Следующий день у меня был выходной. Я наконец собралась провести обыск в собственной квартире, но не успела. В гости пожаловали курсанты Школы милиции Иван Белолицев и Михайло Ломакин и сообщили, что моя соседка сверху – несостоявшаяся актриса и мать найденного у нас на помойке Сергея задержаны органами.
– А за что? – спросила я.
Оказалось – за взятие депутата Законодательного собрания в заложники и удержание его силой.
Иван Белолицев с Михаилом Ломакиным рассказали версию случившегося, которую удалось составить органам. Дам, взятых на месте преступления, допрашивали долго и информацию из них тянули клещами.
– И теперь им будет предъявлено обвинение?! – воскликнула я. – Так моя соседка сверху явно не дружит с головой! Разве можно ей что-то предъявлять?
Парни сообщили, что официальная экспертиза согласилась с моим мнением, и соседка сверху или будет отправлена на принудительное лечение, или просто домой, как, впрочем, и хозяйка дачи, на которой удерживали депутата.
Друзья депутата забили тревогу после того, как о нем не было слышно несколько дней, и пошли уже проверенным многими их предшественниками способом – искали человека по его мобильному телефону, что позволяет сделать современная техника. А так как телефон Юрьева я оставила на даче, искать его пришлось недолго.
Бедная старая дева!
Мне, признаться, даже стало ее немного жаль.
Хотя требовалось беспокоиться о себе. Главное теперь – не показываться депутату на глаза. То есть не показываться в парике. Без парика он видел меня Снегурочкой и не узнал после некоторого преображения. Валентина тоже преображалась. И где Валентина может пересечься с депутатом? Нигде. Это вообще не наш депутат.
Но старую деву надо спасать…
Я спросила, могу ли сходить к ней на свидание и отнести передачку. Мне сказали, что могу, а пока попросили поработать понятой, поскольку ребятам требовалось осмотреть квартиру «шахидки». Валентина согласилась выполнить роль второй понятой.
От нищенской обстановки в квартире старой девы курсантам стало плохо. Они почти и не осматривали ничего. Голодного кота забрала Валентина, ребята уехали. Мы с подругой уединились у меня на кухне.
– Старую деву надо спасать, – сказала я. – Мы ведь частично виноваты в том, что ее забрали. И она нас не выдала.
– Может, отпустят? – задумчиво произнесла Валентина. – Ее ведь послушать немного – и поймешь, что «ку-ку». Это мы к ней привыкли, а остальные-то…
Валентина как в воду глядела. На следующий день старая дева была уже у себя дома, о чем я узнала, услышав ее дикий вопль.
– Украли!!! – кричала она.
Я бросилась наверх. Мне трудно было представить, что можно у нее украсть.
Оказалось, что речь шла о коте.
Валентина кота с неохотой вернула, и старая дева успокоилась.
Глава 33
На следующий день объявился наш юный друг Джохар, который все так же искал Ису. Поскольку найти его мечтала и старая дева, они мгновенно нашли общий язык. Джохар, кстати, как мы ему и советовали, сразу же направился к ней в квартиру и встретил родственную душу. Они только и делали, что говорили про Ису.
Джохар опять пришел с мешком денег, из которых «отсыпал» старой деве, чтобы та сходила в магазин, купила еды и приготовила ему поесть.
Я отправилась вместе с ней – помогать.
Когда мы вернулись из магазина с покупками, то застали Джохара читающим «Энциклопедию Второй мировой войны», которую старая дева использовала в виде подпорки для тумбочки со сломанной ножкой. Джохар, пока нас не было, починил ножку и принялся за изучение энциклопедии.
При виде нас он в большом удивлении поднял голову и ткнул пальцем в портрет Гитлера, на котором была раскрыта энциклопедия.
– Вот он, – сказал Джохар. – Он у них старший.
– У кого? – ошалело спросила я.
– У тех, к кому я сегодня ходил.
