— С нами?
— Возможно, и с нами. Но я думаю сейчас о жертве. Нам нужна жертва, мы должны назвать Брэдли какое-то имя. Его можно выдумать. Но они ведь станут проверять, почти наверняка станут, как вы думаете?
Джинджер помолчала минуту и кивнула головой.
— Да. Жертва должна быть определенным человеком с определенным адресом.
— Вот это мне и не по душе, — сказал я.
— И у нас должна быть веская причина избавиться от нее.
Мы замолчали, обдумывая свои возможности.
— Этот человек должен согласиться на наше предложение — а разве кто захочет?
Джинджер отвечала:
— Допустим, вы или я (мы это обдумаем) мечтаем от кого-то избавиться. От кого, например? Есть у меня милейший дядюшка Мервин — мне после его смерти достанется изрядный куш. У него только два наследника — я и еще кто-то в Австралии. Вот вам и причина. Но ему уже за семьдесят, и он немного свихнулся, и всякий поймет, что разумнее подождать немного, — разве что я попала в безвыходное положение, и мне страшно нужны деньги, а в это никто не поверит. Кроме того, он душенька, я его нежно люблю, и свихнулся он там или нет, он обожает жизнь, и я не хочу рисковать ни одной минутой его жизни. А вы? Есть у вас родственники, от которых вы ждете наследства?
Я покачал головой.
— Ни одного.
— Скверно. А если выдумать шантаж? Хотя уж больно много возни. Кому придет в голову вас шантажировать? Будь вы еще член парламента или министр, который пошел в гору. Или я. То же самое. Пятьдесят лет назад все было бы очень просто. Компрометирующие письма или фотографии в голом виде, а теперь никто и внимания не обратит. Теперь можно смело поступать, как герцог Веллингтонский, сказать им: «Печатайте — и идите к черту!» Ну что же еще? Двоеженство? — Она взглянула на меня с упреком. — Какая жалость, что вы никогда не были женаты. А то бы мы что-нибудь состряпали.
Меня выдало лицо. Джинджер сразу заметила.
— Простите. Я потревожила старую рану?
— Нет. Рана уже зажила. Это было давно.
— Вы были женаты?
— Да. Еще студентом.
— И что же случилось?
— Мы поехали в Италию на каникулы. Автомобильная катастрофа. Ее убило на месте.
— А как же вы?
— Она ехала в машине с другим.
Джинджер, видимо, поняла, как все было. Как я был потрясен, узнав, что девушка, на которой я женился, не из тех, кто хранит верность своему мужу.
Джинджер снова вернулась к делу:
— Вы поженились в Англии?
— Да. В отделе регистрации браков в Питерборо.
— А умерла она в Италии.
— Да.
— Значит, в Англии ее смерть не оформлена документом?
— Нет.
— Тогда чего же вам еще нужно? Все очень просто. Вы безумно влюблены в кого-то и хотите жениться, но не знаете, жива ли еще ваша супруга. Вы расстались с ней много лет назад и с тех пор ничего о ней не слыхали. И вдруг она появляется как снег на голову, отказывает вам в разводе и грозит пойти к вашей девице и все ей выложить.
— А кто моя девица? — спросил я в некотором недоумении. — Вы?
Джинджер возмутилась:
— Конечно, нет. Я не тот тип. Я свободно могу на все махнуть рукой и жить во грехе. Нет, вы отлично знаете, кого я имею в виду. — вот она подходит. Та величественная брюнетка, с которой вы всюду бываете. Очень образованная и серьезная.
— Гермия Редклифф?
— Она. Ваша девушка.
— Кто вам про нее рассказал?
— Пэм, конечно. Она, кажется, богата?
— Очень. Но ведь…
— Ладно, ладно. Я же не говорю, что вы женитесь на ней ради денег. Вы не из таких. Но подлые типы вроде Брэдли могут в это поверить… Прекрасно. Дело обстоит так. Вы собираетесь жениться на Гермии, как вдруг появляется жена. Приезжает в Лондон — и начинается история. Вы настаиваете на разводе — жена ни в какую. У нее мстительный нрав. И тут вы прослышали про виллу «Белый Конь». Держу пари на что угодно — Тирза и полоумная Белла решили тогда, что именно потому вы к ним и явились. Они это приняли за предварительное посещение, и потому Тирза так и разоткровенничалась. Она рекламировала свое дело.
