–?Здрасте. А чего…
–?Не знаете, где сейчас может быть ваш отец? У меня разговор к нему.
–?Я не знаю. Его дома, что ли, нет?
–?Так вы не дома, значит?
–?Я у Аньки. А батя… я не знаю…
–?Домашний телефон не отвечает. Потому вам и звоню. Он ничего не говорил?
–?Не-а. Ну, чтоб я у Аньки побыл. Я думал, он там с этой… С Катей своей. А мне – типа, чтоб отсюда не выходил. Вроде так безопасно.
–?А в чем опасность, не сказал?
–?Не-а. Я думал, он…
–?Я понял вашу мысль. Нет, он не с Катей. Наверное, где-то по делам. Вы не беспокойтесь. Оставайтесь, где он вам посоветовал. Я его поищу. Могу вам потом позвонить.
–?Ага.
Сергей закурил, стараясь не смотреть на совсем уже заведенную Катю.
–?Ну, ладно, – сказал он после паузы. – Кому еще можем позвонить?
–?Надежде, – прошептала Катя.
Сергей набрал номер, задал тот же вопрос, выслушал ответ, помолчал, затем произнес.
–?А нельзя мне к вам сейчас подъехать? Я ненадолго. Просто по телефону как-то не все понятно. Можно? Хорошо. Спасибо.
–?Что она сказала? – Катя сжала его руку.
–?Примерно то же, что и два предыдущих абонента… Только как-то не так. Надо взглянуть на нее. Не беспокойся. Буду звонить. Если завтра не выйдешь за едой, что-нибудь привезу. Пока. Да, ты всю аптечку опустошила, надеюсь? А то, не дай бог, там слабительное окажется. Тоже помогает. Только ты воздержись, пожалуйста. Все будет хорошо.
* * *Николай хмуро прошел в раздевалку, бросил сумку на пол. Кто-то хлопнул его сзади по плечу, он повернулся.
–?Здравствуйте, Василий Иванович. Я тут приболел, не появлялся, да еще с телефоном что-то…
–?Да ничего страшного. Не переживай. И не мучайся – не раздевайся. Поздоровались, давай попрощаемся.
–?Не понял?
–?Да ты вообще непонятливый. Это я не понял, чего ты приперся, если честно. С телефоном не в порядке, зайди к соседу, на улице попроси. Позвонил бы: так и так. «Я то приболел, то от нечего делать на ринг хочу выйти. Надо, мол?» Я б сказал: болей, сколько влезет. Все. Беги, свободен!
–?Вы про что?
–?Про то самое. Ты отстранен от тренировок, боев, дисквалификация, вылет из сборной – вопрос дней – так понятно?
–?Вы серьезно? – Николай побледнел.
–?Ну, не шутки же шучу. Коля, всем надоело. Ты вспоминаешь про бокс, когда тебе делать больше нечего. Не знаю, чем ты там еще занимаешься… Да мне и без разницы. Я за тебя боролся, как мог, ты знаешь. Но теперь точно все.
Тренер повернулся и быстро пошел к выходу. Николай несколько секунд стоял в оцепенении, потом сделал рывок и догнал его у двери.
–?Подождите, Василий Иванович, прошу вас.
–?Ну, чего тебе?
–?Беда у меня на самом деле, потому и пропал… В общем, долго рассказывать…
–?Да чего теперь рассказывать? Раз беда, значит, иди бедой занимайся. Не можешь ты к боям готовиться. Ты ехать-то вообще на чемпионат можешь?
–?Нет.
–?Так о чем речь? Все, пока. Некогда мне.
–?Одну минуту. Вы не выручите… Может, знаете кого-то. Деньги нужны. Готов взять под процент.
–?Ты здоров, Коля? Ты меня с кем путаешь? Я кто – Абрамович, Батурина, Дед Мороз? Какие деньги?
–?Большие деньги мне нужны. И быстро. Ребенок у меня в опасности.
–?Заболела?
–?Нет. Бандиты требуют. Там такая история…
–?Не, Коля, про бандитов ты кому-нибудь другому рассказывай.
Тренер вышел, хлопнув дверью, Николай до боли сжал кулаки. К машине он шел ссутулившись, сел за руль… Знать бы, куда ехать.
Минут через двадцать он остановил машину у банка, где работала Юля. Охранник узнал его, пропустил. Он посмотрел на часы. Вроде должна с обеда уже прийти. А вдруг получится прямо здесь, в ее банке, договориться о залоге под ее квартиру… Сотрудники сидели на местах. Юли не было.
–?Извините, – обратился он к секретарше. – Юля Волкова еще на обеде?
