– Господи, благослови…
Быстрые рывки масленой пилы, глуховатый звук обреченной кости, рубиновые брызги крови на ковре, вздрагивание Аришиных ног, сдавленных четырьмя руками.
Саблин отпилил быстро. Жена подставила под обрубки глубокие тарелки.
– Павлушка, – протянул ему пилу Саблин. – Ступай, скажи Митяю, пусть дрожки заложит и везет. Пулей!
Лакей выбежал.
– Поезжайте к фельдшеру нашему, он сделает перевязку.
– Далеко? – Мамут вытащил платок изо рта потерявшей сознание дочери.
– Полчаса езды. Сашенька! Икону!
Саблина вышла и вернулась с иконой Спасителя.
Отец Андрей перекрестился и опустился на колени. Мамут с астматическим поклоном протянул ему руку дочери. Тот принял, прижал к груди, приложился к иконе.
– Ступайте с Богом, – еще раз склонился Мамут.
Отец Андрей встал и вышел с рукой в руках.
– Поезжайте, поезжайте, – торопил Саблин.
Лев Ильич подхватил Арину, вынес. Мамут двинулся следом.
– На посошок, – придержал Саблин Мамута за фалду. – У нас быстро не закладывают.
Хлестко открыв бутылку шампанского, он наполнил бокалы.
– Мне даже на лоб брызнуло! – Румянцева с улыбкой показала крохотный кружевной платочек с пятном крови.
– У вас сильная дочь, Дмитрий Андреевич, – поднял бокал Румянцев. – Такие здоровые, такие… крепкие ноги…
– Жена-покойница тоже… это… была… – пробормотал Мамут, уставившись на забрызганный кровью ковер.
Саблин протянул ему бокал.
– За славный род Мамутов.
Чокнулись, выпили.
– Все-таки… вы сильно переоцениваете Ницше, – неожиданно произнес Мамут.
Саблин нервно зевнул, повел плечами.
– А вы недооцениваете.
– Ницше – идол колеблющихся.
– Чушь. Ницше – великий живитель человечества.
– Торговец сомнительными истинами…
– Дмитрий Андреевич! – нетерпеливо дернул головой Саблин. – Я уважаю и ценю вас как русского интеллигента, но вашим философским мнением я не дорожу, увольте!
– Ну и Бог с вами… – Мамут тяжело двинулся к выходу.
– На Арину пригласите! – напомнила Румянцева.
– Да уж… – буркнул он и скрылся за дверью.
Часы пробили полночь.
– Ай-яй-яй… – потянулся Румянцев. – Мамочка, эва!
– Где мы спим? – Румянцева сзади обняла Саблина.
– Как обычно. – Он поцеловал ее руку.
– Еще десерт. – Саблина потерла виски. – От этих воплей голова раскалывается…
Румянцева прижалась сзади к Саблину.
– А нам десерт не нужен.
– Там… торт прелестный… – пробормотал Саблин, закуривая.
Упругий, обтянутый орехового тона шелком зад заколебался, по гибкому телу Румянцевой пошли волны.
– Ах… Сашенька… вы не представляете, как сладко с вашим мужем… как обворожительно хорошо…
Саблина подошла и вылила недопитое шампанское Румянцевой за ворот.
– Ай! – взвизгнула та, не отрываясь от спины Саблина и не прекращая волновых движений.
– Все-таки Мамут – медведь, – убежденно проговорил Саблин.
– А дочь мила, – зевнул Румянцев.
– Да… – напряженно смотрел в одну точку Саблин. – Очень…
Саблина поставила пустой бокал на край стола и медленно вышла. Миновав полутемный коридор, она услышала голоса с парадного крыльца: Лев Ильич и Мамут укладывали Арину в бричку. Саблина остановилась, послушала, повернулась и пошла через кухню. Савелий спал за столом, положив голову на руки. Готовый торт с незажженными свечами стоял рядом. Она прошла мимо, открыла дверь и по черной лестнице сошла на двор.