— Возможно.
Я мысленно вернулся к тому дню.
— И вскоре после этого вы отправились к Брэдли, это тоже подтверждает ваши намерения. Вы на крючке. Вы возможный клиент.
— И все-таки они будут очень тщательно меня проверять.
— Непременно, — согласилась Джинджер.
— Выдумать фиктивную жену очень просто, но они потребуют деталей где она живет и все такое, и когда я начну вилять…
— Вилять не понадобится. Чтобы все прошло гладко, нужна супруга, и супруга будет! А теперь мужайтесь — супругой буду я!
Я посмотрел на нее. Или, вернее сказать, вытаращил глаза. Удивительно, как она не расхохоталась.
Постепенно я пришел в себя, и Джинджер продолжала.
— Не пугайтесь, — сказала она. — Я вам не делаю предложения.
Я обрел дар речи.
— Вы сами не понимаете, что говорите.
— Прекрасно понимаю. То, что я предлагаю, вполне осуществимо, и не придется втягивать в эту опасную затею ни в чем не повинных людей.
— Это значит втягивать вас в опасную историю.
— А это уже мое дело.
— Нет, не только. И вообще все это шито белыми нитками.
— Ничего подобного. Я все обдумала. Я снимаю меблированную квартиру, въезжаю туда с чемоданами в заграничных наклейках. Говорю, что я миссис Истербрук, — а кто может это опровергнуть?
— Любой, кто вас знает.
— Кто меня знает, меня не увидит. На работе я скажусь больной. Волосы выкрашу — кстати, ваша жена была брюнетка или блондинка? — хотя в наше время это не имеет значения.
— Брюнетка, — ответил я машинально.
— Вот и хорошо, ненавижу перекись. Намажусь, накрашусь, оденусь по-другому — и родная мать меня не узнает. Вашу жену никто не видел уже пятнадцать лет, никто и не сообразит, что это не она. И почему на вилле «Белый Конь» должны в этом усомниться? Они могут проверить регистрацию брака в архиве. Разузнать про вашу дружбу с Гермией. У них не возникнет сомнений.
— Вы не представляете себе всех трудностей, всего риска.
— Риск! Ни черта! — сказала Джинджер. — Мечтаю помочь вам содрать несколько сот фунтов с этой акулы Брэдли.
Я поглядел на нее — она вызывала у меня восхищение. Рыжая голова, веснушки, бесстрашное сердце. Но я не мог позволить ей идти на такой риск.
— Я не могу этого допустить, Джинджер, — сказал я. — А вдруг что-нибудь случится?
— Со мной?
— Да.
— А разве это не мое дело?
— Нет. Я вас втянул в эту историю.
Она задумчиво покивала.
— Что ж, может, и так. Но теперь уже не важно. Мы оба в этом заинтересованы, и мы должны что-то предпринять. Я говорю вполне серьезно, Марк, я ни на минуту не думаю, будто все это очень весело. Если мы не ошибаемся и то, что мы думаем, правда — это гнусное, мерзкое дело. И ему надо положить конец. Это ведь не убийство под горячую руку на почве ревности, или ненависти, или просто из алчности — в таких случаях убийца подвергает и себя смертельной опасности. Тут убийство поставлено на деловую основу — убийство как прибыльное занятие. Конечно, если все это правда.
— Мы же знаем, что это правда, — сказал я. — Потому я и боюсь за вас.
Джинджер положила локти на стол и принялась меня убеждать. Мы снова обсудили все со всех сторон. Джинджер сделала окончательные выводы.
— Дело обстоит так. Я предупреждена и вооружена. Я знаю, что со мной собираются сделать. И не верю ни на минуту, что им это удастся. Если у каждого есть подсознательное стремление к смерти, то у меня оно, видно, недостаточно развито. И здоровье у меня отличное. Не думаю, чтобы у меня вдруг объявились камни и желчном пузыре или менингит из-за того, что Тирза нарисует на полу несколько пятиугольников, а Сибил впадет в транс или еще от каких-нибудь их штучек.
— Белла, по-моему, приносит в жертву белого петуха, — задумчиво добавил я.
— Признайтесь, это ведь ужасный вздор.
— Откуда мы знаем, что там на самом деле происходит, — возразил я.