–?Нет, – улыбнулась девушка. – Юля отпросилась на несколько часов. К стоматологу поехала. Вы ее муж, я узнала. Если хотите, подождите, она должна скоро быть.
–?А вы знаете, в какую клинику она поехала?
–?Да, скорее всего, пошла. Здесь недалеко. Все наши туда ходят.
По указанному секретаршей адресу Николай приехал через пять минут. Закрыл машину, собирался войти, как вдруг дверь «Стоматологии» открылась и вышла Юля… в сопровождении высокого, светловолосого парня. Они о чем-то говорили, Юля смеялась… У Николая сначала потемнело в глазах настолько, что он шагу ступить не мог. Когда очнулся, парень открывал дверь черного «Ситроена», Юля устроилась на переднем сиденье. Они поехали, Николай медленно двинулся за ними. Он довез ее до банка! Три минуты. Вышел первым, открыл ей дверь, подал руку, проводил до входа. Они перебросились парой фраз, как близкие люди… Она повернулась, чтобы уйти, он удержал ее за руку и поцеловал в щеку… Если бы Николаю кто-то сказал, что он будет наблюдать такую сцену неподвижно, как истукан, он бы плюнул тому в лицо. Но сейчас он знал только одно: надо досмотреть. Не спугнуть.
Юля упорхнула в банк, махнув парню на прощание рукой, тот сел в машину, развернулся, поехал… Он въехал во двор с охраняемым шлагбаумом, Николай притормозил у забора со стороны подъездов. Он увидел парня, когда тот уже поставил машину и подходил к первому от забора подъезду. У Николая была плохая память на лица. Но это лицо – под волной светлых волос, с высоким надменным лбом – он вспомнил. Это прилипала из парка! Лицо у него какое-то слишком белое. Нос и скулы как будто застыли. Николай узнал свою работу… Можно поговорить еще раз. Но нет. Сейчас спешить нельзя. Нужно досмотреть все до конца.
Глава 28
Сергей бродил по кухне Надежды из конца в конец и ждал какого-то просветления в их разговоре без начала и конца. Она по телефону сказала, что не знает, где Олег, и твердит это битый час в разных вариациях. Но сейчас уже ошибиться невозможно: она что-то знает, чем-то до смерти напугана, в ее жизни произошло нечто ужасное.
–?Я не знаю, как вас убедить в том, что меня нечего опасаться. Я не охочусь за Олегом, я не хочу, чтобы у вас возникли неприятности. Я на самом деле обеспокоен его долгим отсутствием, тем, что никому не известно, где он. Надежда, в его семье произошло два преступления, второе, к счастью, не удалось. Но я не верю – вот честное слово – не верю в то, что вам совсем нечего мне сказать. Что вас ничего не беспокоит. Вы, наверное, самый близкий этой семье человек. Вы так много можете рассказать. Ну, например, кому они мешают, кто ими недоволен, с кем бывали конфликты… Двадцать лет, Надежда. Вы знаете их двадцать лет!
–?Не пойму: мне что – придумывать надо? Не было у Олега ни с кем конфликтов. Про работу я ничего не знаю.
–?А у Милы, подруги вашей, были недоброжелатели?
–?Ну, какие у Милы могли быть… – Надя вдруг то ли коротко засмеялась, то ли всхлипнула. – Вам же сказали, наверное. Я и есть, наверное, ее главный недоброжелатель. Из-за Олега… Только зла я ей никогда не хотела. А чтоб такое…
–?Ну, что вы. Я даже в мыслях не держал вас обвинить. А вот Стас. Парень он странноватый. Может, друзья у него плохие. Я уж по-всякому эти происшествия кручу. А вдруг его кто-то на счетчик поставил, к примеру. Может, он играет или в сделку какую-то вляпался…
–?Да вы что!
–?Я в плане предположения. Я знаю случаи, когда ребята в безвыходной ситуации, скажем, бумаги какие-то на квартиры подписывали. Тем, у кого эти бумаги на руках оказывались… Вы понимаете: им нужно, чтобы в квартире никто не жил. То есть, может, яд был рассчитан на любого, кто его выпьет – Олег или Стас – неважно.
–?Ой! – Надежда прижала руки к груди.
–?Вы не знаете, где может быть Олег?
–?Я правда не знаю ничего. Откуда мне знать? Он мне сегодня не звонил.
–?А вы ему?
–?Я тоже нет.
–?Позвоните сейчас.
Надежда послушно набрала номер, затем подняла на Сергея полные отчаяния глаза.
–?Он недоступен.
–?Так бывает?
