Глава 11
– Держи крепче! Там яйца.Я сунула Бруно в зубы сумку с покупками, он сомкнул свои железные челюсти.– Мы с тобой всю неделю были молодцы, так что сегодня устроим пир. Потому что мы этого достойны, – объяснила я ему.Он гордо вышагивал с сумкой в зубах, внимательно меня слушая.– Поэтому я купила всякие вкусные вредности: себе копченую форель и две банки маслин, а тебе куриную ветчину и фисташки. Только на этот раз всего один малюсенький пакетик. И не надо говорить, что я жадина. Ты же помнишь, что случилось, когда ты слопал сразу три упаковки?Бруно покосился на меня, как будто хотел что-то спросить. Я поняла его:– Не волнуйся, бананы я тоже купила. Сегодня оттянемся, а завтра устроим разгрузочный день и вернемся к кашам.Неделя не то чтобы пролетела, но все же прошла на удивление быстро.Я практически утешилась и выкинула Игоря из головы.Возможно, Антонина была права, называя меня избалованным ребенком, в кои-то веки не получившим вожделенную игрушку. Ну что ж. Будут и другие игрушки.Я успокаивала себя подобным образом всю неделю и, честно признаться, не очень-то верила в то, что себе говорила. И это было очень печально.Впрочем, не настолько печально, чтобы вешаться или топиться. Подумаешь! Что такое мои печали на фоне глобального потепления?Пройдет время, все устроится. Я обязательно кого-нибудь встречу. Ну, а если не встречу…«А может, стоит позвонить Глебу?» – не раз за эту неделю малодушно спрашивал меня внутренний голос. И Антонина ему поддакивала.А я сопротивлялась им обоим. И не звонила.Возможно, мне действительно стоило пересмотреть жизненную стратегию и с этого момента переключиться на неженатых мужчин. По крайней мере, я смогла бы полностью завладеть их (его) вниманием и была бы уверена, что никакая жена не сможет меня затмить.А в том, что именно это и произошло у нас с Игорем, я даже не сомневалась – приходилось с горечью признать, что, оказывается, на свете встречаются мужчины, которым жена дороже меня.На этой безрадостной мысли мы с Бруно завернули в наш двор, и тут я увидела его.Он сидел на лавочке возле моего подъезда и курил. А возле него на лавке лежала какая-то коробка.Удивительно, но мое сердце не застучало, как сумасшедшее. Я не покраснела и не побледнела. И даже не сбилась с шага. Похоже, за последнюю неделю у меня выработался на него иммунитет.Я гордилась своей выдержкой целых двадцать метров.– Привет! – первым поздоровался он, когда мы с Бруно подошли к лавочке.– Привет, – настороженно отозвалась я.Бруно завилял хвостом в знак приветствия, а я почувствовала, что все-таки снова начинаю волноваться.Проклятье!Игорь встал, прихватив коробку. Это был банановый торт со взбитыми сливками.– Есть разговор, – заявил он и, не спрашивая разрешения, направился к подъезду.Мы с Бруно переглянулись, и я пожала плечами.– Понятия не имею, что ему надо, – призналась я своей собаке.И это была чистая правда. Я действительно не представляла, с чего вдруг он пришел. Обнаружил, что жена не читала Соломона Волкова?Он ждал нас в подъезде, готовый, как и в прошлый раз, идти пешком. Но я демонстративно нажала кнопку вызова лифта.Черт с ней, с клаустрофобией. Не тащиться же с продуктами на шестой этаж!Лифт приехал, двери раскрылись, и мы зашли внутрь.Те несколько секунд, что мы ехали наверх, мой мучитель изучал табличку с правилами эксплуатации пассажирского лифта, а я смотрела на него.У него было странное выражение лица: как у человека, принявшего непростое, но единственно возможное решение.Какое?* * *– Ты есть хочешь? – спросила я, пройдя в кухню.Вообще-то у меня кроме только что купленных копченой форели, маслин, ветчины, фисташек и яиц с бананами больше ничего не было. Но правила приличия требовали, чтобы я задала этот вопрос.– Нет, – ответил Игорь, и я облегченно выдохнула.– Значит, будем пить чай с твоим тортом.Терпеть не могу взбитые сливки. Но, полагаю, все же сейчас был не лучший момент признаваться в этом.