— Не знаем. И должны узнать. Но неужели вы верите, что из-за каких-то колдовских обрядов в сарае виллы «Белый Конь» я в своей лондонской квартире могу смертельно заболеть? Неужели?
— Нет, — ответил я. — Не верю.
И добавил:
— И все-таки, кажется, верю.
Мы поглядели друг на друга.
— Да, — промолвила Джинджер, — В этом наша слабость.
— Послушайте, — начал я. — Давайте сделаем наоборот. Я буду в Лондоне. Вы — клиент. Что-нибудь сообразим.
Джинджер решительно покачала головой.
— Нет, Марк, — сказала она. — Так ничего не выйдет. По многим причинам. Главное, они меня уже знают и могут все обо мне выведать у Роуды. А вы в отличном положении — нервничающий клиент, вынюхиваете что-то, боитесь. Нет, пусть будет так.
— Не нравится мне это. Вы будете одна, под чужим именем, и некому за вами приглядеть. По-моему, прежде чем начать, нужно обратиться в полицию.
— Согласна, — медленно произнесла Джинджер. — Это необходимо. Куда? В Скотланд-Ярд?
— Нет, — сказал я. — К инспектору полиции Лежену. Так будет лучше всего.
Глава 15
Рассказывает Марк Истербрук
Мне сразу понравился полицейский инспектор Лежен. Было видно, что это человек дельный. И кроме того, человек с воображением. Он сказал:
— Доктор Корриган говорил мне о вас. Его заинтересовало это дело с самого начала. Отца Гормана у нас любили и почитали. Так вы говорите, раздобыли интересные сведения?
Я рассказал ему о первом упоминании виллы «Белый Конь» в ночном клубе.
Описал свой визит к Роуде и как меня представили «трем странным сестрам».
Передал, насколько мог точно, разговор с Тирзой Грей.
— И вы восприняли всерьез то, что она сказала?
Я смутился.
— Да нет, конечно. То есть я не поверил.
— Не поверили? А мне кажется, поверили.
— Вы правы. Просто неловко в этом сознаться.
Лежен улыбнулся.
— Но чего-то вы недоговариваете. Вас уже интересовала эта история, когда вы приехали в Мач Дипинг. Почему?
— Наверно, из-за того, что эта девушка так перепугалась.
— Юная леди из цветочной лавки?
— Да. Она нечаянно ляпнула про «Белого Коня». И то, что она так испугалась, навело на мысль: есть от чего пугаться. А потом я встретил доктора Корригана, и он рассказал мне про этот список. Двух людей из списка я уже знал. Они умерли. Еще одно имя показалось знакомым. И потом я узнал, что она тоже умерла.
— Это вы о миссис Делафоитейн?
— Да.
— Продолжайте.
— Я решил разузнать обо всем этом побольше.
— И принялись за дело. Как?
Я рассказал ему о своей поездке к миссис Такертон. Наконец, я подошел к мистеру Брэдли и его конторе в Мьюнисипал-сквер Билдингз в Бирмингеме.
Он слушал с огромным интересом.
— Брэдли, — сказал он. — Значит, Брэдли в этом замешан?
— А вы его знаете?
— О да, нам о мистере Брэдли все известно. Он нас изрядно поводил за нос. К нему не подкопаешься. Мог бы написать книгу вроде поваренной — «Сто способов, как обойти закон». Но убийство, организованное убийство — это как будто не по его части.
— А вы не можете ничего предпринять? Ведь я вам многое рассказал.
Лежен медленно покачал головой.
— Нет, ничего. Во-первых, свидетелей вашего разговора нет. И он может все отрицать. Кроме того, он вам правильно сказал: можно заключить любое пари. Он бьется об заклад, что кто-то умрет, — и проигрывает. Ничего преступного в этом нет. Нам нужны какие-то веские улики против Брэдли, а где их возьмешь? Не так-то просто.
Он пожал плечами, а потом спросил:
— Вы, случайно, не встречали человека по фамилии Винаблз в Мач Дипинг?
— Встречал. И даже был у него в гостях.
— Ага! Какое он на вас произвел впечатление?
— Сильное! Огромная воля — ведь он калека.
— Да. Результаты полиомиелита.
— Передвигается в кресле на колесах. Но не утратил интереса к жизни, умению наслаждаться жизнью.
— Расскажите мне о нем.
Я описал дом Винаблза, его коллекцию, его всесторонние интересы. Лежен сказал:
— Жаль.