–?Я не помню. Да, наверное, только он потом перезванивал.
–?Может, перезвонит?
–?Нет, – вдруг мрачно и решительно ответила Надежда. – Нет. Это он мой номер заблокировал. Потому что… Ой-ой-ой, – она согнулась, словно от невыносимой боли, – ой, не могу. Он больше не придет никогда. Я такое натворила, такое…
–?Что случилось, Надя? – Сергей был не на шутку встревожен.
–?Я не скажу. Никому, ни за что не скажу… Я все загубила, мне ждать больше нечего… Жить больше не хочу…
Это была настоящая истерика. Она кричала, оттягивала ворот кофты, как будто ей нечем было дышать, глаза стали сухими, жаркими, безумными. Сергей налил в стакан воды, бросился к аптечке. Ерунда какая-то. Пустырник, календула…
–?Надя, – он потряс ее за плечи, – я вызову «Скорую», слышишь? Вызвать?
–?Нет, ни за что! «Скорую» нельзя! – она откинула прядь волос, которая закрывала правый висок и падала на глаз, и он явственно увидел замазанный тональным кремом синяк.
–?Надежда, что случилось на самом деле? Кто вас ударил? Это сделал Олег?
Она схватила его за руки и быстро, горячо заговорила:
–?Ну, как Олег мог меня ударить? Что вы такое говорите. Бандиты на меня напали, в квартиру ворвались, вроде телефон искали, украсть хотели… Я потом Олегу позвонила, он пришел, но они уже убежали.
–?Какие бандиты? Почему они к вам пришли? Когда это все произошло?
–?Вчера. Вчера вечером.
–?Значит, вчера вечером Олег был у вас?
–?Да, был. Он и ночью у меня был. На полу спал. Чтоб бандиты не вернулись.
–?Надя, как вы себя чувствуете? Все было, как вы говорите, или вам так сейчас кажется?
–?Так было.
–?Почему Олег не позвонил в милицию? Или вы?
–?Он сказал – не надо. Ну, вроде – ушли и ушли. А начнем жалобы писать – хуже будет.
–?Странно, что он так решил.
–?Почему странно?
–?Ну, он вроде очень открытый. Шприцы вы в его квартире нашли, он их нам принес сразу.
–?Зачем принес? – Надежда встала и смотрела на Сергея таким взглядом, как будто сквозь него видела привидение.
–?Почему вы так удивились? Он хочет, чтобы мы разобрались, как они в его квартиру попали…
–?Я не понимаю… Он мне не сказал…
–?Ну, просто это само собой разумеется. Идет расследование. Он принес очередную улику.
–?А. Ну да. Мне плохо. Я хочу спать.
–?Но…
–?Я спать хочу. Я не могу больше говорить.
–?Понятно. Ухожу. Выпейте хоть пустырник свой, вроде он успокаивает.
–?Да, хорошо.
–?Вот мой телефон. Позвоните, пожалуйста, когда Олег появится.
–?Да, я позвоню.
Надежда встала и подталкивала Сергея к двери. Тот вышел, спустился во двор, посмотрел на ее окна. Свет горел и на кухне, и в комнате. За прозрачными занавесками металась женщина. За ней гонялись одиночество, страх и ее главная беда… Возможно, она о ней узнала минувшей ночью.
Глава 29
Поздно ночью, подъезжая к Москве, Олег позвонил Ирине. Она увидела незнакомый номер и сразу поняла, что это он.
–?Привет, ты где?
–?Сам толком не знаю. Но, похоже, скоро буду в Москве.
–?И куда ты?
–?Вот я и думаю: куда?
–?Дома тебя, наверное, пасут. К Аньке и Стасу, само собой, не стоит. К Кате – тоже могут встречать… У Надежды – наверняка. Остаюсь я.
–?У тебя не могут встречать?
–?Ну, куда-то ведь нужно приехать. У меня вечером был паренек. Цвета лаврового листа. Ушел с небольшой травмой. Думаю, денек полечится.
–?Ну, что ж. Раз приглашаешь… Чаю бы я выпил.
Олег вошел в квартиру Ирины, с облегчением вздохнул.
–?Господи, добрался, наконец. Там натуральный ледяной дождь лупит. Пару раз меня заносило на дороге.
–?Как дела?
–?Девочку отвез. Небольшой домик в лесу.
–?Знакомые?
–?Дом сослуживца бывшего. Из моей разведгруппы. Там живет работница, за девочкой присмотрит.
–?Хочешь горячий душ принять?
–?Хочу. И выпить не откажусь. Да и поесть.