А вот Бруно ничего не имел против взбитых сливок, о чем и заявил недвусмысленно, усевшись рядом с кухонным столом и гипнотизируя коробку с тортом.– Иди на место, – приказала я ему, наливая воду в чайник.Он посмотрел на меня глазами неделю не кормленного ребенка, но подчинился.– Можно, я закурю? – спросил Игорь.– Можно, – разрешила я, усаживаясь за стол.Он подошел к окну, открыл форточку и закурил, стоя ко мне спиной, словно не находил в себе мужества повернуться лицом. Впрочем, возможно, он просто любовался видом из окна, действительно замечательным.Я терпеливо ждала, сидя в углу на табуретке.– Знаешь, вообще-то ты мне не нравишься, – заявил он, наконец-то отвернувшись от окна.Я окаменела.– Нет, ты меня не так поняла, – пустился он в объяснения. – На самом деле ты мне нравишься. Ты очень красивая… Но… дело в том… ты слишком красивая…Ох! Плохи дела. Мне почему-то вспомнился старый фильм с Жераром Депардье и Кароль Буке. Он так и назывался – «Слишком красивая для тебя». Очень печальный фильм.– …Понимаешь, я тебе не верю. Мне встречались такие, как ты – красивые избалованные эгоистки. Уверенные, что вся вселенная вращается исключительно вокруг них. Что мир существует лишь для того, чтобы исполнять их прихоти…Ничего себе, заявочки! Если бы я была догом, у меня бы от таких слов шерсть на загривке дыбом встала.– Вот как? – прошипела я, обретя дар речи. – Ты видел меня какие-то жалкие несколько минут и все же мгновенно раскусил? Да? И вот так вот сразу, с ходу определил, что я за штучка?Он промолчал, но у него и так все было написано на лице.– Тогда объясни мне – какого черта ты здесь делаешь?Если он и смутился, то никак этого не показал:– Решил все же проверить. Вдруг я не прав.– Ты? Не прав?! – я картинно всплеснула руками. – Разве такое возможно?Он даже не моргнул:– Ну, я все же не Господь Бог. Я человек и могу ошибаться.– Не может быть! – поразилась я. – Откуда такая скромность?Игорь поискал глазами, куда бы затушить окурок.Я встала из-за стола, достала из шкафа кофейную чашку и протянула ему, испытывая страшный соблазн треснуть этой самой чашкой его по голове.– Ну и как, интересно, ты будешь меня проверять? Устроишь мне тест из двадцати вопросов на время? Скажем, пятнадцать правильных ответов за десять минут – значит, я справилась. Сойдет? А еще можно одолжить у соседей детектор лжи!Он хотел что-то ответить, но мне пришла в голову еще одна блестящая мысль:– Слушай, а давай меня загипнотизируем! Под гипнозом люди говорят чистую правду. И ты узнаешь, какая я на самом деле. И даже сможешь заставить меня сделать, что угодно. Наесться лука, например… или схватиться за горячий утюг. Или еще лучше: выйти голой на балкон и продемонстрировать всем свою истинную сущность.Он сделал вид, что раздумывает над моими словами, а я боролась с желанием вцепиться когтями в это красивое лицо.Странное дело, его совсем не задевали мои нападки. Он и не думал злиться. Вместо этого Игорь разглядывал меня, словно какое-то редкое насекомое.– У меня другое предложение, – сказал он невозмутимо, усаживаясь за стол. – Давай выпьем чаю. И просто поговорим.А я вдруг почувствовала, что из моего воздушного шарика внезапно выпустили весь воздух – я сдулась. И ощутила невыразимую усталость.Ни к чему все это.– А стоит ли? Неужели ты думаешь, что сможешь понять меня всего за пару часов?– Нет, конечно. Но я смогу тебя почувствовать.Я не нашлась, что возразить.Ну что ж… Можно попробовать. Во всяком случае, я уже не злилась, хоть и не видела во всем этом большого смысла.– А что если я буду притворяться? – спросила я, разливая чай по кружкам.– Для чего?– Ну… – я замялась. – Скажем, чтобы обмануть тебя. Вдруг я на самом деле стерва? И, зная, чего ты от меня ждешь, подстроюсь под твои ожидания.Он хмыкнул.– Во-первых, ты не знаешь, чего я жду. А во-вторых, я почувствую, когда ты солжешь.