Диана посмотрела на Маришу долгим задумчивым взглядом.
Неужели за такое короткое время эта молодая красивая женщина научилась ей доверять настолько, что желает ее поддержки при родах? Диана не могла понять: почему ей доверяют почти все кроме нее самой?
— Диана? — снова обратилась к ней Мариша.
— Хорошо, я обещаю.
Мариша вплотную подошла к Диане и обняла ее.
— Спасибо тебе. Тони говорил, что ты не откажешься, но я не осмеливалась верить. А когда вчера хотела еще раз поговорить с ним на эму тему, он сказал, что вообще никогда больше не хочет о тебе слышать… Странно все это, ведь еще недавно он говорил, что хочет на тебе жениться, а теперь…
— А теперь не хочет?
— Он вдруг изменился. Я не знаю, что произошло, но он начал на всех кричать, прислуга и сейчас обходит его стороной, даже на меня он стал повышать голос, чего никогда раньше не делал. Стивен пытался узнать у него, что это с ним происходит, но это оказалось бесполезным занятием. Мы думали, он нашел себе какое-то временное увлечение, но нет…
— Ты думаешь это из-за меня?
— Я не знаю. Возможно. Он не предлагал тебе стать его женой?
— Нет.
— Тогда я вообще ничего не понимаю. Я думала, ты ему отказала…
— Если он послезавтра будет в театре, то я сама у него узнаю, что происходит, и тогда расскажу тебе.
Диана хотела, чтобы это выглядело как намек, но и тут Мариша преподнесла ей сюрприз.
— О, это не составит тебе труда. Он каждый вечер в театре, а после него идет в клуб и напивается до полусознательного состояния. А когда приходит домой, начинает что-то невнятно бормотать на счет тебя. Как я уже говорила, все попытки что-либо узнать ни к чему не привели.
Диана изменила тему разговора, но уже через час после отъезда Мариши, она снова подумала о том, что же все-таки мог узнать о ней Энтони Олбрайт?
Глава 5
В центре Парижа, на углу улицы Ришелье и площади Пале-Рояль, стоит небольшое пятиэтажное здание, фасад которого украшают колонны, гармонически вписавшиеся в его архитектуру, придающие ему изящество и завершенность. Старейший во Франции и Европе театр «Комеди Франсэз» привлекает внимание многих, что и не удивительно.
И именно сюда пришли сегодня месье и мадам Де Марко с племянницей.
— Я тебя не понимаю. Тебе не нравятся балы, рауты и званые вечера, но ты с удовольствием ходишь в театр. Почему?
Они подымались по лестнице, ведущей к парадным дверям театра. Все были модно одеты и даже легкие плащи не могли скрыть всего великолепия платьев дам. Как ни странно, но Диана сегодня одевалась с особой тщательностью и теперь ее грудь была практически обнажена, тогда как плечи и вовсе не прикрывались. Платье мягкими складками спускалось вниз, подчеркивая стройную фигуру. Дорогое колье с сапфирами сверкало на шее, а на ушах были серьги тонкой работы, идеально подходившие под колье.
— Может потому, что здесь большую часть времени я провожу вне этой шумной толпы?
— Ну, сегодня на это можешь не рассчитывать, с твоим-то видом!
— А что с ним?
— Сегодня ты превзошла саму себя.
— Это правда, дорогая, — прошептал Николас. — Ты уверена в своем решении?
— Дядя, мы уже все обсудили и вы обещали довериться мне.
— Да, я все помню, но…
— Никаких но, дядя.
— О чем вы говорите?
— О делах, тетя, о самых неотложных делах.
В фойе, как и предсказывала Маргарет, все только и смотрели на Диану, а молодые денди с другого конца зала поспешили к обожаемому предмету , как называла себя Диана. Дядя тут же совершил ответный маневр и повел жену и племянницу в свою ложу.
Начался спектакль, но Диана и без подсказки тети знала, что почти все смотрят именно на нее. С балконов доносились оживленные голоса и все говорили только о ней. Всех интересовал только один вопрос: кто такой герцог Кеннингем? И как теперь будут развиваться события с Энтони Олбрайтом? Ведь никто уже не сомневался, что скоро объявят об его помолвке с Дианой, как вдруг такая неожиданность.
