Раздавшийся в тишине звонок выдернул ее сна, в который она провалилась после мучительных раздумий.
— Он поставил ультиматум. — Сказал Малькольм.
— Какой? — с замиранием сердца спросила Сэм.
— Или о тебе узнает совет. Или ты обращаешь нескольких детей ночи.
— И что это значит? — Сэм не могла переварить услышанное.
— Если о тебе узнает совет, это означает, что они уничтожат тебя. Прямо, конечно, не станут, потому что ты — мой человек, но все равно это закончится печально.
— Что значит прямо не станут? — спросила Сэм.
— Совет соберется, — произнес Малькольм, как будто в голове уже воссоздал полностью этот сценарий. — И решит, представляешь ли ты опасность для нашего общества или нет.
— Но ведь слуги не представляют опасности? — с надеждой спросила Сэм. — И я подчиняюсь тебе.
— А ты подчиняешься? — с сарказмом поинтересовался Малькольм. — Им достаточно увидеть в твоей памяти сцену со мной на коленях. — Горько добавил он.
— М-м… — Сэм не знала, что сказать. — Они прочитают меня, как Майкла? — в ужасе спросила она, осознав о чем идет речь.
— Да.
— Тогда я в любом случае умру. — Потухшим голосом произнесла Сэм.
— Нет, они не стали бы тебя стирать. Только, они не дали бы тебе все равно выжить после того, что увидели. Ты — угроза для них. Неконтролируемая никем угроза. — Он подчеркнул слово «никем». — Если бы ты принадлежала слабому вампиру, его бы убили и попробовали отдать тебя одному из старейших. Но ты уже моя. — Малькольм усмехнулся иронии сказанных слов.
— А если обратить тех, кого он хочет? — после паузы спросила Сэм.
— Ты проживешь чуть дольше. — Ответил Малькольм. — Выбора на самом деле нет. После того, как ты обратишь их, Кристоф все равно сдаст тебя совету.
— А если… — Сэм замолчала, не в силах продолжить.
— Если убить Кристофа? — невозмутимо произнес Малькольм. — Это первое, о чем я подумал. Но это нужно было делать раньше. Как это ни смешно, Паркер сделал доброе дело, которое мы помешали ему довести до конца. Сначала я, потом ты. — Он намекал на то, что у Сэм был последний шанс не мешать ему. Тогда бы он убил в подвале всех вампиров, а ей в это время удалось бы бежать. Майкл бы умер — тут ничего бы не изменилось. А она была бы свободна. Хотя вряд ли: у других вампиров возникли бы вопросы, куда девался человек, привезенный накануне людьми Тима. Нет, у нее определенно никогда и не было другого выхода. У нее был только один выход в самом начале: также, как и все остальные, пройти мимо пьяного Билли, не вступившись за него перед Томом, и не попытавшись спасти его задницу. Но об этом она, пожалуй, не жалела — не могла жалеть о встрече с Дорианом. До него ее жизнь была предельно спокойна, однообразна и не имела никакого смысла. Она пыталась компенсировать это драйвом в работе, но работа не могла заполнить всю жизнь.
— Со мной никто не стал бы нянчиться так, как ты. — Произнесла она в повисшую тишину.
— Сэм, — через расстояние на нее пролилось тепло. — Я люблю тебя.
Сэм тихо заплакала, продолжая держать трубку возле уха. Неужели она может быть счастливой только в преддверии смерти.
— Сэм? — он чувствовал, что с ней что-то не так. — Я бы убил его без колебаний, но он предусмотрел этот вариант, прежде чем явиться сюда. Совет будет оповещен о тебе в случае гибели Кристофа.
— Совет будет оповещен обо мне во всех случаях. — Подытожила Сэм.
— Боюсь, что да. — Подтвердил Малькольм.
— Можно я приеду к тебе? — спросила Сэм, вытирая слезы.
— Ты еще спрашиваешь? — он был удивлен и обрадован, несмотря на безвыходность ситуации. — Только ты все равно не успеешь до рассвета. Можешь выехать завтра вечером.
— Сколько у нас времени? — спросила она.
— Кристоф дал три ночи, — произнес он.
Сэм ахнула: так мало. Боже, как мало.
— Я выезжаю. — Сказала она и положила трубку.