Нетемная теплая ночь, тонкая прорезь месяца, звездная пыль, рыхлые массивы лип.
Саблина двинулась по аллее, но остановилась, вдохнула теплый влажный воздух.
Донесся звук отъезжающей брички.
Саблина сошла с аллеи, двинулась вдоль забора, приоткрыла калитку и проскользнула в Старый сад. Яблони и сливы окружили ее стройную, словно выточенную из благородной кости фигуру. Она двигалась, шурша платьем о траву, трогая рукой влажные ветки.
Остановилась. Выдохнула со стоном. Покачала головой, устало рассмеялась.
Наклонилась, подняла платье, спустила панталоны и присела на корточках.
Раздался прерывистый звук выпускаемых газов.
– Господи, какая я обжора… – простонала она.
Неслышное падение теплого кала, нарастающий слабый запах, сочный звук.
Саблина выпрямилась, подтягивая панталоны. Поправила платье. Отошла. Постояла, взявшись руками за ветку сливы. Вздохнула, поднялась на цыпочках. Повернулась и пошла к дому.
Ночь истекла.
Серо-розовое небо, пыльца росы на застывших листьях, беззвучная вспышка за лесом: желтая спица луча вонзилась в глаз сороки, дремлющей на позолоченном кресте храма.
Сорока шире открыла глаза: солнце засверкало в них. Встрепенувшись, сорока взмахнула крыльями, раскрыла клюв и застыла. Перья на ее шее встали дыбом. Щелкнув клювом, она покосилась на купол, переступила черными когтистыми лапами, оттолкнулась от граненой перекладины и спланировала вниз:
кладбище,
луг,
сад.
В сияющем глазу сороки текла холодная зелень. Вдруг мелькнуло теплое пятно: сорока спикировала, села на спинку садовой скамейки.
Кал лежал на траве. Сорока глянула на него, вспорхнула, села рядом с калом, подошла. В маслянистой, шоколадно-шагреневой куче блестела черная жемчужина. Сорока присела: кал смотрел на нее единственным глазом. Открыв клюв, она покосилась, наклоняя голову, прыгнула, выклюнула жемчужину и, зажав в кончике клюва, полетела прочь.
Взмыв над садом, сорока спланировала вдоль холма, перепорхнула ракиту и, торопливо мелькая черно-белыми крыльями, полетела вдоль берега озера.
В жемчужине плыл отраженный мир: черное небо, черные облака, черное озеро, черные лодки, черный бор, черный можжевельник, черная отмель, черные мостки, черные ракиты, черный холм, черная церковь, черная тропинка, черный луг, черная аллея, черная усадьба, черный мужчина и черная женщина, открывающие черное окно в черной столовой.
Закончив со створами окна, Саблин и Саблина подняли и поставили на подоконник большую линзу в медной оправе. Саблин повернул ее, сфокусировал солнечный луч на цилиндрический прибор, линзы его послали восемь тонких лучей ко всем восьми меткам. NOMO, LOMO, SOMO, MOMO, ROMO, HOMO, KOMO и ZOMO вспыхнули полированными золотыми шляпками, восемь рассеянных, переливающихся радугами световых потоков поплыли от них, пересеклись над блюдом с обглоданным скелетом Насти, и через секунду ее улыбающееся юное лицо возникло в воздухе столовой и просияло над костями.
Concretные
ВРЕМЯ: 3 октября.19.04.
МЕСТО: Москва. Манежная площадь.
CONCRETНЫЕ:
КОЛЯ – 24 г. 180 см. 69 кг. Члн 29,5 см, мягкое золото, термо-хрящи. Глз “Красный мак”. Влс красно-белые с W-плетением, стрижка “UA”. Одж семислойный панцирь ТК-кожи цвета лунной пыли, грудная врезка из никелированного твида, стальные бинты, перчатки из J-пластика с керамическими ботфортами, обливные сапоги со стальным напылением.
