Вот этого-то господин Роу не учел при всем своем хитроумии и расчетливости. Но кто знал, что Пепе до сей поры жив-здоров? Наоборот, говорили, что он давно умер, а его «семья» распалась. Ладно, сейчас хорошо бы узнать, не торчат ли люди Лоренцо в порту, однако спрашивать об этом опасно: Мирадор здесь чужой, а проклятые макаронники быстро найдут общий язык. И антиквар продаст гостя из-за моря, лишь только запахнет жареным.
— Интересная новость, — кивнул Мирадор. — И давно она исчезла?
— Не могу сказать точно. — Торговец поежился, словно внезапно потянуло ледяным сквозняком. — Но я не завидую тем, кто ее похитил.
— Да, наверное, им не поздоровится, — равнодушно согласился гость. — Впрочем, к нашему делу это не имеет ни малейшего отношения. Где и когда мне ждать ваших людей?
Антиквар объяснил и пожелал синьору удачи. На прощание Мирадор положил перед ним на прилавок золотой и ехидно усмехнулся:
— Поправьте бакенбарды.
Торговец осклабился, показав длинные желтые зубы, и зажал монету в тощем, костистом кулачке: мир был полностью восстановлен…
Вечером, в пригородной таверне, Мирадор встретился с молодцами, присланными антикваром. Старый лис направил к нему десяток крепких головорезов под началом некоего Альберто. Тот горячо заверил заморского гостя, что за деньги его ребята готовы зарезать даже английскую королеву.
— Пока не требуется, — усмехнулся Мирадор и приказал им завтра утром ждать в порту.
Однако «Благословение» не пришел. Мирадор недовольно нахмурил брови — сейчас еще есть запас времени и он опережает график старого Томаса Роу, однако «Благословение» может сильно опоздать и резерв начнет таять с каждой минутой. Вздохнув — стихии и ветрам не прикажешь, — он приказал бандитам завтра на рассвете вновь собраться в порту и отправился в гостиницу.
С первыми лучами солнца Мирадор поднялся, плотно позавтракал и пошел к причалам. «Благословения» еще не было, но бандиты уже заняли отведенные им места. Пришлось засесть в дешевой таверне и просиживать штаны, убивая время за стаканом кисловатого вина.
Наконец, медленно и величаво в бухту вошел «Благословение» под торговым французским флагом. Едва он бросил якорь и капитан отправился улаживать дела с властями, от набережной отвалила шлюпка, и через четверть часа Мирадор ступил на палубу корабля. Обменявшись несколькими словами с помощником капитана, он показал ему бумагу с рисунком рыбы и тот проводил его в каюту пассажира.
Войдя, Мирадор увидел крепкого мужчину с короткими рыжеватыми волосами, выгоревшей на солнце бородой и усами. Янтарные, как старый мед, глаза незнакомца холодно уставились в переносицу незваного гостя.
— Чем могу служить? — Хозяин каюты сдул невидимую пылинку с лацкана щегольского полуфрака. Говорил он на английском.
— Господин Роберт? — уточнил Мирадор.
— Да. С кем имею честь?
— Вам письмо от Адмирала.
Мирадор подал пакет. Роберт вскрыл., чуть прищурил глаза, наморщил высокий лоб и начал читать. Гость понял: хозяин каюты держит шифр для переписки в голове и сейчас пытается вникнуть в истинный смысл распоряжений начальства.
— Хорошо. — Роберт раскурил сигару, поднес спичку к письму и бросил горящий листок в пепельницу. — Признаться, я недоумевал, зачем идти в Геную, но теперь все разъяснилось. Когда вы намерены доставить своих людей на борт? Капитан долго здесь не задержится: возьмет воду, провиант, немного угля и мы возьмем курс на Гибралтар.
Он чуть заметно улыбнулся и посмотрел на гостя уже не так холодно, как прежде. Не дожидаясь приглашения. Мирадор присел напротив.
— К сожалению, обстоятельства несколько изменились: я не могу доставить нужных людей на ваш корабль.
— Тогда мы уходим без вас, — ровным голосом сообщил Роберт. — Я не могу ждать, пока обстоятельства вновь станут благоприятными.
— Напрасно торопитесь. — Мирадор выгатил из кармана еще один пакет и бросил его на стол. — Прочтите! Здесь последние распоряжения Адмирала. Вы поступаете в мое распоряжение и будете делать то, что я прикажу.
Роберт молча взял пакет, вскрыл и прочел письмо. Глаза его потемнели от гнева:
— Вы можете объяснить, что здесь произошло?