Оказалось, что Джохара опять отправили на задание, правда, теперь по другому адресу. Я перебила и поинтересовалась, как прошли дела на том складе, куда мы провожали его с Валентиной.
– Хорошо, – ответил Джохар. – Поговорили.
– И тебе все отдали?
– Конечно, – как само собой разумеющееся сказал Джохар.
Сегодня Джохар появлялся в еще одном подвале, где висел портрет, который он теперь рассматривал в книге. Джохару велели поговорить со старшим в подвале. Джохар решил: раз висит портрет – значит, это старший и есть.
В подвале ему пытались объяснить, что этого старшего представить ну никак не могут. Джохар требовал. Он должен был выполнить задание своего «старшего», который велел ему поговорить со старшим в подвале и кое-что ему сказать. И он обязательно скажет.
В конце концов после долгих препирательств и просто разговоров в подвале Джохар ушел с мешком денег, и теперь ему требовалось посоветоваться с Исой, что делать дальше. А к кому он еще может обратиться за советом, как не к троюродному дяде, единственному родственнику в Питере?
– Деньги тебе сегодня не приказывали взять? – уточнила я.
Джохар покачал головой.
– Они сами дали. Я взял. Может, это хоть немного загладит мою вину?
По моим прикидкам, в пакете было много тысяч рублей…
Джохар остался ждать Ису у старой девы. Я вернулась к себе в квартиру и наконец приступила к обыску.
Вдруг органы придут что-нибудь искать у меня и найдут то, о чем я даже не подозреваю? И как я объясню наличие того, чего у меня не должно быть?
Я начала с вешалки. Что у нас там начинается с вешалки? Театр? У меня было впечатление, что вокруг меня все это время разыгрывается какая-то пьеса, и я сама не знаю, какую играю в ней роль. Хотелось бы знать, кто режиссер или кукловод.
Вешалка у меня старая, еще дедушкина, стоит в коридоре с тех пор, как мои родственники получили эту квартиру от государства. В правой части на крючках висит одежда, в левой – зеркало и тумбочка под ним. В тумбочке у меня хранится часть летней обуви (зимняя туда просто не поместится), «гостевые» тапки и всякие кремы для обуви с тряпочками, щеточками и всем прочим арсеналом, необходимым для ухода за обувью. Часть старых кремов, оставшихся еще от деда, давно пора выкинуть. Они уже засохли, и я никогда не буду ими пользоваться, но разобраться с этой деревянной коробкой, поставленной в тумбочку, у меня все не было времени, желания… Короче – лень.
Теперь я решила эту коробку выдвинуть и все в ней просмотреть.
Не знаю уж, какие силы «вели» меня в поисках, добрые или злые, но я увидела маленькую бело-синюю штуковину, которой в коробке со старыми кремами для обуви точно быть не должно.
Похожая штука есть у Костика, он регулярно с ней к нам приходит и что-то переписывает в компьютер Юлианке.
Я со штуковиной отправилась к дочери и продемонстрировала находку ей.
– Это флэшка, – сообщил мне ребенок и что-то стал говорить про объем памяти и еще какие-то вещи, которые были мне не понятны.
– А посмотреть можно, что тут записано? – спросила я.
Дочь взяла у меня штуковину, включила компьютер, уверенно вставила флэшку в нужное гнездо, и на экране вылез белый квадрат с каким-то списком. Буквы были иностранные.
– Что открывать? – посмотрела на меня Юлианка.
– Все, – сказала я, принесла табуретку и уселась рядом с дочерью.
Юлианке занятие вскоре надоело, она показала мне, на что нажимать, а сама отправилась перекусить. Меня увлекло увиденное на экране.
Даже мне, дилетанту, стало понятно, что на этой флэшке описывается какой-то технологический процесс. То есть процессы. Их было несколько. Если точнее – три. С вариациями.