МАША – 19 л. 167 см. 54 кг. Влглщ 23 см, м-бисер, сенсорпласт. Грд 92 см, термо-керамика. Глз “Царевна-лягушка”. Влс черные, роговой лак, proto-желе. Одж обтяжное платье из стекло-кашемира, меланжевый хомут с вулканизированной замшей, палантин из ne-кролика, перчатки из белой лайки, туфли черной кожи с J-хрусталем, трость.
MASHENKA – 15 л. 172 см. 66 кг. Влглщ 19 см, сенсор-пакет. Грд 71 см, natural. Глз 0-0. Влс “Victim of violence”. Одж тигровые лохмотья на proto-шелке, бронзовый жилет, медвежьи унты.
КОЛЯ (подходит к стоящим Маше и Mashenke): Ни ха, когэру!*
МАША: Привет.
MASHENKA: Нi, maleчик.
КОЛЯ: Ни цзяо шэньмэ?
МАША: Маша.
MASHENKA: Mashenka.
КОЛЯ: Коля. Concretные, хотите по-правильно поиметь?
МАША: Смотря что.
КОЛЯ: Двинем в ецзунхуй. Потом поимеем sweet-балэйу. Я плюс-плюс-имею.
МАША: Не в takt. Минус-позит.
MASHENKA: Maleчик пропозирует govnero?
КОЛЯ: “BLACK LARD” не govnero, yebi vashu!
МАША: Благородный ван имеет плюс-плохо?
КОЛЯ: Я имею по-правильную пропозицию, когэру. Зачем делать минус-хорошо?
MASHENKA: Я делаю только похорошо. По-правильно плюс-хорошо. Я имею плюс-директ в архиве, obo-yёbо, мне не надо двиго-dance—60, я имею ориент-плюс-food-провайдинг, я имею делать похороший ваньшан в плюс-позит.
КОЛЯ: Я тоже имею делать похороший ваньшан.
MASHENKA: Но зачем ты пропозируешь ецзунхуй, шагуа, когда имеем 19 uhr, когда еще не ваньшан, когда 3 часа до двиго-dance—60, когда не имееют food-провайдинг в плюс-активе?
МАША: Ван делает минус-хорошо.
КОЛЯ: Можно поиметь цантин.
MASHENKA: Это другая пропозиция.
МАША: Это другая пропозиция.
КОЛЯ: Двинем поиметь, когэру?
MASHENKA: Директно цантин?
КОЛЯ: Плюс-плюс-директно цантин!
МАША: По-просто цантин?
MASHENKA: По-просто цантин – плюс-boring.
МАША: Плюс-boring. Плюс-govnero.
КОЛЯ: Yebi vashu!
MASHENKA: Maleчик делает минус-хорошо?
КОЛЯ: Двинем, concretные! Не надо делать минус-позит, не надо иметь плюс-плохо! Не надо делать чукоу! Надо делать жукоу! Надо иметь плюс-директ на ваньшан! Чтобы было похорошо-на-ваньшан, а не похорошо-на-байтянь! Не надо иметь вамбадан в плюс-позите! Надо иметь по-правильное бу цо!
МАША: Я имею правильное бу цо.
MASHENKA: Я имею правильное бу цо.
МАША: Но по-просто цантин – плюс-govnero.
MASHENKA: По-просто цантин – плюс-плюс-govnero.
КОЛЯ: Вамбадан-по-трейсу! Вы имеете делать чукоу? Я не правильный шаонянь?
МАША: Мы не имеем делать чукоу. Мы имеем делать жукоу. Ты правильный шаонянь.
MASHENKA: Но по-просто цантин – govnero!
МАША: По-просто цантин – govnero.
КОЛЯ: Вы имеете пропозицию?
МАША: Мы имеем пропозицию: trip-корчма.
MASHENKA: Trip-корчма. Это плюс-плюс-похорошо.
КОЛЯ: По-русскому?
МАША: По-русскому.
MASHENKA: По-русскому.
