Найджел помолчал, посмотрел Фелисити в глаза и медленно кивнул:
– Согласен.
– А я – нет. – Фелисити отвергла его предложение как нечто незначительное, молясь, чтобы этот поступок не оказался ошибкой. – Я не испытываю желания заставлять вас жениться.
– Я знаю, вы говорили, но это уже будет не против моей воли. Я согласился на пари. – Найджел удивленно посмотрел на нее: – Я думал, вы хотите брака.
– Да, хочу. И все еще верю, что мы предназначены друг другу судьбой. Это осталось неизменным. Более того, ваши сегодняшние высказывания только укрепили эту уверенность.
Найджел покачал головой:
– Тогда я ничего не понимаю.
– Мужчины редко что-то понимают, – пробурчала леди Фернвуд.
– Я понимаю, – тихо произнес лорд Фернвуд.
– Милорд, вы редкая драгоценность. – Леди Фернвуд с нежностью улыбнулась супругу.
– Тогда что же вы хотите в случае выигрыша? – спросил Найджел, не отрывая взгляда от Фелисити.
– Памятный подарок, – не задумываясь, ответила она. – Что-то, что могло бы напоминать о вас, когда вы не будете преследовать меня.
– Вы преследовали ее? – возмутилась леди Фернвуд. – Какие у вас дурные манеры, Кавендиш.
– Я не преследовал ее, – резко произнес Найджел. – Мы оказывались в одном месте в одно время, но, уверяю вас, это не более чем просто совпадение.
– Или судьба, – заметила леди Фелисити. – Вашей ставкой будет небольшой портрет, который висит за столом вон там. – Фелисити указала на портрет Найджела, который заметила в библиотеке. – Примечательное сходство. Думаю, это очень неплохой портрет. Вот его вы и поставите.
– Да, но это не… – начала было леди Фернвуд.
– Принято, – объявил Найджел. – Начнем?
Фелисити подняла свои карты. Они оказались неплохие, но ей удалось сохранить безразличное выражение лица. Ей необыкновенно повезло при раздаче. Вне всякого сомнения, это судьба. Игра будет интересной. Лорд и леди Фернвуд играли очень хорошо, да и Найджел превосходный игрок. Однако Фелисити сыграет лучше, особенно с такими картами.
Они играли молча и сосредоточенно, произнеся всего несколько слов, когда объявляли о взятке. Мужчины выиграли первые две взятки, дамы – три следующие, удача переходила от одних к другим. Игроки были равны по силам. Фелисити подумала, что леди Фернвуд играет даже лучше, а лорд Фернвуд, казалось, отступал. Разумеется, Фелисити могла и ошибаться. Странно, но она и сама нервничала. В середине игры счет был равным. Найджел сосредоточился на карточной игре, выражение его лица стало суровым. Он опасался проигрыша или волновался из-за возможного выигрыша?
Когда осталось сыграть еще четыре взятки и у джентльменов было больше на одно очко, Найджел сделал паузу. Он посмотрел Фелисити в глаза.
– Леди Фернвуд права. Я поступил низко, предлагая вам ставку. Я согласен закончить игру прямо сейчас и отказаться от выигрыша. Я уверен, что лорд и леди Фернвуд согласятся со мной.
– Я не соглашусь, – заявил лорд Фернвуд.
– Помолчи, – возразила его супруга.
– Почему, мистер Кавендиш? – поинтересовалась Фелисити с милой улыбкой. – Вы опасаетесь проигрыша?
– Я очень боюсь… что мы выиграем.
Их взгляды скрестились. Его глаза светились раскаянием. Возможно, это самое красивое, что она когда-либо видела.
– Найджел, так не играют, – решительно объявила Фелисити. – Игру не пытаются закончить, если карты не нравятся. Даже из самых лучших побуждений.
– Ну что ж, продолжим.
Мужчины выиграли следующую взятку, и леди Фернвуд взглянула на Фелисити с сочувствием. Возможно, это был ужас при мысли о следующем сезоне. Фелисити просто кивнула в ответ, оценила карты и поняла, что игра за ней.
Леди выиграли следующую взятку, потом еще одну, а когда Фелисити разыграла последнюю карту, выиграли партию.
– Великолепно, моя дорогая! – Леди Фернвуд просияла от удовольствия.
– Я и не подозревал, что у нее такое в запасе. Прекрасно, девочка моя. – Лорд Фернвуд кивнул. – Ваш отец будет вами гордиться.
Найджел с недоверием взглянул на карты, лежавшие на столе, потом перевел взгляд на Фелисити:
– Вы выиграли.
– Да, я знаю. В этом и состоял мой план.
– Вы победили меня, – произнес он, не веря в произошедшее.
– Да, именно так. – Она улыбнулась ему ослепительной улыбкой. – Это было чрезвычайно весело.
– Судьба, – тихо произнес он. – Черт побери!
– Найджел! – возмутилась леди Фернвуд.
– Мне хотелось бы получить портрет сейчас, – попросила Фелисити.
– Портрет? – На лице Найджела появилось болезненное выражение. – Что касается портрета…
– Не хочу ничего слышать. Теперь он принадлежит мне, и… я хочу его получить.
– Сейчас? Сегодня вечером? – Найджел с сожалением покачал головой. – Не думаю, что это удачная мысль.
Фелисити сдвинула брови.
– А когда вы заставили бы меня покинуть Лондон в случае выигрыша?
– Конечно же, не сегодня, – ответил он, будто возмущаясь, что Фелисити могла такое предположить.
– Я не верю вам, мистер Кавендиш. – Я хочу получить портрет прямо сейчас. Сейчас, Найджел.
– Как угодно, леди Фелисити.
Найджел кивнул, поднялся и направился к портрету.
Леди Фернвуд низко наклонилась к Фелисити и понизила голос:
– Хорошая игра, дорогая.
Фелисити ответила пожилой даме, не спуская взгляда с Найджела:
– Полагаю, вы имеете в виду карты?
– А что же еще? – Леди Фернвуд помолчала. – Вы понимаете, что портрет ему не принадлежит?
Фелисити кивнула.
– Он не должен был ставить его на кон.
– Ему придется его вернуть.
– Я на это рассчитываю.
– Он не сможет избегать вас, если будет пытаться убедить вас вернуть картину. Я бы сказала, с его стороны потребуются для этого огромные усилия. Вы будете постоянно вместе. – Леди Фернвуд улыбнулась. – И впрямь хорошая игра.
– Спасибо, но я просто честно выиграла. Игра, леди Фернвуд… – она улыбнулась, – только началась.
Глава 8
Мужчине по-настоящему нужно, чтобы с ним не обращались как с идиотом, даже если он иногда может быть таковым.
Благородный Найджел Кавендиш– Нам нужно поговорить, – произнес Найджел и проводил Фелисити из библиотеки.
Ее рука лежала на его руке, они шли следом за лордом и леди Фернвуд.
– Что вы сделали с моим портретом?
Ей было прекрасно известно, что Найджел вручил портрет слуге, и она совершенно не удивилась бы, что тому даны распоряжения спрятать его подальше от новой владелицы.
– Я приказал упаковать его для вас. Не можете же вы выйти из дома с портретом под мышкой?
– Это маленький портрет.
– Тем не менее на вас бы обратили внимание.
– Конечно, вы правы. Думаю, это привлекло бы нежелательное внимание, а также вызвало бы множество вопросов. Довольно неловко объяснять, почему я стала владелицей семейного портрета. Хотя есть и другое объяснение, столь же неловкое.
– Сомневаюсь, – пробормотал Найджел. Фелисити сдержала улыбку.
– У меня была двоюродная бабушка, которая имела склонность… присваивать вещи из домов, в которых останавливалась.
Найджел нахмурился:
– Что она делала?
– Брала вещи. Интересные вещи, которые ей нравились. Однажды она стащила мраморный бюст из загородной усадьбы герцога. Никто так и не смог понять, как ей это удалось. – Фелисити понизила голос до доверительного тона: – При ней всегда была довольно объемная сумка. Думаю, в свое время она стащила одну-две картины.
– Именно об этом нам и нужно поговорить, – невыразительно произнес Найджел.
– О воровских проделках моей двоюродной бабки?
Найджел прищурился, но ничего не сказал. Фелисити сдержала смех.
Лорд и леди Фернвуд повернули налево – в салон, где гости собирались танцевать, но Найджел решительно направился вперед. Фелисити взглянула туда, куда направились пожилые супруги.
