Он нашел отца и брата на кухне; оба молчали и были так напряжены, что Ричер счел это чрезмерным. Не приходилось сомневаться, что дед Мутье – классный старик, но у любого девяностолетнего человека срок оставшейся жизни ограничен по определению. Никаких сюрпризов. Рано или поздно человек должен умереть. Никто не живет вечно. Он уже выиграл все пари. Господи, деду исполнилось двадцать, когда полетели братья Райт…
Ричер заварил себе кофе, потому что он любил более крепкий, чем остальные члены семьи, сделал тост, насыпал хлопьев, поел и выпил кофе, но с ним так никто и не заговорил.
– В чем дело? – наконец спросил он.
Глаза отца опустились, медленно повернулись, точно жерло пушки, и остановились на столе, в футе от тарелки Ричера.
– Утром звонил телефон.
– С мамой всё в порядке?
– Да. Дело не в ней.
– Тогда что?
– У нас неприятности.
– У всех?
– У меня и Джо.
– Почему? – спросил Ричер. – Что случилось?
В этот момент кто-то позвонил в дверь, поэтому он не получил ответа. Ни Джо, ни отец явно не собирались вставать, поэтому Ричер поднялся из-за стола и направился в коридор. Приехал тот же курьер, что и вчера. Они повторили уже знакомый Ричеру ритуал. Курьер распаковал коробку и забрал ее, чтобы унести с собой, предварительно вручив Ричеру тяжелую бобину с электрическим кабелем не меньше ста ярдов. Бобина по размеру не уступала автомобильной покрышке. Кабель предназначался для домашней электропроводки, вроде «Ромекса», тяжелый и жесткий, обшитый серым пластиком. К бобине на короткой цепочке крепились кусачки.
Ричер оставил бобину на полу в коридоре и вернулся на кухню.
– Зачем нам привезли электрический кабель? – спросил он.
– Он нам не нужен, – сказал отец. – Я заказал ботинки.
– Ну так их тебе не привезли. Ты получил бобину с проводом.
Отец разочарованно вздохнул.
– Значит, кто-то ошибся, не так ли?
Джо промолчал, что сильно удивило Ричера. Обычно в такой ситуации он пускался в долгий аналитический анализ, спрашивал про вид и формат номера заказа, указывал, что цифры вполне могли быть переставлены, рассуждал о том, что при раскладке клавиатуры QWERTY буквы, стоящие далеко друг от друга в алфавите, оказываются рядом, а потому неаккуратные машинистки нередко находятся в четверти дюйма от случайного прыжка, скажем, от слова «обувь» до слова «деталь». Именно так работал его мозг. Все нуждалось в объяснении. Но он молчал. Просто сидел, совершенно онемев.
– Что случилось? – спросил Ричер, нарушив повисшую тишину.
– Тебе не о чем беспокоиться, – сказал отец.
– Вовсе нет, если вы оба не придете в себя. Однако, судя по вашему виду, в ближайшее время на это не стоит рассчитывать.
– Я потерял книгу с шифрами.
– С шифрами от чего?
– Операции, которой я должен командовать.
– Китай?
– Откуда ты знаешь?
– А какие есть варианты?
– Теперь это перешло в разряд теории, – сказал отец. – Всего лишь одна из возможностей. Естественно, планы существуют. И если они просочатся в прессу, будет большой скандал. Теперь мы должны дружить с Китаем.
– А в книге шифров достаточно информации, чтобы кто-то мог в ней разобраться?
– Без проблем. Настоящие имена плюс кодовое обозначение двух разных городов, подразделения и дивизии. Толковый аналитик сможет понять, куда мы направляемся, что собираемся сделать и сколько солдат будет участвовать в операции.
– Каков размер книги?
– Обычная папка с тремя кольцами.
– У кого ее видели в последний раз? – спросил Ричер.
– У одного из разработчиков операции, – ответил отец. – Но ответственность за нее несу я.
– Когда ты узнал, что книга исчезла?
– Вчера вечером. Утром позвонили, чтобы сообщить, что найти книгу не удалось.
– Плохо, – сказал Ричер. – Но при чем здесь Джо?