Я внимательно посмотрела ему в глаза. Он говорил совершенно серьезно. Он действительно был убежден, что почувствует неискренность в моих словах.– Пожалуйста, разреши мне узнать тебя поближе, – сказал Игорь.– Зачем? – спросила я.В горле внезапно пересохло.– Нужно, – ответил он неясно.Я никак не могла его понять. Похоже, мне оставалось лишь смириться с его присутствием на моей кухне.Мы открыли коробку с тортом, и я отрезала три куска: один большой и два поменьше.Представления не имею, как собаки узнают, что их сейчас будут кормить! Я ведь не издала ни звука, а Бруно уже был тут как тут. Он проглотил свой кусок, не жуя, подождал, не перепадет ли ему еще чего-нибудь, и, не дождавшись, с оскорбленным видом ушел на подстилку.Мы пили чай, ели торт и молчали. Я с интересом ждала, о чем же меня спросят в первую очередь.– Расскажи о своем детстве, – попросил Игорь, отодвинув в сторону пустую чашку с блюдцем.Ого! Интересное начало.Что он надеется таким образом узнать? Не было ли у меня в детстве тайного влечения к отцу? Или не подавлялась ли моя неокрепшая детская психика властной матерью?Возможно, дедушка Фрейд был прав, и все наши взрослые проблемы действительно родом из детства. В таком случае, что же повлияло на меня сильнее всего?Наверное, то, что я оказалась словно меж двух огней.Нет, родители, бесспорно, любили меня. Но каждый из них хотел, чтобы я приняла именно его сторону. К тому же каждый видел во мне свое продолжение и страстно желал, чтобы я пошла именно по его стопам. А это было не так-то просто, учитывая, что к тому моменту, когда я окончила школу, мама уже лет десять как сменила историю на философию.Мне так надоело быть оселком, на котором они оба оттачивали свое обоюдоострое оружие, что из духа противоречия – а, возможно, и из-за нежелания обидеть кого-либо из них – не пошла ни на исторический, ни на философский, хотя легко смогла бы учиться и там, и там. Вместо этого я пошла на мехмат – полнейший идиотизм, поскольку я гуманитарий в чистом виде.Закончив учебу на мехмате, что было сродни подвигу, я, разумеется, ни дня не трудилась по специальности. Гордо отвергнув помощь родителей, я для начала поработала продавцом в магазине бытовой химии, потом секретаршей начальника отдела снабжения в транспортной компании, а затем устроилась в кадровое агентство.В агентстве мне неожиданно понравилось. За два года я узнала все тонкости этого, в общем-то, нехитрого дела и выросла от девочки на побегушках до замдиректора. А когда выяснилось, что стать директором мне не светит еще лет пятнадцать как минимум, ушла и открыла собственное агентство, переманив за собой бухгалтера Антонину.* * *Часы на микроволновке показывали два двадцать. Учитывая, что они отставали минут на семь, можно было смело считать, что на дворе уже половина третьего ночи.Я жутко устала и чувствовала себя выжатой как лимон. Паузы в нашем разговоре становились все длиннее. Мы все больше молчали. Но, что удивительно, меня это совсем не тяготило. И его, похоже, тоже.Я вовсе не собиралась вдаваться в волнующие подробности своего непростого, хоть и сытого детства. Но как-то так получилось, что неожиданно для самой себя рассказала Игорю много такого, чего никогда никому не рассказывала.Понятия не имею, какие он сделал выводы. Скорее всего, укрепился в мысли, что я законченная эгоистка. И не могу сказать, что он был не прав.Мне не хотелось, чтобы он уходил. Но в то же время я чувствовала, что переживу его уход. И на этот раз без депрессии.Наверно.* * *Бруно с трудом поднял голову, посмотрел на нас мутным взором и снова рухнул на подстилку.Мы стояли в коридоре.Я не знала, что сказать ему на прощание. «До свиданья, было приятно пообщаться»? Не будет никакого свидания. Да и общаться было не так уж приятно. Скорее, мучительно. Во всяком случае, для меня.– Всего тебе хорошего, – выдавила я, наконец.А он в ответ поцеловал меня.И не ушел.