— Что жаль?
— Что Винаблз — калека.
— Простите меня, но вы твердо знаете, что он калека? Он не симулирует?
— Нет. О состоянии его здоровья имеется свидетельство сэра Уильяма Дагдейла, человека прекраснейшей репутации. Мистер Осборн, может, и уверен, будто видел тогда Винаблза. Но тут он ошибается.
— Понятно.
Лежен внимательно взглянул на меня.
— Давайте подытожим, что у нас есть. Можно предполагать существование агентства или фирмы, которая специализируется на убийствах нежелательных для кого-либо людей. Она не использует наемных убийц или гангстеров… Ничем не докажешь, что жертвы погибли не от естественных причин. Я могу добавить, что есть кое-какие сведения о подобных же случаях: смерть от болезни, но кто-то наживается на этой смерти. Доказательств же никаких, учтите. Все это очень хитро придумано, чертовски хитро, мистер Истербрук. Придумано человеком с головой. А у нас всего-навсего несколько фамилий, и то мы их получили случайно, когда женщина исповедалась перед смертью.
Он сердито нахмурился и продолжал:
— Эта Тирза Грей, говорите, похвалялась перед вами своим могуществом. Что ж, она может оставаться безнаказанной. Она невиновна перед законом. Она и в глаза не видала тех, кто умер, мы проверяли, и отравленных конфет им не посылала. По ее собственным словам, она просто сидит у себе дома и использует телепатию. Да в суде нас засмеют!
Тут я выпалил:
— По-моему, кое-что можно сделать. Мы с приятельницей тут разработали один план. Он, наверно, покажется вам глупым.
— А об этом уж позвольте мне судить.
— Прежде всего, я понял из ваших слов, что вы уверены в существовании такой организации и в том, что она действует?
— Безусловно, действует.
— Но вы не знаете как. Первые шаги ясны. Человек — мы назовем его клиент — попадает в Бирмингем к мистеру Брэдли. Он, видимо, подписывает какое-то соглашение, и его посылают на виллу «Белый Конь». А вот что происходит там? Кто-то должен это выяснить.
— Продолжайте.
— Пока мы не узнаем, что все-таки делает Тирза Грей, мы не можем пойти дальше. Ваш доктор Корриган говорит, что это сплошной вздор, — но так ли это?
Лежен вздохнул.
— Я буду с вами говорить неофициально. Всякое сейчас бывает. Кто бы поверил семьдесят лет назад, что можно услышать, как пробил Большой Бен, и через минуту до вас снова донесутся его удары? А их просто доносят два разных вида звуковых волн. И никакой чертовщины. Кто бы поверил, что можно услышать голос человека из Нью-Йорка — и безо всяких проводов? Кто бы поверил… Э, да сколько всего, что сегодня даже малые дети знают.
— Другими словами, все возможно?
— Именно. Вдруг Тирза что-нибудь изобрела?
— Да. И то, что кажется сегодня сверхъестественным, завтра — достояние науки.
— Но помните, я говорю с вами неофициально, — повторил инспектор Лежен.
— А я предлагаю: я отправлюсь туда и постараюсь убедиться своими глазами.
Лежен недоверчиво взглянул на меня.
— Шаги уже предприняты, — добавил я.
Глава 16
Рассказывает Марк Истербрук
Я не испытывал ни малейшего волнения, когда явился к Брэдли во второй раз. По правде говоря, этот второй визит просто доставил мне удовольствие.
Мистер Брэдли встретил меня улыбкой.
— Рад вас видеть, — сказал он, протягивал мне пухлую руку. — Все обдумали? Торопиться некуда, как я вам уже говорил.
Я ответил:
— Нет, мое дело не терпит отлагательств…
Брэдли оглядел меня с ног до головы. Он заметил мое волнение, заметил, как я отводил глаза, не знал, куда девать руки, уронил шляпу.
— Ну что ж, — ответил он. — Посмотрим, что можно сделать. Вы хотите заключить какое-то пари? Вот и прекрасно — отвлекает от дурных мыслей.
— Дело вот в чем, — начал я и смолк, — Давайте говорить так. Что-то вас беспокоит. Вы встречаете у меня сочувствие и хотите поделиться со мной своими неприятностями. Я человек опытный, могу дать разумный совет. Как вы на это смотрите?
Я смотрел положительно и начал свой рассказ.