Глава 17
Она решила воспользоваться автомобилем, а не услугами "Тьма Эйрлайнс" только по той причине, что после последнего погружения, она едва выбралась. И теперь у нее появилось нечто вроде фобии, и если тьмы можно избежать, она будет избегать ее столько, сколько возможно. А с учетом того, что ей оставалось всего три дня, это было более, чем реально.
Ближе к рассвету глаза начали слипаться, несмотря на нервное напряжение. Все-таки она была слабым человечком с простыми потребностями, которым неведомы страсти и драмы, происходящие вокруг. Есть сутки и есть необходимость хотя бы несколько часов в них отдыхать. Но Сэм только по очереди потерла уши, и утешила себя мыслью о том, что тем проще ей будет дождаться вечера, если она весь день продрыхнет мертвым сном.
Двери ей открыла симпатичная девушка в топе, обтягивающем грудь и юбке, едва прикрывающей задницу.
— Ого, — подумала Сэм, — но вслух только произнесла. — Доброе утро. Я — Сэм.
— А я — Дикси. — Ответила девушка, улыбаясь. — Заходи, подруга, чего стоишь. — Бесцеремонно продолжила она, затаскивая Сэм за руку внутрь. — Я типа девушка Дэниэла. — Сверкнула она зубами.
— Ясно, — коротко заметила Сэм, рассматривая барышню, и уже начиная догадываться, где он ее раздобыл.
— У него такие странные игры. — Продолжила Дикси, пока они шли к комнате. Она даже и не думала принять из рук Сэм сумку или помочь ей ее нести. — Ну, да ты, наверное, в курсе. Он кусает меня, я — его. Кровь по всему белью.
— Я знаю, — остановила ее Сэм, не вдаваясь в детали, откуда именно она это знает.
— Ну да, вот твоя комната. — Сказала Дикси, распахнув ногой дверь.
— Спасибо, Дикси, дальше я сама. — Сказал Сэм, входя и бросая сумку.
— А че будешь делать днем? — невзначай спросила Дикси, зависнув в дверях комнаты.
— Спать. — Честно ответила Сэм.
— А, с работы, — протянула Дикси. — Панимаю. — И завиляла бедрами по коридору.
— И это — вместо Майкла? — спросила Сэм опустевший дверной проем. — Дэниэл, да ты натуральный идиот. — Сказала она, пнув ногой дверь.
Но как только ее голова коснулась кровати, Сэм мгновенно забыла и о Дикси, и о Кристофе, и погрузилась в сон.
* * *Проснулась она ближе к вечеру из-за того, что где-то за стеной громко орала музыка.
— О, нет, — прошептала она. — Конечно, вам, мертвякам, все равно. А мне это за что?
Сонная, на ходу продирая глаза, она вошла в комнату, в которой грохотала музыка.
Дикси крутилась перед зеркалом, напяливая по очереди какие-то шмотки из шкафа.
— Че, проснулась уже? — заорала она, перекрикивая музыку. — Ну у тя и видон, — заметила она, подходя ближе и уставившись на Сэм.
Сэм подошла к музыкальному центру и нажала на кнопку.
— Дикси, какого черта ты делаешь? Ты не в своем долбанном борделе.
— Ты чего? — обиженно спросила Дикси. — А че мне еще делать в этом гребаном склепе, пока вы все спите.
— Готовить еду, убирать.
Дикси фыркнула.
— Дикси, у тебя теперь есть хозяин, если ты еще не поняла. И это надолго, если не сказать, на всю жизнь. Игры закончились тогда, когда ты выпила его кровь.
— Да не пила я ничего, так, лизнула. — Возразила Дикси, но под взглядом Сэм снова поникла. — Ладно-ладно, пойду я на кухню.
— Ты ничего не почувствовала? — с интересом спросила Сэм. Неужели можно пропустить объединение? Она до сих пор помнила, как это было с Дорианом. С Малькольмом она все пропустила только потому, что сама была при смерти и без сознания.
— А что я должна была почувствовать? — Дикси пожала плечами. — Я была пьяна в дрободан.
Сэм проводила ее удивленным взглядом. Дэниэл инициировал пьяную до беспамятства проститутку, замечательно. Если он хотел, чтобы его считали идиотом, то теперь он добился своего.
— А где Лея? — вдогонку спросила Сэм.
— Кто? Не знаю. Здесь только Дэниэл и твой дон Корлеоне. — И она окончательно растворилась за поворотом.