Глава 12
Хлопнула входная дверь, и я окончательно проснулась.– Слушай, парень, – произнес строгий голос. – Я не знаю, моют ли тебя целиком после каждой прогулки, но думаю, что как минимум вытереть лапы мы просто обязаны. Так что сиди здесь. А я пойду и принесу тряпку.Я лежала в постели и не верила своим ушам.Вот эти звуки означают, что Бруно послушно уселся в коридоре. А эти – что Игорь снимает обувь. Шаги, затем шум воды из-под крана в ванной, и снова шаги.– Так. С чего начнем?Я затаила дыхание, пытаясь представить, что сейчас произойдет. Послышалась какая-то возня, рычание, а затем Игорь сурово сказал:– Будешь сопротивляться – останешься без завтрака.И сразу стало тихо.С ума сойти! Этот полосатый подлиза его послушался!Предатель.Следующие десять минут я уговаривала себя выбраться из кровати.С одной стороны, давно хотелось в туалет. Да и от запаха кофе буквально сводило желудок.С другой стороны, мне было страшно.Меня обуревали прямо противоположные – амбивалентные, как сказала бы мама – эмоции.Разумеется, я никак не могла прийти в себя от счастья, что это все-таки произошло – я его получила! Так что теперь он мой и никуда не денется.Но подспудно меня все больше мучило сомнение, что как-то это все не так. Уж слишком радикальным был этот поворот на сто восемьдесят градусов. Еще вчера я готовилась расстаться с ним навсегда, а сегодня он уже выгуливает мою собаку. Разве так бывает на самом деле?В конце концов, я выбралась из постели, надела халат и побрела на запах кофе.В кухне меня ожидала умилительная картина: мои мужчины завтракали. Игорь пил кофе с остатками вчерашнего торта. Бруно доедал позавчерашнюю кашу.– Привет, соня! – сказал Игорь, когда я нарисовалась в дверном проеме.Бруно повернул голову, завилял хвостом, но от миски не отошел.Я смущенно заулыбалась, чувствуя себя несколько неуверенно в собственном доме. Прошлась по кухне и забилась в любимый угол.– Похоже, вы тут и без меня прекрасно справляетесь, – заметила я.– Похоже, – спокойно отозвался Игорь, наливая мне кофе.Бруно доел свою кашу, облизнулся в последний раз и уселся рядом с миской.– Чего он ждет? – поинтересовался Игорь.– Он ждет, чтобы ему вытерли морду. Иначе он уделает всю квартиру.– Ну, вот уж этого я точно делать не буду, – заявил Игорь. – Хватит с меня того, что я сводил его на улицу и вытер лапы.Железно.Я вытерла Бруно морду, и он пошел на подстилку. А я вернулась в свой угол и спряталась за чашкой с кофе.– Все нормально? – спросил Игорь.Я кивнула, чувствуя, что все совсем не нормально.– Чем займемся? – продолжил он так естественно, как будто мы уже тысячу лет вместе и для нас это совершенно в порядке вещей – строить совместные планы.– А тебе разве не надо… домой? – очень осторожно поинтересовалась я из-за чашки.– Куда? – не понял он.– Ну… к жене, например, – робко предположила я.Он недоуменно воззрился на меня.– С чего ты решила, что я женат? – спросил он, наконец.Тут что-то холодное и липкое проползло по моей спине вверх вдоль позвоночника и спряталось в волосах.– А ты разве не женат? – пропищал кто-то высоким испуганным голосом, совсем не похожим на мой.– Нет.Сказал, как отрезал.Перед глазами вдруг все поплыло и вернулось на место лишь через несколько секунд.– А как же кольцо? – не хотела сдаваться я.– Что? Ах это… – усмехнулся он. – Это маскировка.Вот как. Маскировка, значит.– И от кого, интересно, мы маскируемся?– Ну… Скажем, от некоторых озабоченных особ.Сейчас прольется чья-то кровь…– Я, наверно, чего-то не понимаю. Ты олигарх, что ли? – спросила я.В этот момент мне вспомнилась его замызганная «десятка», и я очень противно рассмеялась.Игорь смотрел на меня терпеливо, как смотрят на умственно отсталого ребенка. Вероятно, я и есть умственно отсталая, если вляпалась в подобную историю.– Пожалуйста, объясни мне, идиотке, зачем ты носишь обручальное кольцо, если не женат? – ласково попросила я.В агентстве все знают, что когда я начинаю говорить таким тоном, от меня лучше держаться подальше.На самом деле, не имело никакого значения, что он ответит, поскольку это ровным счетом ничего не изменило бы.– Ну… – начал Игорь, – оно действительно оказывает отрезвляющее действие на некоторых назойливых девиц… А кроме того, это память, – добавил он нехотя, как мне показалось.Тут я почувствовала, что могу с ним поквитаться.– Вот как? И что же случилось? Сбежавшая невеста?Он отвернулся.Ага!– Неужели? Да как она посмела сбежать от такого совершенства?! – восторжествовала я и даже самой себе показалась мелкой мстительной дрянью.– Она не сбежала. Она умерла.Игорь встал из-за стола и направился к раковине – мыть посуду.– Прости, – сказала я через минуту.– Прощаю, – отозвался он.