Но Диана не знала причину всеобщего волнения и от этого ей было невесело.
Но вот все затихли, и головы всех присутствующих волей неволей начали поворачиваться к ложе… Энтони Олбрайта. Затем все начали поглядывать то на Диану, то на Энтони, пока снова не начались разговоры. Но, к счастью Дианы, высокий звук, донесшийся со сцены, привлек всеобщее внимание и Диана тут же этим воспользовалась, покинув театр.
* * *— Здравствуй, Энтони.
Тони в полном изумлении смотрел на сидящую в его карете Диану и не верил, что это именно она. Но только он успел принять равнодушный вид, как его тут же впихнули в карету, а через миг она уже мчалась по главной улице Парижа.
— Что ты здесь делаешь, Диана?
— Похищаю тебя, разве не понятно?
Диана сидела с абсолютно равнодушным видом, как будто ничего особенного не было в ее заявлении.
— Это все просто смешно. Я спешу. Говори, что хотела и покинь мою карету. Если хочешь, я даже отвезу тебя домой.
— Мило, но так мы никогда не узнаем, почему ты меня избегаешь.
Он бросил на нее раздраженный взгляд, но уже начал думать, что просто так он от нее не отделается.
— Ох, оставь, все и так предельно ясно. Нам больше не нужно встречаться.
— Почему?
— Диана, не веди себя как малое дитя. Мы с тобой взрослые люди. Неужели так непонятно — ты мне наскучила!
«Вот, теперь она меня возненавидит, а ведь я хотел остаться с ней друзьями. Друзьями. Как же. Разве можно быть другом с тем, кого безумно любишь?» — думал Тони.
— И поэтому ты напиваешься до полубессознательного состояния, проклиная мое имя?
Диана так на него посмотрела, как смотрят на что-то абсолютно абсурдное, нелепое.
Тони оцепенел. Он и не знал, что она следит за его жизнью.
— Так почему же, Энтони?
— Ты прекрасно знаешь, что нужна мне не как друг. Но ты помолвлена и этого не изменить.
— Я помолвлена?
— Диана…
— Подожди, ты о Кеннингтоне?
— А о ком же еще, черт побери?
Он видел, как губы Диана сперва начали подрагивать, а потом она и вовсе рассмеялась. Это был первый раз, когда он видел ее смеющейся. И пусть он больше ее никогда не увидит, он запомнит этот смех — навсегда.
— Не вижу ничего смешного.
— О, здесь много чего смешного. Много.
И ее плечи снова затряслись от безудержного смеха.
— Что, например?
— Сперва ответь. Ты хочешь на мне жениться или нет?
Тони посмотрел на нее как на сумасшедшую.
— Зачем эти вопросы?
— Ответь.
— Да, хочу.
— Что ж. Тогда остается только назначить дату.
— Ты с ума сошла?
— С чего ты взял?
Она посмотрела на него самым невинным взглядом, на который была способна.
— Не отвечай вопросом на вопрос. Ты помолвлена с герцогом, Диана! Черт побери, эту свадьбу устроил даже не твой отец, а король. Он не позволит мне пойти против его воли. Кто угодно, но не король!
— Зачем кричать, я тебя прекрасно слышу.
— Хватит усмехаться, Диана.
Она весело взглянула на него.
— А что же мне еще делать?
— Могла бы например покинуть мою карету.
В ответ на его ворчливый тон она только снова рассмеялась.
— Что-то мне неохота на ходу выпрыгивать из кареты.
— Я попрошу кучера остановить ее.
— Кучер мой, потому тебя он не послушает.
— Диана…
— Да, Энтони?
«Самая сумасшедшая женщина из всех, кого я когда-либо встречал. Самая сумасшедшая и самая прекрасная…».
— Ну, так ты выбрал дату?
— Я думал, что ты поняла. Мы не можем пожениться.
— Это ты ничего не понял. Говорю тебе, выбери дату и давай покончим с этим. Поверь, я знаю, что говорю.
— Знаешь… Тогда как относительно следующего воскресенья?
Она немного призадумалась.
— Следующего… Ладно. Но тогда придется венчаться здесь, во Франции. Я не успею подготовить свадьбу да еще и организовать ее в Англии. Ты не против?