— Дорогу морем перекрыли, — вздохнул Мирадор. — Остается лишь путь по суше. У меня наготове карета и охрана. Вы с пленником сходите на берег и едете со мной. Потом вместе отправляемся через перевалы во Францию.
— Первый вариант плана мне нравился больше, — не стал скрывать Роберт. — Сейчас мы подвергаем опасности весь замысел. Кто перекрыл вам дорогу морем? Неужели нельзя договориться?
— Боюсь, нет! — Мирадор развел руками. — Итальянские общества чести сильнее короля и его министров.
— А-а. — Роберт криво усмехнулся. — Эти, как их?..
— Бандиты, — подтвердил гость.
— Если бы вы знали, как мне хочется наплевать на ваших бандитов и ваши трудности, — откровенно признался хозяин каюты. — Послать вас к дьяволу и приказать поднять паруса.
— Но приказ Адмирала! — Мирадор многозначительно поднял палец.
— А я пока еще не решил, подчиниться ему или нет! В любом случае, пленник принадлежит только мне!
— Естественно. — Гость согласно кивнул. — Просто речь идет о том, чтобы объединить наши усилия: у вас пленник, у меня пленница. Может быть, нам удастся все решить прямо на месте и необходимость тащить их за собой через несколько границ отпадет сама собой.
Роберт засунул палец за ворот белоснежной накрахмаленной сорочку и слегка оттянул его, словно ему стало душно. Его лицо на мгновение озарила презрительная гримаса, но тут же исчезла.
— Не знаю и не хочу знать, что вы пытаетесь решить, — заявил он. — Пленник мой, и я доставлю его по назначению.
— Значит, вы не хотите подчиниться приказу Адмирала?
— Вынужден подчиниться, но оставляю за собой право действовать по собственному усмотрению. Особенно, если у вас опять возникнут какие-нибудь осложнения.
— Я могу взглянуть на вашего пленника? — поинтересовался Мирадор.
— Мы отправляемся на берег сейчас? — уточнил Роберт. — Вот вы его и увидите, а он вас нет.
Последние слова повергли гостя в легкое недоумение, но он сохранил на лице бесстрастное выражение — умение владеть собой не раз выручало и не в таких ситуациях. Роберт встал и пригласил Мирадора следовать за собой. Пленник находился в соседней каюте. Мирадор приоткрыл ее дверь и увидел сидевшего на диване старика с длинной седой бородой. Он обернулся, но глаза его, казалось, были обращены куда-то за спину стоявших на пороге.
— Он слеп, — шепнул Роберт.
— Тем лучше, — так же тихо ответил Мирадор. — Накинем на него плащ с капюшоном, а из лодки засунем прямо в карету. Пока соберемся, наступят сумерки.
— У вас надежное убежище? — Роберт закрыл дверь каюты пленника. — Если да, то нечего ждать.
Он поднялся на мостик и переговорил с помощником капитана. Засвистела дудка боцмана, матросы начали готовить к спуску корзину, чтобы пересадить слепца с корабля на шлюпку. Вскоре на палубе появился и он сам, закутанный в черный плащ. Вынесли объемистые чемоданы Роберта, и через несколько минут все были в шлюпке. Гребцы навалились на весла, и темный, покрытый неровными потеками смолы борт «Благословения» стад удаляться.
Старый шейх сидел рядом с Робертом, который крепко держал его за руку, словно боялся, что слепец вдруг прыгнет за борт и, произнеся заклинание, превратится в рыбу: вильнет хвостом, уходя на глубину, и нет его. Мирадор устроился напротив. Скользя равнодушным взглядом по поверхности воды, он напряженно размышлял. Скорее всего поладить с Робертом будет непросто — он слишком привык к самостоятельности и независимости в решениях и действиях, чтобы позволить первому встречному-поперечному приказывать себе. Даже если такой встречный облечен полным доверием Адмирала. Стоит ли ломать копья, выясняя, кто важнее и главнее? Пожалуй, нет. Роберт хотя и скрипел зубами, но пошел навстречу. Теперь очередь Мирадора — сегодня ночью они будут в доме, где ждут Фиш, Рико, Титто и их прелестная пленница, а утром после непродолжительного отдыха вновь отправятся в путь. Нечего ждать! Пора уползать из Италии через перевалы, увозя драгоценную добычу.
