еще не знаю. Зато я смогла договориться с матерью Сьюзан, а мне кажется, что это поможет убедить остальных. Женщина очень мотивирована. Она убедит выступить подружек Сьюзан.
– Подружки-девчушки. Члены семьи и друзья не смогут заставить зрителей включить свои телевизоры, а вот режиссер, который вот-вот может получить «Оскара», – вполне. И обязательно заполучите актрису – ту, которая в конце концов сыграла роль.
– Мэдисон Мейер, – подсказала имя Лори. – Все забывают вот о чем: помимо того, что она получила роль, на которую должна была попробоваться Сьюзан, она еще и жила с нею в одной комнате в общежитии. Если верить Фрэнку Паркеру, то после того, как Сьюзан не явилась на прослушивание, он позвонил Мэдисон Мейер, еще одной студентке из университетского театра, и пригласил ее на прослушивание в самый последний момент. При допросе в полиции Мэдисон подтвердила слова Паркера, сказав, что находилась у него в гостиной в момент смерти Сьюзан.
– Довольно странно, что он отдал главную роль неопытной актрисе, которая обеспечила ему алиби, – произнес Бретт, потирая подбородок, – верный признак того, что он заинтересовался.
– Это отличное дело для нашего шоу, Бретт. Я это чувствую. Я это знаю.
– Ты знаешь, Лори, как я к тебе отношусь, но одного твоего чувства здесь явно недостаточно. Мы говорим о слишком больших деньгах. Твое шоу не из дешевых. Без Фрэнка Паркера «Убийство Золушки» – просто еще один обыкновенный висяк. Договорись с ним – и получишь мое одобрение. Без него же я буду вынужден отойти на заранее подготовленные позиции.
– Только не говорите мне о детской королеве красоты.
– Ты сама это сказала, а не я.
У нас никто ни на кого не давит, подумала Лори.
Фрэнк Паркер любовался Мэдисон-сквер-парком с высоты пятьдесят девятого этажа. Он любил Нью-Йорк. Отсюда, глядя на север сквозь громадные окна своего пентхауса, он мог видеть Центральный парк. Он ощущал себя Бэтменом, осматривающим Готэм[15].
– Прошу прощения, Фрэнк, но вы просили меня напомнить об этих мелочах до конца дня.
Паркер обернулся и увидел своего помощника Кларенса, который стоял в дверях кабинета. Кларенс уже «уехал» далеко за тридцать, но у него все еще было тело двадцатилетнего качка. Его одежда – сегодня она состояла из свитера и очень узких брюк – была предназначена для того, чтобы подчеркивать мускулатуру, которой он так гордился. Когда Паркер нанимал его, Кларенс сообщил, что ненавидит свое имя, но что все его хорошо запоминают из-за безобразного звучания.
Весь полет из Берлина Кларенс пытался привлечь его внимание к запросам об интервью, телефонным посланиям и даже выбору вин на грядущую премьеру. С одной стороны, всё это были мелочи, на которые у Фрэнка никогда не хватало терпения, а с другой стороны, все, кто работал у него, хорошо знали, как он может взбеситься, если они сделают что-то не так. Паркер имел репутацию человека, который обращает внимание на мельчайшие детали. Наверное, именно поэтому он достиг таких высот в своем деле.
Но хотя в самолете несчастный Кларенс и старался изо всех сил привлечь его внимание, Фрэнк продолжал изучать сценарии. Эта возможность спокойно их читать была единственной отрадой Паркера, когда он летал на частных самолетах. Хотя это и звучало несколько провинциально, но он ненавидел покидать пределы Соединенных Штатов. Хотя в настоящий момент европейские кинофестивали были очень интересными. Ведь никогда не знаешь, какую жемчужину можешь на них отыскать, с тем чтобы потом превратить ее в настоящий американский блокбастер…
– Ты что, до сих пор еще не понял, Кларенс, что когда я говорю, что об этом мне надо напомнить попозже, то это значит, что я просто не хочу об этом слышать?