— Нет.
«Хотелось бы мне знать, что у нее получится. Никто не сможет дать ей разрешение на этот брак в течение такого короткого срока. Хотя и очень жаль».
* * *Как она ни старалась ненавязчиво отговорить дядю от каких-либо связей с Костасом Сикерисом, он ее не послушал. Он продолжал твердить, что это выгодное дело, и что он ничем не рискует. И в конце концов все заканчивалось вопросом: что ты вообще можешь понимать в делах, дорогая?
Диану это просто бесило.
Этим утром должен был подписываться контракт. Это она узнала от Стивена, конечно же, ненавязчивыми вопросами. Встреча, как она и предполагала, должна была состояться в доме Семьи Де Марко.
Она видела: в кабинете собрались все, кроме Костаса. Знала, дядя считает, что ее нет дома (откуда же ему было знать, что уехала Мари, а не Диана?). Знала, что после этого утра дядины подозрительные взгляды станут еще подозрительнее, но здесь она поделать ничего не могла — не хотели слушать уговоров, придется действовать напрямую.
Костас появился ровно в одиннадцать. «Хотя бы научился не опаздывать» — подумала Диана. Люмье провел его в кабинет и прикрыл дверь.
Она ждала пять минут — столько нужно для обмена любезностями и поздравлений с будущим успехом. Уж эти-то традиции она знала хорошо.
Она чувствовала на себе нетерпеливый взгляд Ричарда. Ему отчего-то нравилось смотреть, как она решает проблемы, а эта виделась ему особенно веселой. Почему? Да черт их разберет, этих мужчин. А говорят, что у женщин в голове бог весть что творится. Как же! Они, мужчины, превзошли все ее ожидания. Ну и субъекты!
— Думаю, пора вмешаться.
Она сказала это, не глядя на Ричарда, но чувствовала, как тот усмехнулся, вставая с кресла.
Она не стала стучать, приносить извинения или вообще что-либо говорить по поводу своего вторжения в святая святых мира мужчины — его кабинета. Она не обратила никакого внимания на предостерегающий взгляд Николаса и недоуменные — братьев Олбрайт. Она пришла сюда с определенной целью, а этого она научилась добиваться несмотря ни на что. Она вошла в привычную для себя роль, и сейчас ей было наплевать на все направленные на нее взгляды.
— Здравствуй, Костас.
Тот изумленно замер и не мог произнести ни слова. Остальные тоже смотрели на нее, ничего не понимая.
— Как идут твои дела? — тем не менее осведомилась она, как будто говоря со старым знакомым. Он молчал.
— Надеюсь, ты не забыл нашу последнюю встречу. Она была памятной, не так ли?
Он молчал.
Диана продолжала все тем же елейным голосом.
— Сколько мы тогда друг другу не договорили, было слишком мало времени. Но сейчас, думаю, у тебя найдется несколько свободных минут.
— Я не знал…
Она услышала этот слабый полу стон, полу хрип. Но ей было все равно. Уж слишком много у нее с ним счетов.
— Помню, я тогда тебе что-то обещала…
— Я не знал… — повторил он слабым голосом.
Но тут она перестала говорить, словно соскучилась по нему. В ее голосе слышалась сталь, которая резала похлестче ножа, будь он у нее в руке.
— Конечно же, не знал, Костас. Но какое это имеет сейчас значение? Мне все равно. Я предупреждала, что превращу твою жизнь в ад, перейди ты мне еще раз дорогу, а ты перешел ее трижды. Ты знаешь, кто такой Николас Де Марко, Костас?
Он молчал, боясь ответить.
— Мой дядя, Сикерис, дядя. Тебе это ничего не говорит?
Тот резко подскочил, будто бы ее слова его ужалили. Он впервые взглянул на нее.
— Я не знал… — снова прошептал он.
— Это я уже слышала. Ты пойдешь с Ричардом, думаю, вас представлять не надо. На улице ждет карета, она доставит тебя прямиком… в тюрьму . Можешь попрощаться с джентльменами, больше ты их не увидишь.
Ее голос стал абсолютно спокойным, даже слишком.
Его взгляд бешено метнулся к двери.
— Он пристрелит тебя при попытке бежать.