КОЛЯ: Я не имел по-русскому.
МАША: Это плюс-хорошо. Сделаем жукоу.
MASHENKA: Сделаем жукоу, maleчик Коля.
КОЛЯ: Я имею 250 плюс 40 вайхуй.
МАША: Я имею 170 плюс 80 вайхуй.
MASHENKA: Я имею 50 плюс 25 вайхуй.
КОЛЯ: Еnough на двиго, concretные. Имеем бу цо.
МАША: Плюс-директ.
MASHENKA: Плюс-директ, maleчик.
КОЛЯ: Куда поиметь?
МАША: По-плюс-архиву: на Сретенке.
MASHENKA: Я имею плюс-архив: угол Вернадского и Мао.
МАША: Но там гуй.
MASHENKA: Там гуй. Но плюс-плюс-по трейсу.
КОЛЯ: Мы имеем?
MASHENKA: Мы имеем.
КОЛЯ: Двинули, когэру?
MASHENKA: Двинули, maleчик Коля.
Concretные берут такси и оказываются на пересечении улиц Вернадского и Мао Цзедуна. На фасаде углового дома сияет лимонно-оранжевая вывеска “TRIP-КОРЧМА”. КОЛЯ расплачивается с машиной иньхан-картой, берет девушек под руки. Они входят в “TRIP-КОРЧМУ”.
КОЛЯ: Куда поиметь?
МАША: По-первое-плюс: хочу поиметь цзюба.
MASHENKA: Я тоже хочу по-правильно поиметь цзюба.
КОЛЯ: Хэнь гаосин, по-правильные когэру!
Входят в бар, садятся за стойку.
КОЛЯ: Ни хэдянь шэньмэ?
МАША: Кэкоу кэлэ плюс XL.
MASHENKA (задумывается): Пицзю.
КОЛЯ: Я поимею vodka.
На стойке возникают три стакана с напитками.
КОЛЯ: Музыkal?
МАША: Я пропозирую “ARIАSSI-67”.
MASHENKA: Я не хочу поиметь privat музыkal.
КОЛЯ: Ты хочешь поиметь norma?
MASHENKA: Я хочу поиметь norma.
КОЛЯ: Я двину поиметь privat: “HOLOD-HOLOD”.
Пьют, слушают каждый своё.
МАША (трогает грудь Коли): Где ты поимел А-prorub? В “Гаити”?
КОЛЯ: Мимо dula, когэру.
MASHENKA: В “SEIYU”?
КОЛЯ (смеется): Мимо dula!
МАША: В “ГУММО-2”?
КОЛЯ (хохочет): Мимо dula! Мимо dula!
MASHENKA: В “Синий поросёнок”?
КОЛЯ: В “AQUARIUS”!
МАША: Yebi tvoю!
MASHENKA: Obo ёbo!
КОЛЯ: 17, когэру! Тип-тирип-по-трейсу!
МАША: 17 – чоуди вамбадан! Я проdula, Mashenka!
MASHENKA: Ты поимела минус-позит, krupnaя! По-просто! 17! А ты поимел в delo, Коля-ван?
КОЛЯ: Я поимел в delo, concretные.
МАША: Он поимел в delo! Yebi tvoю! По-просто! Плюс-по-просто, вамбадан!
КОЛЯ: Плюс-по-просто!
MASHENKA: Плюс-по-просто!
Concretные долго хохочут, трогая друг друга за грудь.
МАША: Здесь похорошо.
КОЛЯ: Бу цо!
МАША: Плюс-позит.
MASHENKA: Я вчера имела плюс-proval в топ-директе.
КОЛЯ: Реал?
