– Сомневаюсь, что ваша жизнь когда-нибудь будет обычной, – галантно произнес Найджел и понял, что сказал именно то, что подумал.
Она покачала головой:
– Это мой пятый сезон, не принимая в расчет прошлый год, и если я собираюсь выйти замуж, делать это надо скорее. – Она решительно взглянула на Найджела. – В мои намерения входит выйти замуж.
– Да. По-моему, вы это уже говорили. – Он помотал головой и предложил ей руку. – Вы не хотите выпить чего-нибудь освежающего? После нашей прогулки я ощущаю жажду.
– Правда? – Она оперлась о его руку. – А я подумала, вы просто сменили тему разговора, потому что предпочитаете о чем-то не говорить.
– И это тоже. Однако я умираю от жажды.
Они свернули с дорожки и направились по газону к палаткам вдоль задней стены величественного дома владельца. На террасе находились столики с видом на палатки, а также деревянный помост на газоне, предназначенный для танцев. Они должны были начаться вечером, когда зажгутся фонари. Гости фланировали между столами и палатками, прогуливались по ухоженным аллеям; на одном конце обширного газона оживленно играли в крокет.
Прием в саду, ежегодно устраиваемый Эдгаром Бернфилд-Уайтом, начинался в полдень и обычно оканчивался ближе к рассвету. Прием в совокупности с огромным количеством горячительных напитков и множеством гостей практически гарантировал по крайней мере один примечательный инцидент (обычно их случалось больше), о котором сплетничали последующие несколько недель. Здесь начинались и заканчивались дела публичного и частного характера. Точно так же регулярно случались скандальные выходки и на публике, и в приватной обстановке. То, что семейные и несемейные люди, а также различные их сочетания обнаруживались в двусмысленных ситуациях, дело вполне обычное. И все же садовый прием Бернфилд-Уайта не пользовался дурной репутацией. Даже самые надменные члены высшего света почитали своим долгом появиться на этом приеме. Никогда не знаешь, что может произойти, также никак нельзя отсутствовать, когда это произойдет.
– Леди Фелисити… – начал Найджел.
– Мистер Кавендиш, – в тот же самый момент произнесла она.
Они рассмеялись, и Найджел повторил попытку.
– По-моему, за прошедшие несколько минут мы продвинулись в сторону дружбы.
– Думаю, да.
– В таком случае вы доставили бы мне большое удовольствие, если бы называли меня Найджелом.
– Мне это особенно приятно, потому что я все время думала о вас как о Найджеле. Каждый раз, когда я видела, что вы меня преследуете, я думала: «А вот и опять Найджел».
– Фелисити, это совпадение, не более того.
– Некоторые говорят, что совпадений не бывает. Все, что мы делаем, все, что происходит с нами, предначертано некоей высшей силой.
– Вы говорите о судьбе?
– Думаю, да. Найджел, а вы верите в судьбу?
– Должен признаться, я раздумывал о судьбе не больше, чем о магии, пользе от путешествий и многом другом.
Леди Фелисити не отвела взгляда.
– Найджел, вам следует над этим подумать. Вам нужно серьезно поразмышлять на эту тему. Над ней стоит задуматься. – Она обернулась и кому-то кивнула. – Я вижу подругу, которую давно не встречала. По-моему, она хочет со мной поговорить.
К ним направлялась полная молодая женщина небольшого роста в платье с множеством оборок и кружев. Если Фелисити подобна цветку, это создание больше напоминало букет распустившихся цветов.
– Вы имеете в виду даму, направляющуюся к нам с решительным видом?
Фелисити кивнула:
– Это моя ближайшая подруга, а «решительная» – это про нее. Прошу прошения, я уведу ее, иначе вам не избежать допроса с пристрастием, который она явно задумала.
Найджел удивился:
– Допроса с пристрастием?
– Определенно.
Фелисити не отрывала взгляда от приближающейся подруги.
– Юджиния вышла замуж в прошлом году, и ей не терпится видеть меня замужней. Один лишь факт, что мы с вами прогуливались, явно пробудил в ней своднические инстинкты подобно тому, как просыпаются инстинкты хищника при виде жертвы.
Найджел поморщился.
– Слишком живая картина.
– Но тем не менее точная, – тихо проговорила Фелисити. – Понимаете, Юджиния, в сущности, очень мила. Считает, что я должна понизить планку в отношении спутника жизни. По ее мнению, какой угодно муж лучше, чем вообще никакого.
– Вы явно с этим не согласны.
– Да. У меня нет намерения провести остаток жизни в капкане скучного, предсказуемого существования с надоедливым, скучным и предсказуемым мужем. Не ошибитесь, Найджел… – В голосе ее появилась решительность. – Я хочу выйти замуж и намереваюсь выйти замуж, но мне не нужен просто брак ради брака. Уж лучше я проживу всю жизнь, наблюдая за звездами, чем прикидывая, что упустила.
– Понимаю, – пробормотал он.
Найджел сомневался, что когда-либо встречал столь же откровенную женщину. И уж точно он никогда так свободно не разговаривал ни с одной женщиной. Возможно, именно ее искренность вызвала его на чистосердечный разговор. Какова бы ни была причина, это одновременно оживляло и немного смущало.
– А сейчас мы расстанемся, и я спасу вас от неизбежных расспросов о намерениях.
– Которых у меня нет.
– Думаю, это мы уже установили, – произнесла она неестественным голосом, кивнула и направилась прочь.
– Фелисити!
Он импульсивно взял ее руку и поднес к губам.
– Не могу придумать ничего ужаснее, чем если вы снизите планку ваших запросов.
– На этот счет можете быть спокойны, Найджел.
– Что это ты делала с тем мужчиной? – поинтересовалась Юджиния, как только добралась до Фелисити. – Ты знаешь, кто это?
– И тебе доброго вечера, Юджиния.
Фелисити улыбнулась подруге и продолжила шагать в направлении столов с прохладительными напитками. Ей хотелось пить, да и в животе было какое-то странное ощущение. Ощущение это, как Фелисити подозревала, связано с присутствием Найджела в гораздо большей степени, чем с тем, что она еще не отведала ничего из великолепных блюд, предложенных поварами мистера Бернфилд-Уайта.
– Я просто умираю от голода. Такое ощущение, будто у меня неделю не было во рту ни крошки. Ты проголодалась?
– Я всегда хочу есть, – пробормотала Юджиния и зашагала рядом с подругой. – Но ты отклоняешься от темы. О чем ты думаешь? Тебя видели в обществе Найджела Кавендиша.
Фелисити усмехнулась:
– Ты что, боишься, что он меня изнасилует прямо здесь?
– Да! – выпалила Юджиния и вздохнула. – Ну, может быть, нет. Ты не из тех женщин, которыми обычно интересуются мужчины вроде Найджела Кавендиша.
– Это мне говорили.
Они подошли к столу, уставленному фруктами, выпечкой и всевозможными соблазнительными деликатесами. Вечером должен состояться более плотный ужин, а потом еще один, в полночь. Мистер Бернфилд-Уайт не скупился в качественном и количественном отношении, когда дело касалось еды, развлечений или чего бы то ни было на этих ежегодных празднествах. Сам этот человек – личность загадочная. Младший сын маркиза получил свое состояние от родственников по материнской линии и от первых двух жен. Сам мистер Бернфилд-Уайт был мужчиной приятной наружности лет сорока. Если не брать в расчет пристрастия к большим, тщательно продуманным приемам, он слыл замкнутым человеком. Разумеется, Фелисити была с ним знакома, но не могла сказать, что знает его, и временами раздумывала, знает ли его хоть кто-нибудь.
– Итак?
В голосе Юджинии прозвучала настойчивость, и Фелисити нисколько не удивилась бы, если бы подруга наступила ей на ногу.
– Ты разве не хочешь ничего сказать?
Фелисити передала зонт ближайшему слуге, подняла тарелку и оглядела угощение.
– Клубника выглядит неплохо. – Выбрав две ягоды, она положила их на тарелку и взяла третью для симметрии. – Что ты хочешь от меня услышать?
– Я хочу, чтобы ты рассказала, что ты делала с Найджелом Кавендишем. – Юджиния просто прошипела эти слова, но эффект от них был бы куда больше, если бы в это время она не наполняла тарелку фруктовыми тарталетками и пирожками.
– Я ничего не делала. – Фелисити выбрала тарталетку с персиком. – Я просто с ним разговаривала. – Она замолчала, наблюдая, как Юджиния откусывает кусок глазированного малинового пирога. – По-моему, он очарователен.
Юджиния хмыкнула, закашлялась и окрасилась в удивительный оттенок красного, чуть темнее цвета пирога, тем не менее гармоничного. Фелисити постучала ей по спине и знаком попросила слугу принести бокал лимонада. Получив от подруги напиток, Юджиния осушила бокал и с удивлением уставилась на Фелисити.
– Это ты специально сделала.
– Вовсе нет. – Фелисити улыбнулась, извиняясь. – Прости, но я не смогла удержаться. Ты была такой… такой…
– Озабоченной?
– Шокированной, – откровенно заявила Фелисити.
– Я и была шокирована, Фелисити. – Юджиния поджала губы с видом карающей гувернантки. – Ты не можешь себе позволить тратить время на таких мужчин, как Найджел Кавендиш. У него ужасная репутация, он оказывается в центре каждого скандала. Тебе это известно?
– Думаю, я об этом от кого-то слышала.
Фелисити откусила клубнику. Ягода была столь же хороша на вкус, как и выглядела. Интересно, можно ли будет сделать так, что Найджел присоединится к ней за ужином? Разумеется, лишь как друг. Пока.
– Нет ни единого человека, который бы это не слышал. Этот человек известен своими интрижками и… и… ну, множеством вещей, о которых и упоминать неприлично. – Юджиния положила в рот остатки тарталетки.
– Признай все-таки, он неплохая добыча. – Взгляд Фелисити скользнул мимо подруги на дальний край газона, где Найджел разговаривал с несколькими джентльменами, среди которых был лорд Норкрофт. – Думаю, в нем есть большой потенциал.
– Полная чушь, – фыркнула Юджиния. – Чтобы перевоспитать такого мужчину, потребуется вся жизнь.
– По-моему, брак длится именно столько, сколько длится жизнь, – пробурчала Фелисити.
– Господи! – Юджиния так широко раскрыла глаза, что Фелисити испугалась, не выскочат ли они из орбит. Зрелище интересное и одновременно ужасное. – Ты с ним заигрывала!
Фелисити заставила себя засмеяться:
– Не говори ерунды.
Поставив тарелку, она взяла Юджинию под локоть, увлекая ее от стола и нескольких гостей, которые могли заинтересоваться разговором. Приемы в саду Бернфилд-Уайта были хорошо известны тем, что там можно было без труда собрать всевозможную информацию скандального характера, просто задержавшись у ближайшего стола с угощением.
– Если ты не понизишь голос, то привлечешь всеобщее внимание. Я предпочитаю, чтобы в центре сплетен этого года был кто-то другой.
Юджиния взглянула на свою тарелку:
– Я не закончила.
– Я тоже так подумала.
Фелисити улыбнулась проходившим мимо гостям, продолжая тянуть Юджинию туда, где их не могли бы подслушать. Найджел прав. Никто не отважился бы пропустить прием у Бернфилд-Уайта. Почти каждого они знали в лицо. Вне всякого сомнения, всем и каждому чрезвычайно интересно, куда леди Фелисити и леди Килборн столь решительно направляются.
Они добрались до розария. Низкие кусты позволяли без труда заметить любопытных. Фелисити отпустила Юджинию перед каменной скамьей.
– Так. Теперь можешь договорить.
– Я больше не голодна, – заявила Юджиния и поставила тарелку на скамью. – Но я вовсе не закончила разговор о Найджеле Кавендише.
– Представь, как я удивлена.
– Ответь, ты не… – Юджиния впилась в нее мрачным взглядом, – преследуешь Найджела Кавендиша?
– Не преследую, – без колебаний ответила Фелисити и отметила про себя, что совершенно не солгала.
Она полна решимости выйти за него замуж, но он не преследует его в прямом смысле слова. Что она делает, так это подстрекает его к преследованию. А это – совершенно иное.
– Я тебе не верю.
Фелисити расхохоталась:
– А почему?
– Потому что я тебя знаю. Я знаю тебя с нашего первого сезона и никогда не видела, чтобы ты проводила так много времени с каким-либо джентльменом, сколько провела сегодня с мистером Кавендишем.