Более ей не требовалось ничего говорить. Он медленно направился к двери.
— Будь ты проклята.
— Ты не первый, кто этого желает.
Она сказала правду — он не первый. Но для него это последние слова, обращенные к ней. Последние.
Дверь, тихо скрипнув, закрылась.
— А теперь, может, объяснишь все это?
Она молча положила на стол четыре документа, идентичные тому, что принес Костас Сикерис, но уже подписанные весьма влиятельными людьми.
Они своих денег уже лишились.
Все трое изумленно смотрели на нее.
Больше никаких вопросов не последовало.
* * *— Диана, деточка, может ты все-таки отложишь свадьбу?
Марго взирала на племянницу немного растерянно, немного испуганно, и все же с благоговением. Единственная дочь ее несчастной сестры, ее гордость…
— Тетя, я уже трижды повторила, что я ничего менять не стану.
— Но… Что скажет на это король, твой отец…
— Король ничего не скажет, а на счет Джейсона не беспокойся, ему абсолютно безразлично, чем я занимаюсь.
— Ну может ты хоть Кетрин дождешься?
— Она и так здесь. Приедет прямо на венчание.
— Но…
— Тетя, мы опаздываем.
Диана конечно же лгала. До свадьбы оставалось еще два часа, а только и осталось, что взять свадебный букет.
Она стояла вся в белом, с собранными наверх волосами. Ангел, как назвала ее тетя. Сама же Диана про себя добавила — с рожками под нимбом.
Как и обещала, она устроила свадьбу в следующее воскресенье, удивив при этом всех, кроме Николаса. Он знал, как она устроила эту свадьбу и искренне потешался над остальными. Он же и должен был повести Диану под венец, хотя это должен был сделать другой…
— Тетя, пойдем, Николас уже, наверное, заждался.
И, глубоко вздохнув, она направилась вперед, не дожидаясь следующих возражений тети.
* * *— Понятия не имею, как ей это удалось.
Энтони завязывал шейный платок, глядя в зеркало на отражение брата, стоявшего позади.
— А ты не спрашивал у нее?
— Хотел. Так она мне на это сказала: увидимся на венчании, не опаздывай.
— Мариша тоже ничего не знает, но все равно она счастлива. Говорит, что лучшей партии тебе не найти. И я с ней полностью согласен.
— Думаю, Вы правы. Хотя она и самая загадочная женщина из всех, кого я когда-либо встречал.
Тони критически посмотрел на себя в зеркало.
— Весь Париж только и говорит об этой свадьбе. Все убеждены, что король отберет у тебя титул и земли, и что объявит тебя врагом государства. Если такое произойдет, помни, я всегда тебе помогу.
— Я знаю. Но она утверждает, что этого не произойдет. Будем надеяться, она знает, что говорит. В конце концов она ведь устроила эту свадьбу, черт ее знает как.
— Женщины, что с них возьмешь.
Оба мужчины насмешливо улыбнулись.
— Можете поцеловать невесту — священник улыбнулся . Когда он еще будет венчать такую красивую пару!
Энтони наклонился и медленно поцеловал Диану — он никак не мог поверить, что теперь она его жена. Выпустив ее из своих объятий, он заметил, что она усмехнулась. Так она уже усмехалась и, как он понял, такая улыбка была у нее всегда, когда она что-то замышляла. Они начали спускаться, медленно направляясь к двери. Несмотря на поспешность, церковь была заполнена до предела. Те, кому не хватило места внутри, ждали своей очереди поздравить новобрачных у входа.
Первой к Диане подошла Кетрин. Она гордилась своей дочерью и не без оснований.
— Желаю тебя счастья, дорогая.
— Спасибо, мама.
— Он хорошая пара, не так ли?
Диана бросила взгляд на Тони и улыбнулась.
— А когда я выбирала что-то плохое?
Кетрин улыбнулась. Но ее улыбка быстро погасла.
— Что случилось?
— В общем-то ничего, но…
— Кетрин…
— Он здесь? — с надеждой в голосе спросила та.
— Да, он ждет нас у меня дома.
Лицо Кетрин Эндрюс сразу же прояснилось.
К ним подошел мужчина.
— Простите, миледи, мне бы не хотелось омрачать…