– Значит, мы не идем танцевать?
– Нет, – коротко ответил Найджел.
– Я предпочла бы сначала потанцевать, а не играть в карты. Вы помните, что не я предложила игру в карты?
– Помню.
Фелисити вошла в небольшой салон, явно предназначенный только для членов семьи. Найджел закрыл за ней дверь.
Фелисити подняла удивленно брови:
– Вы собираетесь добиться своего?
Он не обратил внимания на ее слова.
– Фелисити, я хотел бы обсудить ситуацию с портретом.
– Это означает, что вы не собираетесь ничего добиваться?
– Нет, не собираюсь. Я хочу сказать, что хотел бы отсудить портрет, мой портрет…
– Теперь он принадлежит мне.
– Это фамильный портрет, не более того.
– Как жаль. А я-то надеялась, что вы признаетесь в своих чувствах ко мне…
– Я не испытываю по отношению к вам никаких чувств.
– Найджел, желание – это чувство, вы не можете этого отрицать. Что же касается портрета, я не вижу повода для обсуждения. Вы поспорили на него. Я выиграла, и теперь он мой.
Найджел поморщился.
– По правде говоря, он не принадлежал мне.
– Тогда вам не стоило ставить его.
– Он не мой… Я не могу отдать его вам.
– Вы не отдаете его мне, хотя я выиграла. Настоящий владелец портрета ваш отец?
Найджел кивнул.
– Подозреваю, он решит, что вы должны выполнить взятые обязательства. – Фелисити шагнула к двери. – Спросим у него?
– Нет. – Найджел загородил ей дорогу. – Я предпочел бы, чтобы ни отец, ни другие родственники ничего не узнали об этом происшествии.
– Но промолчат ли лорд и леди Фернвуд?
– Я с ними поговорю.
– А если кто-нибудь заметит пустое место на стене?
– Я этого не учел… – Он долго смотрел на нее, явно придумывая нечто, что могло бы убедить ее отказаться от притязаний на портрет. – Вы понимаете, что это не мой портрет?
– Я подозревала это, хотя сходство очень заметное. И все же я его забираю. Этот портрет будет напоминать мне о вас, поэтому я всегда буду им дорожить. – Она шагнула к двери. – Становится поздно, и, как бы я ни хотела остаться и потанцевать, думаю, мне лучше всего уехать. Распорядитесь насчет моей кареты и принесите портрет. Я уезжаю.
– Пока нет. – Найджел снова загородил дверь и прищурился. – Как вам удалось у меня выиграть?
Фелисити самодовольно ухмыльнулась:
– Я очень хорошо играю.
– Это я очень хорошо играю.
Она пожала плечами:
– Я лучше.
Найджел помолчал и произнес:
– А вы заметили, что лорд Фернвуд играл в конце не в полную силу?
– Этого и следовало ожидать. Преклонный возраст.
– Послушайте, а не играл ли он на вашей стороне?
Фелисити удивленно распахнула глаза:
– Вы обвиняете лорда в жульничестве в мою пользу?
– Нет. – Найджел ответил медленно, и «нет» прозвучало очень похоже на «да». – Однако он все же согласился с леди Фернвуд по поводу того, что вы были бы мне прекрасной женой.
– Я бы сказала, что с леди Фернвуд согласилось бы много людей. Я буду вам прекрасной супругой.
Найджел не обратил внимания на это замечание.
– И именно он предложил, чтобы я женился на вас в случае проигрыша.
– Не могу поверить, чтобы вы обвиняли этого милого престарелого господина в таких вещах. – Фелисити с негодованием взглянула на Найджела.
– Я не обвиняю, я просто размышляю.
– На вашем месте я не извещала бы лорда Фернвуда о своих размышлениях. Сомневаюсь, что ему это понравится. Возможно, он даже вызовет вас на дуэль. А дуэль с господином преклонного возраста только ухудшит вашу и без того плохую репутацию. А что, если он победит?
Найджел усмехнулся:
– Он не победил бы.
– Но ведь я-то победила.
– Да, только я до сих пор не понял, каким образом.
– Я играла честно, и мои умения превосходят ваши. Скажите же, что беспокоит вас сильнее? То, что женщина выиграла у вас в карты, или то, что победу одержала я?
– Меня беспокоят оба обстоятельства, неприятные в равной степени.