Очень жаль, что нельзя погрузиться на корабль и уплыть, как было задумано с самого начала. Но кто знал, что объявятся люди старого Пепе? Хорошо еще, сморчок в антикварной лавке вовремя предупредил об этом: очень неприятно столкнуться нос к носу с подручными Лоренцо, особенно при посадке на корабль его племянницы. Теперь все надежды на проводников-контрабандистов: они проведут через горы мимо караулов солдат и соглядатаев Пепе. А в Швейцарии старый черт уже не страшен!
Шлюпка подошла к каменному причалу. Слепца со всеми предосторожностями переправили на сушу и повели к карете. Уже усаживая его в салон, Роберт быстро оглянулся и зло прошипел:
— Дьявольское отродье! Не может быть!
— В чем дело? — забеспокоился Мирадор. Неужели и здесь все сорвется по прихоти его величества случая?
Роберт притянул его к себе и показал на высокого поджарого загорелого человека в костюме английского покроя, наблюдавшего за ними из-за штабеля бочек.
— Он следит за нами, давно следит, — объяснил Роберт. — Пусть ваша охрана принесет нам его голову. И как можно быстрее!
— Голову? — Мирадор кое-что слышал о Роберте и о многом догадывался, но тем не менее был ошарашен.
— Да, голову! — раздраженно повторил Роберт. — Разве я неясно выразился? Меня уже не раз уверяли, что этот человек мертв, но я снова и снова видел его живым. Больше не хочу! Если вы не в состоянии сделать это, мне придется задержаться и разделаться с ним самому.
— Почему же, — протянул Мирадор. — Мы все решим. Эй!
Подскочил один из вертевшихся около коляски бандитов, нанятых для охраны через посредничество антиквара.
— Видишь мужчину за бочками? — Мирадор показал на штабель.
— Кого ваша милость имеет в виду? — вежливо осведомился бандит. Клиент хорошо платил, причем звонкой монетой, а вежливость не стоила ничего, зато могла принести некоторую дополнительную прибыль.
Мирадор обернулся — у штабеля с бочками стояли два человека примерно одинакового роста: один тот, что разозлил Роберта, и второй — в бархатной блузе, широкополой шляпе, с волосами до плеч и папкой под мышкой. Кого еще принесла нелегкая?
— Разумеется, не волосатого. — Мирадор открыл дверцу кареты и поставил ногу на ступеньку. — Через час принесите его голову, и я насыплю вам полные карманы золота!..
Сулейман оказался владельцем и капитаном тендера «Кайсум» — быстроходного судна с низкой осадкой, длинным, хищно вытянутым корпусом, единственной высокой мачтой, почти горизонтальным бушпритом, прямым форштевнем и косыми парусами, чем-то неуловимо напоминавшего щуку с непомерно большим верхним плавником. Едва он вместе с русским ступил на палубу, дочерна загорелые матросы налегли на кабестан, поднимая якорь, и распустили полотнища ветрил.
— Они обязательно зайдут в Палермо. — Сулейман сам встал у штурвала и вывел тендер в открытое море. — Там мы и узнаем, в какой порт направляется «Благословение».
— А если они не зайдут в Палермо? — Федора Андреевича терзали сомнения: уж больно скоротечно все решилось. К тому же загадочную веревку из крученой шерсти с вплетенными в нее бисеринками шейх Фасид оставил у себя. Стоит ли показывать капитану тендера загадочную деревянную табличку? — Тогда мы не узнаем, куда они направятся дальше.
— Э-э! — Сулейман шевельнул черными усами, что, наверное, означало улыбку. — Обязательно зайдут, и мы все узнаем. Не волнуйся, в этих морях нет судна быстроходнее моего! «Кайсум» летит по волнам, как птица по небу. Иди в каюту!
Кутергин спустился в капитанскую каюту и завалился на жесткий сундук. Тендер поймал в паруса свежий попутный ветер и действительно летел как птица, с шипением разрезая форштевнем пенистые волны. Но сумеет ли «Кайсум» догнать большой и тоже очень быстроходный трехмачтовый корабль, оснащенный еще и паровой машиной (о паровой машине Федор Андреевич узнал расспросив болтавшихся на причалах арабов). Страдая от скуки во время плавания, русский сбрил бороду и оставил лишь аккуратные усы, по моде кавалерийских офицеров. Под бородой кожа была светлее и пришлось сидеть на солнышке, подставляя ему щеки. А тендер шел, словно чайный клипер на призовых гонках. Команда работала слаженно и четко, как на военном корабле, рулевой твердо держал заданный курс, и через несколько дней, под вечер, они увидели огни Палермо. Сулейман попросил Федора Андреевича остаться на борту, а сам сошел на берег. Вернулся он часа через два и радостно сообщил: