— Что стоите?! — прикрикнул он на ротозеев, затем гневно процедил: — Помогите, он весит целую тонну.
Двое соизволили. Больному помогли добраться до освободившегося места и устроили его поудобнее. Краснолицый господин приходил в себя с мученической миной, стискивая рукой сердце. Зеваки разошлись, Роман отправился к судовому начальству, Сэм, выпучив глаза, уставился на больного человека. Скарлет обхватила его еще крепче, и мальчик виновато посмотрел на мать.
Когда Роман вернулся с судовым врачом, он присел рядом и тихо проговорил:
— Мне это кажется или кто-то действительно обмочил штанишки?
Сэм трагически покивал и скуксился.
— Только не смей плакать! — запретил ему отец. — Мы просто пойдем сейчас и переоденемся. Ничего непоправимого не произошло.
Сэм взял себя в руки и вместе с Романом отправился в туалет, поглядывая через плечо на мать.
— Оказывается, парень до этого никогда не бывал в общественных мужских туалетах, — прошептал Роман, вернувшись.
— Это действительно так, — подтвердила Скарлет.
— Сегодня у него день открытий.
— Сегодня у нас всех очень необычный день, — констатировала женщина, с улыбкой взирая на Романа.
Ей понравилось, как собранно и оперативно действовал Роман, касалось ли это пожилого господина или маленького конфуза Сэма. Она все больше и больше убеждалась в том, что рядом с ней достойный уважения человек.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Роман.
— Лучше, — ответила Скарлет, улыбаясь. — Притом значительно, — добавила она чуть погодя. — И признаться, я в восхищении от того, как ты себя повел в обеих ситуациях.
— Хорошо, что у этого человека было лекарство, — скромно отозвался он.
— Хорошо, что рядом оказался ты, Роман.
— Но и тяжелый же он, однако, — прошептал мужчина. — Я думал, что надорвусь, — доверительно признался он и рассмеялся. — Врач связался с берегом, там его будет ждать карета «скорой помощи». Похоже, выходные ему придется провести на больничной койке.
— Роман...
— Что, дорогая? — откликнулся он, глядя на волны.
— Неужели ты не понимаешь, что поступил как герой? Вернее, ты и есть герой! — восторженно проговорила она.
Роман внимательно посмотрел на спутницу и, насмешливо наморщив лоб, широко улыбнулся.
— Ты действительно так считаешь, Скарлет?
— Конечно. Ты единственный из всех повел себя правильно.
— Да я, собственно, ничего такого и не сделал, — пожал он плечами.
— Ты не дал человеку умереть.
— Ты преувеличиваешь. Просто я оказался чуть расторопнее других, дорогая, — прозаически подытожил он. — Ты созрела для того, чтобы перекусить?
— Я попытаюсь. Теперь мне ничего не страшно, ведь рядом ты, — шутливо бросила Скарлет.
— Ты мне льстишь, — прошептал мужчина ей на ухо. — И, кстати, береги свои ушки, они такие сладенькие, так бы и съел, — предупредил он. Скарлет растроганно посмотрела на него, одной рукой прижимая к себе сына. — Думаешь, о моем подвиге теперь напишут в газетах?
— Пусть только попробуют не написать, — проворковала в ответ женщина. — Болтаем глупости, словно влюбленные, — смущенно заметила она.
— Наверное, так и есть, — отозвался Роман.
— Мы и спали-то всего пару раз.
— Но зато как мы это делали! — многозначительно произнес он.
— Без соблюдения элементарных предосторожностей, — удрученно напомнила ему Скарлет.
— Тебя это беспокоит? — спросил Роман.
— А также то, что меня постоянно тошнит...
Прикрыв рот рукой, Скарлет вновь поспешила в сторону туалета.
* * *
— Привет, красотка! — насмешливо окликнул мрачную Скарлет Роман по возвращении. — Ну и как ты после очередного рейда?
— Нашел повод для шуток, — раздраженно буркнула она в ответ.
— Повод для радости, а не для шуток, — возразил он. — Мы оба знаем, с чем именно связана твоя так называемая морская болезнь.
— Ты слишком спокойно говоришь об этом, — упрекнула его Скарлет.
— Но это же естественно, дорогая. Мы ведь спим вместе... Повзрослей, Скарлет. Кстати, я уже предупредил родителей, чтобы не готовили лишнюю комнату для гостей. Ты будешь спать в моей комнате.
— Ты им так и сказал? — возмутилась она.
— Конечно, а что тут, собственно, такого? Родители спросили, в каких мы с тобой отношениях. И я им прямо ответил, что мы любовники. Или ты предпочла бы, чтобы я лгал маме и папе? Не самый хороший пример для нашего сына, дорогая! — назидательно заметил он.
— Как вообще можно говорить с родителями на такие темы?! — продолжала изумляться женщина.
— Ты меня удивляешь, Скарлет. Откуда столько ханжества? Даже мой отец, несостоявшийся священник, называет вещи своими именами... Правда, мне пришлось присочинить, что мы помолвлены. Сама понимаешь, спать с женщиной под крышей родительского дома, не будучи ее женихом, — это не очень правильно.
— И ты сказал им, что мы помолвлены?!
— Да, детка... Именно так я им и сказал.
— Боже! Роман, ты спятил! — воскликнула она.
— Тише, Скарлет, нас могут услышать, — умиротворяюще попросил он свою спутницу.
— Ну и пусть слышат. Как ты мог? Это же неправда!
— Почему ты так решила? — невинно поинтересовался Роман.
— Тебе самому это известно.
— Всего лишь вопрос времени, дорогая, — спокойно отозвался он.
— Откуда такая уверенность?
— Милая, ты вечно смотришь на меня жадными глазами, словно готова проглотить. Я просто уверен, что ты не откажешься делить со мной постель и в родительском доме, и вообще.
— Да может быть, я презираю себя за каждый раз, что спала с тобой...
— Да-да, конечно, дорогая. Ты это терпеть не можешь. Это же так очевидно, особенно когда ты кричишь в постели, — шептал он ей на ухо.
— Я никогда не кричала, — упрямо возразила она.
— Ладно, ты не кричишь, — согласился Роман, — просто очень громко стонешь от наслаждения и мурлычешь всякие нежности... Только у меня огромная к тебе просьба, Скарлет. Когда мы будем предаваться страсти в доме родителей, умерь свой пыл, чтобы никого не шокировать. Все-таки они у меня люди строгих правил.
— Да я вообще ничем подобным не собираюсь больше с тобой заниматься, — обиженно пробормотала женщина.
— И я не собираюсь. Пусть это будет экспромт, дорогая. Такой же, как наша помолвка, как наша свадьба... — лениво протянул Роман.
— Какая еще свадьба?
— Как какая?
— Ты полагаешь, каждая женщина только о том и мечтает, чтобы окольцевать тебя?
— Ну, не каждая, конечно... Но каждая воспитательница яслей — это точно.
— Ох уж это вульгарное мужское самомнение, — поморщившись, бросила она.
— Тебя опять тошнит? — по-своему истолковал он ее кислую мину.
— Да! От тебя! — резко объявила она.
— Нам нужно прекратить этот затянувшийся обмен любезностями, милая, — отбросив шутливость, настоятельно проговорил Роман, — Сэм тревожится... Вряд ли он понимает, что мы так играем.
— Но я вовсе и не играю с тобой, — растерянно пробормотала Скарлет, погладив молчаливого ребенка по голове.
— Я лишь хотел все прояснить до того, как мы причалим. Слушай меня внимательно, Скарлет, и запоминай: мы помолвлены и мы поженимся.
— Но это так, на ходу, не решается, Роман.
— Я решил это не на ходу. Я все обдумал.
— И за меня тоже?! — возмутилась она.
— Не только за тебя, но и за Сэма, и за всех наших будущих детей. Отец семейства обязан обо всем позаботиться.
— Ты хочешь еще детей? — тотчас растроганно пролепетала Скарлет.
— Мы оба этого хотим, не так ли?
— Да, — согласно закивала женщина.
— Это был ответ на мое предложение или просто констатация факта? — строго спросил он.
— Да, я тоже хочу детей от тебя, — подтвердила Скарлет. — Да, я выйду за тебя замуж. Да, я хочу делить с тобой постель...
— Надеюсь, не только постель?
— Не только постель, но и вообще все-все-все, — воодушевленно согласилась она.
— Я рад, что мы это наконец выяснили. Значит, я не напрасно купил билеты на это суденышко.