MASHENKA: Плюс-реал. Я поимела двинуть на “Tsunami”, я поимела плюс-похорошо в hoчу, я поимела 25%-free-пяо, я двинула с “Медведково” на “Olimpus”, я поимела до-до-pauza-yebi-их, я поимела видеть много-много чоуди-policе-шагуа, я поимела видеть много-много mobi-robi, я поимела минус-похорошо в hoчу, я поимела много-много до-до-svalka-uyebi-их, я поимела razрыв-по-юйи-obo-ёbo, я поимела много-много stopin-klopin, я поимела krik-по-трейсу, я поимела минус-минус-минус-похорошо в hoчу, я поимела porvaть пяо!
КОЛЯ: Yebi-вамбадан!
МАША: Mobi-robi надо поиметь на nosorog-плюс.
MASHENKA: Я поимела 69-минус-похорошо.
КОЛЯ: Чоуди-policе-хуайдань!
MASHENKA: Чоуди-policе-хуайдань.
МАША: Чоуди-police-хуайдань.
КОЛЯ: 7.12. я поимел минус-минус-позит по police абтайлунг.
МАША: Реал?
КОЛЯ: Мы с шаонянь пробировали в “COSMA-SHIVA”.
MASHENKA: Что?
КОЛЯ: LёD.
MASHENKA: LёD?! Obo ёbo! Это 700 за ти!
КОЛЯ: 760 за ти, когэру.
МАША: 760 за один ти? Вамбадан!
КОЛЯ: Мы поимели плюс-позит в провайде, пробировали 2+1, поимели бу цо-на-sladкий exit, поимели по-правильная когэру-на-sweet-балэйу, поимели 29-на-otloss-пропозицию.
MASHENKA: И?
КОЛЯ: Police-vliparo.
MASHENKA: Obo ёbo!
МАША: Куйсунь?
КОЛЯ: 2000 плюс 500 вайхуй.
МАША: Чоуди-police-хуайдань!
MASHENKA: Чоуди-police-хуайдань!
Некоторое время сидят и пьют молча. КОЛЯ повторяет водки, МАША – кока-колы с XL.
КОЛЯ: Двинем поиметь по-правильно trip-уфань?
МАША: Хэнь гаосин.
MASHENKA: Хэнь гаосин, maleчик.
Переходят в trip-зал, садятся в trip-кресла, пристегиваются.
МАША: Кто поимеет выbor?
КОЛЯ: Я не в топ-позите. Мне pohuю.
MASHENKA: Поимей ты, podruga.
МАША (открывает панель): Litera или cinema?
КОЛЯ: Pohuю.
MASHENKA: Cinema – плюс-boring.
МАША: А litera?
MASHENKA: Еще не пробировала.
МАША: Пробируем litera?
КОЛЯ: Мне pohuю.
MASHENKA: Пробируем litera.
МАША нажимает шар “LITERA”. Возникает список из 699 названий романов разных писателей.
МАША: Куда поиметь?
КОЛЯ: Пробируй сама, мне pohuю.
МАША: Я пробировала только cinema, я не пробировала litera. Я не в плюс-позите.
MASHENKA (читает): “Процесс”, “Преступление и наказание”, “По ком звонит колокол”, “Пот и кровь”, “Партийный билет”, “Падаль”… куда поиметь?
КОЛЯ: Пробируй nowгад!
МАША (читает): “Саламбо”, “Сон в красном тереме”, “Сто двадцать дней Содома”, “Саперы-2016”… obo-ёbo… куда поиметь? Я пропозирую “Саламбо”.
MASHENKA: Имею пропозицию.
МАША: Как?
MASHENKA: Делаем выbor через dice!
МАША: Реал?
КОЛЯ: Pohuю. Двинем через dice.
MASHENKA: Но сначала поимеем шэбэй.
МАША: Топ-директ! Поимеем по-правильный шэбэй!
КОЛЯ: Двинем шэбэй!
МАША вызывает панель “Экипировка”.
МАША: Главное – поиметь по-правильный чеlust.
MASHENKA: Топ-директ – правильный чеlust!
КОЛЯ: Поимеем чеlust, когэру!
КОЛЯ выбирает себе челюсти саблезубого тигра, МАША – акулы, MASHENKA – жука-короеда.