— Чудно, просто прекрасно, — пробормотала Сэм и вышла через боковую дверь на террасу и затем в сад. В саду росли огромные кусты чайных роз. Сэм засмотрелась на них, втянула носом их запах. Потом, поддавшись порыву, отыскала инструменты, достала садовые ножницы и срезала несколько роз. Солнце клонилось к закату.
В подвале все было по-старому, только окно залатали. Тусклый электрический свет делал помещение плоским и мрачным. Внизу стояли три саркофага. Первый был с изящными ручками, и Сэм решила даже не касаться его. Вдруг Лея все еще там, а ей меньше всего не терпелось встретиться с ней с глазу на глаз. Во втором, попроще, лежал прекрасный и нетронутый Дэниэл. Сэм покачала головой и закрыла его обратно. А в третьем, обитом черным бархатом, был Малькольм. Сэм уложила головки роз на его груди. Это было странно и грустно, со стороны казалось, словно она хоронит его, и укладывает цветы перед прощальным поцелуем, перед тем как навсегда закрыть крышку и засыпать ящик землей. Так будет и с ней? Малькольм положит розы, последний раз поцелует ее и все? Неподвижность и холод его тела делали картинку куда более реалистичной, чем ей бы хотелось. Сэм нервно захлопнула крышку и вылетела пулей прочь из подвала.
В комнате она спешно сбросила одежду и отправилась в ванную. Горячие струи, стекающие по ее телу, каждым своим движением доказывали, что она еще жива. Она стояла под душем, подставляя воде свои спину, ноги и грудь поочередно, пока видения смерти не оставили ее. Боялась ли она неизвестности, как говорил когда-то Дориан? Но вот, вроде бы она все знала, знала, кто, когда и как убьет ее, но от этого никак не становилось легче или спокойнее. Сэм закрыла глаза, слушая шум воды, и только окончательно придя в себя, выключила ее и вытерлась насухо.
Малькольм ждал ее в комнате. Он прохаживался вдоль кресел, в плоской вазочке на прикроватной тумбочке плавали чайные розы, которые она оставила у него.
— Сэм, — он был рад ее видеть, — Спасибо за цветы, — усмехнулся он.
— Ты слышал, как я приходила?
— Нет, — он покачал головой. — Но не Дикси же благодарить.
— Ты видел ее? — спросила Сэм, невольно улыбаясь.
— Да, но она полностью подчиняется Дэниэлу, а остальное уже дело его вкуса. — Ответил Малькольм.
Сэм смутилась от слов о подчинении. И представила себе совет с недоумением и презрением взирающий на Малькольма после того, как они прочтут ее.
— Малькольм, — Сэм опустилась перед ним на колени. Малькольм замер на месте, пораженный. — Я полностью подчиняюсь тебе.
— Это не поможет, — тихо сказал Малькольм, беря ее за руку, чтобы поднять. — Они все равно увидят все остальное, и эта сцена не изменит их решения.
— Я делаю это не для них. — Прошептала она. — Я твой человек, без иронии, без сомнений. Наверное даже не с того дня, как ты напоил меня своей кровью, а с того нашего первого разговора на скамейке в парке, или, может с твоей первой усмешки, когда ты заметил, как я паршиво играю слугу Чарльза. И еще, я на самом деле очень соскучилась, — и Сэм обняла его за ноги.
— Сэм, ты сумасшедшая, — счастливо произнес он. — Поднимись, пожалуйста, мне так неудобно тебя целовать.
Глава 18
— Так что вы решили? — Кристоф вопреки ожиданиям появился на следующую ночь. Сейчас, сидя в кресле напротив Сэм и Малькольма, он плотоядно пожирал ее глазами.
— У нас есть еще ночь, Кристоф, — невозмутимо ответил Малькольм.
— У вас есть столько, сколько я скажу. — Отрезал он.
Малькольм напрягся, но Сэм положила свою руку поверх его.
— Кристоф, — спокойно обратилась она. — Малькольм сказал, что Вы позаботились о том, чтобы остаться в живых. Но ведь вы можете быть не только живы, но еще и смертны. — Обезоруживающе улыбнулась Сэм.
— Маленькая стерва, — зашипел Кристоф.
— Выбирай выражения, — Малькольм взметнулся над ним.