– К этому он не имеет отношения. Утром был еще один звонок. Невозможно поверить, но пропала еще одна папка с тремя кольцами. Исчезли ответы к тестам. Из школы. А Джо побывал там вчера.
– Я ее даже не видел, – сказал Джо. – И совершенно точно не брал.
– Что ты там делал? – спросил Ричер.
– В конечном счете ничего. Я добрался до кабинета директора и сказал секретарше, что хочу поговорить с ним про тест. Но потом передумал и ушел.
– Где находилась папка с ответами?
– Очевидно, лежала на письменном столе директора. Но я не заходил в его кабинет.
– Тебя долго не было.
– Я гулял.
– Вокруг школы?
– Частично. И в других местах.
– Ты находился в здании школы во время ланча?
Джо кивнул.
– И это уже проблема, – сказал он. – Они считают, что именно тогда я и забрал папку.
– Что теперь будет?
– Нарушение кодекса чести. Меня могут исключить на семестр. Или даже на год. Потом переведут на класс назад, и получится, что я отстану сразу на два года. И ты можешь оказаться со мной в одном классе.
– А ты будешь делать за меня домашние задания, – сказал Ричер.
– Не смешно.
– Не стоит беспокоиться. К концу семестра мы все равно переедем.
– Может быть, и нет, – сказал отец. – Если меня посадят в тюрьму или разжалуют в рядовые, чтобы я красил бордюрные камни до конца своей карьеры, мы можем застрять на Окинаве навсегда.
В этот момент снова зазвонил телефон. Отец взял трубку. Звонила мама из Парижа. Отец постарался говорить спокойно, слушал и отвечал, потом повесил трубку и сообщил новости. Их мать благополучно долетела до Парижа, старик Мутье протянет не более двух дней, и их мать очень переживает.
– Я пойду на пляж, – сказал Ричер.
15Он вышел из домика и посмотрел в сторону моря. Улица была пустой. Ричер принял быстрое решение, перешел на другую сторону и постучал в дверь домика Хелен, девочки, с которой познакомился вчера. Она открыла, увидела, кто пришел, встала рядом с ним на крыльце и аккуратно закрыла за собой дверь. Словно хотела скрыть его появление. Словно стеснялась Ричера. Хелен поняла, о чем он подумал, и покачала головой.
– Папа спит, – сказала она. – Ничего больше. Он работал всю ночь. И не очень хорошо себя чувствует. Он заснул час назад.
– Хочешь пойти поплавать? – спросил Ричер.
Хелен посмотрела на улицу, увидела, что там никого нет, и сказала:
– Дай мне пять минут, ладно?
Она осторожно приоткрыла дверь и вернулась в дом, а Ричер повернулся и начал наблюдать за улицей. Какая-то часть его сознания хотела, чтобы парень с фурункулом появился, а какая-то – нет. Улица оставалась пустой. Потом вернулась Хелен, в купальнике под летним платьем и с полотенцем. Они пошли по улице рядом, на расстоянии фута друг от друга, и говорили о том, где они жили и какие места видели. Хелен много переезжала, но не так, как Ричер. Ее отец был специалистом по снабжению, а не морским пехотинцем, и ему не приходилось так часто менять место службы.
Утренняя вода оказалась холоднее, чем дневная, и они выбрались на берег через десять минут. Хелен позволила Ричеру улечься рядом на полотенце, они лежали на солнце, и их разделяли лишь дюймы.
– Ты когда-нибудь целовался с девочкой? – спросила Хелен.
– Да, – ответил он. – Два раза.
– С одной и той же девочкой два раза или с двумя по одному?
– С двумя девочками более одного раза.
– Много раз?
– Может быть, по четыре раза с каждой.
– Где?
– В губы.
– Нет, где? В кино или в другом месте?
– Один раз в кино, один раз в парке.
– С языками?
– Да.
– У тебя хорошо получается? – спросила она.
– Я не знаю, – ответил Ричер.
– А ты покажешь мне как? Я никогда не целовалась раньше.
Ричер приподнялся на локте и поцеловал ее в губы. У нее были маленькие и подвижные губы, а язык – прохладный и влажный. Поцелуй продолжался секунд пятнадцать или двадцать, потом они отодвинулись друг от друга.
– Тебе понравилось? – спросил Ричер.