– Найджел, признайте это. Вы проиграли, я победила. Признайте это и отдайте мой портрет.
– Фелисити…
Она помотала головой:
– Никогда не ставьте на кон больше того, что вы готовы проиграть.
– Но я не думал, что проиграю!
– Более того, никогда не стоит спорить на то, что вам не принадлежит.
– Это вам сказал батюшка? – с сарказмом поинтересовался Найджел.
– Нет. – Она пожала плечами. – Это я знала и без него.
– Фелисити, – в голосе прозвучала мольба, – я не могу выполнить условия ставки. Умоляю, не забирайте портрет.
– Позвольте поинтересоваться кое-чем. – Она с любопытством вгляделась в Найджела. – Если бы выиграли вы и я умоляла вас не заставлять меня покинуть Лондон до конца сезона, вы простили бы мне ставку? Позволили бы мне остаться?
Найджел молчал, и Фелисити почти видела, как он ищет правильный ответ. В конце концов, он вздохнул:
– Возможно, да.
– Как благородно с вашей стороны признать это.
– У меня есть свой подход.
– Не сомневаюсь.
Она не собиралась делать Найджела несчастным. И все же он, затеявший очень умное пари с целью удалить ее из Лондона, теперь должен поплатиться за это.
– Я не откажусь от притязаний на портрет сегодня вечером. Однако вы можете нанести мне визит завтра.
Найджел просиял.
– И тогда вы отдадите мне его?
– Этого я не говорила.
– Значит, вы не отдадите мне портрет?
– Может, и отдам. Но не завтра. И вероятно, не послезавтра. Может быть, на следующей неделе. Или – в следующем месяце. Пока еще не знаю.
– Понятно. – Найджел взглянул на нее и улыбнулся. – Очевидно, я нанесу вам визит, но его цель будет состоять исключительно в том, чтобы убедить вас отказаться от притязаний на портрет.
– А пока я буду хранить его в безопасном месте. У себя под подушкой.
Найджел покачал головой:
– По-моему это будет чрезвычайно неудобно.
– Да, вы правы. – Фелисити задумалась на мгновение. – Значит, он будет рядом с моей кроватью. Буду любоваться им по вечерам и по утрам.
– Я польщен.
– Просто надо привыкать видеть ваше лицо ночью и днем в моей спальне.
– Вы правда так думаете? – Найджел посмотрел ей в глаза. – Я насчет судьбы. Насчет того, что мы предназначены друг другу?
– Я попросила послать вас, и вы появились. Что же это, как не судьба? Или волшебство.
– Звучит абсурдно.
– И все же не так абсурдно, как когда-то.
Найджел покачал головой с явным неверием:
– Я должен был выиграть.
– Но выиграла я, а не вы. Теперь у меня есть нужный вам портрет. Чтобы вернуть его, вы проведете со мной много времени. И очевидно, что вы осознаете, что…
– Да-да, знаю. – Найджел вздохнул. – Мы предназначены друг для друга.
– Именно. А теперь отойдите, я ухожу.
Найджел отступил от двери и взялся за ручку, чтобы открыть ее.
– Пожалуйста, минутку.
Импульсивным движением Фелисити схватила его за лацканы сюртука, притянула к себе и прижалась губами к его губам. Поцелуй был достаточно долгим. Наконец Фелисити отступила назад.
– Не так приятно, как в прошлый раз. – Она похлопала его по лацканам. – Но того стоило.
Фелисити повернулась к двери, но Найджел схватил ее за руку и притянул к себе.
Теперь он прижался губами к ее губам, и Фелисити отдалась полному наслаждению поцелуем.
Это было точно желанием. Странным сильным томлением, охватывавшим ее, даже когда Найджел всего лишь касался ее руки. Это желание удержало ее в объятиях Найджела, когда их губы соприкоснулись, когда его тело прижалось к ее телу. Все здравомыслие улетучилось, ей нужен был лишь он и все, что с этим было связано.
Найджел оторвался от губ Фелисити и вздохнул:
– Разве я не говорил, что такое больше не повторится?
– Не помню. – Фелисити слабо улыбнулась. – Я забываю обо всем, когда вы меня целуете. – Фелисити наклонилась к нему: – Возможно, мою память восстановит еще один поцелуй?