Конечно, открытым текстом не указывалось, что это процесс производства наркотика (или наркотиков?), но что еще это могло быть? Что еще могли так тщательно прятать? Кому придет в голову искать эту флэшку с описанием технологического процесса у меня в квартире, в коробке с кремами для обуви?
Но кто ее туда положил?
Ответ напрашивался сам собой. Дед Мороз Дима, исчезнувший после новогодней ночи.
Хотя кто он был на самом деле? И почему он все-таки спрятал эту флэшку у меня? Хотя… Диму ведь преследовали, он пытался спастись…
И Иса не исключает, что материал находится у меня в квартире? Но ведь чеченец ее не обыскивал! И вообще ее никто не обыскивал.
Так, что мне делать? Как мне защитить себя и дочь? Я бы с удовольствием избавилась от этой флэшки со всей информацией на ней, я отдала бы ее хозяину, но кто хозяин?
Сохранять эту информацию не стоит. Это же смерть многих людей! Но если я ее уничтожу… Кто-то уничтожит меня.
Поэтому никто не должен знать, что у меня эта флэшка есть, что я ее нашла. Пусть лежит, где лежала.
Я провела инструктаж с Юлианкой. Потом тщательно вытерла штуковину, чтобы на ней не осталось ни моих, ни Юлианкиных отпечатков пальцев, и засунула флэшку назад в коробку с кремами, предварительно замотав ее в грязную тряпку. Ничего из старья выбрасывать не стала.
Убравшись в коридоре, я отправилась на кухню. Но тут в дверь позвонили.
На пороге стояла старая дева с котом под мышкой и Джохар с сумками.
– Мы едем на дачу, – объявила старая дева.
– На какую? – вырвалось у меня.
– Ну ту, где был депутат…
– Да вы что?! Ведь вас же могут…
– Там может появиться Иса. А нам нужен Иса, – сообщил Джохар. – Если он придет сюда, то зайдет к вам, а вы скажете, где мы. Хорошо?
Я ошалело кивнула. Старая дева попросила взять кота. Я позвонила в дверь Валентине, которой дома не оказалось, но Коля радостно забрал животное.
Коля попросил оставить номер мобильного телефона для связи. Я как-то не сообразила про него спросить.
Но мобильного телефона не было ни у старой девы (что неудивительно), ни у Джохара (что удивительно).
– Джохар, обязательно купи телефон! – сказала я. – У тебя же есть деньги! Сообщишь нам номер, а мы, если придет Иса, передадим его ему.
– Только пусть вон она покупает. – Коля показал на старую деву. – У вас паспорт с собой?
Старая дева кивнула.
– Вот и зайдите в салон сотовой связи. Вы одна зайдите, без Джохара. А потом сообщите номер нам. Тоня, давай напишем им на бумажке наши номера.
Я быстро написала и свой, и Колин, и Валентинин, и вручила старой деве. Но я не была уверена, что они с Джохаром купят телефон. По-моему, они оба находились в мыслях где-то далеко… Но друг друга понимали прекрасно.
На следующий день вечером по телевизору объявили про взрыв лекарственного склада на Петроградской. Я обалдело смотрела в экран.
Это был тот самый склад, за дверью которого скрылся психолог-маньяк и который, похоже, интересовал Джохара и его «старших».
Бомба лежала около самой двери. Дверь снесло, пострадала стена дома и небольшой холл. Ничто из запасов лекарственных препаратов повреждено не было. Телезрителям показали ровные ряды коробок и полок. Никто из людей тоже не пострадал. Их просто там не было.
Значит, по ночам там деятельность ведется не каждый день?
Взрывное устройство было самодельным. Правоохранительными органами разрабатывалось несколько версий: хулиганство, предупреждение, месть конкурентов.
На складе был произведен обыск, но ничего противозаконного правоохранительные органы не нашли. На все лекарства, хранящиеся там, имелись накладные. Придраться было не к чему.
Я позвонила Валентине. Она тоже смотрела сюжет, а после моего звонка прибежала ко мне для обсуждения сложившейся ситуации.