— Ничто не напрасно, — подытожила Скарлет, вмиг успокоившись.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Роман не преувеличил размеры и роскошь поместья О'Хэгенов в Ирландии. Скарлет убедилась в этом уже на подступах, когда вдали показались сначала крыши, затем основательная кладка стен, а также бескрайние угодья, облагороженные и живописные.
Фамильная усадьба находилась на расстоянии четырех миль от ближайшей деревеньки.
Скарлет совершенно обомлела, когда их машина подъехала к высоченным кованым воротам. Открылся вид, равных которому ей видеть не приходилось. Казалось, она попала в далекие времена феодализма. Дом походил на замок, а от ворот к нему вела длинная и широкая дорога старомодной кладки, по бокам которой красовались ровненькие изумрудные газоны, фигурно подстриженные деревья и кустарники, беломраморные садовые скульптуры, куртины пышных цветов.
Скарлет вышла из машины и огляделась. Она не произнесла ни слова — столь велико было ее изумление. Сэм неожиданно смело побежал по дороге к дому, а Скарлет замерла на месте, не в силах сделать шаг.
Роман с улыбкой поманил ее.
— А что, если я им не понравлюсь? — робко пробормотала ошарашенная женщина.
— Важно, что ты нравишься мне, дорогая, — проговорил Роман и потянул ее за руку.
Скарлет увидела, что на крыльцо вышла Наталия О'Хэген. Сэм уверенно двигался к уже знакомой пожилой женщине.
— Нет, Роман, я не шучу. Что, если они будут против нашего брака? — испуганно спросила Скарлет.
— Ну, в таком случае я вышвырну тебя вон, как дырявые вонючие носки, — предупредил он, увлекая ее за собой.
— Роман, ты можешь быть серьезным? — раздраженно поинтересовалась Скарлет.
— Не могу, когда ты изобретаешь всякие глупости. Идем же. Не заставляй стариков ждать.
— Твоя мать не старуха. Она очень славно выглядит, — возразила женщина.
— Теперь они в любом случае старики, дедушка и бабушка. Они сами этого хотели, — подытожил Роман.
— Насчет вонючих и дырявых носков, Роман, это было грубо, — упрекнула его невеста. — Я строго соблюдаю гигиену.
— Но после секса ты всегда пахнешь мной, — заметил мужчина.
— Тише, нас могут услышать, — предупредила Скарлет.
— И унюхать, — шутя добавил он.
Роман остановился посреди дорожки, ведущей к родительскому дому, и привлек к себе свою спутницу, прижав к груди. Он чувствовал, что ей нужны уверенность, дружеская поддержка и чуткость. Нужна ей и его любовь.
Роман приподнял ее личико за подбородок и заглянул в испуганные глаза.
Он поцеловал ее в дрожащие от волнения губы и долго не отрывался, надеясь вдохнуть в нее силу и веру, трепетно удерживая в своих руках, как великую ценность. Затем, взяв за руку, твердым шагом повел к их будущему общему дому.
— Боже! Когда подумаю, что за такое короткое время столько произошло, дух захватывает, — проговорила Скарлет, стараясь не отставать.
— Чудеса, они вообще быстро делаются, — походя бросил Роман.
— Я даже теряюсь, что следует назвать большим чудом в череде всех этих удивительных событий...
— А я предпочитаю считать, что все это было неизбежно, милая, — спокойно отозвался он.
— А я трушу. Трушу, когда думаю, что мы спешим, что мы поддались порыву, что очень скоро настанет время сожалений... — взволнованно призналась женщина.
— Ты еще слишком молоденькая, Скарлет. Ты просто не испытывала настоящих сожалений. Но о чем можно жалеть, когда воссоединяются семьи?
— Именно это меня и тревожит. Ты делаешь все ради Сэма.
— Ты сама себя тревожишь, дорогая, — терпеливо заверил ее Роман, вновь замедлив шаг. — Поспешим, нас ждут.
— Твоя семья?
— Наша семья, — незамедлительно поправил он.
— Боюсь, — прошептала Скарлет.
— И правильно делаешь, — неожиданно объявил он, вызвав ее изумление.