– Вроде как, – ответила она.
– А у меня хорошо получилось?
– Я не знаю, мне не с чем сравнивать.
– Ну у тебя получилось лучше, чем у тех двух, с которыми я целовался раньше, – заявил Ричер.
– Спасибо, – сказала Хелен.
Однако он не понял, за что она благодарит, – за комплимент или саму попытку.
16Ричер и Хелен вместе пошли обратно и почти добрались до дома. Им оставалось пройти еще двадцать ярдов, когда из своего двора вышел парень с фурункулом и встал посреди дороги. Ричер заметил, что он в той же футболке и тех же рваных штанах. Однако теперь парень был один.
Ричер почувствовал, как затихла шедшая рядом Хелен. Она остановилась, и Ричер сделал шаг вперед. Здоровяк находился в трех футах от них. Они стояли в вершинах вытянутого треугольника.
– Оставайся на месте, Хелен, – сказал Ричер. – Я не сомневаюсь, что ты и сама способна надрать ему задницу, но не вижу причины, зачем нам обоим вдыхать такую вонь.
Здоровяк улыбнулся.
– Вы были на пляже, – сказал он.
– А мы думали, что только Эйнштейн умный.
– Сколько раз вы там были?
– Ты с такими большими числами незнаком.
– Пытаешься разозлить меня?
Конечно, Ричер пытался. Он с самого рождения был невероятно крупным для своего возраста. Мать утверждала, что он самый большой ребенок на свете, однако Ричер знал, что она склонна к преувеличениям, поэтому не считал информацию верной. Но, так или иначе, самый большой или нет, он всегда дрался с теми, кто был на два или три года старше. Иногда даже больше. В результате один на один в девяносто девяти случаях из ста он оказывался меньше своего противника, поэтому научился драться, как мальчишка маленького роста. При прочих равных размер обычно играет решающую роль. Но не всегда – ведь в противном случае победителя в тяжелом весе определяли бы на весах, а не в ринге.
Иногда, если маленький парень быстрее и умнее, он может получить нужный результат. А один из способов оказаться умнее противника состоит в том, чтобы сделать его глупее. Этого можно добиться, если противник впадает в ярость. Красный туман, застилающий глаза врага, – лучший друг парня поменьше. Поэтому да, Ричер пытался вывести вонючего здоровяка из равновесия.
Однако тот не поддавался. Просто стоял, смотрел и слушал, напряженный, но контролирующий ситуацию. Он расставил ноги и слегка опустил плечи. Сжатые кулаки готовы к драке. Ричер сделал шаг вперед и сразу ощутил дурной запах изо рта и вонь тела. Правило номер один с такими противниками: не позволить ему тебя укусить, чтобы не получить заражение. Правило номер два: следи за глазами. Если он смотрит вверх, значит, нанесет удар рукой. Если опустит взгляд, жди атаки ногой.
Парень не опускал глаз.
– Здесь девочка, – сказал он. – Я надеру тебе задницу прямо при ней, и ты никому не сможешь показаться на глаза. Ты станешь главным придурком наших окрестностей. Может быть, я буду брать с тебя деньги всякий раз, когда ты выйдешь из дома. Может, расширю платную зону на весь остров. Возможно, такса станет двойной. За тебя и твоего придурка брата.
Правило номер три с такими парнями: расстрой его планы. Не жди, не отступай, не будь аутсайдером, не думай о защите.
Иными словами, правило номер четыре: бей первым.
И не пользуйся предсказуемым левым прямым.
Потому что есть еще правило номер пять: в переулках Окинавы нет правил.
Ричер нанес мощный прямой правой в лицо парня и попал в щеку.
Это привлекло его внимание.
Здоровяк отступил назад, потряс головой и нанес ответный прямой правой, то есть сделал именно то, чего Ричер ждал и к чему был готов. Он ушел влево и почувствовал, как толстый кулак просвистел мимо его уха. Умнее и быстрее. Здоровяк попытался восстановить равновесие – и ему ничего не оставалось, как отступить, согнуть ноги и повторить атаку. Что он и сделал.
Пока не услышал шум приближающегося мотоцикла. Тот прозвучал для него как звук гонга об окончании раунда. Как у собаки Павлова. Толстяк колебался фатальную долю секунды.