Глава 13
– Хватит медитировать. Работать надо, – заявила Антонина, вываливая на мой стол кипу документов.В ответ я откинулась на спинку кресла, запрокинула руки за голову и мечтательно заулыбалась.Я все еще не могла прийти в себя. Свершилось! Красивый, умный, серьезный, чуткий – он был мой! И только мой.Правда, поначалу то, что Игорь не был женат, меня сильно смутило, но я быстро пришла в себя. В конце концов, в этом были свои плюсы. В частности, мне не придется конкурировать с его женой.Я уже до мельчайших подробностей представляла, как славно мы с ним заживем: будем встречаться не какие-то жалкие два-три раза в месяц, а гораздо чаще. Возможно даже каждую неделю. Будем ходить в кино и театр, на выставки и концерты. Будем говорить обо всем на свете.И каждый вечер я буду спокойно засыпать в своей постели, зная, что хотя в эту минуту его нет рядом со мной, он думает обо мне.От таких радужных перспектив я как-то даже размякла и почувствовала, что люблю весь мир. Мне вдруг захотелось, чтобы все вокруг меня тоже были счастливы.Я смотрела, как Антонина, сурово сдвинув брови и догрызая очередную ручку, читает какой-то договор, и ощущала невыразимую нежность к своей верной подруге.– А почему бы тебе не дать Лосеву еще один шанс? – брякнула я, не подумавши толком.– Чего? – не поняла Антонина, с трудом оторвавшись от чтения.Я и сама не знала, как мне такое пришло в голову. Наверно, общее размягчение организма затронуло также и мозги.С другой стороны, не такая уж это была бредовая идея.– Погоди-ка. Я сяду, – подруга закинула договор на край стола и уселась в кресло напротив.– А что такого? – перешла я в наступление. – В конце концов, вы когда-то уже были вместе. Почему бы вам не попробовать еще раз?– Давай-ка уточним на всякий случай, чтобы не было недоразумений – ты о ком сейчас говоришь?– Я о твоем давнем воздыхателе, преданном чичисбее и рыцаре печального образа в одном флаконе.На самом деле, это была блестящая мысль. И как я раньше до этого не додумалась?– Ты, случаем, не двинулась? – спросила Антонина тоном главного бухгалтера, обнаружившего, что кто-то из подчиненных не умеет считать НДС.Впрочем, она и была главным бухгалтером. Значит, нужно оставить эмоции в стороне и разложить все по полочкам. Как в балансе.– Ну, подумай сама, это же очевидно! Он любит тебя уже страшно сказать сколько лет – значит, не придется его уговаривать. Вы знаете друг друга как облупленных – следовательно, не будет никаких неприятных сюрпризов. Ну и, наконец, не мне тебе рассказывать, какой он замечательный в быту и полезный в хозяйстве – ты будешь с ним, как за каменной стеной!Что удивительно, Антонина ни разу меня не перебила. Напротив, она внимательно все это выслушала и погрузилась в раздумья. Ручке пришел конец.Уж не знаю, какие мысли роились в этой меркантильной голове, но то, что она не отвергла с ходу мое предложение, говорило о многом.– Ты и вправду думаешь, что мне стоит попробовать?.. – неуверенно спросила она в конце концов.– Золотце мое, да если я в чем и уверена, так это в том, что вы будете прекрасной парой! И честно говоря, мне не понятно, почему ты не сделала этого раньше.– Не сделала чего?– Не вернула его.Антонина еще не успела раскрыть рот, как я уже все поняла:– Вот только не надо мне рассказывать про свою Великую Несчастную Любовь! Не надо! Это отговорки. На самом деле тебе ничто не мешало давным-давно понять, где твое настоящее счастье.* * *Весь рабочий день Антонина ходила в глубокой задумчивости. А я с торжеством наблюдала, как моя гениальная идея сначала укоренилась в ее мозгу, затем дала первые ростки и, наконец, зацвела пышным цветом.