– Это-то я как раз очень хорошо усвоил. Вы можете опять отослать меня. Но только не рычите на меня завтра, когда что-то рухнет только потому, что я не смог сообщить вам нужную информацию.
В холле, за дверью в кабинет, показалась жена Фрэнка, Талия.
– Ради всего святого, прекрати наезжать на бедного Кларенса. Если бы не он, наше домашнее хозяйство давно развалилось бы. Если ты опять будешь все откладывать до приезда в Лос-Анджелес, то там опять с головой зароешься в делах. Поэтому можешь продолжать смотреть в окно, а ему предоставь заниматься его делами.
Фрэнк плеснул себе на полтора дюйма виски в высокий хрустальный бокал и расположился на софе. Кларенс устроился напротив, в кресле с подголовником.
Первой в списке Кларенса была настоятельная просьба студии дать большое интервью одному глянцевому журналу с целью рекламы нового фильма Паркера, который должен был выйти на экраны летом и назывался «Опасные».
– Передай, что согласен, но только если интервьюером будет не эта идиотка Тереза.
Тереза была сотрудницей журнала, которая любила все представлять в самом мрачном свете.
Затем шло напоминание о том, что срок опциона, который он в прошлом году приобрел на книгу года, вот-вот закончится.
– Сколько надо заплатить?
– Еще двести пятьдесят тысяч, чтобы продлить его на двенадцать месяцев.
Фрэнк кивнул и согласно махнул рукой – это нужно сделать.
Ничего из вышеперечисленного не было таким уж срочным, чтобы Кларенс доставал его весь день.
Помощник перечитывал свои заметки, но когда он открыл рот, чтобы что-то сказать, то не смог произнести ни слова. Кларенс сделал глубокий вдох, улыбнулся и попытался еще раз – с тем же результатом.
– Что с тобой такое? – спросил Фрэнк.
– Не знаю, с чего начать.
– Если бы я мог читать мысли людей, то ты бы мне был абсолютно не нужен, нет?
– Ну хорошо. На ваше имя пришло письмо от продюсеров одной телевизионной программы. Они бы хотели с вами встретиться.
– Нет. Рекламой мы займемся ближе к выходу. Сейчас еще слишком рано.
– Это не имеет никакого отношения к «Опасным». Скорее к вашему прошлому.
– А разве не об этом пойдет речь в интервью, на которое я только что согласился?
– Нет, Фрэнк. Речь действительно идет о вашем прошлом. Шоу называется «Под подозрением».
– И что же это такое?
– Я все время забываю, что вы гениальный режиссер, который ни в грош не ставит телевидение. Это криминальное реалити-шоу, которое идет под грифом «экстренные новости». Основная идея – возродить интерес к «глухим» делам с помощью людей, которые принимали в них непосредственное участие. В вашем случае речь идет об убийстве Сьюзан Демпси, и они хотели бы, чтобы вы приняли участие в их следующей программе.
Потрясенный, Фрэнк повернул голову и уставился в окно. И когда же люди наконец перестанут ассоциировать его с этим печальным событием?
– Так они хотят поговорить со мной о Сьюзан Демпси?
Кларенс согласно кивнул.
– Как будто я еще не наговорился о ней с полицейскими, адвокатами, руководителями студии, которые хотели вышвырнуть меня на улицу, и бог знает с кем еще… И вот все опять начинается сначала!
– Фрэнк, я долго ждал подходящего момента, чтобы обсудить это письмо с вами. А теперь этот продюсер – ее зовут Лори Моран – каким-то образом узнала мой номер телефона. Она уже дважды звонила сегодня. Если хотите, мы можем сказать, что вы слишком заняты монтажом «Опасных». Мы можем даже переснять пару видов Парижа с высоты птичьего полета для того, чтобы показать, что вы абсолютно недоступны.