У Ричера также возникли сомнения. Однако они отступили гораздо быстрее. Исключительно благодаря геометрии. Он стоял лицом к перекрестку, поэтому слегка переместил взгляд и увидел, что мотоцикл едет с севера на юг, оставаясь на главной дороге, и проедет мимо, вместо того чтобы свернуть к ним. Ричер переработал новую информацию и стер ее прежде, чем мотоцикл скрылся из вида, в тот самый момент, когда его скорость и положение сделали поворот невозможным. И его взгляд вернулся к врагу.
Положение здоровяка было невыгодным с точки зрения геометрии. Он смотрел вдоль улицы в сторону моря и мог ориентироваться только на звук. А звук был громким и рассеянным. Ничего определенного. Никаких пространственных подсказок. Лишь рев двигателя и эхо. Поэтому, как и всякое животное на земле, имеющее лучшее зрение, чем слух, парень подчинился основному инстинкту. Он стал поворачивать голову, чтобы посмотреть назад. Непреодолимое желание. А потом, через долю секунды, звук изменился, рев двигателя стих между зданиями, здоровяк сделал верный вывод и начал поворачивать голову обратно.
Но опоздал. К этому моменту левый хук Ричера уже преодолел половину дистанции; он приближался, сильный и быстрый; все сухожилия и мышцы действовали с идеальной координацией, устремляясь к единственной цели – левый крупный кулак Ричера направлялся к шее толстяка.
Полный успех. Удар пришелся прямо в фурункул, раздавил его, врезался в плоть, потом в кость, и здоровяк рухнул на землю, словно с разбега налетел на натянутую веревку. Ноги ушли в сторону, и он упал почти горизонтально на бетон, ошеломленный и потерявший ориентировку, как в немом фильме.
Следующим очевидным шагом являлись удары ногами по голове, но у Ричера имелась аудитория с женской чувствительностью, поэтому он удержался от искушения. Здоровяк поднял лицо и посмотрел куда-то в сторону.
– Это удар исподтишка, – сказал он.
Ричер кивнул.
– Но ты же знаешь, что говорят: только придурки пропускают такие удары.
– Нам нужно довести это до конца.
Ричер посмотрел вниз.
– Похоже, все уже закончено.
– Мечтай и дальше, маленький заморыш.
– Досчитай до восьми, – сказал Ричер. – Я вернусь.
17Он проводил Хелен до дома, бегом вернулся к себе и влетел на кухню, где в одиночестве сидел его отец.
– Где Джо? – спросил Ричер.
– Отправился на долгую прогулку, – ответил отец.
Ричер вышел на пустой задний двор – там стояли старый столик, четыре стула и пустая мусоросжигательная печь на маленьких ножках, размером с круглый бак для мусора, сделанная из сетки из нержавеющей стали. На ней остался легкий налет серого пепла, но ее опустошили и вымыли после последнего использования. Более того, весь дворик был подметен. Семьи морских пехотинцев всегда исключительно педантичные.
Ричер вернулся в коридор, присел на корточки возле бобины с электрическим кабелем, отмотал шесть футов провода и откусил его кусачками.
– Что ты делаешь? – спросил отец.
– Ты знаешь, что я делаю, папа, – сказал Ричер. – Я делаю то, что ты хотел, чтобы я сделал. Ты не заказывал ботинки. Ты заказал именно то, что нам доставили. Вчера вечером после того, как исчезла книга с шифрами. Ты подумал, что это станет известно и в результате мы с Джо запаникуем. Ты не мог принести домой боевые ножи или кастеты, поэтому твой выбор остановился на следующей по качеству вещи.
Ричер начал наматывать тяжелый провод на кулак, один оборот за другим, как боксеры бинтуют руки. Он прижимал мягкий металл и пластик так, чтобы слой получился идеально ровным.
– Значит, о книге узнали?
– Нет, – ответил Ричер. – Нет, это для предыдущего свидания.
Отец выглянул из-за двери на улицу.
– Ты справишься с этим парнем?
– А папа римский – католик?
– С ним приятель.
– Чем больше, тем лучше.
– Другие дети будут наблюдать за вами.
– Так всегда бывает.
Ричер начал заматывать другую руку.