Старая дева с Джохаром никому из нас не звонили и номера своего мобильного телефона не сообщали. Возможно, они его просто не купили.
– Ты считаешь, что Джохар? – спросила Валентина.
Я пожала плечами.
– Валь, надо бы на дачу съездить… – Я посмотрела на соседку.
– Да, эту дуру влюбленную жалко, – вздохнула Валентина. – Нашла тоже мне, в кого влюбиться на старости лет. Тонь, а психические заболевания лечатся? У вас на фабрике не выпускается никаких препаратов для прочищения мозгов свихнувшимся на любви бабам? Я бы себе купила… Про запас.
Мы обе вздохнули.
– Интересно, где Олег? – задумчиво произнесла Валентина. – Если бы фамилию хотя бы знать, то прокачали бы его по базе данных. Я ведь в метро диск купила со всеми телефонами и адресами Петербурга.
– И что бы нам это дало? – удивленно посмотрела я на соседку. – Эта база данных не объяснит, почему он больше не звонит ни тебе, ни мне и к нам не заходит…
– Хороший был мужик, – вздохнула Валентина. – Кстати, тот его мобильный, который у меня был, не отвечает.
Я тоже вздохнула, но ничего не сказала. Про Олега.
Я сказала про диспетчера Лену из фирмы, где предоставляют Дедов Морозов.
– Надо бы позвонить. Поинтересоваться, не нашелся ли Дима.
– Какая тебе разница? – удивленно посмотрела на меня Валентина.
– Вся катавасия, которая происходит вокруг меня – или вокруг нас, – началась после появления этого странного Деда Мороза. И генерального директора фабрики, где я работаю, взорвали в ту ночь, когда здесь спал этот Дима. Взорвали в нашем дворе. Где ему было совершенно нечего делать!
– Ты считаешь, что Дима – киллер, переодевшийся Дедом Морозом?! – У Валентины округлились глаза.
– Мне это недавно пришло в голову, – призналась я. – Он убил Истомина, а потом отлеживался у меня. Все можно было организовать. Как-то выманить Истомина в наш двор, а в фирме взять заказ на мой адрес – потому что ко мне специально просили прийти к последней. Поэтому Истомина и выманивали в наш двор… Дима мог притворяться пьяным…
– Звони Лене. Телефон сохранился?
Я кивнула. Я храню все телефоны. Мало ли что…
Лена про Диму ничего сказать не могла. Он так и не объявлялся – нигде. Сама Лена похвасталась, что в ближайшие три дня (то есть ночи) будет работать ведьмой, – ей поручили эту роль после того, как артистка, постоянно работающая ведьмой, заболела. Работа планировалась в одном ночном клубе, название которого слышали даже мы с Валентиной. Лена приглашала на представление, правда, обеспечить бесплатный билет не могла. Я поблагодарила и попрощалась.
– Эти представления в ночных клубах не по нашим деньгам, – грустно сказала Валентина. – Хотя у Джохара был мешок с халявными деньгами от каких-то последователей Гитлера. И в предыдущий раз он тоже с мешком пришел. Коля хотел его у нас оставить – не получилось. Почему мы ничего не попросили на бедность?
– Ты хочешь на представление в ночной клуб? – спросила я. У меня даже мысли такой не возникло.
– А почему бы и нет? Тоня, где ты собираешься с мужиками знакомиться? Ты так и намерена оставаться одна? Личную жизнь нужно устраивать! А в клубы ходят обеспеченные мужчины… Мы же не в молодежный пойдем. Юлианка может и одна заснуть…
– Знаешь что…
– Костика вызовешь. Или к Коле отправим.
– Но что ты скажешь Коле, если мы пойдем в ночной клуб?
– Что мы проводим расследование.
– Ты думаешь, он поверит?!
– А ты думаешь, я не знаю, как родному мужу лапшу на уши вешать?!