Кристоф заткнулся — он все-таки опасался, что Малькольм может не сдержаться, и тогда его не остановят никакие ультиматумы.
— Если я стану смертным, наше соглашение аннулируется, и совет узнает. — Произнес Кристоф.
— Кого ты хочешь обратить? — спросил Малькольм.
— Всему свое время, — заерзал Кристоф. — Вы узнаете.
— Где гарантия, что ты после этого не сдашь нас совету?
— Гарантия, — ухмыльнулся он. — Только если она мне будет больше полезна живой, чем мертвой. И угрозы обратить меня никак этому не способствуют. — Закончил он, зло глядя на Сэм.
— Кристоф, — начала Сэм и удовлетворенно заметила, как он содрогнулся от ее голоса. Значит, угроза все-таки возымела свое действие. Пусть эта тварь хотя бы боится ее, если больше ничего сделать нельзя. — Мы склоняемся к твоему предложению, но сомневаемся по поводу того, кого ты хочешь обратить. Вдруг это члены совета.
Кристоф в ужасе замер.
— Нет, конечно же нет, что за чушь. — Он смотрел на Сэм в благоговейном ужасе от того, что она могла сделать подобное предположение. — У нее нет ничего святого, — подумал он, глядя ей в глаза. — Ей все равно, кого обращать: курицу на заднем дворе или старейших.
— Я приду завтра, — сказал он, поспешно откланялся и исчез за дверью.
— Да, даже я почти поверил. — Произнес Малькольм, беря ее на руки и удобно располагаясь в кресле. В последние две ночи они не расставались, всячески стараясь быть ближе друг к другу. — Ты можешь обратить старейшего?
— Не думаю, — грустно ответила Сэм.
* * *— То есть ты не уверена на все сто, что нет? — Малькольм смотрел на нее пораженно. — Ты можешь обратить меня?
— Не стоит даже пробовать на тебе, — ответила Сэм. — Иначе я могу погубить тебя. Не обязательно обратив. Если получится частично — погружу тебя в кому. Ты зависнешь между двумя мирами. — Вздохнула Сэм.
— Я мог бы убить Кристофа. Совет все равно узнает. А одним подонком на свете станет меньше. — Сказал Малькольм, размышляя.
— И в чем тут но? — поинтересовалась Сэм. Мысль угробить Кристофа больше не казалась ей такой уж плохой.
— В том, что тогда нас будут судить вместе.
— А если я его превращу в человека?
— В плане совета это ничего не изменит, полагаю, кроме живого доказательства твоей способности. А насчет Кристофа, — Малькольм задумался, — я думаю после сегодняшнего вечера он предусмотрит и этот вариант.
— Попросит кого-то обратить его назад?
— Он сможет официально просить об этом любого из членов совета, как свидетель и пострадавший.
Сэм тяжело вздохнула. Как-то не вырисовывалось симпатичных вариантов в их ситуации.
— А что бы дало нам, если бы мы нашли тех, кого хочет обратить Кристоф? — спросила она.
— Тут два варианта. — Пояснил Малькольм, мягко покачивая ее на руках. — Если они не хотят этого или не знают о намерениях Кристофа, они сами устранят его.
— Хороший вариант, — согласилась Сэм.
— Но совет все равно узнает. — Уточнил он. Сэм только отмахнулась:
— Совет в любом случае узнает — это мы уже проходили. А второй вариант?
— А второй: если они хотят и знают. Это означает, что Кристоф заключил сделку, и они что-то дадут ему взамен. Зная Кристофа, дадут что-то значительное. То, ради чего он готов рисковать всем.
— И что же ему настолько дорого? — заинтересовалась Сэм.
— Скорее всего власть или деньги, или и то и другое вместе.
— Он точно не из либеральной партии? — мрачно пошутила Сэм. Малькольм удивленно вскинул брови, но выяснять, о чем она, не стал.
— Так что нам дает второй вариант?
— То, что мы можем дать им то, чего они хотят, обойдя Кристофа. Тогда он не получит ничего.
— Тоже хорошо. — Сказала Сэм. — Хотя первый вариант мне нравится больше.
Они вместе рассмеялись.
— Давай больше не будем о нем, — грустно сказала Сэм, глядя в светло-серые глаза Малькольма. Они чем-то неуловимо напоминали ей глаза хаски.
— Хорошо, — он улыбнулся ей и бережно перенес в другую комнату на кровать.