– Глупости. Я провела в его обществе всего несколько минут. А еще мы все время были на виду.
– Едва ли это имеет значение. Этот мужчина – негодяй.
– Но негодяй с хорошей перспективой, – с усмешкой ответила Фелисити.
– Пусть так, но потребуется много времени и усилий, чтобы его облагородить. Времени, дорогая подружка, которого у тебя просто нет. Это твой шестой сезон.
– Пятый, – пробурчала Фелисити. – Прошлогодний я пропустила.
– Именно это я и имею в виду.
– А что, если я не хочу его перевоспитывать? А что, если он нравится мне именно таким, каков есть?
Юджиния открыла рот от удивления.
– Ты шутишь.
– Я не говорю, что у меня есть какие-то планы в отношении мистера Кавендиша…
– Надеюсь!
– Но если бы такие планы были, по-моему, сама привлекательность такого мужчины в том, что ты рассматриваешь ее как порок.
– Что все рассматривают как порок.
– Так зачем же мне или любой другой женщине желать изменить то самое, что в первую очередь привлекло внимание?
Юджиния всматривалась в нее с недоверием.
– Потому что… потому что…
– Да?
– Потому что… он не подходит для брака, вот почему. – Юджиния решительно покачала головой. – Если он не изменит своего поведения, то точно разобьет сердце любой женщины, которая будет настолько глупа, что выйдет за него замуж. Но человек есть человек, он не может измениться.
– Не уверена, что мистер Кавендиш таков, – мягко проговорила Фелисити. – Кажется, у него есть кое-какие моральные принципы. Как ты и подчеркивала, я не из тех женщин, к которым он обычно демонстрирует интерес. Ни в одной из сплетен или слухов, которые до меня о нем доходили, не говорилось о том, что он разрушил чью-то репутацию.
– Все когда-то случается, – мрачно заметила Юджиния.
– Значит, ты обо мне столь невысокого мнения? Ты считаешь, что я настолько глупа? Что я позволю разрушить мою репутацию?
– Нет, конечно, нет, – вздохнула Юджиния. – Наверное, ты самая умная из всех знакомых мне женщин. Однако когда дело касается любви, об уме забывают.
Фелисити расхохоталась:
– О любви речь не идет.
– Вот видишь! Когда он женится, а он точно это сделает, женой явно будет кроткое хорошенькое создание без мозгов. Это создание станет следующей виконтессой Кавендиш и поэтому не будет обращать внимания на его неблагоразумные поступки и скандальное поведение. Вот как поступают такие мужчины, как он. Я тебя знаю. Такого поведения ты не потерпишь. А это означает, что ты будешь очень несчастна, и жизнь твоя превратится в сплошное страдание.
– Какую премиленькую картинку ты нарисовала.
– Такая картина рисуется многократно, и мне бы не хотелось видеть на ней тебя, Фелисити… – Тон подруги стал мягче: – Я знакома с несколькими достойными джентльменами, друзьями моего мужа. Хочу тебя с ними познакомить. Они приятны в общении, с хорошей репутацией, а еще подойдут для брака.
– Подойдут для брака? Звучит очень похоже на описание лошади, пригодной для прогулки по парку, но на которую на скачках не поставишь.
– Совершенно неуместное сравнение. Но точное. Скаковая лошадь в роли мужа никому не нужна.
– Лошадь для повозки тоже, – сухо заметила Фелисити.
– О нет, для брака нужна милая практичная лошадка для повседневных нужд. Хорошо приученная к седлу и не склонная к нервному поведению, такая, как мой Альберт.
– Альберту вряд ли понравилось бы сравнение с практичной лошадью. – Хотя, если подумать, милый, приятный в общении Альберт, наверное, не воспротивится сравнению с хорошо обученной лошадью. – Кроме того, Юджиния, я встречала кое-каких лошадей во время последних сезонов, но ни одна не заинтересовалась мной как… всадницей.
– Это потому, что ты не заинтересована в поездке, – возмутилась Юджиния и вздохнула: – Неужели я так сказала?
Фелисити расхохоталась:
– И правда сказала.
– Знаешь, ты на меня дурно влияешь. – Юджиния изо всех сил старалась остаться серьезной, но Фелисити всегда могла вызвать у нее улыбку.