Скарлет уставилась на него вопросительно, и Роман вынужден был пояснить:
— Ты возбуждаешь меня, когда так трепещешь. Хочется спрятать тебя под одеяльце и обнимать, обнимать, обнимать... Ты вообще очень аппетитная, когда трусишь. Так бы и съел вместе с твоими ушками.
Пока они томительно медленно приближались к дому, на крыльце столпилось несколько человек, так что Роман воскликнул:
— А! Семейство в расширенном составе. И ты, Сэлли, тут!
От звука этого имени Скарлет невольно передернуло. Неужели это постыдная ревность? Она заставила себя успокоиться и приветливо всем улыбнуться. Затем инстинктивно выискала взглядом Наталию О'Хэген, которая обнимала внука, и адресовала улыбку именно ей, знакомой, уважаемой и любимой женщине.
— Все в порядке? — тихо спросил ее Роман.
Скарлет кротко кивнула, и он, ободряюще поглаживая ее по спине, принялся представлять свое семейство.
— Надеюсь, вы скачете? — спросила ее Сэлли.
— В смысле, верхом? На лошадях? — неуверенно уточнила Скарлет.
— Да-да, — кивнула головой миловидная и стройная женщина.
— Нет, никогда не пробовала... — ответила Скарлет.
— Какая жалость, — сокрушенно посетовала та. — В усадьбе отличные лошади. Я часто прихожу сюда покататься верхом. Собиралась завтра утром проехаться, познакомить вас с окрестностями, с местами нашего детства, так сказать...
— Увы, — отозвалась Скарлет.
— Но это не беда... Постепенно освоите.
— Считаете, нужно? — тревожно спросила она.
— Вам решать, — отозвалась Сэлли.
— О чем вы тут шушукаетесь? — спросил Роман.
Подойдя к беседующим женщинам, он обнял Сэлли за тонкую талию и поцеловал в губы.
— Отлично выглядишь, — сказал он.
— Спасибо... И вовсе мы не шушукались, — возразила Сэлли. — Выясняется, что Скарлет не ездит верхом. А у меня были планы на ее счет.
— Не удивительно, она родилась и выросла в городе, — отозвался Роман, шутливо тиская свою подругу детства. — Скарлет, ты куда это? — удивленно воскликнул он, завидев, как стремительно удаляется его невеста.
Он настиг ее только в темном коридоре.
— Опять тошнит? — спросил он, ухватив ее за руку.
— И опять от тебя, — старательно сдерживая слезы, проговорила Скарлет. — Какое бесстыдство — обнимать и целовать ее у всех на виду!.. У меня на виду.
— По старой памяти, прости... Ты ведь не будешь делать из этого трагедию?!
— Тебе же ничто не мешает делать из меня дуру, — обиженно пробормотала она. — И как вообще могла я верить всем твоим сладкозвучным уверениям?! Должно быть, я и впрямь самая настоящая дура.
— Ну вот, ты снова начинаешь, Скарлет. И повода-то никакого не было!
— А то, что ты целуешь у меня на глазах любовь всей своей жизни через день после того, как сделал мне предложение, — разве это не достаточный повод?
— Любовь моей жизни? — насмешливо повторил Роман.
— Да, именно, любовь твоей жизни! Разве не ты мне рассказывал о вашем с ней прошлом?
— Мало ли что было, — легкомысленно бросил он. — Она моя подруга, соседка, почти член семьи.
— И всех своих подруг ты так целуешь и так тискаешь?!
— Как это так? — не потрудившись сдержать усмешку, спросил ее Роман.
— Ах ты! Негодяй! — бешено выпалила Скарлет.
— Ах ты, ревнивица, — ласково проговорил он, пытаясь обнять расстроенную женщину. — Как бы я ни целовал Сэлли, никогда не стану целовать ее так... — сообщил Роман и приник к ее губам, — или так... — прошептал и поцеловал снова, чувствуя, как ее возмущение затухает, стремительно сменяясь желанием близости. — Ты, в отличие от нее, не сбежишь из-под венца. Ты будешь моей женой, ты будешь безгранично моей. Это решено, — подытожил он.
— Очень сложно остановиться и начать соображать трезво, когда ты целуешь меня, — пробормотала Скарлет.
— Однако придется, — заметил Роман.
— Я хочу пить! — донесся из гостиной требовательный голосок Сэма. Взрослые рассмеялись.