Может собственных платонов... Юность Ломоносова - Андреев-Кривич Сергей Алексеевич 10 стр.


— Прежде всего: государя Петра Алексеевича в живых боле нет.

— А дело-то его осталось?

— Осталось. Только дело прочней людей живет. Это раз. А еще: люди бывают разные. Есть бояре, есть дворяне, купечество живет, ну и наш брат мужик тоже по земле ходит. Мужик-то, может, и не ниже умом вышел, да вот… Ну, значит, Михайло, в своем мужику и приставать.

— Да… — протянул дед Лука.

— А что для мужика свое?

Дед Лука почесал в затылке и сказал:

— Митрич, ответь-ка ты. А то, знаешь, я уже говорил, говорил.

— Что для мужика свое? А что для каждого, что сможет взять, то и его. А еще вот что тебе скажу, Михайло: тот, кто наверху сидит, тот до своего-то пускать охотник не большой. Наверху-то послаще.

— Дедушка, — вмешался в разговор самый молодой слушатель, востроглазый парнишка лет двенадцати, — слыхать слыхал, а видать не видал. Каковы они-то, бояре да дворяне?

— Да люди как люди. И не отличишь. Только мужик трудами берет, а у них того нету.

— А как же вот в писании, к примеру, сказано, что без трудов нельзя? Они что, не понимают?

— Ишь ты — писание читаешь! Коли поймут, от того злее становятся. Ну, и, видно, не только что дел на земле, что трудов.

— А по правде такая жизнь?

— В одной сказке сказывается: взял мужик суму, пошел правды искать. Искал-искал да и притомился мужик, искавши. Может, прошел недалеко и не достиг той земли, где мужицкое счастье живет. Правда мужицкая не простая, да и мужицкие пути короткие.

— Мужицкие пути короткие? — спросил Михайло. — А кто их мерил?

— Было кому…

Гости Луки Леонтьевича стали подниматься и, поблагодарив старика, начали расходиться. Дед и Михайло остались вдвоем.

— А вот ежели я не только что перед знатными господами или какими земными владетелями, но даже перед самим богом всевышним дураком быть не хочу?

Дед Лука постучал о пол посохом, вскинул потом глаза на Михайлу, подумал.

— Давно уже тебе говорил: жить надо не начерно, а набело. Вот и оглядывайся да жизнь свою ищи.

Глава 10. В ДРУГУЮ ЖИЗНЬ

[55], подходил к Курострову, тогда кончалась мореходная страда и Михайло Ломоносов обращался к наукам.

Назад Дальше