Из нагрудного кармана Кларенса раздались чуть слышные звуки популярной песенки. Он вытащил мобильный телефон и посмотрел на экран.
– Ну вот, опять она. Эта продюсерша.
– Ответь ей.
– Вы уверены?
– А что, у меня такой неуверенный голос?
– Кларенс слушает, – произнес помощник в телефон.
Фрэнк достиг всего, чего достиг, всегда полагаясь на свою интуицию. Всегда. И когда он услышал, как его помощник монотонно пересказывает по телефону отмазку Я-передам-мистеру-Паркеру-что-вы-звонили, он протянул руку. Кларенс отрицательно покачал головой, но Фрэнк продолжал настаивать.
Наконец помощник подчинился, выразив свое несогласие громким вздохом, и протянул телефон хозяину.
– Что я могу для вас сделать, миссис Моран?
– Прежде всего, спасибо за то, что ответили на мой звонок. Я знаю, что вы очень занятой человек, – голос женщины звучал дружелюбно, но дружелюбие было чисто профессиональным. Она стала объяснять основную идею своего шоу. Так как он только что услышал такое же объяснение от Кларенса, Паркер начал понимать концепцию «возрождения интереса». – Я хотела лично убедиться, что вы получили мое письмо с приглашением принять участие в шоу и поделиться вашим взглядом на произошедшее. Мы сможем подстроиться под ваше расписание. Готовы прилететь в Лос-Анджелес или туда, где вам будет удобнее. А если вам по каким-то причинам не хочется рассказывать о своих контактах со Сьюзан, то мы бегущей строкой сообщим зрителям во время передачи, что вы отказались от интервью.
Кларенс обвинил Фрэнка в том, что тот ничего не понимает в телевидении, но Паркер достаточно хорошо разбирался в мире шоу-бизнеса, чтобы понять, что женщина блефует. Кому нужна передача об «Убийстве Золушки», если он не принимает в ней участие? Если он сейчас повесит трубку, остановится ли это производство? Возможно. Но если они все-таки сделают передачу без него, то он не сможет проконтролировать, как они его в ней изобразят. Они вполне могут поместить его первым номером в списке людей, которые все еще находятся «под подозрением», как она сама это называет.
Не хватало еще, чтобы зрители объявили бойкот его новому фильму.
– Боюсь, что я только что узнал о вашем письме, миссис Моран, иначе я бы уже давно связался с вами. Но в любом случае да, я найду время для вашей передачи.
Кларенс, сидевший напротив, вытаращил глаза.
– А вы уже общались с Мэдисон Мейер?
– Мы надеемся, что в передаче появятся все основные свидетели, – женщина явно не хотела раскрывать все свои карты.
– Если Мэдисон осталась такой же, какой я ее знал когда-то, то на вашем месте я бы появился у нее на пороге со съемочной группой. Ничто так не заводит вышедшую в тираж актрису, как свет софитов.
У Кларенса был такой вид, как будто он вот-вот выпрыгнет из своего кресла.
– Подробности согласуйте с Кларенсом, – продолжил Фрэнк. – Он сверится с моим расписанием и перезвонит вам.
После этого Паркер попрощался и вернул телефон помощнику.
– Я должен буду переносить встречу до тех пор, пока она наконец не поймет?
– Нет. Наоборот, ты сделаешь так, чтобы я был свободен. И я хочу, чтобы съемка происходила в Лос-Анджелесе. И чтобы я был полноправным участником, таким же, как и все остальные.
– Фрэнк, но это испортит…
– Я уже все решил, Кларенс. Хотя – спасибо за заботу.
Оставшись в одиночестве, Паркер сделал глоток скотча. Конечно, он там, где он есть, потому, что всегда доверял своему чутью, но еще и потому, что у него был талант рассказывать истории. А сейчас его чутье подсказывало ему, что телевизионное шоу о Сьюзан Демпси будет еще одной историей, которую ему придется рассказать.
Талия наблюдала за тем, как помощник ее мужа вышел из кабинета.
Она была замужем за Фрэнком вот уже десять лет, но все еще хорошо помнила, как позвонила родителям в Огайо и рассказала им о помолвке. Талия думала, что они обрадуются, что ее беготня по прослушиваниям, чтобы получить крохотную роль второго плана или рекламный контракт, наконец закончилась. И что им не придется больше беспокоиться о том, что она одна живет в этой ободранной квартирке в Глассел-парке. Она выходит замуж за состоятельного, успешного и знаменитого режиссера.
– Это тот самый, который имел какое-то отношение к смерти той девушки? – Слова отца стали для нее холодным душем.
Талия слышала, как муж говорил с Кларенсом и что он ответил по телефону. И она знала, что своего решения он ни за что не изменит.
Женщина машинально крутила обручальное кольцо на пальце, наблюдая за тем, как трехкаратный бриллиант сверкает в полумраке холла. Женщина была уверена, что ее муж совершает ужасную ошибку.
Лори была совершенно измучена к тому моменту, как поезд остановился на ее остановке, на углу 96-й улицы и Лексингтона. Взбираясь по лестнице в своих ничуть не пострадавших в толпе туфлях от Стюарта Вайцмана[16], она напомнила себе, что должна благодарить бога за то, что может спокойно ездить на метро, как и все нормальные люди. Еще год назад такое было невозможно.
Лори больше не сканировала толпу в поисках мужчины с голубыми глазами. Это было единственное, что запомнил ее сын Тимми о мужчине, который в его присутствии в упор выстрелил в лоб его отцу. А пожилая женщина услышала, как этот мужчина крикнул: «Тимми, скажи своей матери, что она следующая! А потом твоя очередь!»
В течение пяти лет Лори испытывала ужас от мысли, что этот Синеглазый может в один прекрасный день появиться и убить ее с Тимми, как и обещал. Но около года назад Синеглазого убили в перестрелке с полицией, после того, как тот попытался претворить свое извращенное обещание в жизнь. Страх Лори не исчез полностью с его смертью, но она постепенно превращалась в нормального человека.
Ее квартира находилась всего в двух кварталах от метро, на 94-й улице.
Войдя в фойе здания, Моран, как обычно, помахала рукой ночному дежурному и направилась в сторону почтовых ящиков и лифтов.
Сначала она открыла верхний замок, потом нижний, а войдя в квартиру, тщательно их заперла. Сбросила туфли на каблуках и положила почту, сумочку и портфель на журнальный столик, стоявший в холле. Туда же бросила и свой жакет – позже у нее будет время, чтобы все убрать.
День был долгим и трудным.
Лори направилась прямо на кухню и достала из холодильника уже откупоренную бутылку «Совиньон Блан». Наливая вино в бокал, она позвала:
– Тимми!
Сделав глоток, женщина мгновенно почувствовала, как отступает напряжение рабочего дня. Это был один из тех дней, когда ей не хватало времени на то, чтобы поесть, попить или проверить почту. Однако день не прошел зря. Все части головоломки под названием «Под подозрением», посвященной «Убийству Золушки», вставали на свои места.
– Тимми? Ты меня слышишь? Дедушка что, опять разрешил тебе поиграть в приставку?
С момента убийства Грега отец Лори, Лео Фэрли, стал для Тимми вторым отцом. Сейчас мальчику было девять. Бóльшую половину своей жизни он провел в компании своих мамочки и дедушки.
Лори не могла себе представить, как она смогла бы продолжать работать полный рабочий день, если бы не помощь отца. Он жил совсем рядом и каждый день водил Тимми в школу Святого Давида на углу 89-й улицы и 5-й авеню. Лео оставался с Тимми до того момента, как Лори возвращалась с работы. Она была слишком благодарна ему, чтобы жаловаться даже тогда, когда он позволял мальчику небольшие вольности вроде порции мороженого перед обедом или игры в приставку перед приготовлением домашнего задания.