Лосев, ничего не подозревающий о скорой перемене в своей судьбе, объявился в самом конце дня и был весьма удивлен непривычной ласковостью старой подруги.– Чего это с ней? – опасливо поинтересовался он, когда Антонина добровольно вызвалась приготовить ему чай. – Налоговая доконала? Я и не знал, что она так переживает из-за подобной ерунды.Дурачок. Я не стала ему ничего объяснять. Потом сюрприз будет.– Ну что? Поедем к «Папе Карло»? Или в «Охотничий домик»? Это были мои любимые места. У «Папы Карло» делали самую лучшую пиццу. А в «Охотничьем домике» мне особенно нравилось мясо на гриле.Впрочем, в городе имелось множество мест, где можно было вполне прилично поесть. И мы с Игорем практически везде уже побывали.Последние две недели были просто чудесными. Я и не думала, что все будет так замечательно!Правда, мы общались несколько плотнее, нежели я поначалу рассчитывала. Если в первую неделю мы виделись во вторник, четверг и субботу, то во вторую неделю встречались каждый день. И временами я даже отгоняла от себя мысль, что его в моей жизни гораздо больше, чем мне было нужно.– А может, поедем домой, и я сам что-нибудь приготовлю? – совершенно неожиданно предложил Игорь.Это было что-то новенькое. И я пока не могла сказать, нравится ли мне это.– К тебе домой? – на всякий случай уточнила я.– Можем ко мне. А можем и к тебе, – ответил он. – Выбирай.Я напряглась. Теперь я точно знала, что мне это не нравится.С другой стороны, мы встречались всего две недели, две волшебные недели, и я боялась, что могу сделать что-то такое, что спугнет его, оттолкнет от меня.Поэтому, тщательно все взвесив, я решилась:– Лучше ко мне.В конце концов, если ему все равно, то уж я-то точно предпочитаю просыпаться по утрам в собственной постели.Так что мы заехали в супермаркет, купили продукты и поехали ко мне домой.* * *Вместо того чтобы с готовностью сунуть голову в ошейник, Бруно проводил до кухни сумку, из которой умопомрачительно пахло, и уселся рядом с ней.– Я не поняла: ты что – гулять не хочешь? – спросила я недоуменно.При слове «гулять» он дернул ухом, но не двинулся с места.– Иди, парень, – сказал Игорь. – Обещаю, эти кости тебя дождутся.Бруно вздохнул и нехотя направился в коридор.Вот же продажная душонка!На улице он со скоростью света сделал все свои дела и потащил меня домой, как на буксире.Уже на лестничной клетке запах плыл такой, что можно было потерять сознание.Игорь в моем фартуке, с полотенцем на шее стоял возле плиты и помешивал в кастрюле, где что-то булькало.– Что это будет? – поинтересовалась я, заглядывая ему через плечо.– Скоро узнаешь, – ответил он и выставил меня из кухни.Ну и ладно! Я не возражала. Один раз можно и позволить похозяйничать в моем доме.К тому же мне еще никто никогда не готовил ужин.* * *– Может, еще добавки?– Ни за что! Я и так дышу через раз. Теперь все выходные придется разгружаться.– Но тебе правда понравилось?Я в шестой раз сказала совершенно искренне, как все было вкусно. Сидеть прямо я уже не могла – живот мешал.Мы с Игорем удобно устроились на диване перед телевизором и смотрели фильм «Касабланка» по каналу «Культура». В обнимку, совсем по-домашнему.Объевшийся Бруно лежал рядом с нами и тоже едва дышал.Я вполглаза наблюдала за страданиями Ингрид Бергман, а мои мысли витали где-то далеко-далеко.– У тебя есть запасной ключ? – неожиданно спросил Игорь, и я очнулась.– Конечно. А что?– Да я завтра перевезу к тебе кое-какие вещи, – ответил он и положил ногу на ногу.А у меня внутри что-то оборвалось.Он продолжал смотреть кино, а я сидела, съежившись от ужаса.Ну вот, сказка и закончилась.Я всегда знала, что все это слишком хорошо, чтобы продолжаться вечно.