–?Ясно. Давай проходи. Можешь влезть в мой халат.
–?А что. Это мысль.
Олег вышел из ванной, завязав пояс махрового халата, выключил свет и вдруг замер настороженно. Ему почудился то ли хрип, то ли стон в спальне. Он хотел открыть дверь, но передумал и вошел в кухню, где Ирина раскладывала по тарелкам дымящийся омлет с помидорами.
–?Ира, может, у меня уже глюки, но мне послышалось…
–?Да. У меня больная родственница в спальне. То есть – родственник. Совсем ничего не соображаю. Не сплю давно.
–?Что-то серьезное?
–?Очень.
–?Никогда не слышал о твоих родственниках.
–?Это длинная история. Так получилось. Ну, приехал в Москву, у меня остановился, а его удар хватил… Куда деваться…
–?А в больницу?
–?Да, собственно, я возила. В общем, что говорить. Уход нужен. Я сиделку дневную наняла. Ночью – я сама.
–?Ужас. А тут я со своими делами…
–?Ну, знаешь, наши проблемы в очередь не выстраиваются. Будем выкручиваться параллельно.
Ирина поставила на стол блюдо с мясной нарезкой, разлила по бокалам коньяк. Олег сделал несколько жадных глотков.
–?Извини, не вытерпел. Сердце застыло, честное слово. А ты? Выпьешь?
–?Конечно. И у меня оно, кажется, застыло. Хоть я и не возила чужого ребенка прятать в лес… А знаешь, про тебя сегодня сыскарь спрашивал. Мне звонил.
–?Который из них?
–?Сергей Кольцов.
–?Надо же. Какой нюх. Что ты ему сказала?
–?Что не знаю, где ты. Мне показалось, он от Кати твоей звонил. Кто-то там сопел и носом хлюпал.
–?Может, у сыскаря насморк?
–?Навряд ли. Трубка духами пахла.
–?Видишь, в какой ты отличной форме, несмотря ни на что. Шутки шутишь… Хорошо у тебя. Тихо, тепло и спокойно.
–?Это не у меня. Это со мной так.
Ирина вдруг прислушалась и встала.
–?Извини, мне нужно выйти. Укол пора делать, лекарства дать. А ты напейся пока. Очень тебе советую. Надо вырубиться до утра. Хотя бы из мыслей обо всем случившемся.
–?Ага. Точно. Напьюсь.
Когда Ирина вернулась, коньяка в бутылке почти не осталось. Олег играл на мобильнике в какую-то игру. Практически трезвый.
–?Спать хочешь? – спросила она.
–?Не то слово. Могу здесь. Мне этот диван очень нравится.
–?Да я тебе уже в гостиной постелила. Иди ложись. Слушай, у меня вопрос. Я тебе завтра в конторе очень нужна?
–?Совсем не нужна. Останься дома.
–?Да нет. Мне надо в Самару съездить. Я попробую обернуться за сутки.
–?Зачем?
–?Понимаешь, там есть профессор один. Шляпников. В общем, у него своя методика лечения, наш Минздрав не дал ей ходу, потому что другие методики могут полететь… Он лечит сам, не особо официально. Говорят, чудеса делает. Я с родителями просто поздно о нем узнала. А сейчас хочу попробовать.
–?Ты решила его сюда привезти?
–?А почему нет?
–?Ну, если получится, то конечно… Ты к нему так поедешь, без предупреждения?
–?Без. Схвачу на улице – и в багажник.
–?Я бы не удивился. Лихая ты баба. В общем, это не вопрос. Поезжай спокойно. Буду звонить. А сейчас действительно нам нужно немного поспать.
…Олег блаженно вытянулся на крахмальной простыне, зарылся лицом в подушку… Он еще не уснул, просто качнулся на первой волне сна… Он не сразу понял, что уже не один. Горячее тело осторожно и легко прижалось к нему. Он открыл глаза, шевельнулся, и сильные, нежные, нетерпеливые руки стали ласкать его лицо, плечи, грудь. Ирина взяла его ладони, прижала к губам и умерла от счастья… Он приподнялся на локте, ласково посмотрел ей в глаза, поцеловал в губы… Она сразу поняла, что это отказ. И не смогла принять.
–?Почему? Всего один раз. Об этом никто никогда не узнает. Твоя жизнь не изменится, ты же меня знаешь.
–?Ира, ты мне очень нравишься – как женщина, как человек. И я уверен в том, что нам было бы очень хорошо вместе… Но это не случилось, а сейчас – поздно.
–?Я не понимаю: ты что – считаешь это изменой Кате? Это твоя офицерская или хрен знает какая честь?